Г. М. Скляднев,А. П. Шаловал
"Во главе коммунисты"

    В конце сентября 1941 года фашистские войска вышли на дальние подступы к Харькову. Гитлеровцы рассчитывали в течение нескольких дней овладеть Харьковщиной и поставить себе на службу ее промышленную мощь.
   За годы социалистического строительства Харьков и Харьковская область стали одним из важнейших индустриальных районов Советского Союза. Накануне войны здесь действовало более 1250 промышленных предприятий. В Харькове были построены крупнейшие не только в СССР, но и во всей Европе тракторный, турбогенераторный, станкостроительный и другие заводы. Предприятия Харькова давали 40 процентов всей продукции машиностроительной промышленности Украины. Превратить эти предприятия в гигантскую мастерскую по ремонту подбитой техники, организовать на них производство вооружения - такова была одна из ближайших задач, которую ставили перед собой гитлеровцы, стремясь к скорейшему овладению Харьковщиной.
   Под Харьков были брошены огромные массы немецко-фашистских войск, которые намного превосходили по численности действовавшие в этом районе части Красной Армии. Части Красной Армии и отряды народного ополчения более месяца сдерживали фашистские орды. Это позволило эвакуировать предприятия и их коллективы в глубь страны, где они вскоре развернули производство военной продукции. Лишь 24 октября 1941 года советские войска по приказу Верховного главнокомандования оставили Харьков. В это время врагу удалось оккупировать часть Харьковщины. Через область пролегла линия фронта.
   Выигранное время было использовано также для подготовки к борьбе в тылу захватчиков. Для руководства ею был образован подпольный обком партии во главе с бывшим секретарем партийной организации Харьковского сельскохозяйственного института доцентом кафедры математики И. И. Бакулиным. Он был, вспоминает бывший секретарь комитета комсомола Харьковского сельскохозяйственного института, ныне член Политбюро ЦК КПСС Д. С. Полянский, "прекрасным организатором, чутким, внимательным и трудолюбивым коммунистом, опытным воспитателем студенческой молодежи". В состав подпольного обкома партии вошли секретарь Старосалтовского райкома КП(б)У И. А. Корзин, мастер кондитерской фабрики "Октябрь" А. М. Китаенко, начальник цеха завода "Котлодизель" И. П. Синицын, секретарь партбюро чертежного отдела электромеханического завода И. Ф. Гаркуша, работник железнодорожной станции Основа А. И. Мотылевский.
   Большая работа по созданию подполья была проделана на местах. Ею непосредственно занимались секретари обкомов, горкомов и райкомов партии и комсомола. Они инструктировали будущих подпольщиков, руководили расстановкой кадров, созданием баз материально-технического обеспечения подпольных организаций и партизанских отрядов. Член подпольного обкома партии И. Ф. Гаркуша рассказывает, что его инструктировали первый секретарь Сталинского (ныне Московского) райкома партии Харькова И. А. Кащеев, секретарь горкома А. И. Смирнов, секретарь обкома КП(б)У И. И. Профатилов. В обкоме партии И. Ф. Гаркуша получил пароли, адреса явочных квартир, шифр для переписки, паспорт на имя Кузьмы Иосифовича Бондаренко и кличку Кучум. Столь же тщательно было подготовлено большинство оставшихся на подпольной работе людей.
   Разностороннюю деятельность по организации подполья и партизанских отрядов осуществлял первый секретарь Харьковского обкома партии А. А. Епишев. Он хорошо знал личные качества многих оставляемых на подпольной работе коммунистов, неоднократно беседовал с ними, непосредственно занимался созданием материально-технической базы для подпольщиков и партизан. А. А. Епишев вспоминает: "Исходя из конкретной тяжелой обстановки, сложившейся в начале войны, Харьковский обком и горком партии по указанию ЦК ВКП(б) и ЦК КП(б)У проделали большую работу по организации в тылу врага партийного подполья и развертыванию партизанского движения. В подборе кадров для работы в подполье и в формировании партизанских отрядов непосредственное участие принимали секретари обкома, горкома и райкомов партии".
   Многое сделали по созданию подполья и партизанских отрядов на Харьковщине командированные в Харьков и районы области работники аппаратов ЦК КП(б)У и ЦК ЛКСМУ. Непосредственное участие в этой работе принимали секретарь ЦК КП(б)У Д. С. Коротченко, Председатель Президиума Верховного Совета УССР М. С. Гречуха, заведующий оргинструкторским отделом ЦК КП(б)У А. Н. Зленко. Так, Д. С. Коротченко совместно с секретарями обкома партии занимался подбором и расстановкой кадров подпольщиков, М. С. Гречуха неоднократно инструктировал секретаря подпольного обкома партии И. И. Бакулина, вместе с ним проверял ход работы по созданию подполья, надежность конспиративных квартир.
   До вражеской оккупации области были образованы подпольный обком, 37 подпольных райкомов партии, десятки подпольных организаций и групп. На подпольной работе в тылу врага оставалось 2662 коммуниста.
   Тщательно подбирались связные и хозяева конспиративных квартир. По характеру своей деятельности они должны были знать многих подпольщиков, шифры и пароли. Поэтому на эту работу подбирались особенно стойкие, проверенные люди. Областной и районные комитеты партии утвердили 44 связных. У секретаря подпольного обкома партии Й. И. Бакулина связными были кандидат в члены партии Е. С. Барановская и беспартийная патриотка Н. Н. Даньшева. В тяжелейших условиях фашистской оккупации эти замечательные женщины действовали смело, четко выполняли свои сложные обязанности. Н. Н. Даньшева была хозяйкой одной из конспиративных квартир подпольного обкома партии. Вступая в ряды подпольщиков, она в своем заявлении писала: "Я, гражданка Данынева Наталия Николаевна... предоставляю свою квартиру для явок нелегальных партработников. Я клянусь хранить тайну разговоров во время явок и никогда не выдам наших партийных товарищей, если бы мне даже угрожала смерть". Свое обязательство патриотка с честью выполнила.
   Несмотря на огромный риск, советские люди, партийные и беспартийные, как правило, охотно соглашались предоставлять свои квартиры и места службы для явок и укрытия подпольщиков. Активная подпольщица главный врач Колонтаевской больницы Краснокутского района Е. Я. Сербинова в своих воспоминаниях пишет, что она много думала над тем, как ей принять участие в борьбе против захватчиков. В августе 1941 года в больнице побывал секретарь Краснокутского райкома партии А. Г. Корабельщиков. "...Алексей Гаврилович сказал,- вспоминает Е. Я. Сербинова,- что, возможно, район будет оккупирован немцами... Много патриотов остается работать в подполье, в партизанах. Им необходимо иметь надежные явки и связи. Одной из таких и могла бы стать ваша больница. В этот момент и разрешились все мои переживания и волнения за свое место в строю в тяжелые для Редины дни. Я без каких-либо колебаний согласилась остаться для подпольной работы".
   Обком и райкомы партии успели многое сделать для материального обеспечения подпольщиков. На конспиративных квартирах и в других местах были оставлены запасы про- довольствия, деньги и другие ценности. До оккупации области было издано и спрятано в тайниках 17 наименований листовок общим тиражом в 5,5 миллиона экземпляров.
   Под руководством областной партийной организации на Харьковщине была создана также широкая сеть комсомольско-молодежного подполья. Секретарем подпольного обкома ЛКСМУ был утвержден секретарь Орджоникидзевского райкома комсомола Харькова А. Г. Зубарев. Мужественный, деятельный коммунист, А. Г. Зубарев энергично взялся за дело. В своем письме жене и сыну, эвакуированным из Харькова, он писал: "Главное теперь - спокойствие и мужество. Война!!! Она несет много лишений и печали. Ко всему нужно быть подготовленным, а главное - бороться, не теряя надежды, с большевистским упорством".
   Вторым секретарем подпольного обкома ЛКСМУ был утвержден эвакуировавшийся в Харьков секретарь Ровенского обкома комсомола П. А. Глущенко, членом обкома - Г. А. Никитина, секретарь комсомольской организации Харьковского планово-экономического института. В Харькове и в районах области было создано 26 подпольных райкомов комсомола, объединявших 456 подпольных комсомольско-молодежных организаций.
   Одновременно с организацией подполья шло формирование партизанских отрядов. До оккупации области на Харьковщине было создано 94 партизанских отряда, насчитывавших 3310 бойцов. По указанию ЦК КП(б)У 15 харьковских партизанских отрядов было передислоцировано в другие области Украины.
   Основная масса отобранных для работы в тылу врага людей прошла краткосрочную подготовку. Только в Харьковской специальной школе было обучено 2018 будущих подпольщиков и партизан.
   Большое значение в мобилизации масс на подпольную и партизанскую борьбу с захватчиками имело обращение Президиума Верховного Совета, ЦК КП(б)У и Совнаркома Украинской ССР "К украинскому народу", опубликованное 7 июля 1941 года. В нем говорилось: "Настал час, когда каждый, не жалея жизни, обязан до конца выполнить свой священный долг перед Родиной, перед своим народом. Где бы ни появился враг - он должен найти себе могилу! Пусть каждая хата и дом, пусть каждый город и село несут смерть гитлеровским разбойничьим бандам. Возродим славные традиции украинских партизан, которые нещадно уничтожали в годы гражданской войны немецких оккупантов".
   Проведенная до вражеской оккупации работа по созданию подполья и партизанских отрядов сыграла в дальнейшем большую роль. Хотя многое из Сделанного заранее в ходе борьбы пришлось перестроить, врагу сразу же пришлось иметь дело на Харьковщине с организованным под- польем.
