В густой темноте, окутавшей развалины фабрики «Коммунарка», они все же быстро нашли друг друга.
— Возьми, Леша! Ближайшая задача выполнена. Передай секретарю горкома, что план Минска с военными объектами тоже раздобудем.
Дмитрий Григорьевич Гневко исчез так же незаметно, как и появился. Быстро удалился и Алексей Николаевич Филимонов. Опасно здесь задерживаться — гитлеровцы везде орудуют. После убийства Кубе они ужесточили в городе и без того жестокий оккупационный режим.
На следующий день, 6 ноября 1943 года, Филимонов уже был в лагере Минского подпольного горкома партии, который находился неподалеку от деревни Заречье. Он принес схему электросетей города.
Так подпольщики 2-й электростанции, действовавшие под руководством Д. Г. Гневко, выполнили очередное задание нашего горкома партии. Да, очередное, уже не первое. Мы связались с этой группой еще в сентябре 1943 года, вскоре после того как новый состав горкома приступил к работе.
Известно, что партийное подполье в Минске зародилось но инициативе коммунистов с первых дней оккупации. Его возглавил и направлял общегородской центр — подпольный комитет партии. Потом возникли 5 райкомов, расширилась сеть парторганизаций. В своей работе они опирались на поддержку населения.
Городское подполье действовало в обстановке кровавого фашистского режима. В марте и сентябре 1942 года враг произвел массовые аресты патриотов. Погибли почти все члены горкома и райкомов. В столице республики по существу не стало руководящего партийного центра. Имевшаяся ранее связь Минского подпольного обкома КП(б)Б с городскими коммунистами нарушилась.
Несмотря на тяжелые удары, уцелевшие патриоты продолжали борьбу. Межрайкомы КП(б)Б Минской и Слуцкой зон, Борисовский межрайпартцентр, Борисовский горком-райком, Заславский, Логойский, Смолевичский, Червенский и другие подпольные райкомы направляли свои усилия на то, чтобы поддержать самоотверженных борцов непокоренного города. Каждая партизанская бригада, каждый отряд, действовавшие вокруг столицы, регулярно посылали туда связных, передавали агитационные материалы, взрывчатку, а от подпольщиков получали разведданные, медикаменты, нередко прибывало и пополнение.
Выполняя решения февральского (1943 года) пленума ЦК КП(б)Б, Минский подпольный обком партии позаботился о возобновлении деятельности партийного центра в оккупированной столице республики. Он утвердил состав подпольного горкома. Секретарем назначили меня, секретарем по пропаганде — Георгия Николаевича Машкова, третьим секретарем — Ивана Павловича Паромчика, редактором вновь создаваемой газеты «Минский большевик» — Александра Демьяновича Сакевича. При горкоме создавался оперативный отдел, па который возлагалосн установление связи с подпольщиками города, расширения их рядов. Возглавил его Михаил Николаевич Изюмский, которому обком передал своих работников Александра Михайловича Осадчего и Григория Степановича Алексеева Учитывая обстановку и сделав выводы из провалов в деятельности подполья, обком партии решил, что горком должен находиться не в самом Минске, а в партизанской зон не, на территории Минского сельского района, вместе а отрядом «Местные» С. А. Ваупшасова. Нашей важнейшей задачей являлось восстановление и создание новых подпольных групп.
На первом заседании, которое состоялось в начале сентября 1943 года, решили организационный вопрос: в соответствии с указаниями обкома ввели в состав Минского подпольного горкома партии Станислава Алексеевича Ваупшасова и его комиссара Ивана Максимовича Родина. Затем С. А. Ваупшасов подробно рассказал о положении в столице республики, о борьбе подпольщиков. Его отряд почти полтора года работал на Минск и имел широкую связь с городом. Теперь Станислав Алексеевич передал нам, как этого требовал обком КП(б)Б, многие связи. Мы приняли активных организаторов минского подполья Михаила Петровича Гуриновича, Антона Семеновича Кирдуна, Максима Яковлевича Воронкова, Георгия Николаевича Краснитского, Кузьму Лаврентьевича Матузова, Сергея Яковлевича Кривичанина и других. Каждый из них в городе имел по нескольку подпольных групп. На том же заседании договорились о подготовке первого номера газеты «Минский большевик» и нескольких листовок.
