Мы разбирали железную дорогу, которую строили по льду Ладожского озера. Сохранили все, до последнего костыля. Снимали рельсы, прокладки, шпалы. Чтобы выдернуть сваи из воды, нужно было выдолбить лунку. Толщина льда — меньше 70 сантиметров не была. И вот ломом долбишь, пока не появится черная струя воды. Продолбим лунку— привязываем к верхней части сваи веревку, цепляем ее и тянем, пока свая не выпрыгнет из воды. Оттаскиваем ее, грузим на машину. Существовал план: сколько выдолбить, сколько погрузить и отвезти на берег. И относились к нему серьезно. Тем, кто выполнил план, давали к обеду по 36 граммов спирта: за выполнение и чтобы немножко организм работал. Войханский, главный врач, еще велел хвою настаивать и пить.

Если кто-то видел, что костыль валяется, он не проходил мимо, брал его и клал в ящик. Все эти материалы пошли на строительство Дороги победы. Я ее тоже строила. Вбивали сваи, на них клали бревна-прогоны, сверху— шпалы. На шпалы укладывали рельсы. Под рельс клали подкладку и прибивали подошву рельса. Затем костылями прибивали подкладку, а стыки рельсов привинчивали болтами. Поскольку все нужно было быстрее-быстрее, в некоторых местах даже железнодорожной насыпи не делали, а утрамбовывали снег, и на него клали шпалы.

Палатки убрали, — мы жили на берегу, в землянке. А у начальства был вагон. Постоянно бомбили, обстреливали, — дорога проходила всего в 5-7 километрах от передовой линии. Даже когда начали перевозить грузы, мы ремонтировали дорогу только по ночам. Машинисты назвали эту дорогу коридором смерти. Меня там ранило, чуть руку не оторвало. Прораб наш говорит: «Мария, заберись, помашешь флажком, посмотришь габариты». Я стала махать флажком, и мне в руку— осколок. Хорошо, что ватник был — руку не оторвало совсем. Я попала в госпиталь. А скольких убило! Было очень много жертв. Только начнем что-нибудь делать— бомбежка. Кричат: «Ложись!» Лежишь и не знаешь: попадет в тебя или нет.



В планах немецкого командования на 1942 год важнейшей предпо-сылкой для захвата Ленинграда был срыв Ладожской коммуникации. В решении этой задачи немцы рассчитывали на помощь финских союзников.

В июле 1942 года в обстановке полной секретности в порт Хельсинки дважды приходил сухогруз «Тильбек» из Любека. Он вез груз, о содержании которого в финском командовании знали лишь немногие — сверхскоростные итальянские торпедные катера и немецкие десантные баржи «Зибель». Они предназначались для спецоперации на Ладожском озере.

В 1942-м Ладожская коммуникация работала исключительно интен-сивно. За навигацию в Ленинград привезли 300 тысяч бойцов пополнения, примерно 300 тысяч ленинградцев эвакуировали на Большую землю. В город поставили по воде 800 тысяч грузов. Большая часть судов шла из Осиновца в Новую Ладогу. Посередине этого пути находился маленький остров Сухо с маяком, и если бы немцы взяли этот остров, связь между Новой Ладогой и Осиновцем была бы прервана.

Сухо — искусственный островок на Ладоге, насыпанный на озерной отмели во времена Петра Великого. Размером Сухо — с половину футбольного поля. Находится на расстоянии 37 километров от Ладоги. В начале Великой Отечественной здесь не было ни гарнизона, ни укреплений: маяк и сигнально-наблюдательный пункт. Только в июле 1942 года на Сухо высадились 90 красноармейцев. К сентябрю они построили трехорудийную батарею противокатерной обороны и установили 3 пулемета.

21 октября 1942 года из финских портов на севере Ладоги вышла итало-немецкая эскадра. Началась секретная операция «Бразиль». Даже главнокомандующий финской армией маршал Карл Густав Ман-нергейм не был поставлен в известность.

Из ставки Гитлера операцию курировал финский генерал Пааво Талвела.

Пааво Талвела в Первую мировую воевал на стороне Германии в добровольческом батальоне финских егерей. Участвовал в гражданской войне в Финляндии на стороне белых. В 1919 году отряд под командованием Талвела совершил рейд на Олонец, вглубь советской Карелии, вел партизанскую борьбу. И хотя эта военная экспедиция закончилась провалом, Талвела продолжал лелеять планы создания Великой Финляндии. В ее состав должны были войти все финноязычные народы. В том числе и те, что проживают на территории Советской России. В 1924 году Пааво Талвела закончил Военную академию в Хельсинки, защитил диплом на тему «Война с русскими в Карелии». В конце 20-х он создал антикоммунистическое радикальное движение «Лапуа». К началу Зимней войны вернулся на военную службу, командовал корпусом. Позднее Талвела нередко называли «финским Жуковым».

Талвела считал, что используя помощь Германии, Финляндия должна стать великой страной на северо-востоке. Победить Россию и раскинуться от Балтийского моря до Урала. От Северного Ледовитого океана до Волхова. В отличие от Маннергейма, Талвела полностью поддерживал идеологию и практику национал-социализма. 4 июня 1942 года о поездке вместе с Гитлером в ставку Маннергейма Талвела написал: «Настроение было праздничным, когда я осознавал, что лечу в космическом пространстве с, пожалуй, самым удивительным человеком в мировой истории и, в любом случае, наиболее известным человеком современности и великим гением».

Именно Пааво Талвела, вопреки воле Маннергейма, задумал и начал осуществлять операцию «Бразиль», цель которой — уничтожение Дороги жизни.

Для Ладожского озера состав итало-немецкой эскадры был более чем солидный: 19 паромов «Зибель», в том числе 7 паромов с 88-миллиметровыми орудиями и двумя 20-миллиметровыми многоствольными зенитными пулеметами, 3 транспортных парома с 70 пехотинцами на борту, штабной и госпитальный паром, 7 моторных катеров и итальянские торпедные катера MAS. Катера имели 20 тонн водоизмещения и очень высокую скорость — 47 узлов. Экипажи немецких паромов «Зибель» — элитные части вермахта. На них — в полной боевой готовности опытные морские десантники, артиллеристы. Их готовили к высадке на побережье Англии в 1940-м.

Паромы «Зибель» были самым мощным оружием на Ладоге. Они могли уничтожить любой советский корабль Ладожской флотилии. «Зибель» состоял из двух больших барж, наверху — огромная платформа, на которой было расположено 88-миллиметровое орудие — одна из лучших пушек Второй мировой войны.