   
   * * *
   
   Харьковская область была включена оккупантами в состав "военной зоны", подчиненной армейской группе "Юг". Вся власть в зоне осуществлялась военным командованием - ортскомендатурами в городах и фельдкомендатурами в сельских районах. Огнем и мечом немецко-фашистское командование осуществляло преступные замыслы германских империалистов. Ворвавшись в Харьков, гитлеровцы в первые же часы своего хозяйничанья в городе повесили на балконах домов, на центральных улицах и площадях 116 харьковчан. В ноябре 1941 года они согнали 2 тысячи жителей города в гостиницу "Интернационал" и большинство из них уничтожили. В декабре 1941 года по приказу военного коменданта Харькова жители центральных улиц города - всего около 30 тысяч человек - под угрозой расстрела были согнаны в бараки в районе станкозавода. Там они были ограблены, а затем в январе 1942 года вывезены в Дробицкий яр и расстреляны. Не способных передвигаться стариков и детей гитлеровцы загнали в бараки и сожгли. По неполным данным, оккупанты уничтожили на Харьковщине 280 тысяч жителей. Подобные кровавые оргии творились и в районах области.
   Одним из средств массового уничтожения советских людей была преднамеренная организация захватчиками голода. В Харькове, по свидетельству оккупационных властей, только в 1942 году умерло от голода 13 749 человек. 21 июля 1942 года торговый отдел Харьковской городской управы доносил бургомистру города: "Население живет впроголодь, теряет силы, болеет, вымирает, кто может - бежит из Харькова... Город-гигант пустеет, разрушается".
   Творившиеся гитлеровской грабьармией бесчинства и массовое уничтожение советских людей прямо инспирировались правительством фашистской Германии и верховным командованием германских вооруженных сил. На состоявшемся в декабре 1943 года судебном процессе по делу о деяниях фашистских захватчиков в Харькове и области подсудимый Вильгельм Лангхельд показал: "Зверства, которые чинили германские офицеры и солдаты, и я в том числе, над русскими людьми путем истребления голодной смертью, физическими избиениями истощенных людей, расстрелами, травлей собаками и проч., соответствовали установкам германского правительства..."
   Харьков и вся область находились под строжайшим надзором разведывательных и карательных органов, нацеленных на выявление подполья и подавление народного сопротивления. Уже в первые дни хозяйничанья гитлеровцев в Харькове военный комендант города издал приказ: "Каждый житель Харькова лично, своей собственной жизнью, отвечает за безопасность немецких вооруженных сил. Кто еще теперь замалчивает действия, направленные против немецких вооруженных сил, тот ставит на карту не только свою собственную жизнь, но также жизнь всех жителей Харькова". Этим же приказом был определен комендантский час. Жителям Харькова запрещалось выходить из своих жилищ с 16 до 6 часов утра.
   На условия, в которых приходилось действовать харьковским подпольщикам, оказывала также существенное влияние сложившаяся на Харьковщине военная обстановка. В сентябре - ноябре 1941 года гитлеровцам удалось захватить большую часть территории области. Неоккупированными остались лишь несколько ее восточных районов. Сюда, в Купянск, перебазировались областные партийные, советские и комсомольские организации. Таким образом, с конца сентября 1941 года через Харьковщину пролегала линия фронта.
   В результате наступления советских войск в конце 1941 - начале 1942 года из ряда районов области гитлеровцы были изгнаны. В феврале 1942 года в не занятую врагом территорию Харьковщины входили Купянский, Двуречанский, Ольховатский, Волчанский, Великобурлукский, Печенежский, Шевченковский, Савинский, Боровской, Алексеевский, Петровский, Изюмский, Барвенковский районы и не полностью Старосалтовский, Балаклейский, Близнецовский, Лозовской и Сахновщинский районы. Подобранные здесь для подполья работники продолжали выполнять свои обязанности в народном хозяйстве, многие же из них ушли на фронт.
   В оккупированных врагом районах вблизи фронта находились крупные силы противника, его карательные и разведывательные органы. Такая обстановка не могла не сказаться на деятельности подпольщиков и партизан Харьковщины. Некоторые подпольные организации не смогли развернуть работу в сложных прифронтовых условиях и отошли вместе с частями Красной Армии. Многие подпольщики сразу же были схвачены гитлеровцами и погибли. Однако большинство заранее созданных подпольных организаций уцелело: подпольный обком партии, Заводской, Железнодорожный, Основянский и Нагорный райкомы Харькова, райкомы Даргачевского, Золочевского и Алексеевского районов. Сохранились и приступили к работе подпольный обком ЛКСМУ, Центральный и Железнодорожный райкомы в Харькове, Изюмский, Дергачевский, Богодуховский и Нововодолажский райкомы комсомола.
   Сразу же после захвата противником Харькова энергичную деятельность развернул секретарь подпольного обкома партии И. И. Бакулин. Причем сам он оказался в весьма тяжелом положении. При формировании подполья было решено, что он будет жить у профессора Харьковского сельскохозяйственного института Михайловского. Последний согласился также хранить у себя на квартире оставленные для подпольного обкома партии средства. Когда же пришли оккупанты, Михайловский повел себя как подлый шкурник, докатившись в конце концов до прямого предательства. "Лично меня,- писал впоследствии И. И. Бакулин,- обокрала семья почтенного профессора харьковского института... И. М. Михайловского, согласившегося дать мне приют и бессовестно отказавшегося при немцах регистрировать мой паспорт. Семья этих подлецов забрала все мои продукты и ценности". Не имея надежного прикрытия, И. И. Бакулин с огромным для себя риском ежедневно появлялся в различных местах города и за короткое время связался с членом подпольного обкома и секретарем Железнодорожного райкома партии Харькова А. М. Китаенко, с членами подпольного обкома И. П. Синицыным и И. Ф. Гаркушей, с другими руководящими работниками подполья. Сам и при помощи связных И. И. Бакулин установил и поддерживал связи с подпольем Богодухова, Боровой, Валок, Змиева и других населенных пунктов. Несколько раз он пробирался в районы области, где непосредственно организовывал борьбу против оккупантов.
   Вскоре были установлены связи со многими подпольными райкомами партии. Последние наладили связи с подпольными организациями. Большую работу по установлению и поддержанию связей между подпольщиками проводили связные подпольных партийных органов. Энергично действовала Е. С. Барановская. Она устраивала встречи руководящих работников подполья, предупреждала их .об опасности, смело выполняла задания по разведке, распространяла листовки. Умело и бесстрашно выполняли поручения подпольного обкома партии по связи с подпольщиками жители города Золочева беспартийные патриоты супруги С. Д. и Н. Д. Крикун. В их доме находилась областная явочная квартира, где часто бывали связные подпольных организаций Харьковского сельского, Краснокутского, Волчанского и Золочевского районов.
   Наладили связи и подпольные комсомольские органы. Секретарь подпольного обкома комсомола А. Г. Зубарев установил связь с секретарем Богодуховского подпольного райкома комсомола Ф. П. Сытником, с подпольными райкомами комсомола Харькова, Дергачей и Изюма. Под предлогом приобретения продуктов члены подпольного обкома комсомола А. Г. Зубарев, П. А. Глущенко, Г. А. Никитина неоднократно ходили в районы, где устанавливали контакты с комсомольским подпольем, направляли его деятельность.
   Много внимания уделял И. И. Бакулин техническим вопросам. Для обеспечения подпольщиков документами была создана специальная группа, которая изготовляла печати, штампы, различные пропуска и т. д.
   Несмотря на сложность работы в условиях вражеской оккупации, важнейшие вопросы деятельности подполья решались коллективно. Члены подпольного обкома партии периодически собирались и обсуждали практические задачи (подготовка и размножение листовок, конспирация, контакты с Большой землей, обеспечение подпольщиков документами и продовольствием, деятельность партизан, организация массового саботажа мероприятий захватчиков и т. д.). Так же работал и подпольный обком комсомола. За короткое время он провел четыре заседания, на которых рассматривались вопросы руководства подпольными райкомами ЛКСМУ и организации работы среди молодежи.
   Непосредственное руководство подпольем и партизанскими отрядами в начальном периоде вражеской оккупации осуществляли также обкомы партии и комсомола, находившиеся на неоккупированной территории в Купянске. 21- 22 марта 1942 года в Купянске состоялся пленум Харьковского обкома партии. Он обсудил доклад первого секретаря обкома КП(б)У А. А. Епишева "Об очередных задачах областной партийной организации". В работе пленума приняли участие секретарь ЦК КП(б) Украины Д. С. Коротченко и заместитель председателя СНК УССР С. А. Старченко. Отметив первые успехи подпольщиков и партизан, пленум призвал партийные организации, коммунистов, комсомольцев, всех трудящихся области активизировать борьбу в тылу врага. "Советские патриоты нашей области,- говорилось в постановлении пленума,- вставайте на смертный бой с нашим заклятым врагом, кровавым фашизмом, уничтожайте его везде, мстите за сожженные и разрушенные села и города области, за слезы, кровь и смерть наших лучших людей, жен, матерей, детей!"
   До июля 1942 года в Харьков и оккупированные районы области посылались связные обкома партии Г. И. Шершнев, Б. М. Фирсов, Ф. П. Обрезан, А. К. Бондарь-Стрижак, 3. В. Сыромятникова и другие. Комсомолка Мария Авраменко осуществляла связь секретаря обкома партии Г. Г. Петрова с находившимся на оккупированной территории секретарем Алексеезского райкома В. С. Ульяновым, для чего несколько раз переходила линию фронта. Обком КП(б)У, находившийся на неоккупированной территории, обеспечивал подпольщиков и партизан оружием, боеприпасами, средствами связи, литературой. В последние месяцы пребывания в Купянске Харьковский обком партии направил в оккупированные районы области пять организаторских групп.