Вскоре из других отрядов и бригад, подпольных райкомов партии стали прибывать в горком люди, имевшие связи с Минском. Указание секретаря обкома В. И. Козлова о передаче нужных кадров выполнялось везде безоговорочно. В наши ряды влились Кузьма Николаевич Борисенок, Алексей Николаевич Филимонов, Анатолий Николаевич Простак, Александр Павлович Черный, Александр Демьянович Кедо, Софья Ксаверовна Белова, Мария Александровна Хмелевская, Анна Андреевна Дьяченко, Галина Ивановна Лукашенко и другие.
Члены горкома партии побеседовали с каждым новым бойцом, выяснили, где он может быть лучше всего использован, какие у него связи в Минске, сумеет ли восстановить их и создать новые и т. п. Затем мы провели трехдневный семинар с работниками горкома, на котором рассмотрели задачи по выполнению решений февральского (1943 года) пленума ЦК КП(б)Б, формы и методы работы подпольных организаций в тылу врага (с разбором конкретных примеров подготовки и проведения диверсий на объектах), ознакомились со структурой и действиями не-нецких карательных органов в Минске, договорились об усилении политической работы среди горожан, доставке и распространении газет и листовок. Своим опытом поделились руководители подпольных групп, действовавших в оккупированном Минске, а теперь оперативные работники горкома М. П. Гурииович, А. С. Кирдун и М. Я. Воронков. При этом особое внимание обратили на то, что в усложнившейся обстановке в городе необходима строжайшая конспирация. Но осмотрительность, осторожность не должны помешать действиям. Проводить диверсии, добывать разведданные, вовлекать в борьбу новых патриотов, спасать население от угона в фашистское рабство, распростра-нять наши печатные издания — такие задачи стояли перед подпольщиками.
Все участники семинара прошли обучение подрывному делу. Их научили пользоваться минами, взрывчаткой, взрывателями. Потренировали также в метании гранат и стрельбе из пистолета.
Всех отправлявшихся в город на задания горком обеспечил безупречными документами. Бланки паспортов, пропусков и аусвайсов удалось добыть через подпольщиков в Руденске, а также через лиц, работавших по заданию партизан в гебитскомиссариате, городской управе, домоуправлениях и других оккупационных учреждениях Минска. Оформлял эти документы работник горкома Н. Д. Бобровский. Николай Данилович делал любые печати и штампы с большой точностью.
На очередном заседании мы обсудили вопрос о налаживании диверсионной и политико-массовой работы в Минске, утвердили явочные квартиры и места встреч не только в городе, но и вокруг него. Решили связь в основном осуществлять через деревню Пережир Руденского района, которая находилась в партизанской зоне. Наметили и, так сказать, запасной пункт: деревню Сеница, что рядом с Минском. Это было опасно, зато ближе к цели. В Сенице нашлось много надежных помощников горкома. В обе деревни мы доставляли взрывчатку, мины, гранаты, а также газеты, листовки. Подпольщики хранили их в подвалах, сараях, затем переносили в город на конспиративные квартиры.
Начала действовать эта система — и потянулись невидимые нити горкома к бесстрашным коммунистам, комсомольцам, всем патриотам Минска. К концу 1943 года нам удалось создать на предприятиях и в учреждениях города 79 боевых подпольных групп по 3—5 человек в каждой. Они совершали диверсии, проводили агитационно-пропа-гандистскую работу, занимались сбором разведданных. К весне 1944 года в Минске действовало около 160 групп, в том числе под руководством горкома партии — более 120. Большую роль сыграло то, что мы поддерживали радиосвязь с ЦК КП(б)Б и Минским подпольным обкомом партии, что с Большой земли самолеты регулярно доставляли нам оружие, взрывчатку, маломагнитные мины, гранаты, центральные газеты.
В числе первых групп минских подпольщиков, с которыми горком вышел на связь, была группа Д. Г. Гневко. Как указывалось в начале этих воспоминаний, он руководил патриотами, работавшими в электросетях. Объект очень важный, и мы просили Дмитрия Григорьевича и его боевых друзей как можно чаще проводить диверсии. И они действовали бесстрашно.
