"Молодые партизаны города
Мелитополя"
Два
года город Мелитополь стонал под немецким сапогом. Расстрелы, виселицы,
мордобой, истязания детей, уходящие на Запад эшелоны с живым товаром в
запломбированных вагонах с надписью: "Подарок Украины Великой
Германии".
Плачь и пение революционных песен,
насильно угоняемой в Германию молодёжи, на платформах душераздирающие
вопли матерей, - царили ежедневно в пределах затравленного города. Народ
изнемогал.
Одни - затравленные, изголодавшиеся
ждали ежедневно смерти; другие с затаенной ненавистью искали путей
вырваться из кровавых лап ненавистного врага.
К
числу последних принадлежали: Кузьма Махонько - тридцатисемилетний
рабочий, Щербаков Виктор - семнадцатилетний рабочий, комсомолец, бывший
доброволец Красной Армии, попавший в окружение, и семнадцатилетний
комсомолец Матюхин Михаил.
Всей душой они
ненавидели немцев, и каждый из них по своему мстил врагу. Махонько Кузьма -
в одиночку делал налеты на немецкие подводы с продуктами. Из них его жена
Прасковья Павловна готовила пищу и относила в лагерь
военнопленных.
Прасковья Павловна говорит
так: "Часто до позднего вечера я стояла с дочкой где-нибудь неподалёку от
лагеря, выжидая момент, когда можно будет перебросить еду через забор. В
ответ пленные бросали мне привязанный к камешку лоскуток от одежды, где
было написано: "Спасибо, никогда не забудем".
Виктор Щербаков - разъяснял населению создавшееся положение в
Советском Союзе, вселял в них веру в непобедимость Красной
Армии.
Михаил Матюхин просто душил немцев.
Душил, как паршивых кошек без всякого колебания в душе. Он выбирал тех, кто
больше издевался над населением, неделями выслеживал их, а в тёмный вечер
накидывался на врага, хватал его за горло и ждал пока он не задохнется в его
руках. Трупы зарывал в мусорный ящик, бросал в колодец, кидал в окопы, чтобы
не подвести население.
По приказу немецкого
командование за каждого убитого немца расстреливали пятьдесят человек
мирных жителей.
Михаил и Виктор - товарищи.
Они делились своими мыслями и рассказывали друг другу о своей борьбе против
захватчиков. Кузьма Махонько, родственник Михаила, был осведомлён о
действиях обоих.
Когда 5 февраля 1943 года
Михонько нашел листовку с призывом к партизанской борьбе, он пошёл к
Михаилу, где застал и Виктора.
Вечером того же
дня было решено создать партизанский подпольный отряд. Они написали
листовку:
"Подходит время Вашего
освобождения от фашистских оккупантов. Но учтите, что Вас ждёт массовая
эвакуация, остерегайтесь её. Молодёжь спасайся от эвакуации. Кто хочет
дождаться своих, - организуйте партизанские отряды, которые помогут
приблизить победу над извергом. Не слушайте пропаганды фашистов, которые
внушают страх к большевикам. Они чувствуют свою гибель, и они погибнут.
Вспомните лозунг, который гласит - "Враг будет разбит, победа будет за
нами".
Листовки писали от руки долго. Вскоре к
отряду примкнул новый товарищ Щедрин Константин - семнадцатилетний
комсомолец, у него был не плохой почерк, что ускорило выпуск листовок. Когда
было написано 150 экземпляров, партизаны расклеили их: на вокзале, по городу,
на проходной мясокомбината, даже на окна Гебитс Комиссру, начальнику
полиции и СД партизаны умудрились наклеить листовки. Большое волнение
поднялось утром по городу. Гестаповцы предлагали награду тому кто выдаст
виновников.
В партизанский отряд принимали
людей проявивших себя на деле в борьбе против немцев. - "Если попадёшься в
руки немцев - умри, но не выдавай товарищей. Вреди врагу везде и всегда, когда
будет наступать Красная Армия - выступай с оружием в руках в тылу врага" -
было клятвою партизан. По мере того как отряд партизан увеличивался, росла и
их работа.
В апреле месяце партизаны разрушили
телефонную связь идущую от главной телефонной станции, несколько дней
спустя на улице Свердлова перерезали провода в четырех направлениях, идущих
от вспомогательной станции. В моменты разрушения телефонной связи у немцев
поднималась паника, они ждали высадки десанта русских
войск.
