МАША ИВАНОВА - ОДНА ИЗ МНОГИХ ДОЧЕРЕЙ РОДИНЫ

   Мне вспоминается начало 1943 года. Немцы, еще мечтая прорваться к Москве с севера, накапливали силы пол г. Старая Русса и укрепляли свою потрепанную 16-ю армию, полуокруженную в Демянском котле. Войска Северо-Западного фронта вели упорные бои.
   В это время в ночную бомбардировочную дивизию прибыло пополнение летчиков. Среди них была низкого роста, плотного телосложения, русая двадцатидвухлетняя девушка - старший сержант, комсомолка Мария Иванова. Командование назначило ее летчиком в звено связи дивизии. Когда я беседовал с ней при взятии на комсомольский учет, в то время я работал помощником начальника политотдела дивизии по комсомолу, она сквозь слезы выразила мне огорчение назначением в звено связи. Она говорила: "Я рвалась на фронт, чтобы своими руками бить фашистских гадов, а меня сажают на связной самолет". Как я ни старался доказать, что и связь на фронте очень важна для победы и что ей тоже придется летать на бомбежку врага, все же она ушла от меня с недовольным и расстроенным видом.
   Но она быстро освоилась с обстановкой и своим мужеством, честностью и дисциплинированностью завоевала любовь и уважение во всей дивизии. Смелая, жизнерадостная летчица с песней садилась в самолет и рвалась в бой.
   Трудности ночного полета и опасность не смущали девушку. Чем больше было огня над целью, тем интереснее казалось ей боевое задание, тем большее она получала удовлетворение. Часто она говорила: "Когда я вылетаю на боевое задание, сил у меня прибавляется". Она всегда, невзирая на сильный зенитный огонь, хладнокровно отыскивала цель, и бомбы, сброшенные с ее самолета, наносили тяжелый урон гитлеровским извергам.
   Однажды, бомбардируя укрепленный район противника, летчица заметила, что в стороне неистово бьют вражеские зенитки. "Там главный объект, его нужно поразить, - решила она и предложила штурману: -Веду туда, там гадов больше". Врагу был нанесен удар большой силы.
   Уже на аэродроме спросил ее штурман: "Как ты себя чувствовала над таким огнем?" - "В бою не боюсь, - ответила Мария. - Очень хочется бить фашистов. У меня с ними свои счеты".
   В каждый боевой вылет она вкладывала чувство неугасимой ненависти к врагу.
   Нужно было разведать и разбомбить склады врага на железнодорожной станции. Фашисты стянули сюда много зенитных батарей и прожекторов. При первых же звуках мотора противник открыл сплошной заградительный огонь. Лучи семи прожекторов шарили в ночном небе, словно пытались своими щупальцами схватить самолет. Но зенитки и прожекторы оказались бессильными против мужества и выдержки Ивановой. Мастерски маневрируя, она точно вывела самолет на цель. Склады были разрушены.
   В другой раз на пути к цели она встретилась не только с огнем вражеских зениток, но и с истребителем противника. На самолете был пробит бак. Струя горячего масла обжигала ноги. Но летчица не дрогнула, не свернула с боевого курса. И только тогда, когда над целью самолет качнулся, освобождаясь от бомб, она развернулась и повела самолет на ближайший аэродром.
   В полночь 10 июня 1943 года Иванова получила задание нанести удар по артиллерийским складам в районе Старой Русы, к которым противник в течение нескольких последних дней подвозил боеприпасы.
   У линии фронта она встретилась с истребителем врага и незамеченной ушла от него. На подступах к складам встретилась с тремя истребителями, прикрывавшими склады. Умело маневрируя, летчица сумела и от них уйти. Надо заметить, что в то время были белые ночи и трудно было тихоходному бомбардировщику У-2 уйти от истребителя, когда самолет на фоне светлого неба виден был как на экране. Отыскав цель, Иванова твердой рукой повела самолет на цель. Вспыхнули прожектора, враг открыл сильный заградительный огонь с зенитных орудий и пулеметов. Рядом с самолетом рвались снаряды, ослепляя летчицу. Но отважная летчица прорвалась сквозь огненное кольцо. Штурман сбросил бомбы. Внизу бушевало пламя, взрывались боеприпасы.
   До штурмана донеслись ее последние слова: "Это вам, гады, за отца, сестру, брата и за родную Белоруссию". В это мгновение самолет резко тряхнуло, он начал беспорядочно падать. За 300 метров от земли над логовом врага штурман выровнял самолет и повел его на ближайший аэродром. Иванова была смертельно ранена. И все же изредка, приходя в сознание, превозмогая мучительную боль, она брала ручку управления и вела самолет, уклоняясь от зенитного огня.
   В 2 часа ночи на передовом аэродроме штурман осторожно посадил самолет и на руках вынес боевого товарища. Во всех полках дивизии ее хорошо знали и уважали, привыкли почти ежедневно видеть ее - единственную летчицу в дивизии - на своих аэродромах веселой и жизнерадостной. Поэтому весть о ее подвиге и смерти была встречена всеми воинами дивизии с глубокой болью в сердце.
   Посмотрите на ее фотографию. С фотографии на нас глядит спокойное лицо простой белорусской девушки - мужественной и честной, бесстрашной летчицы, славной дочери советского народа. Такой она остается в памяти всех, кто ее знал.
   Самоотверженный подвиг комсомолки Марии Ивановой так же типичен для нашего народа в годы Великой Отечественной войны, как типичны ее простое имя и фамилия. Она была медицинской сестрой по образованию. Война застала ее в госпитале. Она делала полезное и нужное Родине дело - лечила раненых воинов.
   Но беспредельная любовь к Родине и жгучая ненависть к врагу наполняли ее сердце и звали в бой. Она мечтала с оружием в руках бороться за честь и свободу Отчизны. И медицинская сестра Мария Иванова стала летчицей - бесстрашным, искусным и дисциплинированным воздушным воином. Такой была она до последнего дыхания. Военный совет фронта высоко оценил боевые заслуги отважной летчицы, посмертно наградив ее орденом Отечественной войны I степени.
   Посылаю вам мои воспоминания... Прошу опубликовать... Думаю, что эта заметка будет полезна для нашей молодежи, которая плохо представляет себе массовый героизм комсомольцев в годы Великой Отечественной войны. Прошу опубликовать снимок, но которому ее узнают многие друзья и родственники, которые, возможно, и не знают о ней ничего, так как после ее смерти некуда было послать извещение: Белоруссия была оккупирована, а на неоккупированной территории у нее никого не было, кому можно было бы послать извещение.
   
    Кузнец Т.Л., г. Полтава,
   13 апреля 1965 г.
   
РГАСПИ, Ф-1, Опись 53, Д. 36. Л. 71-77.