Заступив на дежурство вместе с водителем аварийной машины И. Р. Станкевичем, электромонтер 2-й ТЭЦ Д. Г. Гневко убедился, что сегодня обстановка в сетях спокойная и можно выполнить задание горкома. Он давно уже выбрал объект — трансформаторный пункт по улице Студенческой, питавший электроэнергией немецкие казармы и продуктовые склады. Если его повредить, врагу будет нанесен серьезный урон. Дмитрий Григорьевич выехал будто на профилактическую проверку линии. По дороге завернул в свой тайник, достал оттуда мину, положил ее в монтерскую сумку, замаскировал инструментом. Подстанция находилась во дворе бывших студенческих общежитий, и доступ к ней был свободный. Дмитрий Григорьевич открыл стандартный замок, вошел внутрь помещения, установил мину. Наблюдение вел Иван Романович Станкевич, который делал вид, что ремонтирует остановившуюся вдруг машину.
Вечером мина сработала. В этом Гневко убедился, когда вновь приехал на подстанцию, но теперь уже по вызову немцев в связи с прекращением подачи электроэнергии. Через 10 дней в электросетях снова «случилась» авария — произошел взрыв в одном из двух действующих генераторов на 2-й электростанции. Это выполнили поручение горкома подпольщики Дмитрий Григорьевич Гневко и Михаил Андреевич Яловик.
Потом выбор пал на трансформаторный пункт 19-й подстанции. В системе электроснабжения он имел особое значение: питал током всю северо-восточную часть города, где находился ряд военных объектов. В результате этой и других диверсий многие учреждения гитлеровцев надолго оставались без электроэнергии. Портились продукты на складах, останавливалась работа предприятий, нарушались планы врага.
Гремели взрывы на железнодорожном узле. Это действовали подпольные группы, созданные работниками горкома партии Антоном Семеновичем Кирдуном, Кузьмой Николаевичем Борисенком. Одну из них возглавлял помощник машиниста Николай Гаврилов. Вместе с ним выполняли наши задания Елизавета Ливанова, Трофим Андреев, Сергей Ливанов, Елена Жадович. Елена владела немецким языком. Это помогало ей в работе. Она и связная Мария Тулина доставляли взрывчатку в город, на конспиративную квартиру Елизаветы Ливановой, проживавшей по ули-це Вокзальной, 3. Мины и тол здесь не залеживались. Так, 1 декабря 1943 года Гаврилов совершил диверсию в поезде Минск — Барановичи. Было убито 20 и ранено около 30 гитлеровцев. В тот же день Сергею Ливанову удалось взорвать автодрезину. Уничтожено 4 немецких офицера.
На станции Минск-Пассажирский гитлеровцы открыли офицерскую столовую. 30 октября 1943 года во время обеда в ней произошел взрыв. Сработала мина, оставленная П. П. Бачило и К. Н. Борисенком. Убитыми оказались более 20 гитлеровцев, а ранеными — еще больше.
В ноябре 1943 года на перегоне Руденск — Дричин подорван паровоз от мины со взрывчаткой, установленной подпольщиком И. Т. Черпухо перед отправкой эшелона с боевой техникой врага. В декабре П. Д. Баранов и К. Н. Бо-рисенок на станции Минск-Товарный подожгли 6 цистерн с горючим. Заодно с ними сгорело и 30 стоявших рядом вагонов. В паровозном депо Ф. С. Новицкий повредил 3 только что восстановленных паровоза.
На заводе имени А. Ф. Мясиикова гитлеровцы организовали ремонт вагонов и паровозов. Более тысячи человек работали в две смены. Управляли немцы. Круглосуточно стояла усиленная охрана. Представители администрации имели личное оружие. В ночное время в дополнение к охране по цехам проходил патруль с собаками. Однако группа подпольщиков, которую возглавлял Г. П. Краснитский, сумела нанести большой ущерб предприятию. Наряду с мелкими диверсиями она в колесном цехе вывела из строя два дорогостоящих карусельных станка, затем взорвала котельную.