В мае месяце в парке доротдела партизаны
подожгли машины загруженные горючим. Пятого июля партизанский отряд
собрался в квартире Махонько для обсуждения вопросов: привлечении новых
членов в отряд, о проведении диверсионной работы на консервном заводе. В
отряд были приняты рабочие упаковочного цеха консервного завода: Семён
Эдгем - комсомолец двадцати одного года, Щербаченко Николай пятнадцати
лет, Баршевский Леся - пятнадцати лет, пионер, Себелев Петр - восемнадцати
лет, бывший доброволец Красной Армии, попавший в окружение. Этим
товарищам была поручена диверсионная работа на заводе. При упаковке бочек с
повидло и вареньем, они клали в них битое стекло, серу, известь и песок.
Однажды Леся полоил даже свой рваный, грязный фартук и как нарочно это
повидло попало Гебитс Комиссару. С каждым днём находили какую-нибудь
гадость в полиции. Началась слежка. И когда партизаны порезали широкие
приводные ремни к станкам, отвинтили и забросили части от машин, то
отважную четвёрку заподозрили во вредительстве и арестовали. Повели в
немецкий застенок. Полицейские всю дорогу награждали их пинками и ударами.
Прохожие останавливались и со страданием глядели на арестованных. Партизан
посадили в вонючий, совершенно тёмный подвал. Первого на допрос вызвали
Баршевского Лесю. Худенький, измученный он медленно пошёл к двери. Кто то
наспех пожал ему руку и шепнул: "Помни". "Боятся не выдержу" - подумал
Леся - "Ничего, скорее вместо пионерского галстука у меня будет на шее
верёвка, чем я выдам товарищей". Его втолкнули в комнату допросов. За столом
в новых костюмах со значками СС сидели два откормленных
немца.
- Господин Баршевский это
вы?
И оба гестаповца истерично
захохотали.
Леся не знал как вести себя, он
растерялся.
Лохмотья, грязные всколоченные
волосы, исхудалое, истерзанное тело, перенесшего весь ужас оккупации
стесняло его, и Лесе хотелось крикнуть немцам: - А вы в душу себе загляните,
откормленные господа-свиньи.
Допрос начался с
побоев. Потом предложили Лесе новый костюм, хорошо оплачиваемую работу,
если он скажет кто вывел завод из строя. "Пойми, мальчик, полтора месяца не
будет работать завод. Ты скажешь нам правду, мы тебя тут же выпустим", -
убеждал Лесю гестаповец. Леся молчал, его били плетьми, пинками, пока он не
потерял сознания, потом облили водой и снова били. Этот белокурый,
щупленький мальчик перенёс нечеловеческие истязания и ни слова не
сказал.
Страшным пыткам подвергли и остальных
партизан. Пете Себелеву выщипали на голове волосы, ему же и Коле
Щербаченко прижимали пальцы до тех пока из раздавленных ногтей полилась
кровь. Семь дней водили партизан по очереди на допрос, но ни один из них не
выдал товарищей. Через неделю Колю и Лесю как малолетних отпустили на
поруки. А Петр Себелев и Семен Эдгем пробыв в заключении полтора месяца -
бежали.
Партизаны каждую ночь продолжали свои
налеты на немцев: убивали их, забирали оружие. Один Леся убил трёх полицаев
и достал ящик с гранатами. Коля Щербачевский стащил у немцев пулемёт.
Эдгем и Маханько, убив немецкого радиста, захватили
рацию.
Фронт с каждым днём приближался к городу
Мелитополю. Матюхин поставил себе задачей точно выяснить силы врага. Он
оделся в форму обер-лейтенанта, ходил по городу или под видом полицейского
брал под ружьё своих же партизан, проводил по городу, выясняя расположение
войск.
Началась массовая эвакуация. Партизаны
решили выпустить вторую листовку: "Товарищи, фронт близко. Не бойтесь, что
Вас по словам фашисткой пропаганды будут расстреливать, вешать большевики.
Это всё ложь, подумайте сами - кто лучше - мать или
мачеха?"
Партизаны решили сделать убежище,
чтобы скрыть население от эвакуации в Германию. Много бессонных ночей
провели партизаны прежде чем на окраине города под развалинами двух
больших домов Насосокомпрессорного завода оборудовали подвалы,
замаскировали входы, вырыли туннели. В этих убежищах поместилось около
400 человек мирного населения, в одном из них скрылись сами
партизаны.