   Становлению и развертыванию деятельности подполья и партизанских отрядов в значительной мере способствовала помощь ЦК КП(б)У и Политуправления Юго-Западного фронта. Большое уважение, например, снискал среди харьковских подпольщиков и партизан парторг ЦК КП(б)У А. П. Коротун. Умело ориентируясь в сложной обстановке, он проводил большую работу по организации народной борьбы против захватчиков в районах области. А. П. Коротун дважды переходил линию фронта и информировал ЦК КП(б)У о деятельности харьковских подпольщиков и партизан. Политуправление Юго-Западного фронта, наряду со снабжением подпольщиков и партизан оружием и литературой, в январе 1942 года направило в партизанские отряды прифронтовой полосы две инструкторские группы во главе с батальонным комиссаром Маркиным и старшим политруком Пышняком.
   Одной из основных задач, которую ставил перед подпольными организациями подпольный обком партии, являлась организация массово-политической работы среди населения. Ее значение, особенно в первоначальный период вражеской оккупации, было чрезвычайно важным. Наряду с террором гитлеровцы в широких масштабах вели оголтелую антисоветскую пропаганду, кричали о "полном разгроме Красной Армии", "ближайшем падении Москвы", "развале советского тыла", всячески доказывали невозможность борьбы против "непобедимых войск фюрера" и "нового порядка". Нужно было противопоставить фашистской лжи правду, информировать население о положении на фронтах и в советском тылу, ободрить растерявшихся и павших духом, указать рвавшимся к борьбе патриотам пути и методы этой борьбы.
   В условиях вражеской оккупации основным средством массово-политической работы подпольщиков среди населения была печать. Поэтому большинство подпольных организаций начали свою деятельность с выпуска и распространения листовок. ЦК КП(б)У, обком партии, находившийся в Купянске, и Политуправление Юго-Западного фронта предоставили подпольщикам и партизанам 9,5 миллиона листовок на украинском, русском и немецком языках. Через подпольные организации они были широко распространены среди населения Харьковщины и войск противника. На Харьковщину в большом количестве поступали центральные газеты "Правда", "Известия", "Комсомольская правда", "Красная звезда", газеты, издававшиеся ЦК КП(б)У: "Советская Украина", "Радянська Украiна", специальная газета для населения оккупированных украинских областей "За Радянську Украiну". ЦК КП(б)У систематически организовывал радиопередачи для населения оккупированной Украины, радиомитинги представителей украинского народа. Передачи велись из Москвы через радиостанцию "Радянська Украиiна", из Саратова через радиостанцию им. Шевченко, через передвижную радиостанцию "Днiпро". Материалы этих передач издавались также в виде листовок и распространялись на оккупированной врагом территории Украины.
   За время пребывания в Купянске обком партии специально для населения оккупированных районов области издал 12 номеров областной газеты "Соцiалiстiчна Харкiвщина" и восемь листовок тиражом около миллиона экземпляров.
   "Бейте немецких оккупантов! - говорилось в одной из листовок.- Бейте всюду, где встретите,- на улице, в квартире, бейте днем и ночью. Пусть смерть подстерегает их за каждым углом, из каждого окна, из-за каждого дерева. Большое моральное воздействие на население оказывали листовки с сообщениями о трудовых подвигах харьковчан, эвакуировавшихся в советский тыл. "С удесятеренной энергией трудятся работники эвакуированных из Харькова предприятий- ХТЗ, ХЭМЗа, "Серпа и молота", станкостроительного, давая фронту все больше и больше прекрасных танков, снарядов... выковывая острое оружие для воинов Красной Армии",- сообщалось в листовке Харьковского обкома партии и исполкома областного Совета, выпущенной к 1 мая 1942 года.
   Распространяя литературу, поступавшую из советского тыла, подпольные организации выпускали свои листовки. Так, подпольный райком партии Железнодорожного района Харькова, возглавлявшийся членом подпольного обкома партии А. М. Китаенко, наладил прием, размножение и распространение среди населения сводок Совинформбюро. Активное участие в этом принимала семья Першиных - Т. М. Першина и ее сыновья Н. Е. и А. Е. Першины. Аналогичная работа велась под руководством подпольного райкома КП(б)У (секретарь член подпольного обкома партии И. П. Синицын) в Нагорном районе Харькова. Здесь широко практиковалась и устная агитация. Десятки коммунистов и беспартийных патриотов вели беседы с населением, разъясняли положение на фронтах, указывали конкретные пути борьбы с захватчиками, выявляли патриотов, способных пополнить подпольные организации и партизанские отряды. Члены подпольной организации этого района (руководитель А. К. Белоусова) наряду с проведением бесед среди населения посредством специально подготовленных трафаретов писали на стенах домов и заборах патриотические лозунги. Эта работа проводилась под руководством коммуниста Н. Я. Франкова.
   Активную массово-политическую работу развернули подпольные организации в районах области.
   Широко была поставлена массово-политическая работа подпольных комсомольских организаций. Подпольный обком комсомола издал 67 листовок общим тиражом до 7 тысяч экземпляров. Среди них: "К молодежи!", "Организуйте саботаж на фабриках и заводах!", "Не давайте зимней одежды оккупантам!", "О ленинских днях", "О зимнем наступлении Красной Армии". Подпольным обкомом комсомола было подготовлено и издано 12 листовок на венгерском и словацком языках с призывом к солдатам этих национальностей переходить на сторону Красной Армии. Члену подпольного обкома комсомола П. А. Глущенко удалось установить связь с солдатами-антифашистами словацких частей, дислоцированных в Харькове. Некоторые из них включились в активную борьбу с гитлеровцами. Так, рядовой 512-го транспортного полка чех И. Трилицы передал подпольщикам радиоприемник и сообщал секретные сведения. В дальнейшем, при отступлении гитлеровцев из Харькова, Иозеф Трилицы перешел на сторону Красной Армии.
   Среди населения широкое распространение получили антифашистские стихи и частушки. Большинство из них составлялись комсомольско-молодежными организациями. Например, действовавшая с октября 1941 года по сентябрь 1943 года в Красноградском районе комсомольско-молодёжная группа под руководством комсомольца А. Ф. Бондаря распространила среди населения стихи-листовки "О поражении немцев под Сталинградом", "Гiтлер- "визволитель"", "Дiло було зимою пiд Лозовою" и другие. В стихотворении "Гiтлер - "визволитель"", написанном А. Ф. Бондарем в августе 1942 года, говорилось:
   
   А за мiльйон невинных жертв
   Повстань негайно чесний житель,
   Так, щоб вiдчув, що значить смерть,
   Кривавий Гiтлер - "визволитель" '.
   
   Массово-политическая работа подпольщиков находила живейший отклик среди населения. И главное здесь было не только и не столько в ее размахе. Она велась среди советских людей, которые жадно тянулись к слову партии, ждали от партии ориентировки, конкретных призывов, указаний, как действовать в сложных условиях вражеской оккупации. Массово-политическая работа подпольщиков была средством, при помощи которого до народа доходило слово партии, что и обеспечивало успех этой работы. Население повсеместно делом отвечало на призывы подпольщиков.
   Наиболее массовой и эффективной формой борьбы народных масс против оккупантов являлся саботаж мероприятий захватчиков. Задача состояла в том, чтобы сорвать попытки гитлеровцев наладить работу промышленности Харьковщины, организовать на ее предприятиях производство и ремонт военной техники. И трудящиеся успешно справились с этой задачей. Формы саботажа были самыми различными: рабочие и инженерно-технические работники уклонялись от работы, скрывали свои профессии. В тех же случаях, когда оккупантам удавалось силой загонять их на предприятия, работы велись вхолостую, трудящиеся портили оборудование, инструменты и готовую продукцию, затягивали работы. В массе своей все эти действия практически парализовали попытки захватчиков поставить себе на службу промышленность. Например, много сил и средств потратили гитлеровцы, пытаясь пустить в ход Харьковский электромеханический завод и наладить на нем выпуск и ремонт оружия. Вынужденные под угрозой расстрела являться на завод, рабочие всячески срывали приказы властей, прятали и портили инструменты, аппаратуру и моторы. Завод так и не возобновил работу.
   Провал своих замыслов были вынуждены признать и оккупанты. Издававшаяся в Харькове фашистская газетенка "Нова Украiна" в январе 1942 года опубликовала статью "Борьба с экономическим саботажем". В ней говорилось: "Несмотря на то что со дня оставления большевиками Харькова прошло три месяца, предприятия, предназначенные к восстановлению, находятся в крайне неудовлетворительном состоянии. Причина такого положения объясняется, нужно сказать откровенно, саботажем... Саботаж вызывается сознательной большевистской агентурой, людьми, внешне лояльными к новой власти, на деле же мешающими, затрудняющими выпуск продукции".
   Эффективность массового саботажа усиливалась диверсиями подпольщиков. На тракторном заводе подпольщики вывели из строя 70 станков, на котельном - экскаватор, подготовленный оккупантами для рытья окопов, на Кочетовском водохранилище - дизель. На заводе "Серп и молот" было уничтожено 11 автомашин, а когда один из цехов завода был подготовлен к пуску, подпольщики взорвали его.