Подпольный горком партии получил из ЦК КП(б)Б радиограмму, в которой сообщалось, что гитлеровцы при отступлении путеразрушителями уничтожают полотно железной дороги и что два из них отправлены на ремонт в Минск. Нам поручалось обнаружить и привести их в негодность. Мы дали соответствующее задание руководите-лям подпольных групп. Через несколько дней стало известно, что путеразрушители находятся на заводе имени А. Ф. Мясиикова. Патриоты подорвали один, второй же не успели — оккупанты поспешно вывезли его.
Много боевых дел на счету и других подпольщиков Минска. В частности, активно действовали группы Антона Семеновича Кирдуна, Михаила Петровича Гуриповича, Максима Яковлевича Воронкова. Они совершали диверсии на железнодорожном узле, на предприятиях, работавших на гитлеровцев, на аэродроме, в столовой по улице Долгобродской и на других объектах.
Никому из наших подпольщиков не могу отказать в смелости. Но особенно выделялись братья Владимир и Константин Сенько. До сих пор удивляюсь отчаянной храбрости этих комсомольцев. Они раздобыли немецкое обмундирование, переодевались и в форме эсэсовских офицеров ходили и ездили по Минску, совершали диверсии. Это они уничтожили в городе более 10 гитлеровских офицеров, захватили у врага и пригнали в лагерь партизан 7 автомашин, спустили под откос 5 поездов, подорвали на товарной станции несколько эшелонов с горючим.
Владимир и Константин Сенько поддерживали регулярную связь с горкомом. Или сами приходили, или через наших связных передавали добытые ими разведданные и сообщения о своих боевых делах. Последний раз мы получили весть от них в середине ноября 1943 года. Тогда узнали о новом подвиге Константина. 10 ноября, переодевшись в форму немецкого лейтенанта и захватив на конспиративной квартире Феодосии Кондратьевны Серпаковой портфель с партизанским «подарком», он ушел на ближайшую трамвайную остановку. Темный вечер опустился над городом. В 18 часов закончилась работа в немецких учреждениях, и в подошедшем трамвае было полно гитлеровцев. Константин протолкнулся в первый вагон, предназначенный только для немцев, проехал одну остановку и вьшел. Портфель «забыл» в трамвае, оставив его незаметно в углу па задней площадке. Взрыв произошел в районе Комаровки. Убило 8 и ранило 15 оккупантов. Поднялась страшная паника. Солдаты оцепили площадь, устроили повальную проверку документов. Но ищи ветра в поле...
Прошло более трех недель с момента взрыва в трамвае, а от братьев Сенько не поступало никаких вестей. Это встревожило членов горкома. Я послал в Минск связных В. В. Гуринович и Е. М. Дубовскую, бывавших на конспиративных квартирах братьев. В пути они узнали от местных жителей о гибели партизана в районе деревни Дубники Руденского района. По приметам они предположили, что это — Володя. Когда связные пришли в город на конспиративную квартиру В. П. Комаровой, там застали Константина Сенько. Он подтвердил, что брат отправился в горком и что намеревался идти мимо деревень Дубники и Подзерки.
Костя мужественно перенес большое горе. Он продолжал бесстрашно действовать в городе. Но при выполнении очередного задания подпольного горкома партии его окружили фашисты. Патриот не сдался без боя. Завязалась неравная схватка. Константин бросил гранату в гущу врагов, уничтожив 3 и ранив нескольких гитлеровцев. К великому огорчению, и сам сильно пострадал. В бессознательном состоянии немцы доставили младшего Сенько в тюрьму. А вскоре его повесили вместе с ранее арестованным отцом.
Правильно в народе говорят, что беда одна не ходит. Михаил Петрович Гуринович, прибыв из Минска, сообщил о гибели братьев Евгения и Кирилла Гурло. Эти патриоты тоже бесстрашно сражались с врагом. Гитлеровцы выследили их, окружили дом по улице Белорусской, где братья в то время находились, и предложили им сдаться. В ответ раздались выстрелы, два гитлеровца были убиты. Бросив несколько гранат, подпольщики пытались вырваться из кольца. Однако вражеская пуля настигла Евгения. Тяжелораненый Кирилл отстреливался, уничтожил еще несколько фашистов, но и сам погиб.
