К исходу 1943 года Красная Армия, громя отступающие войска фашистов, вплотную подошла к Каменец-Подольской области. 31 декабря был взят Житомир, а в начале января 1944 года войска 1-го Украинского фронта вступили в северные районы области. Сметая на своем пути преграды, шагали по многострадальной земле Правобережья закаленные в боях под Сталинградом и Киевом советские дивизии, и их сокрушающие удары по врагу сливались с ударами партизан и подпольщиков тыла.
Будучи ординарцем у Музалева, Валя Котик не все время находился при командире. Ходил с диверсионными группами взрывать фашистские эшелоны, бывал в дозоре, в засаде, в разведке.
Иногда ребята действовали и без взрослых. Как-то Валя с Колей Труханом в районе станции Цветоха обнаружили подземный кабель. Недолго думая стали резать его финскими ножами. Закрытый резиновой и свинцовой оболочками, кабель не поддавался. Пришлось подорвать его гранатой. Они тщательно замаскировали канавку. Уходя, думали: не скоро немецкие связисты отыщут место обрыва, долго телефонисты будут кричать в трубку: «Алло! Алло!»
Командир с комиссарами похвалили за эту боевую инициативу и представили друзей к правительственной награде.
В отряд приходили все новые и новые люди, многих Валя не раз встречал в городе, но теперь при виде их у него широко раскрывались глаза. Сначала пришел Нестеренко, оказавшийся Чудаковым. Кто бы мог подумать, что он подпольщик! Когда Вале приходилось бывать в часовой мастерской, он при виде Николая негодовал. Уж больно любезно улыбался он гитлеровцам, вручая отремонтированные часы.
А еще больше ненавидел он полицаев Григория Матвеева, Георгия Гука и других, которые с белыми повязками на рукаве шествовали по городу. О Ващенко и говорить нечего. А теперь он снова носит свою фамилию — Шамаев. Валя восторгается ими. Как ловко сумели обманывать фашистов!
Больше всего Валя любил ходить с подрывниками Михаила Петрова, опытнейшего отважного командира, закалившегося еще в белорусских лесах. Петров умел ловко и быстро закладывать мины под рельсы, каким-то особым чутьем угадывать назревавшую опасность и уходить от нее.
Подпольный обком отдал распоряжение: соединениям и отрядам помочь Красной Армии в освобождении городов и сел Каменец-Подольской, Житомирской и Ровенской областей.
4 января соединение Скубко совместно с 242-м стрелковым полком 181-й стрелковой дивизии освободило Городницу, 5 января отряд Музалева атаковал Плужное, 13 января соединение Одухи освободило Острог, и в этот же день после короткого боя отряд Музалева выбил противника из Славуты. 18 января сюда подошли другие отряды соединения и удерживали город до подхода частей Красной Армии. 22 января михайловцы штурмом овладели станцией Ляховцы. Этой операции Центральный Комитет Ком-мунистической партии Украины придавал очень большое значение. В радиограмме на имя Одухи и Кузовкова сообщалось, что о взятии станции доложено командующему 1-м Украинским фронтом и приказано удерживать ее до подхода наших войск. Красная Армия нацеливалась на Шепетовку.
— И мы вместе с нею пойдем? — спросил Валя Котик у командира.
Музалев видел, как Вале хотелось скорее попасть в родной город.
— Нет, Валя, нам поручена другая задача.
13 февраля 1944 года Каменец-Подольский подпольный обком партии и штаб партизанского движения приняли решение об овладении важным опорным пунктом противника, древним городом Изяславом. Общее руководство осуществлял С. А. Олексенко.
С вечера Валя находился в бегах. Командиру требовалось то одно, то другое. Надо сбегать в первую роту узнать, как идет выдвижение на исходные позиции. Только вернулся, потребовалось бежать в четвертую. А в полночь командир отдал приказание комендантскому взводу, который возглавлял бывший оружейный мастер Чудаков, выйти в тыл противника и перерезать линию связи. Ну как не пойти на такое важное и захватывающее дело!
Группа Чудакова, с которой ходил и Котик, выполнила задание.
Поспать Вале ни минуты не пришлось. Перед самым рассветом началась атака города. Тут работы у ординарца прибавилось. Теперь она была сопряжена с большой опасностью. Если ночью обошлось без стрельбы, то теперь немцы били из всех видов оружия, от автомата до миномета. Приходилось носиться под огнем, выполняя задания командира.