   Главным объектом диверсионной деятельности подпольщиков было наиболее уязвимое для врага место - железнодорожный транспорт. Уже в ноябре 1941 года в самом Харькове взлетел на воздух проходивший над железнодорожной линией мост, который соединял Холодную гору с центром города. В это же время подпольщики и партизаны взорвали восстановленный гитлеровцами железнодорожный мост через Северский Донец у Чугуева, совершили крупные диверсии на аэродромах Харькова, Чугуева и Рогани. Затем последовали другие диверсии. В начале декабря подпольщики и партизаны Алексеевского района взорвали на Южной железной дороге полотно между станциями Беспаловка и 113-й километр: под откос свалился воинский эшелон. Движение поездов на этом участке дороги приостановилось на несколько суток. Активными исполнителями диверсии были Н. Е. Золотухин, Н. К. Борзенко и И. П. Гуторов.
   Железнодорожники-подпольщики засыпали в буксы вагонов песок, портили средства связи, стрелки, замораживали топки паровозов, неправильно формировали эшелоны, меняли наклейки и паспорта вагонов, в результате чего составы с оружием и боеприпасами загонялись в тупики, а с награбленным добром направлялись на фронт. Делалось все это каждодневно, в широких масштабах и поэтому наносило оккупантам большой ущерб. Искусно, например, это делали на Харьковском железнодорожном узле комсомольцы Макаров и Бенин. Вместе со своими товарищами - сцепщиками поездов они так формировали составы, что вагоны с металлоломом шли на фронт, а с боеприпасами - на запасные пути, в тупик.
   Оккупанты усиленно охраняли железные дороги. Поэтому каждая диверсия была связана для подпольщиков со смертельным риском. В ноябре 1941 года секретарь подпольной партийной организации на станции Новая Бавария А. В. Катаев организовал взрыв железнодорожного пути: погибло много находившихся на станции гитлеровцев. Фашистам удалось арестовать А. В. Катаева. В назидание другим гитлеровцы решили казнить патриота публично - повесить на телеграфном столбе у Дворца культуры канатного завода. Но и смерть свою отважный солдат партии использовал для борьбы с оккупантами. С петлей на шее А. В. Катаев обратился к собравшемуся народу: "Я выполнял задания партии, волю народа, за жизнь моего народа не жаль умереть." "Назидание" получилось, но совсем не то, на которое рассчитывали фашисты.
   Активный саботаж мероприятий захватчиков осуществлялся в сельском хозяйстве: срывали сельскохозяйственные работы, сбор натуральных и денежных налогов, укрывали сельскохозяйственные продукты. Весной 1942 года оккупанты развернули энергичную деятельность, стремясь заставить крестьян своевременно провести весенний сев. В ход были пущены посулы и угрозы. И всюду захватчики наталкивались на упорное сопротивление крестьян. Многочисленные приказы, распоряжения, донесения оккупационных властей и даже печать оккупантов с тревогой сообщали, что "крестьяне не готовятся к севу", "бесхозяйственно" относятся к тягловой силе и инвентарю. 24 марта 1942 года фашистская газета "Нова Украiна" писала: "Наблюдается бесхозяйственное отношение отдельных крестьян к лошадям, например в Гонто-Ярском старостате. Против таких преступных "хозяев" Валковский районный старостат применяет суровые меры".
   Вследствие саботажа значительные площади остались незасеянными.
   Больших успехов добились подпольщики и в боевой деятельности. Условия прифронтовой полосы позволяли им координировать свои действия с частями Красной Армии, выполнять конкретные задания советского командования. Важное значение в этих условиях имела разведка. Ее вели многие подпольные организации, вплоть до подпольного обкома партии, где этим делом занимался по заданию И. И. Бакулина член обкома И. Ф. Гаркуша. "Эту работу,- пишет в своих воспоминаниях И. Ф. Гаркуша,- я выполнял и регулярно докладывал Ивану Ивановичу (Бакулину.- Ред.) о том, что сделано". Группа подпольщиков, возглавлявшаяся коммунистом Н. Я. Франковым, собирала сведения о расположении войск и баз противника в Харькове и его окрестностях. Ей активно помогали подпольщики-железнодорожники, действовавшие на линии Харьков - Мерефа - Лихачево. По заданию командования частей Красной Армии член подпольной группы Алексеевского района Р. Е. Галкина под предлогом приобретения продуктов питания пробиралась в районы Донбасса, где собирала ценные сведения о дислокации, численности и вооружении многих вражеских частей. Активно работала разведывательно-диверсионная группа села Двуречное Двуречанского района, которая зимой 1941/42 года доставила советскому командованию весьма ценные сведения о противнике. За успешное выполнение заданий по разведке член группы М. Л. Плескач был награжден орденом Ленина, член группы П. Р. Хижняк - орденом Красного Знамени.
   Смело вела разведку группа комсомольцев-подпольщиков, возглавлявшаяся В. И. Кошубой. Действуя в самом Харькове, члены группы собирали сведения о противнике, фотографировали вражеские объекты. Нередко им приходилось вступать в прямые столкновения с фашистами. В этих стычках группа уничтожила пятерых гитлеровцев. 5 ноября 1941 года гестаповцам удалось схватить В. И. Кошубу. 6 ноября он был расстрелян. Под наведенными на него автоматами В. И. Кошуба выкрикнул гитлеровцам: "Стреляйте! Я комсомолец! Все, что я смог, я сделал во имя Родины, во имя комсомола!"
   С первых дней вражеской оккупации подпольщики развернули активную террористическую деятельность против захватчиков и их прислужников. В частности, в Харькове были взорваны многие помещения, в которых разместились вражеские штабы и оккупационные учреждения. 16 ноября 1941 года было взорвано здание на улице Дзержинского, где находился штаб 68-й немецкой дивизии. Взрывом были уничтожены командир дивизии генерал-майор Г. Браун, два офицера и 13 гитлеровских солдат. 17 ноября взлетело на воздух помещение штаба немецкой авиационной части. 20 ноября было уничтожено здание на площади Руднева, в котором жили немецкие офицеры и солдаты. Нередко враги находили смерть от патриотов, не входивших в подпольные организации. Оккупанты были потрясены террористическим актом, совершенным в марте 1942 года неизвестной молодой женщиной: в самом центре Харькова, на площади им. Тевелева, патриотка подошла к фашистскому генералу и в упор выстрелила в него. Генерал упал замертво.
   Много внимания областные партийные органы уделяли руководству партизанскими отрядами. К концу 1941 года на территории Харьковщины в тылу врага и на линии фронта действовало 49 партизанских отрядов и групп, в которых насчитывалось 2315 бойцов. Они уничтожали оккупантов, вели разведку, совместно с частями Красной Армии участвовали в боевых действиях на линии фронта, совершали рейды в тыл противника.
   По состоянию на 15 марта 1942 года они уничтожили 2017 солдат и офицеров противника. Областной партизанский отряд под командованием И. Н. Кулишова, неоднократно выходивший во вражеский тыл по заданию обкома партии, наряду с боевой деятельностью устанавливал связи обкома с подпольем, создавал новые подпольные организации, собирал сведения о противнике. В Гутянском лесничестве И. Н. Кулишов организовал разведывательно-диверсионную группу из работников лесхоза под руководством лесничего Лупушко, которая проводила большую разведывательную работу.
   Партизанскими отрядами, дислоцировавшимися в занятых врагом районах, руководили подпольный обком и подпольные райкомы партии. Например, в Печенежском районе командиром партизанского отряда был секретарь райкома партии И. Г. Белоконь. Опираясь на помощь подпольщиков, отряд успешно действовал с октября 1941 года по февраль 1943 года. За это время им было убито и ранено до тысячи гитлеровцев, уничтожены две артиллерийские батареи противника, четыре военных склада, две штабные автомашины, шесть повозок с боеприпасами, повреждено 18 телефонных линий общей протяженностью 10 километров. Умело направляли деятельность районного партизанского отряда (командир И. П. Гуторов) секретарь подпольного Алексеевского райкома партии В. С. Ульянов и оставшийся в подполье председатель райисполкома А. Г. Бузныка. Вместе с командованием отряда они разрабатывали планы боевых операций, принимали участие во многих боях. Только в декабре 1941 года Алексеевский партизанский отряд вывел из строя телефонную связь гитлеровцев с поселком Красный Октябрь, вблизи Коробова хутора уничтожил переправу через реку Северский Донец.
   В жестоких схватках с оккупантами подпольщики несли тяжелые потери. В декабре 1941 года в Харькове был схвачен оставленный здесь на подпольной работе председатель Дергачевского райисполкома Харьковской области Д. С. Коваль. В январе он был повешен на балконе здания, где до войны помещался обком партии. На груди коммуниста фашисты прикрепили надпись: "Вождь харьковских партизан". Во время казни Д. С. Коваль, обратившись к собравшейся толпе горожан, крикнул: "Защищайте Родину!" Гестаповцы не удовлетворились казнью. Они сняли с виселицы тело патриота и возили его по улицам Харькова. Труп Коваля видели в районе Госпрома, на Павловке, на Холодной горе, в районе ХТЗ.
   23 января 1942 года были арестованы секретарь подпольного обкома комсомола А. Г. Зубарев, член обкома Г. А. Никитина и ее мать А. И. Павленко-Никитина. Ежедневно подвергавшиеся изуверским пыткам, А. Г. Зубарев и Г. А. Никитина вели себя мужественно, гордо. С сознанием исполненного долга перед Родиной шли они на смерть. А. И. Павленко-Никитина в своих воспоминаниях пишет: "С Сашей мне не приходилось говорить, но видела: держал себя стойко, бодро. С Галей же сидела девять дней в одной камере, а остальные двенадцать дней виделась, вынося парашу. И должна с материнской гордостью заявить, что преклоняюсь перед мужеством и стойкостью своей дочери. Никакой паники, никакой жалобы мне, своей матери. Только однажды с глубокой скорбью сказала: "Как жить хочется, мама. Если тебя выпустят, отомсти им за меня".
