Фашисты обрушили на Ленинград из дальнобойных орудий 150 тысяч снарядов. Авиация сбросила более 100 тысяч фугасных и зажигательных бомб. Трудно осознавать такие цифры, а ведь это была реальность. Много мужества и героизма проявили бойцы и командиры МПВО, спасая людей и ликвидируя невзорвавшиеся бомбы и снаряды.

Мне пришлось командовать взводом подрывной службы. Действовали мы вместе со старшиной В. В. Гусевым, бойцами Б. И. Воронковым, А. И. Макаровым, Д. Н. Машуковым, П. П. Шиловым, В. О. Музейником, С. И. Кленкиным.

В конце сентября при очередном налете немецкой авиации бомба весом 250 килограммов попала в четырехэтажное здание на набережной Фонтанки, в котором находился госпиталь, заполненный ранеными.

Бомба прошла через все этажи и не взорвалась, упала в подвальное помещение. Массивная, выше человеческого роста, она лежала, лоснясь свежей краской.

Начальник госпиталя сообщил, что быстро эвакуировать тяжелораненых в безопасное место невозможно. Но обслуживающий персонал и выздоравливающие займутся эвакуацией немедленно. Я приказал старшине Гусеву приступить к подъему авиабомбы на первый этаж, на площадку лестничной клетки, через отверстие, которое она пробила при падении. Бойцы Кленкин и Шилов обвязали авиабомбу веревками, а Воронков, Макаров, Машуков и Музейник под руководством старшины осторожно начали поднимать ее лебедкой.

Подняв авиабомбу на площадку, положили ее на специальные носилки, отнесли метров на пятьдесят от здания и опустили в Фонтанку, учитывая, что в случае взрыва гранит набережной направит волну в противоположную сторону от госпиталя. Удалить сразу взрыватели (а их два — головной и боковой) было пока очень опасно,— на улице стояла тьма, а искусственного освещения у нас не существовало.

Перекрыв проезд по набережной и выставив охрану, взвод ушел в расположение части. Как только стало светать, на набережную снова пришли бойцы. С большой осторожностью бомба была приподнята из воды взрывателями наверх. Около нее остались мы с Воронковым, всех остальных отправили в укрытие. При помощи специальных ключей-отверток с великой осторожностью мы извлекли из авиабомбы взрыватели и отнесли их в сторону. Тогда мы чувствовали огромную радость —удалось спасти людей и самим остаться живыми.

Иной раз я думаю: помнят ли тот сентябрьский день 1941 года работники госпиталя, бойцы и офицеры, которые в нем находились? Если помнят, пусть откликнутся.