Но вот отряд ворвался в город. Валя снова в комендантском взводе у Чудакова. Захваченные врасплох фашисты выбегали из домов, стреляя на ходу. Вон выскочили двое солдат и отстреливаясь кинулись к реке. Валя дал короткую очередь. Фашисты попадали. Мальчик побежал с бойцами дальше. Дорогу на Новый город перекрыл плотный огонь вражеских пулеметов, засевших на водокачке, невдалеке от оврага. Партизаны попытались проскочить этот участок, но, потеряв несколько человек, отошли. Чудаков расположил взвод в укрытии, а сам с группой бойцов пополз к водокачке. Валя наблюдал за смельчаками из-за бугорка. Подползли уже совсем близко, разом вскочили, и во все три окна полетели гранаты. Фашистские пулеметы смолкли.
Вслед за Старым взяли и Новый город. Но фашисты и не думали уступать партизанам. Едва пленных отправили в тыл, показались немецкие танки и самоходные орудия, ударили из пушек и пулеметов и атаковали партизан. За танками бежали автоматчики. Осколком снаряда Чудакова ранило в голову. В небе появились самолеты. Совсем рядом разорвалась бомба...
Валя очнулся уже на повозке. Рядом с ним без сознания лежал Георгий Гук. Их везли в село Стриганы, где развернулся партизанский госпиталь. У Вали все ломило, он не мог пошевелиться. Увидел шедшего рядом с повозкой Музалева, тихо спросил:
— Дядя Степа, меня вылечат?
— Да, конечно,— ответил Музалев.
Валя оживился. Глядя в небо, он заговорил, как будет учиться. Музалев с нарастающей тревогой глядел на пылающее лицо, лихорадочно блестевшие глаза мальчика, с которым так близко сошелся в, подполье и в отряде. Скорей бы село, скорей бы госпиталь. Может, еще удастся спасти. Внезапно Валя смолк, командир наклонился к нему и стиснул зубы — Валя был мертв.
Может быть, впервые за войну Иван Алексеевич не сдержал слез. Тяжело было примириться с потерей друзей. Среди них Валя Котик, Степа Кишук, Валя Мануйлов, Степа Тешук, Григорий Письменный, Георгий Гук, Эдик Кипень...
Успокоение находили лишь в победе. Освобожден крупный город, разбит сильно укрепленный узел вражеской обороны, взяты большие трофеи.
В отчете Украинского штаба партизанского движения о деятельности Каменец-Подольского областного штаба партизанского движения так описаны итоги этой операции:
«В ночь на 16 февраля, форсировав реку Горынь, отряды незаметно подошли к городу ив 13.00 16 февраля полностью очистили город от противника. Немцы к 15.00 16 февраля предприняли контрнаступление пехотой, поддержанной 6 танками, но были отбиты. 17 февраля в 11.30 они опять начали наступление, введя в бой танки типа «Тигр» и самоходные орудия «Фердинанд».
При проведении операции по захвату г. Изяслава противнику нанесен следующий урон в живой силе и технике: истреблено 1138 солдат и офицеров, уничтожено 6 танков, 7 бронемашин, 2 орудия, 25 автомашин. Захвачены трофеи...»
Порадовало шепетовских партизан и известие от И. С. Нишенко, который исполнял обязанности начальника разведки соединения, о том, что партизанами захвачен Нейман и группа шепетовских полицаев, которых гитлеровцы после оставления Шепе-товки под видом бежавших из плена забросили в советский тыл. Изменники переданы военным властям и получат по заслугам.
После боя за Изяслав соединение Одухи двинулось на запад. В апреле на долю шепетовского отряда выпало тяжкое испытание. На реке Турья вместе с другими отрядами он был окружен крупными силами фашистских войск. Десять дней и ночей длился неравный бой, в котором партизаны сражались до последнего патрона. Пали смертью храбрых комиссар Яков Заика, Алексей Иванов, Коля Трухан и многие другие, тяжело ранен командир Иван Музалев. Это был последний бой шепетовцев в рядах партизан Каменец-Подолыцины, но боевой путь большинства из них был еще впереди: предстояло прошагать сотни верст в рядах Красной Армии до Берлина, прыгать с парашютом на помощь повстанцам Словакии, громить остатки банд националистов, освобождать Порт-Артур...