   15 февраля Александр Зубарев и Галина Никитина были расстреляны в гестапо.
   В мае 1942 года был нанесен наиболее сильный удар по харьковскому подполью: гестаповцам удалось арестовать секретаря подпольного обкома партии И. И. Бакулина. Почти одновременно с ним гитлеровцы схватили парторга ЦК КП(б)У А. П. Коротуна, связную И. И. Бакулина Е. С. Барановскую, члена подпольного обкома, секретаря Железнодорожного подпольного райкома партии А. М. Китаенко, запасного секретаря этого же райкома И. Д. Штефана, запасного секретаря Заводского подпольного райкома партии М. Ф. Дубенко, хозяйку конспиративной квартиры П. А. Омельченко, активно выполнявших задания подпольного обкома партии подпольщиков Александра и Николая Першиных, Е. Н. Савченко, К. И. Корабельникову, Я. В. Барановскую и других.
   Все они с исключительным мужеством вели себя в застенках гестапо, стойко перенесли пытки. Презрением к смерти, достоинством коммуниста пронизано последнее письмо И. И. Бакулина из тюрьмы: "Мне хотелось бы пойти на расстрел не полутрупом, а бодрым бойцом".
   После тяжелых пыток и зверских издевательств в сентябре 1942 года И. И. Бакулин умер в тюремной больнице. Все остальные проходившие по одному делу с И. И. Бакулиным подпольщики были расстреляны.
   Провалы харьковских подпольщиков объясняются тем, что им приходилось действовать в очень сложных условиях прифронтовой полосы, большого сосредоточения вражеских гарнизонов и разведывательных органов. Подпольщики же не имели необходимого опыта. Многие из них не всегда строго соблюдали правила конспирации, недостаточно бдительно относились к новым людям. В частности, А. Г. Зубарева и Г. А. Никитину выдал проникший в подполье провокатор.
   Тяжелое положение, создавшееся вследствие провала руководителей подпольных обкомов партии и комсомола, некоторых секретарей подпольных райкомов партии, усугубилось событиями на фронте. Как известно, 12 мая 1942 года советские войска перешли в наступление в районе Харькова.
   Однако операция оказалась неудачной. В летне-осенней кампании 1942 года гитлеровцы овладели стратегической инициативой на всем южном крыле советско-германского фронта и, сломив сопротивление советских войск, продвинулись на 500-650 километров. Полностью была оккупирована врагом и Харьковщина. Связи находившегося на неоккупированной территории обкома партии с подпольщиками и партизанами прервались.
   И в этой чрезвычайно сложной обстановке народная борьба против фашистских оккупантов на Харьковщине не ослабла. Члены подпольного обкома партии И. А. Корзин, И. Ф. Гаркуша и И. П. Синицын, не связанные между собой, продолжали направлять деятельность подпольщиков и партизан. Второй секретарь подпольного обкома комсомола П. А. Глущенко после гибели А. Г. Зубарева и Г. А. Никитиной сосредоточился на руководстве Богодуховским и Дергачевским подпольными райкомами ЛКСМУ.
   Летом 1942 года по решению ЦК КП(б)У из эвакуированных в восточные районы страны коммунистов и комсомольцев Харьковщины было отобрано и направлено в специальные школы 48 человек. Среди них были директор совхоза "XX лет Октября" Боровского района П. А. Журавлев, заместитель начальника политсектора по комсомолу Харьковского областного земельного управления А. М. Щербак, секретарь Ольховатского райкома ЛКСМУ Ф. И. Синько. Многие из окончивших специальные школы были переправлены через линию фронта и провели большую работу по созданию новых подпольных партийных и комсомольских организаций и укреплению партизанского движения. Так, П. А. Журавлев был утвержден парторгом ЦК КП(б)У по Харьковской области и секретарем Боровского подпольного райкома партии. Вместе с ним на занятую врагом территорию были сброшены с самолетов 12 человек, в том числе председатель колхоза села Гороховатка Е. Н. Толмах, возглавивший партизанский отряд.
   ЦК ЛКСМУ подобрал новый состав Харьковского подпольного обкома комсомола. Секретарем обкома был утвержден А. М. Щербак, членами обкома - Ф. И. Синько и Г. М. Пархоменко, связной секретаря обкома - Н. Т. Волкова. Действовать новому составу подпольного обкома комсомола пришлось недолго. Но и за небольшое время его члены сумели проявить себя подлинными героями. В октябре 1942 года они были сброшены с самолета в Старосалтовском районе, где в это время действовал Волчанский партизанский отряд. При приземлении А. М. Щербак сломал ногу и был вынужден остаться у партизан. Ф. И. Сенько по заданию Щербака был направлен в Ольховатку, Г. М. Пархоменко - в Великий Бурлук. Их задача состояла в том, чтобы возглавить борьбу молодежи этих районов против оккупантов.
   Ф. И. Синько сумел дойти до места, привлек к работе верных людей. Вскоре он был схвачен и повешен гитлеровцами. Когда патриота подвели к виселице, он крикнул: "Да, я мститель! Вы ничего от меня не добьетесь. Я не предатель!" Г. М. Пархоменко, добравшись до колхоза им. Петровского Великобурлукского района, где до войны работала учительницей, вела там подпольную работу до февраля 1943 года - до освобождения района от оккупантов. Оставшаяся со Щербаком Н. Т. Волкова выполняла его задания - ходила в Волчанск, в Охочее и другие населенные пункты, распространяла там листовки, выявляла надежных людей.
   26 ноября 1942 года превосходящая по силе карательная экспедиция гитлеровцев окружила партизан. Разгорелся жаркий бой. Нужно было кому-то пожертвовать собой, прикрыть огнем отход. А. М. Щербак заявил: "Прорывайтесь, прикрывать буду я". К нему присоединилась Н. Т. Волкова. Превозмогая боль в переломанной ноге и от ранения в грудь, полученного в этом бою, А. М. Щербак разил гитлеровцев из пулемета. Н. Т. Волкова вела огонь по врагу из автомата. Оба они погибли, но партизаны вышли из окружения.
   Преодолевая трудности, подзольные партийные и комсомольские органы усиливали свою деятельность. Повсеместно возникали новые подпольные организации. Так, в июне 1942 года на станции Лозовая сильную подпольную организацию создал коммунист А. И. Немченко. В ее состав входили слесарь депо коммунист А. 3. Янко, находившийся в лагере для военнопленных командир Красной Армии И. П. Мезенцев, попавший в окружение член ЦК КП(б) Азербайджана и депутат Верховного Совета Азербайджанской ССР В. Г. Ахундов и многие другие. С помощью своей дочери
   А. И. Немченко создал подпольную комсомольскую организацию. В нее входили Надежда Немченко, Николай Хитущенко, Алексей и Вера Мелащенко, Людмила Кордикова, Ангелина Чередниченко и другие. Руководителем организации комсомольцы избрали Надежду Немченко. В. Г. Ахундов под именем Александра Госанова работал агрономом Близнецовской земельной управы. При его содействии в селе Анастасовка была создана подпольная комсомольская организация во главе с С. С. Ющенко. И. П. Мезенцев организовал вокруг себя группу пленных советских воинов, которая устраивала побеги военнопленных. Являвшийся старостой в лагере для военнопленных и поэтому пользовавшийся относительной свободой передвижения, И. П. Мезенцев проносил в лагерь продукты, одежду и документы для подготовленных к побегу людей.
   Организация установила связь с военнопленным советским врачом С. Г. Домбровским. Работая с разрешения оккупационных властей главным хирургом в Лозовской больнице, он выдавал молодежи фиктивные справки о болезни, под видом больных тифом местных жителей лечил раненых советских воинов. Назначенный гитлеровцами членом комиссии по отбору населения на работу в Германию, С. Г. Домбровский признавал здоровых людей больными и этим спасал их от фашистской каторги. Под его руководством выполнялись важные поручения подпольной группы по разведке. Его разведывательная деятельность стала предметом исследования даже буржуазных историков. Так, английские историки Ч. О. Диксон и О. Гейльбрунн в своей книге "Коммунистические партизанские действия" писали: "Иногда разведчики создавали постоянные центры. В Лозовой такой центр находился в больнице... Особенно ловким разведчиком был главный хирург в Лозовой. "Он сумел установить тесные дружеские отношения с немецкой полицией и офицерами штаба, которые относились к нему чрезвычайно хорошо",- говорится о нем в немецком досье. Даже после разоблачения этого врага "немецкие офицеры пытались ручаться за его благонадежность"".
