«Здравствуй, Лидуся! Ты, по-видимому, опять волнуешься и ругаешь меня за долгое молчание. Но что можно поделать, ведь ты знаешь, что у нас на фронте сейчас горячие денечки и писать просто-напросто некогда. Идем вперед освобождать немцами порабощенную землю. Бегут фрицы, бросают все на своем пути. Всех кто сдается, берем в плен, а тех, кто сопротивляется, уничтожаем.

И я, твой нежный и ласковый Жорик, превратился в заправского вояку. Я забыл о чувстве жалости, огрубел и, физически, и морально. Последнее, время. пошаливают нервы, то есть ты не думай, что я стал неврастеником. Нет-нет, а просто стал злым до невозможности. Кончится война, злиться будет не на кого, и я буду опять добрым.

После войны расскажу тебе много интересного о войне и жизни, а сейчас пока все. Лягу малость отдохну, а то вот уже трое суток как не ложился, устал.

Передай привет ребятам, скажи им, что я жив и здоров. Целую тебя крепко-крепко. Твой Жорик.

На улице мороз и ветер, в воздухе воют самолеты. Все, прости, Лидочка, что мало. Я устал.

3.2.43 г.»

Через четыре дня написавший эти строки майор Георгий Васильевич Оверчук погиб на орловской земле. Жена его Лидия Иосифовна Баланенко узнала об этом из письма А. Ф. Крыжановского:

«Уважаемая тов. Баланенко!

Передо мной Ваши фотокарточки и часть писем, которые мне читал Георгий. Ваши письма к нему — теплые и дружеские — показывают о Вашей большой любви, и чем больше я чувствую и понимаю эту любовь, тем тяжелее мне писать это письмо. Возможно, первое и последнее.

Вы знаете, вероятно, кем был Георгий. Я же был его переводчиком. Я везде сопровождал его на протяжении 13 месяцев. Вы можете представить теперь, как мы были близки, проводя круглые сутки вместе, деля горе и радость пополам, тем более что и возраст и характеры наши во многом схожи.

7 февраля нас разлучили. Георгия послали на один из ответственнейших участков — командиром полка. Выполняя приказ командования, он повел полк на штурм одного сильно укрепленного узла противника. Полк под руководством Георгия выполнил боевое задание, но Георгий не вернулся. 8 февраля 1943 года Георгий пал героем в бою с немецкими оккупантами.

9 февраля я похоронил его в с. Павловка, перед школой, со всеми почестями, возможными в наших условиях. Ребята — школьники — обещали ухаживать за могилой Георгия, вечно усаживать ее цветами. О Георгии я провел с ними беседу.

Адрес: Орловская область, Колпнянский р-н, Маркинский с/совет, с. Павловка.

Разделяю с Вами Ваше горе. Будьте мужественны. Сохраним светлую память о Георгии.

Друг Георгия А. Ф. Крыжановский.

19.2.43 г.»

С Лидией Иосифовной Георгий Васильевич познакомился в 1939 году на Дальнем Востоке. После окончания Военно-медицинской академии имени Кирова она приехала в 202-ю воздушно-десантную бригаду, где служил Оверчук. Через год они поженились. В мае 1941 года Георгий Васильевич уехал в Москву в Военную академию имени Фрунзе. В начале 1942 года капитан Оверчук ушел на фронт, и они больше не виделись.

Были только письма. К сожалению, большая их часть не сохранилась. Узнав о гибели мужа, Лидия Иосифовна написала рапорт с просьбой отправить ее в действующую армию. Просьбу удовлетворили. Уезжая на фронт, весь домашний архив отправила в Омск, к родителям. Но посылка в дороге где-то затерялась. С собой взяла лишь два письма мужа — самое последнее и самое заветное, со стихами, ей посвященными:

«Ты где родимая?.. А как еще недавно
Сидели мы за чистеньким столом
В кругу друзей, и каждый тост заздравный
Мы запивали розовым вином.

Теперь меж нами горы и долины,
Недели долгие без отдыха и сна.
Но всех сильней, всего неодолимей,
Теперь меж нами пролегла война.

Здесь дышит фронт дыханием суровым,
Проходят дни в тревоге и бою,
Но знала б ты, как пламенно, как снова
Мы все здесь влюблены в свою семью.

Как жаждем весточки, случайного привета,
Как бережем, лелеем и храним
Своих родных любимые портреты
По сумкам и бумажникам своим.

И я хочу наперекор стихиям
Вот здесь, на фронте, так же горячо,
Вот здесь, где свищут пули боевые,
Отметить день рожденья твоего.

Здесь нет вина, нет праздничных бокалов,
Не всем гостям удастся и сидеть.
Но здесь друзья особого закала
И здесь поймут, как не поймут нигде.

И, разместив их тесным полукругом,
Разливши чай по кружкам жестяным,
Я пробираюсь в освещенный угол
И о тебе рассказываю им.

И вперемежку с жарким разговором
Я вновь пою, волнуясь и любя,
О будущей победе, без которой
Не может быть ни жизни, ни тебя.
Творение это ты должна знать наизусть.

У нас идут жаркие бои. Враг, не считаясь ни с какими потерями, осатанело прет на восток. Этот временный успех гитлеровской бандитской армии обойдется чрезвычайно дорого, и недалек тот час, когда она, как и в прежнем 1941 году, повернет вспять и побежит назад. Бойцы наши дерутся, как львы, и временный успех Гитлера это еще не победа.

Я тоже дерусь, как могу. Представлен к награде. Наградят ли? Трудно сказать, но сам факт может сказать тебе многое. Так или иначе, я достоин того, чтобы ты любила и ждала меня...

Целую тебя много, много раз.

Твой Георгий.

18.7.42 г.»

Свой последний бой майор Г. В. Оверчук принял на орловской земле. Лидия Иосифовна воевала на 1-м Белорусском фронте, была начальником 337-го медсанбата 5-й ударной армии. Войну закончила в Берлине майором медицинской службы. Демобилизовалась в конце 1946 года. Работала в ряде санаториев Кисловодска. Стала заслуженным врачом РСФСР. Сейчас на пенсии.

<< Предыдущее письмо

Следующее письмо >>