Это были первые наши неудачи и потери. Опасаясь дальнейших провалов, мы на расширенном заседании горкома обсудили создавшееся положение в Минске и решили еще раз напомнить подпольщикам о соблюдении осторожности, конспирации, а кое-кого временно отозвать из города. С этим поручением отправились Михаил Петрович Гуринович и Антон Семенович Кирдун. Вслед за ними убыли в город и другие наши работники. Посланцы горкома встретились с нужными людьми, передали рекомендации и советы, совместно наметили дальнейшие планы.
Мы имели достаточный запас взрывчатки и маломагни-ток, полученных из БШПД. Отправили их по старым адресам, на конспиративные квартиры Е. В. Исаева, Е. Н. Пигулевской, Г. М. Авсядик, И. И. Воронича, М. И. Воро-нич — в деревню Сеница, В. В. Гурииович, С. Н. Молчаи, И. В. Кривощекина и В. Н. Крука — в деревню Пережир. Оттуда опасные грузы переносились в город. И вновь гремели в Минске взрывы.
Подпольный горком партии заботился не только о восстановлении имевшихся и организации в Минске новых боевых групп. В его задачу входило и непрерывное ведение разведки. ЦК и обком КП(б)Б обязали нас постоянно докладывать им о действиях противника, его перемещениях, движении воинских эшелонов, строительстве укреплений вокруг города, минировании различных объектов и т. д. По указанию горкома все подпольщики этим занимались. Но они все же основное внимание уделяли боевым делам. Для того, чтобы постоянно получать свежие и проверенные данные о противнике, мы в сентябре 1943 года создали несколько разведывательных групп. Руководили ими Александр Демьянович Кедо, Софья Ксаверовна Белова, Леонид Виссарионович Чекалин.
Сколько приходилось рисковать, хитрить, проявлять сметки, чтобы выполнить полученные задания! Из множества операций выделю лишь некоторые.
А. Д. Кедо сумел получить сведения о сильно охраняемом авиазаводе. Мы доложили по радио обкому партии о режиме работы предприятия, ходе ремонта самолетов, системе охраны и численности рабочих и слул?ащих. Именно такие данные потребовались секретарю Минского подпольпого обкома КП(б)Б И. А. Вельскому.
Член разведгруппы Иван Лукьянович Демидчик устроился агентом по распространению в городе немецких газет. Это давало ему возможность бывать в расположении воинских частей и в различных учреждениях врага. Иван Лукьянович установил численность и вооружение некоторых подразделений, составил схему укреплений, возведенных гитлеровцами на окраинах Минска.
Л. В. Чекалин добыл разведданные об огневых позициях зенитных орудий в районе Грушевского поселка и аэродрома. А С. К. Белова вошла в доверие к одному из руководящих работников продотдела гебитскомиссариата и склонила его сотрудничать с нами. Он еженедельно передавал сведения об эшелонах, отправляемых из Минска, создавал подпольщикам, работавшим на продовольственных складах, условия для порчи продуктов, вывозимых в Германию и на фронт.
Получал горком от своих верных помощников различные схемы и планы города. Я уже в начале воспоминаний указывал, что Д. Г. Гневно передал схему электросетей с кратким описанием назначения каждого объекта. Потом он со своими подпольщиками выполнил и второе наше по-добное задание: подготовил план Минска, на который нанес военные объекты врага и все важные пункты электрических сетей.
Может возникнуть вопрос, зачем осенью 1943 года подпольному горкому партии потребовались такие документы, а также разведданные о минировании предприятий, подготовке к вывозу различного оборудования и т. п. Отвечу — для выполнения директивного письма ЦК КП(б)Б от 21 сентября 1943 года. В нем излагалась целая программа действий подпольных партийных органов и партизанских отрядов и бригад. Центральный Комитет предупреждал, что в связи с приближением часа изгнания врага с белорусской земли гитлеровцы попытаются вывезти ценное имущество, а то, что не удастся, уничтожить, оставить после себя зону пустыни, угнать в рабство в неметчину трудоспособное население. Сорвать коварные планы оккупантов — такая ставилась перед нами задача. Об этом шла речь на заседании горкома 26 октября 1943 года. Решили наряду с организацией диверсий принимать меры к сохранению предприятий и их оборудования, зданий, материальных ценностей. Определили важнейшие объекты, за минированием которых должны следить подпольщики, предложили создать группы по сохранению ТЭЦ-1 и ТЭЦ-2, крупных заводов и фабрик, которым следовало при отступлении немцев любой ценой уберечь их от взрывов. Собственно говоря, уже тогда началась подготовка к восстановлению народного хозяйства Минска, для чего и требовалось прежде всего знание городских коммуникаций. Предстояло провести большую разъяснительную работу среди населения, добиваться, чтобы как можно больше жителей города, спрятав свое имущество, ушло в лес, к партизанам.