   Укрепляя и расширяя сеть подпольных организаций, подпольные партийные органы позаботились о проникновении подпольщиков в оккупационный аппарат. Это позволяло своевременно узнавать намерения гитлеровцев, предупреждать подпольные организации и партизанские отряды об опасности, улучшать конспирацию. Многие подпольщики "работали" старостами, полицейскими, сотрудниками управ, переводчиками и т. д. Им было нелегко: наряду со строжайшей конспирацией надо было терпеливо выносить презрение, которым окружало их население за "предательство". По заданию подпольщиков полеводом в "общине" села Красный Шахтер Изюмского района работал В. И. Гниевский. Он срывал распоряжения оккупационных властей, собирал для подпольщиков и партизан сведения о противнике. Когда В. И. Гниевскому стало известно, что фашисты намерены расстрелять 300 жителей села, он немедленно сообщил об этом в партизанский отряд, которым командовал А. М. Салов. Партизаны успели своевременно разгромить карателей - им не удалось совершить намеченное злодеяние. Бывший комиссар партизанского отряда А. Е. Резник в своих воспоминаниях пишет о В. И. Гниевском: "По условному сигналу к нам вышел Василий Иванович Гниевский. Он жил на самой окраине, было ему тогда под шестьдесят. Крепкий старик, высокий, с громадной рыжей бородой. Он провел нас в сарай, на посту остались его дочь Зоя, которая была членом подпольной комсомольской организации, жена Василия Ивановича... Я взглянул на Василия Ивановича и подумал, как тяжело приходится этому честному человеку! Односельчане считают его предателем, а он не чает, когда уже придут наши войска и он наконец скажет своим односельчанам, выпрямившись во весь богатырский рост: "Дорогие товарищи, я тоже честно воевал!""
   По заданию Богодуховского подпольного райкома партии переводчицей в полицию устроилась подпольщица М. Ю. Солодовник. Она узнавала планы оккупантов, сообщала подпольщикам пароли, доставала для них паспорта и другие документы. В паспортном столе Харьковского бургомистрата по заданию подпольщиков работал комсомолец Ю. И. Узуньян. Он доставал бланки паспортов, склонил к сотрудничеству переводчицу в городской комендатуре и через нее добывал различные документы, узнавал намерения оккупантов. В ночь на 8 декабря 1942 года Узуньян был арестован. Почти месяц гестаповцы подвергали его пыткам. Но патриот стойко перенес все муки, не выдав своих боевых товарищей. В ночь на 5 января 1943 года мужественный комсомолец был расстрелян.
   Свои "глаза и уши" в оккупационных учреждениях имели многие подпольные организации, и это в значительной мере облегчало их деятельность.
   Как и прежде, подпольные организации вели широкую политическую работу среди населения. В сложившейся обстановке перед ними стояли две основные задачи: 1) как можно шире показывать населению действительное положение на фронтах, разоблачать вражескую пропаганду, которая после неудачи майского наступления Красной Армии в районе Харькова и перехода гитлеровцев в наступление в летне-осенней кампании 1942 года вновь начала трубить о "разгроме советских войск" и о "приближающейся окончательной победе немецкого оружия", и 2) указывать населению конкретные пути борьбы с захватчиками.
   Подпольщики выпускали листовки, размножали и распространяли сводки Совинформбюро и материалы других передач советского радио. Там, где позволяли условия, использовались и устные формы агитации. Например, подпольщики Великобурлукского района не только распространяли листовки, но и читали их населению. Неутомимым агитатором была руководитель подпольной комсомольской организации А. М. Руденко. Она посещала крестьян, вела с ними беседы, читала им обращение ЦК КП(б)У и СНК Украины от 21 ноября 1942 года "К украинскому народу". Подпольщица Змиевского района А. М. Говорун обходила села, рассказывала крестьянам о положении на фронтах, призывала их к саботажу мероприятий оккупантов. Жители Купянского района П. Р. Збицкий, М. П. Козырь и А. И. Светличная организовали антифашистскую сходку в селе Николаевка. На ней развевался принесенный А. И. Светличной красный флаг. Выступившие перед крестьянами призывали не выполнять распоряжений захватчиков.
   Широкая агитационная работа велась в Харькове. Здесь помимо листовок широкий размах получило распространение лозунгов, помещавшихся подпольщиками на видных местах города. Например, комсомольцы-подпольщики завода им. Коминтерна изготовили трафарет с текстом "Бей немецких оккупантов!" и посредством его наносили лозунг на здания и заборы. Однажды этот лозунг появился на доме, где жил бургомистр, и на помещении полицейского участка.
   Главным средством массовой борьбы, на который указывали населению подпольщики, продолжал оставаться саботаж мероприятий оккупантов. Убедившись, что им не удается поставить себе на службу промышленность Харьковщины, гитлеровцы с особым остервенением грабили ее сельское хозяйство. Но саботаж и здесь приобрел массовый характер, становился все более активным. Характерным в этом отношении явилась борьба за хлеб, развернувшаяся в Боровском районе. "Организуйте партизанские и диверсионные группы, не давайте врагу увозить хлеб, скот, организуйте саботаж в молотьбе хлеба и других сельскохозяйственных работах, ломайте молотилки и тракторы. Уничтожайте, кто чем может, немецких оккупантов, изменников Советской власти..."-говорилось в листовке Боровского подпольного райкома партии. В ответ на призывы подпольщиков крестьяне укрывали зерно от заготовителей, саботировали сельскохозяйственные работы. Убранный в 1942 году на площади 3,5 тысячи гектаров хлеб остался необмолоченным до прихода Красной Армии. Саботаж подкреплялся боевой и диверсионной деятельностью подпольщиков и партизан. Боровский партизанский отряд (командир Е. Н. Толмах, комиссар секретарь подпольного райкома партии П. А. Журавлев) уничтожил 35 гитлеровцев и полицейских, помешал оккупантам угнать 250 животных, сохранил до прихода Красной Армии на складах совхоза "XX лет Октября" и конторы "Заготзерно" 2200 тонн пшеницы и подсолнечника. Группа бойцов партизанского отряда Нововодолажского района в ноябре 1942 года совершила налет на немецкую базу в совхозе "Земляное" и уничтожила там все запасы продовольствия. Подпольная комсомольская организация Великобурлукского района, руководимая А. М. Руденко, в конце 1942 года сорвала кампанию по сбору продуктов для фашистской армии.
   Действовавшая на Лозовском элеваторе подпольная комсомольская группа во главе с Н. Б. Колесником организовала рабочих на срыв вывоза хлеба в Германию. Поступавшее из сел зерно рабочие ссыпали в склады, которые не имели подъездных путей. Это задерживало погрузку хлеба. В каждый вагон грузилось по 10-12 вместо 16 тонн, в вагонах делались малозаметные щели, что приводило к большим потерям зерна в пути. В буксы вагонов засыпался песок, битое стекло, стальная стружка. В пути буксы горели, и вагоны выходили из строя.
   Одной из задач, решавшихся подпольщиками на протяжении всего периода вражеской оккупации, являлась помощь советским военнопленным и оставшимся на оккупированной территории раненым воинам Красной Армии. Большая роль в этом принадлежала подпольщикам - медицинским работникам. Благородный подвиг свершили профессор А. И. Мещанинов и коллектив возглавлявшейся им 9-й больницы Харькова. Когда фашисты вошли в город, больница была переполнена ранеными бойцами и командирами Красной Армии. Ворвавшихся в нее гитлеровцев удалось убедить, что в больнице находятся не советские военнослужащие, а больные сыпным тифом и пострадавшие от бомбардировок жители города. Медицинский персонал продолжал лечить раненых. Им активно помогали врачи, фельдшера и сестры 6-й поликлиники и медицинские работники других лечебных учреждений города. К этому делу было привлечено более 50 человек. Среди них кроме профессора А. И. Мещанинова были врачи П. С. Делевский, Н. И. Обухова, В. Ф. Никитинская, В. Ф. Центилович, Р. И. Проценко, фельдшера Н. П. Протопопова, А. В. Поддубная, медицинские сестры Е. А. Радионова, Н. Я. Семеренко, Т. Я. Ремизова, рентгенотехник В. В. Шкателова и другие.
   Оккупанты совершенно не снабжали больницу продовольствием, медикаментами и постельным бельем. Этим занимались жена профессора А. И. Мещанинова Н. А. Мещанинова, его дочери Мария и Елизавета, завхоз больницы М. Н. Шевченко, домохозяйка М. А. Корхова и другие. Большую помощь оказало им население Холодной горы. Многие домохозяйки ходили по квартирам и собирали для больных продукты питания, одежду и обувь. Нередко они приносили в палаты горячую пищу и раздавали ее раненым.
   Снабжением больницы продовольствием занимался подпольщик И. Г. Басанец, оставленный райкомом партии во главе колхоза "Незаможник", чтобы во время оккупации использовать хозяйство колхоза для снабжения подпольщиков. Установив связь с больницей, Басанец поставлял туда продукты питания.
   Профессору А. И. Мещанинову удалось связаться с военнопленным врачом коммунистом К. Р. Седовым, находившимся в лагере на Холодной горе. Через подпольщиков К. Р. Седова, Г. В. Ровенскую, Л, П. Маркову военнопленные переправлялись из лагеря для лечения в больницу.
   За время оккупации Харькова коллектив больницы вылечил около 2 тысяч раненых советских воинов. Многие из них укрылись в городе, 200 воинов были переправлены в партизанские отряды, 60 человек развезены на подводах по деревням. Позже профессор А. И. Мещанинов писал в своих воспоминаниях: "Персонал больницы работал не покладая рук. Операционная действовала круглые сутки. В коридорах- очереди. Раненые лежали, сидели, стояли... Не раз приходили гитлеровцы, спрашивали, кто лежит. Я отвечал, что это гражданская больница. К счастью, никто из персонала не выдал, не нашлось предателя, который захотел бы выслужиться перед немцами".
   Активно работала подпольная группа в Колонтаевской больнице Краснокутского района. Группу возглавляла главный врач Е. Я. Сербинова. Сотрудники больницы подбирали раненых и больных советских воинов и под видом больных инфекционными болезнями лечили их. Было спасено от смерти более 50 советских военнослужащих. Большинство из них подпольщики переправили через линию фронта и в партизанский отряд, действовавший в Краснокутском районе.