Красная Армия приближалась к городу.
Шел непрерывный артиллерийский обстрел и когда началось наступление со
стороны Песчаной, Маханько отдал приказ партизанам выступать. Они пошли на
ул. Дзерджинского и заняли ж.д. переезд на Ново-Николаевку - отрезав дорогу,
по которой немцам подвозили подкрепление.
Немцам подошло подкрепление: 4 танка и 2 машины пехоты. Партизаны,
маскируясь в садах, отступили, окопались в другом, более выгодном месте. Так
продержались они всю ночь. В 7 часов утра /это было 15 октября/ пехота
Красной Армии повела наступление со стороны консервного завода. Партизаны
начали свои действия с тыла. Дружный огонь одновременно всех видов оружия
наступающих красных бойцов и партизан был настолько неожидан, что в рядах
немцев поднялась паника и смятение.
Бросив свои
позиции, убитых и раненых, враг побежал. Партизаны соединились с
наступающими частями Красной армии и начали преследовать отступающих
немцев. Немцы залегли на кирпичном заводе. Партизаны зашли с правого фланга
и из пулемётов и автоматов стали обстреливать немцев. Немцы постепенно
стали отступать. Тогда часть партизан с гранатами в руках бросилась к конторе
завода и уничтожила там 4-х немецких автоматчиков. С каждой минутой
усиливался огонь. Партизаны и подоспевшие красные воины дрались не щадя
жизни. Разведчик Женя ползком пробирался и выяснял где и какие силы
противника.
Враг открыл миномётный огонь.
Осколок мины поразил в грудь Михаила Матюхина, который вел огонь по
вражеским снайперам. Матюхин пошатнулся и медленно опустился на землю. К
нему подбежал Женя.
- Всё, Женя... - распахнув
куртку, Миша схватился за грудь, по пальцам потекла струйка
крови.
- Передай моё оружие товарищам. Скажи,
умираю за Родину, за Сталина, - были последние слова
Михаила.
Известие о смерти Миши тяжело
пережевали партизаны. Жажда мести бушевала в груди каждого. Через час
кирпичный завод был очищен от немцев. Враг отошёл, занимая заранее
подготовленные блиндажи и окопы в районе Насосокомпрессорного завода.
Маханько разведал расположение противника, отобрав 5 человек партизан,
пополз в тыл к немцам. Забравшись в сад д. N154 по улице Ленина они
обнаружили сидящих под деревом группу немецких офицеров, которые
рассматривали карту. Маханько и Эдгем незаметно установили пулемёт и дали
очередь. 4 немецких офицера были убиты наповал.
Остальные партизаны открыли залповый огонь по засевшему в окопах
врагу. Немцы бросив окопы, блиндажи, 2 пулемёта и склад с боеприпасами,
убежали. Партизаны и бойцы Красной Армии ворвались в район вокзала и здесь
закрепились, держа участок целый день. Немцы подтянули резервы пехоты и
большое количество танков. Начали контрнаступление. Под давлением
превосходящих сил противника, партизаны с боем стали отходить в сторону
парка. Немецкий танк на высоту против разрушенных домиков
Насосокомпрессорного завода высадил пулемётчика. Долго партизаны не могли
обнаружить его. Тогда Маханько и Эдгем зашли с тыла на близкое расстояние и
расстреляли пулемётчика. Через 10 минут на горку вышли ещё двое немцев,
партизанские пули скосили и их. С наступлением темноты бой затих. Силы
немцев во много раз превосходили партизан и бойцов. Наступающие части
Красной Армии переменили позиции, отойдя в район Песчаный, а партизаны
снова скрылись в своё убежище, чтобы действовать в тылу врага. Спускались
осторожно, по одиночке, ибо весь район, где было расположено убежище
партизан, заняли немецкие танки.
Три тяжёлых дня
провели партизаны в убежище. Без воды, последние крохи хлеба отдавали детям.
Появляться на поверхности взрослым нельзя, между тем нужно было напоить и
накормить 400 человек. Говорили шёпотом. Плакавших детей закрывали
подушками. Терпеть дальше не было сил, партизаны снарядили Тосю Махонько
за водой. Рвались снаряды, бомбили самолёты Красной Армии. Но для Тоси это
не впервые, она несколько раз пробиралась к колодцу за водою когда партизаны
сражались за завод. Сегодня обстановка была сложнее, сильная бомбёжка наших
и танков противника на территории лагеря, было большой помехой. Тося ушла.