Понятно, что одному горкому все это осуществить было не под силу. Мы считали, что должны подключиться и партизанские формирования, и райкомы партии южном зоны. Для выработки единых мероприятий по нашей ини-1 циативе 24 ноября 1943 года в деревне Дубовое Руденского района состоялось совещание, в котором участвовали все члены Минского подпольного горкома партии, секретари Минского сельского РК КП(б)Б Н. М. Альхимович и И. А. Лапидус, секретарь Руденского РК КП(б)Б И. П. Тихончик, командиры и комиссары бригад и отрядов Е. А. Иванов, Н. Г. Андреев, Г. П. Мысиик, М. Г. Морму-лев, А. С. Юрковцев, П. П. Ванкевич, И. Н. Блажнов, Л. И. Сорока, П. А. Сачек. Договорились об усилении диверсионной работы в Минске и ее перестройке в связи с приближением фронта. Всесторонне обсудили, как организовать вывод жителей из города и других населенных пунктов, охрану их от нападений врага, размещение в партизанской зоне, обеспечение продовольствием. По примеру отряда С. А. Ваушнасова рекомендовали во всех партизанских формированиях иметь семейные лагеря.
Это была огромная по важности и масштабам работа. Ежедневно из Минска, Руденска, Пуховичей и других крупных населенных пунктов к нам прибывали десятки семей. Особенно этот поток усилился начиная с апреля 1944 года. Партийным органам вместе с партизанскими формированиями южной зоны удалось спасти более 10 000 семей минчан.
Чтобы эвакуировать такую массу народа, потребовалось убедить людей, что их спасение от фашистской неволи в одном — уходе из Минска. В этом ответственном деле выдернул проверку наш, если можно так выразиться, пропагандистский аппарат. Работники горкома и райкомов партии, подпольщики и агитаторы партизанских отрядов, многие коммунисты и комсомольцы направились в столицу и другие населенные пункты для проведения индивидуальных и групповых бесед, а где можно,— и докладов. Секретарь горкома по пропаганде Г. И. Машков обеспечил их тезисами. Это стало уже привычным. Георгий Николаевич всегда в таких случаях готовил агитационные материалы. Он составлял тезисы для докладчиков в связи с революционными праздниками, победами Красной Армии на фронтах, а также тогда, когда требовалось разоблачить фашистские затеи с созданием так называемых «Белорусской краевой обороны», «Союза белорусской молодежи», «Бе-лорусской центральной рады» и т. п. Как правило, тезисами горкома для проведения разъяснительной работы пользовались не только наши агитаторы, но и партизанских формирований.
В доведении до населения столицы указаний ЦК КП(б)Б, изложенных в директивном письме от 21 сентября 1943 года, мы возлагали большие надежды на печатный орган горкома газету «Минский большевик». И редакция оправдала надежды. Она выпустила несколько специальных номеров и листовок, в которых предупреждала минчан о нависшей опасности со стороны отступающей армии гитлеровских разбойников, призывала население к активной, самоотверженной борьбе против немецких захватчиков и немедленному уходу в леса, в партизанский тыл.
Но выпустить издания еще мало в условиях подполья, надо их распространить. А как добиться, чтобы каждая газета, каждая листовка попала по назначению, если враг установил в городе жестокий оккупационный режим? С первого номера «Минского большевика», вышедшего в октябре 1943 года, и до последнего — двадцать шестого, выпущенного накануне освобождения столицы Красной Армией, газету и наши листовки (а их было более 30 тиражом, как и газета, от 300 до 500 экземпляров каждая) вместе с присылаемыми с Большой земли изданиями доставляли в город па конспиративные квартиры бесстрашные подпольщики Е. Н. Борисенок, А. Н. Кашкан, Н. Д. Бобровский, В. В. Гуринович, Г. И. Кирячек, А. Я. Воронкова, В. Н. Хмыль и другие. Нередко работники горкома, уходя па задания в Минск, захватывали с собой по нескольку экземпляров газет и листовок и отдавали их надежным людям. Теперь специальные номера «Минского большевика» и листовки, посвященные директивному письму ЦК КП(б)Б, отнесли в город не только наши, так сказать, штатные распространители печати, но и дополнительно выделенные люди. Они же подготовились к разъяснению указаний Центрального Комитета массам. Этим мы добились большей оперативности в доведении важного документа.