   Деятельное участие в спасении раненых советских воинов принимало население. Так, жители села Козиевки Кранокутского района подобрали 18 раненых бойцов Красной Армии. П. М. Темнохуд и А. С. Юрченко разместили и тайно лечили их в домах колхозников и в местной больнице. В 1942 году все вылечившиеся бойцы были переправлены через линию фронта. Колхозница села Новый Мерчик Валковского района А. П. Партола вылечила трех тяжелораненых советских бойцов. Жительницы этого же села А. В. Галкина и Е. И. Савченко длительное время прятали и лечили в своих домах раненого летчика В. В. Конева. В селе Мартовое Печенежского района крестьянка М. Е. Походенко прятала и лечила семь раненых воинов. Фактов подобного рода множество.
   Сильные удары по оккупантам продолжали наносить подпольщики и партизаны своими боевыми операциями. Действовавшие в депо станции Лозовая под руководством коммуниста А. 3. Янко подпольщики срывали ремонт паровозов, портили запасные части, при сборке цилиндров ставили негодные поршневые кольца. Из-за плохого ремонта паровозов вражеские эшелоны, следовавшие до Славянска, вместо 5 часов шли 15-20 часов. Подпольщики выводили из строя входные и выходные семафоры и стрелки, сваливали паровозы с рельсов, когда они шли с поворотного круга или на него. В подрывной работе на станции Лозовая активно участвовали А. Ф. Карпенко, С. А. Мирошниченко, Б. С. Марковнян, И. Е. Семененко, Г. Д. Удовенко, В. Д. Марченко, И. 3. Мироненко и многие другие. Подпольная группа станции Двуречная летом 1942 года совершила крупную диверсию на Южной железной дороге: взорвала мост между станциями Двуречная и Тополи. В результате диверсии под откос свалился воинский эшелон. Операцией руководил П. А. Титаренко. Активная диверсионная деятельность велась и на других станциях.
   Много находчивости проявляли подпольщики в организации террористических актов. Дело это было весьма сложным из-за введенной оккупантами системы заложничества. Нужно было уничтожить оккупантов так, чтобы не страдало население. И подпольщики находили выход. Бывший секретарь Боровского подпольного райкома партии П. А. Журавлей вспоминает: "Просто нападать и убивать фашистских извергов и предателей-полицейских значило бы навлечь великие бедствия на все население. Везде были вывешены приказы немецкого командования и оккупационных властей о том, что за каждого убитого немца будут расстреливаться 100 человек, а за полицейского - 20 местных жителей. Поэтому мы решили "воровать" их. Фашистские палачи и их наймиты пропадали как бы без вести". Только одна из групп подпольщиков района таким путем уничтожила 7 гитлеровцев, 26 полицейских и нескольких шпионов. А таких групп в районе было несколько.
   Значительную работу проводили специально оставленные и засылавшиеся через линию фронта разведчики. Начальник Украинского штаба партизанского движения Т. А. Строкач в июне 1942 года доносил в ЦШПД: "Поступившие за последнее время материалы от нашей разведывательной агентуры, возвратившейся из тыла противника, отражают целый ряд мероприятий, проводимых немцами на временно оккупированной территории Харьковской области. В процессе разведки военных сил противника нами установлены места концентрации вражеских частей и техники, численность гарнизонов и пункты их дислокации".
   Особенно усилилась боевая деятельность харьковских партизан и подпольщиков в начале 1943 года, когда Красная Армия развернула наступательные операции на Верхнем Дону в районе Острогожска, Россоши и Воронежа. Активно поддерживаемые населением, подпольщики и партизаны завязывали открытые бои с противником в его тылу, не давали ему вывозить награбленное добро, боевую технику и боеприпасы. Они связывались с частями Красной Армии и вели по их заданиям разведку, а когда началось освобождение Харьковщины, нередко совместно с советскими воинами громили захватчиков. Вот несколько примеров.
   В Лозовой на территории теплоэлектроцентрали гитлеровцы разместили крупный склад боеприпасов. На нем работала группа подпольщиков, в том числе пользовавшиеся доверием у фашистов немка по национальности В. И. Шевченко и ее 17-летний сын Юрий. Узнав, что оккупанты перед отступлением решили взорвать склад, Шевченко сообщила об этом руководству группы. Подпольщики перерезали провода, подключенные к взрывчатке, и предотвратили взрыв. Затем они решили перебить охрану и захватить склад. Но это не удалось. В неравном ожесточенном бою погибли многие патриоты. Гитлеровцы зверски расправились с В. И. Шевченко и ее сыном Юрием, Анной Юрасовой, Владимиром Замятиным, Николаем Мурлыкиным и другими попавшими им в руки подпольщиками.
   Здесь же, в Лозовском районе, действовала подпольная группа, возглавлявшаяся М. И. Герчиком. В нее входило около 70 человек. В январе - феврале 1943 года подпольщики блокировали продовольственные склады гитлеровцев в районе сел Самойловка и Криштоповка, 11 дней вели бой с охранным немецким подразделением на железнодорожной линии Самойловка - Павлоград, где захватили вагон с оружием. Под руководством подпольного райкома партии подпольщики Золочевского района в феврале 1943 года перешли к открытым боевым действиям и вместе с частями Красной Армии участвовали в освобождении Золочева и сел Светличное, Карасевка, Уды, Черноглазовка и других.
   16 февраля 1943 года советские войска освободили Харьков, а к началу марта - 30 районов области. Правда, гитлеровцам 12 марта удалось вновь овладеть Харьковом. Однако Купянский, Шевченковский, Двуречанский, Ольховатский, Боровской, Великобурлукский и частично Волчанский, Чугуевский, Изюмский, Балаклейский, Змиевской, Старосалтовский, Печенежский, Савинский остались свободными от захватчиков.
   В Купянск вновь возвратились обкомы партии и комсомола. Они энергично стали восстанавливать связи с подпольщиками и партизанами, направляли на оккупированную территорию организаторские группы, газеты и листовки. Всего в 1943 году обкомами партии и комсомола было издано 23 наименования листовок общим тиражом более 2,5 миллиона экземпляров. Среди них были листовки "Два года Отечественной войны Советского Союза", "К трудящимся Харьковщины", "К юношам и девушкам Харьковщины", "О прорыве немецкой обороны в районе Орла нашими войсками". В одной из листовок, изданной 17 июля 1943 года, обком партии призывал: "Поднимайтесь на решающий бой с проклятой немчурой. Всем, чем можете, помогайте Красной Армии и красным партизанам".
   Обком партии и УШПД приняли меры по усилению партизанского движения на Харьковщине. В 1943 году перед окончательным освобождением области в оккупированных районах действовало 22 партизанских отряда и группы, насчитывавшие около 600 бойцов.
   Во многих местах возникли новые подпольные организации. В начале 1943 года беспартийные патриоты П. К. Семеренко и М. С. Гонтарь создали в Краснограде подпольную группу из 12 человек. В июле в нее вошли разведчики Д. М. Шейко и Н. Т. Шейко, заброшенные УШПД в село Вербовка. Через рации разведчиков подпольная группа регулярно сообщала советскому командованию сведения о противнике. Подпольщики приобретали оружие, организовывали побеги военнопленных, совершали диверсии. Работая сварщиком в машинно-тракторной мастерской, М. С. Гонтарь почти ежедневно устраивал замыкание трансформаторов, что приводило к простоям мастерской и комбикормового завода. А. Д. Геращенко организовала побег девушек, мобилизованных на работу в Германию.
   В марте 1943 года комсомолец Владимир Коновалов организовал подпольную группу из 25 молодых рабочих депо станции Основа. Подпольщики сняли с подбитого немецкого самолета радиопередатчик и установили его на квартире Коновалова. Вскоре через него они стали передавать частям Красной Армии собранные ими сведения о противнике. На станции Основа подпольщики вывели из строя 11 паровозов, уничтожали провода линий связи, проводили диверсии в депо, прятали аккумуляторы и оборудование.
   В Лозовском районе действовал отважный подпольщик комсомолец Н. А. Гонтаренко. Больной туберкулезом, он не был принят в армию и включился в активную борьбу с захватчиками: работал агитатором, связным, выявлял людей, способных сражаться в партизанских отрядах, был бойцом 1-го украинского партизанского полка. В марте 1943 года Харьковский обком комсомола направил Н. А. Гонтаренко в Лозовский район. Он связался с действовавшими комсомольско-молодежными организациями и создал ряд новых. Весной 1943 года в селе Ледном под Харьковом молодые патриоты М. Т. Кисляк, Ф. Д. Руденко, В. А. Бугрименко создали подпольную комсомольскую организацию, которая занималась уничтожением оккупантов и их прислужников. В районном селе Алексеевка действовала подпольная группа из 11 человек, руководителем которой был окруженец - советский военнослужащий коммунист К. Т. Поляков. В состав группы входили комсомолка М. К. Авраменко, врач местной больницы В. А. Юрчук, санитарка В. И. Золотухина, М. В. Лагутина и другие.
   Важнейшей задачей подполья являлась организация населения на срыв злодейского преступления оккупантов - угона советских людей на каторгу в Германию. Это преступление гитлеровцы творили в течение всего периода оккупации области. Но в последние месяцы они стали буквально охотиться за людьми. За время хозяйничанья в области оккупанты вывезли из Харьковщины в свой разбойничий рейх 160 тысяч человек. Но они могли вывезти значительно больше, если бы не массовый саботаж.