Долго ждали партизаны её возвращения: наконец не выдержали и нарядили в
костюм девочки Лесю и направили на розыски Тоси. Леся должен был взять
ведро в хате Маханько. Леся благополучно добрался до хаты, прыгнул в окно.
Каково же было здесь удивление, когда он увидел невредимую Тосю
выпекавшую на плите пышки.
- Ты что, с ума
сошла? Там воды ждут, а ты? Да тебя разбомбят вместе с
пышками.
- Нехай бомбят, а тож ребята с голода
поумирают.
Леся взял ведро, хотел нести воду в
убежище, но кто-то постучал. Леся испугался. Платье девочки он надел на
брюки, в карманах лежали две гранаты "лимонки". Он увидев в сенях лежащую
на боку бочку, залез в неё. Тося спрятав воду и пышки, открыла дверь. Вошли
два немца. Спросили что она делает, она знала их язык. Шутками и
заигрываниями быстро расположила их к себе. Но тут Леся неосторожно
повернулся в бочке. Бочка покатилась. Немцы всполошились. Тося быстро
сообразила что делать. Она громко рассмеялась, успокаивая немцев подбежала к
кадушке выволокла Лесю, шепнув ему: "притворись
дурнем"
- Пан, у ней копер, нихт арбайтен
дурная.
- Раз девчонка неполноценная, её нужно
пристрелить, - потребовал немец.
Тося горячо стала
защищать Лесю, выдавая её за сестрёнку. Долго не унимался немец, пока Тося
не уговорила его. Выждав момент, когда оба немца вышли во двор, она через
окно отправила Лесю с водой и пышками в убежище. Леся благополучно
вернулся в лагерь, вскоре вернулась и Тося.
19
октября Красная Армия открыла сильный огонь по врагу, расположившемуся по
ул. Ленина и в бывших рабочих домиках Насосокопрессорного завода.
Партизаны нервничали, им хотелось как можно скорее вырваться из убежища,
вступить в бой. Выслали одного разведчика, немцы заметили его и еле он
обратно вскочил в туннель завалив вход камнями, как они стали атаковать
убежище, забрасывая гранатами. И только конструкция Эдгема построения
убежища спасла людей. Гранаты рвались в первом отделении подвала. Народ
был в третьем. Каких усилий потребовалось, чтобы поддерживать спокойствие
среди детей и женщин. От этого зависело спасение всех. Дым наполнил подвал.
Партизаны поспешно, но бесшумно стали открывать запасной ход. Открыв его
они увидели, что немцы беспорядочно отступают, и стали расстреливать их из
пулемёта. Немцы жгли дома. Дым, столбы огня вздымались к небу. Партизаны
влившись в части наступавшей Красной Армии вступили в бой. Борьба шла за
каждую улицу, за каждый дом. Сотни вражеских трупов валялись после каждой
контратаки. И только двадцать третьего октября родной город Мелитополь был
освобождён от немецкого ига. Начальник партизанского отряда Кузьма
Маханько двадцать четвёртого октября рапортовал Красной Армии: "Нас было
восемнадцать человек, пятнадцать членов и три сочувствующих, все жители
города Мелитополя. Все мы боролись с врагом как могли. Делали налёты,
выводили из строя машины, убивали немцев, вредили на заводах, разрушали
связь, выпускали листовки. Четырнадцатого октября, в девять часов вечера мы
напали на караульный отряд немцев, охраняющих склад с зерном в
Насосокомпрессорном заводе. Двумя гранами, брошенными в комнату, убили
офицера и трёх солдат. Зашли в помещение, взяли два автомата, 700 патрона и 2
винтовки, после чего мы взяли склад с зерном под свою охрану. Не допустили
немцев его спалить. Когда пришла Красная Армия мы сдали 30 тонн пшеницы и
30 тонн ржи. С 15-го по 24-е октября мы дрались с оружием в руках за
освобождение родного города -
Мелитополя."
Южный
фронт
М. Елизарова
См. также:
Cписок партизанского отряда при насосокопрессорном заводе г. Мелитополь.
Фотографии подпольщиков г. Мелитополя