Такой стиль был характерен для Минского подпольного горкома партии. Мы все вопросы решали коллегиально, по-деловому, быстро, с учетом обстановки. Так же работал и подпольный горком комсомола, созданный в январе 1944 года в соответствии с решением обкома КП(б)Б. Его называли южным, параллельным, потому что с декабря 1942 года действовал еще другой горком ЛКСМБ. Тот находился в Заславском районе, в бригаде «Штурмовая». Возглавляемый Н. Я. Николаевым, Б. Ф. Мерзликиным и
В. М. Лебедевым, он проводил большую политическую й] воепио-боевую работу, сыграл важную роль в объединении сил молодых патриотов города для борьбы против немецко-фашистских захватчиков. Но наш горком партии, базируясь в южной зоне (в нее входили Рудепский, Минский сельский, Пуховичский и Гресский районы), не был с ним связан.
Чтобы усилить борьбу молодежи Минска, лучше руководить ею, и образовали параллельный городской комитет ЛКСМБ. Мы утвердили секретарем Алексея Дмитриевича Белогорцева, являвшегося до этого комиссаром отряда в бригаде «Беларусь», секретарем по пропаганде — Галину Юрьевну Буховцову, партизанку из 2-й Минской бригады, членами горкома — Валентину Гавриловну Васильеву и Валентину Михайловну Сермяжко из отряда С. А. Ваупшасова.
До создания нашего горкома ЛКСМБ молодежными делами занимался городской комитет партии. Мы уделяли им немало внимания. Ведь добрых 25 процентов наших работников и подпольщиков Минска являлись комсомольцами, свыше 2000 юношей и девушек из числа несоюзной молодежи города действовали в подполье. С самого начала мы поручили Г. Н. Машкову и М. Н. Изюмскому возглавить работу по воспитанию молодежи, вовлечению ее в борьбу с оккупантами. Они опирались на активистов А. М. Осадчего, В. М. Сермяжко, А. П. Черного, И. А. Смольского, С. Н. Молчана и других. Большую помощь оказывали нам инструктор ЦК ЛКСМБ А. Ю. Дени-севич и секретарь Минского обкома комсомола С. И. Пармон.
Так что работа велась. Теперь же с созданием горкома ЛКСМБ она стала более целеустремленной. На городских предприятиях и в учреждениях расширялись и возникали новые боевые и разведывательные группы из молодежи. Особенно активно действовали подпольщики, которыми руководили П. Ф. Карпеко — на дрожжевом заводе, Д. В. Харченко и А. Г. Климович — на мясокомбинате, А. И. Ивашкевич и М. П. Шелестов — па хлебозаводе «Автомат», X. С. Кобяк — па молокозаводе, и другие.
К великому огорчению, борьба минских подпольщиков не обошлась без потерь. Сотни патриотов не дожили до дня освобождения, погибли от рук врага. Среди них и те, которые работали под руководством нашего горкома партии: Петр Дмитриевич Баранов, Франц Станиславович Новиц-кий, Станислав Сигизмундович Русецкий, Петр Петрович Бачило, Анна Антоновна Манциводо, Ольга Фоминична Дерибо, Мария Антоновна Ахрамович, Казимира Антонов-па Русеева, Карбит Теретурьяи. О некоторых других славных подпольщиках, которых гитлеровцы схватили при выполнении заданий и казнили, я рассказал выше. Ряд наших боевых товарищей фашисты бросили в концентрационные лагеря.
Родина помнит славные подвиги своих верных сынов и дочерей. За выдающиеся заслуги, мужество и героизм, проявленные минчанами в борьбе против гитлеровских оккупантов, большую роль в развертывании всенародного партизанского движения в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны Минску присвоено почетное звание города-героя.