   Подпольщики широко разъясняли населению истинное назначение "мобилизации восточных рабочих", рассказывали об условиях, в которых живут угнанные в Германию советские люди. Например, комсомольцы-подпольщики Лозовой размножили и расклеили на улицах несколько писем горожан из фашистской неволи. Так, Анна Кузнецова писала своей подруге из Гамбурга: "У вас, наверное, светит солнце. Наверное, пришли наши родные. А у нас все идут дожди. Никогда солнце не светит. Как тяжело жить на чужбине, быть рабой какой-нибудь немки. Все же я убеждена, Катя, что скоро и мне засветит солнце. Придут родные и сюда".
   Подобные письма производили огромное впечатление на население. Значение их состояло в том, что они усиливали ненависть к захватчикам. Что же касается самой работы в Германии, то советские люди ни при каких условиях не хотели трудиться на врага и всячески уклонялись от мобилизации. Важную роль в этом играли подпольщики, работавшие в оккупационном аппарате. Они запутывали учет трудоспособного населения на биржах труда и в полиции, узнавали о сроках отправки людей в Германию и об облавах. Это давало подпольщикам возможность предупреждать население, и молодежь своевременно пряталась. О том, какие размеры приняло уклонение молодежи от работы и угона на фашистскую каторгу, можно судить, например, по докладной записке референта труда первого района Харькова в штаб комиссии по вербовке населения. В записке говорилось, что из 670 числящихся в районе молодых людей в возрасте 18-20 лет работало только 70 человек. Из вызванных на комиссию 19 июля 1943 года для определения их годности для отправки в Германию 493 человек явилось только 137. Полиция побывала ночью на квартирах 27 человек. 26 из них не было обнаружено. "Это яркий показатель того,- писал референт,- что молодежь уклоняется от явки и дома не ночует".
   Активно помогали спасать молодежь от отправки в Германию советские врачи. Они выдали тысячи фиктивных справок о болезнях, учили юношей и девушек симулировать заболевания. Энергично, например, действовала руководитель подпольной группы главный врач Колонтаевской больницы Краснокутского района Е. Я. Сербинова. Эстонка по национальности, она хорошо знала немецкий язык и объявила себя немкой. "Пользуясь доверием у немцев,- вспоминает Е. Я. Сербинова,- я заранее знала, когда предстоит очередная мобилизация молодежи для посылки на работу в Германию. Накануне приезда вербовщиков листовка предупреждала о предстоящей отправке молодежи в Германию. Те, кто подлежали мобилизации, немедленно уходили из домов, прятались по лесам, лугам... Таким путем мобилизация... несколько раз срывалась. Многих приходилось спасать от мобилизации, укладывая в стационар больницы под видом того или иного заболевания".
   После отступления советских войск из Харькова перед подпольщиками и местным населением вновь встала задача оказания помощи раненым советским воинам и окруженцам. Вот один из примеров. Когда части Красной Армии ушли из Новой Водолаги, в подвале полуразрушенной больницы осталось более 70 тяжелораненых воинов, которых нельзя было транспортировать. С ними остались профессор Ю. Ю. Вороной, врачи Е. Г. Бутков и Г. Ф. Водка, медсестры Н. И. Боровик, В. С. Водолажченко, А. П. Лойко, М. Г. Пинчук, Л. Г. Спивак и другие. Гитлеровцам было сообщено, что раненые больны тифом. Испугавшись заражения, они больше не показывались в больнице. С помощью местного населения, которое кормило и снабжало одеждой "подпольный госпиталь", медицинские работники около полугода лечили раненых и всех их спасли. После освобождения Новой Водолаги многие из вылечившихся воинов вновь вступили в Красную Армию.
   С переходом Красной Армии в наступление гитлеровцы затеяли новое преступление. В действие была введена пресловутая тактика "выжженной земли". Для поджогов и уничтожения предприятий, жилых домов и т. д. оккупанты создали специальные команды факельщиков и подрывников. Командование немецкой армии требовало: "Разрушения следует провести не в последний момент, когда войска будут вести уже бои или отступать, а своевременно". В Харькове оккупанты превратили в руины уцелевшие здания тракторного, электромеханического, велосипедного, станкостроительного и многих других заводов. Всего на Харьковщине было разрушено более 500 предприятий. Захватчики разграбили все колхозы, совхозы и МТС, разрушили и разграбили 1500 школ, 475 массовых библиотек, 37 вузов, 46 научно-исследовательских институтов, 14 театров и другие учреждения культуры. Общий ущерб, причиненный фашистскими захватчиками народному хозяйству и гражданам Харьковской области, составлял более 33,5 миллиарда рублей.
   С остервенением гитлеровцы расправлялись с попадавшими в их лапы подпольщиками и партизанами. В конце мая им удалось схватить подпольщиков села Ледное М. Т. Кисляк, Ф. Д. Руденко и В. А. Бугрименко. Их пытали в Харькове, а казнить привезли в Ледное. 18 июня патриоты были повешены на глазах у односельчан. Перед смертью Мария Кисляк крикнула: "Прощайте, тато и мамо и все друзья, погибаю за Родину! Товарищи, убивайте немцев, очищайте нашу землю от гадюк!"
   Летом 1943 года гитлеровцы, видя, что им не удастся удержать территорию Харьковской и других восточных областей Украины, бросили свои силы на то, чтобы быстрее убрать урожай и вывезти его в Германию. Вместе с тем под угрозой расстрела они запретили проводить сев озимых под урожай 1944 года. Цель этой меры состояла в том, чтобы обречь советский народ на голод и создать продовольственные трудности для Красной Армии. Подпольные организации сделали все, чтобы крестьяне затягивали уборку урожая и готовились к проведению озимого сева. Показательна в этом отношении деятельность подпольной организации Краснограда, руководимой П. К. Семеренко. Мобилизованные гитлеровцами на уборку урожая подпольщики всячески срывали уборку и обмолот хлеба. П. К. Семеренко, Д. И. Шейко и другие забивали в землю колья, железные прутья и этим самым рвали у жаток ножи и шатуны. Таким образом было порвано 55 ножей и 84 шатуна.
   Планы гитлеровцев повсеместно срывались. Крестьяне активно саботировали уборку и обмолот хлеба, прятали его и с риском для жизни производили сев озимых. А после прихода Красной Армии освобожденные зимой 1943 года районы Харьковщины к середине июля поставили для советских войск более 1,5 миллиона пудов хлеба, 22 тысячи центнеров мяса, тысячи тонн овощей. Государственный план по сдаче хлеба в фонд Красной Армии был выполнен на 300 процентов, а годовой план мясопоставок - на 229 процентов.
   Измотав фашистские войска в грандиозной битве на Курской дуге, Красная Армия перешла в решительное наступление. Стремительно продвигаясь вперед, советские войска 23 августа 1943 года штурмом взяли Харьков и к 20 сентября полностью освободили всю Харьковскую область.
   Героические дела харьковских подпольщиков и партизан получили высокую оценку. Только в течение первого года Великой Отечественной войны правительственных наград были удостоены 52 партизана Харьковщины. В день 20-летия нашей победы над фашистской Германией Ивану Ивановичу Бакулину, Надежде Терентьевне Волковой, Александру Гордеевичу Зубареву, Марии Тимофеевне Кисляк, Александру Михайловичу Щербаку за выдающиеся заслуги в организации и руководстве партийным и комсомольским подпольем на Харьковщине, за мужество и героизм, проявленные в борьбе против фашистских захватчиков, посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. 79 подпольщиков и партизан награждены орденами и медалями. Среди них - Александр Владимирович Катаев, Антон Макарович Китаенко, Дмитрий Семенович Коваль, Александр Иванович Немченко, Галина Макаровна Пархоменко, Александра Ефимовна Першина, Илья Федосеевич Гаркуша, Иван Алексеевич Корзин.
   За 1966-1967 годы награждены медалями "За отвагу" и "За боевые заслуги" более 720 партизан и подпольщиков Харьковской области. За этими наградами - замечательные дела. По далеко не полным данным, харьковские подпольщики и партизаны за 23 месяца героической борьбы истребили более 23 тысяч вражеских солдат и офицеров, разгромили четыре штаба противника, взорвали 21 эшелон с войсками и техникой врага, 42 железнодорожных и шоссейных моста, вывели из строя 88 паровозов и 777 вагонов, подбили и уничтожили 260 автомашин, подорвали 107 подвод с боеприпасами, захватили 1167 винтовок, 102 пулемета, более 6 миллионов патронов, 94 862 гранаты, 2380 снарядов. Они не дали врагу поставить себе на службу промышленность Харьковщины, морально изматывали его.
   В ряду факторов, определивших столь широкий размах и высокую эффективность народной борьбы против фашистских оккупантов на Харьковщине, важнейшее место занимало руководство ею со стороны Коммунистической партии. Состоявшаяся в феврале 1949 года VII Харьковская областная партийная конференция отметила: "В период оккупации подпольный обком партии во главе с т. Бакулиным организовал широкую партизанскую борьбу трудящихся нашей области против немецко-фашистских захватчиков". Столь же высокой оценки заслуживает деятельность обкома партии, находившегося на неоккупированной территории, который лишь с июля 1942 года по февраль 1943 года был в глубокой эвакуации. А более 12 месяцев, когда область была оккупирована не полностью, работал в Купянске и являлся подлинным штабом боровшихся с врагом народных масс Харьковщины. Руководство партии нашло свое яркое выражение и в том, что во главе подполья и партизанских отрядов были коммунисты, их верные помощники - комсомольцы.
   С партией во главе сражался и победил советский народ в величайшей из всех войн, которые знало человечество. Во главе с партией он идет к сияющему будущему - к коммунизму.