Когда началась война, мне было 7 лет, старшей сестре -12 лет, одному братишке - 3 года, другому - 11 мес, бабушке -74 года. Отец был на фронте.
Мы жили в центре города, напротив Исаакиевского собора. Немцы бомбили и обстреливали наш район круглые сутки. Как-то у нас под окнами разорвался снаряд, его осколок влетел в окно, в нескольких сантиметрах от моей головы, пролетел и пробил стену к соседям. Я так боялась бомбёжек, что перестала спать, затыкала уши, укрывала голову подушкой и плакала.
Рядом с нашим домом был развернут госпиталь, ящики для отходов стояли в нашем дворе. Однажды из мусора мы выбрали очистки картофельные, принесли домой. Мама сделала из них котлеты. Нам они показались необыкновенно вкусными, потом мы мечтали о них и спрашивали маму, будут ли картофельные очистки там, куда нас эвакуируют.
Братья плакали от голода, мама еле ходила в очередь за хлебом Но хлеб приносила не всегда, и мы совсем голодные ложились спать. Умерла бабушка. Ночью крысы выгрызли ей глаза. А потом крыса отгрызла кончики пальцев и прокусила ухо у млад-шего брата т.к. не было света и мама ничего не видела. Помню, мама что-то варила из столярного клея, но вкус был горький. Отец попал в госпиталь, был тяжело болен. Когда его выписали домой, то солдат приносил ему какое-то время суточный паек, и отец делился с нами.
В феврале 1942 г. мы были эвакуированы. Соседка помогла маме довезти нас до Финляндского вокзала. Добирались очень долго т. к. не было сил двигаться. Кругом были разрушенные дома, некоторые ещё горели, были в дыму... Помню: на встречу ехала машина «Эмка», остановилась, из неё вышел мужчина и положил мне в ладошку кусочек колбаски и кусочек сахара. Я с радостью отдала это маме, и она разделила все на маленькие крошечки, чтобы дать всем.
Зима 42-го года была очень морозная. Вагоны, в которых нас отправили к Ладоге, не отапливались. Состав шел медленно, т.к. бомбежки не прекращались. Отец провожал нас и потерял последние силы. В вагоне он умер, и его вынесли прямо на снег, мы поехали дальше. Ехали трое суток, дали по куску хлеба и пшенной каши только на третьи сутки. Когда выехали из Ленинграда, был полный вагон людей, а подъехали к Ладоге с полупустым вагоном. И всех умерших оставляли на снегу вдоль железнодорожного полотна. Когда нас высадили с поезда, мороз был около 40°, дул сильный ветер. Мама отдала свои часы, и нам помогли добраться до машин, где нас погрузили и повезли по льду Ладожского озера. Наша машина попала в воронку и начала тонуть. Взрослые все выскочили, а нас спасли солдаты. Всех детей посадили в кабины, обогрели, и на другой машине мы прибыли на Большую землю. Всем дали хлеба и концентрат пшенной каши. Мы все съели, и у нас заболели животы, но всё обошлось...
Прибыли в Череповец. В дороге потеряли деньги, документы. Жить было по-прежнему очень трудно, но... не бомбили.
Валентина Васильевна Романова,
ветеран войны и труда.
