Прочитала сегодня в газете статью с фотографией памятника, на котором надпись: «Вечная память жертвам блокады Ленинграда». Проплакала весь день.

Я сама работала, как Павел Александрович Селиванов, на железнодорожном транспорте, точнее — в Управлении железных дорог, Фонтанка, 117. В феврале 1942 года была вывезена из Ленинграда как тяжелобольная.

Выехали мы 1 марта, и до Кашина Калининской области я добиралась десять дней. Было у нас семь пересадок. На каждой большой станции из товарных вагонов выносили умерших. Сколько было слез женщин, мужья которых умерли в пути. Они хотели довести покойных мужей до тех мест, куда ехали. Сколько было ухищрений. Говорили, что «муж уснул», не давали выносить тело из вагона. Но покойников нельзя было везти дальше.

В нашем эшелоне ехали работники Октябрьской и Ленинградской железных дорог, Института инженеров железнодорожного транспорта, все были очень ослаблены. Особенно часто в пути умирали мужчины.

Мы добрались до тех мест, где была картошка. Помню, как 8 марта в железнодорожной столовой на станции Овинище нам дали картофельный суп. Это была такая радость! Я съела свой суп и попросила добавки. Когда работники этой станции, молодые, здоровые парни и девушки, увидели нас, дистрофиков, то бросились отдавать нам свои порции.

Однако врач предупредил нас, чтобы мы не набрасывались сразу на еду, так как это очень опасно для истощенных. Удержаться было трудно. Многие женщины тут же варили картошку, кормили ею ослабевших мужей и детей, с жадностью набрасывались на нее сами. А к вечеру они умирали.

Я приехала в Кашин 10 марта, оттуда добралась до деревни, где жили в эвакуации свекровь и мой сын. Домой в Ленинград вернулась в августе 1944 года по вызову управления дороги.

Спасибо за память о всех этих событиях.