В годы второй мировой войны под игом гитлеровской Германии оказались многие страны Европы. Повсюду фашистские завоеватели устанавливали "новый порядок" - свою кровавую диктатуру. Население оккупированных стран они рассматривали как дешевую рабочую силу, а национальные богатства - как военную добычу. Гитлеровцы обосновывали захватническую политику человеконенавистнической "расовой теорией", сочиненной идеологами германского фашизма для того, чтобы одурманить ядом шовинизма немецкий народ, внушить ему, что в силу "божественного провидения" он призван быть владыкой мира, повелевать другими народами.
   Особую ненависть вызывали у германских фашистов славянские народы. "Если мы хотим создать нашу великую германскую империю,- проповедовал Гитлер,- мы должны прежде всего изгнать и уничтожить славянские народы - русских, поляков, словаков, болгар, украинцев и белорусов".
   Земли "неполноценных народов", по замыслам идеологов германского фашизма, должны были составить "жизненное пространство тысячелетней империи германской нации". Многие из захваченных территорий гитлеровцы намерены были заселить немцами и включить в состав "третьего рейха", другие - превратить в колониальные владения Германии или образовать на них зависимые от нее государства. Население этих земель предполагалось значительно уменьшить, главным образом путем массового уничтожения, а в последующем - специальными насильственными мерами по сокращению рождаемости. Оставшейся части населения была уготовлена участь рабов. "Живут ли другие народы в благоденствии или они издыхают от голода,- говорил один из нацистских главарей, Гиммлер,- интересует меня лишь в той мере, в какой они нужны как рабы".
   "Расовая теория" гитлеровцев была, таким образом, не чем иным, как выражением захватнических, колонизаторских замыслов германского империализма, его стремления к мировому господству.
   Сохранились и опубликованы многочисленные документы руководства нацистской партии и различных ведомств "третьего рейха", которые позволяют судить о масштабах и последовательности экспансионистской программы германского империализма. Согласно этой программе, предполагалось первоначально установить безраздельное господство фашистской Германии в Европе, затем распространить власть германских монополий на обширные районы Азии, Африки и частично на американский континент. Венцом программы являлось установление мировой гегемонии фашистской Германии. Достижение этих целей германский империализм связывал в первую очередь с разгромом Советского Союза.
   Вынашивая планы войны с Советским Союзом, гитлеровцы руководствовались не только "расовой теорией", преследовали не одни лишь захватнические цели. Главным, определяющим фактором при этом была идеология антикоммунизма, классовая ненависть германского империализма, всей мировой империалистической реакции к первой в мире стране социализма - оплоту прогресса и свободы народов. Формулируя социальный заказ монополистической буржуазии, Гитлер подчеркивал, что война против Советского Союза "будет резко отличаться от войны на Западе", что здесь "речь идет о борьбе на уничтожение". "Я уничтожу Россию,- хвастливо заявлял он,- и тем самым нанесу большевизму смертельный удар". В этом же духе высказывался и один из идеологов фашизма, Геббельс. "Эта борьба,- говорил он, - ...является в главном борьбой мировоззрений".
   Органическим порождением идеологии антикоммунизма и "расовой теории" гитлеровцев явились политика и оккупационный режим фашистских агрессоров на захваченной ими советской территории. История еще не знала столь чудовищных преступлений против человечества, такого массового кровавого террора, таких издевательств и глумления над людьми, какие творили фашистские оккупанты на советской земле.
   Чудовищно и другое: в послевоенной литературе на Западе до сего времени не прекращаются попытки оправдать злодеяния фашистских захватчиков, представить дело так, будто оккупационная политика в отношении Советского Союза гитлеровцами заранее не разрабатывалась, что она носила импровизированный характер, а жестокость по отношению к населению являлась вынужденной ответной мерой на его сопротивление. С подобными утверждениями выступили после войны бывшие гитлеровские генералы Гудериан, Рендулич и другие, которые пытались обелить себя, снять с себя ответственность за проводившиеся по их приказам и под их руководством злодеяния. Им вторят некоторые американские, английские, западногерманские и другие реакционные буржуазные историки. Например, западногерманский историк Э. Хессе не только отрицает преднамеренность фашистской оккупационной политики в отношении СССР, но и открыто оправдывает гитлеровские войска и оккупационные власти, которые якобы вынуждены были прибегать к убийству невинных заложников "из-за провокаций с советской стороны".
   Как же обстояло дело в действительности?
   
   
   

   Уже в ходе войны, а затем на Нюрнбергском процессе главных немецких военных преступников было неопровержимо доказано, что оккупационная политика гитлеровцев на территории СССР тщательно, во всех деталях разрабатывалась задолго до того, как первый фашистский солдат вступил на советскую землю. В послевоенные годы был опубликован ряд новых документов, во всей полноте раскрывающих замыслы заправил гитлеровского "третьего рейха" в отношении Советского государства и его народов.
   Эти замыслы вынашивались Гитлером еще тогда, когда он излагал свои бредовые идеи в мюнхенских пивных. Став рейхсканцлером, Гитлер в первом же выступлении перед генералами вермахта в феврале 1933 года заявил, что при достижении Германией необходимого могущества ее задачей станет "захват нового жизненного пространства на Востоке и его беспощадная германизация". Когда началась практическая подготовка к войне с Советским Союзом, руководство нацистской партии, гитлеровское правительство и высшее командование вермахта разработали ряд планов, директив, памятных записок, где подробно, до деталей излагались цели агрессии против СССР и методы их достижения.
   Наиболее концентрированное выражение замыслы главарей фашизма и стоявшего за их спиной германского империализма в отношении Советского Союза и его народов получили в так называемом "Генеральном плане Ост". Это был план покорения огнем и мечом народов Восточной Европы, в том числе народов СССР.
   По плану "Ост" было намечено ликвидировать Советский Союз как государство и лишить его народы возможности самостоятельного государственного существования. Вместо старой империалистической колониальной политики (когда коренное население оставалось на месте и эксплуатировалось захватчиками) в основу плана легла новая "восточная территориальная политика". Ее целью было уничтожение и изгнание населения завоеванных восточных территорий и постепенная замена его немецкими переселенцами-колонизаторами. Позже, уже во время войны, орган имперского руководства СС (1 СС, или охранные отряды,- отборная, пользовавшаяся особым доверием Гитлера часть фашистской партии, имевшая практически неограниченную власть. Кроме функций "хранителя расовой чистоты" фашистской партии и борьбы против "подрывной деятельности" внутри нее СС управляла концентрационными лагерями. Из эсэсовцев были укомплектованы специальные воинские части, образовавшие особый род войск германских вооруженных сил - "войска СС".) газета "Дас шварцекор", разъясняя смысл "восточной территориальной политики", писала: "Наша задача заключается в том, чтобы германизировать Восток не в прежнем смысле этого слова, т. е. не в том, чтобы побудить живущих там людей усвоить немецкий язык и немецкие законы, а в том, чтобы населить Восток людьми с подлинно немецкой, германской кровью".
   Было предусмотрено в течение 30 лет истребить и частично выслать около 31 миллиона славян и поселить на их землях немцев. Лишь 14-15 миллионов коренных жителей фашисты предполагали оставить на захваченной советской территории и с течением времени "онемечить" их.
   Составители плана выражали уверенность, что в результате осуществления намеченных в нем мер славянские народы будут ликвидированы как этнические единицы, а многие из них вообще истреблены.
   Отправные установки плана "Ост" в мае 1940 года были доложены Гитлеру и одобрены им.
   В предвоенное время и в начале войны с СССР план "Ост" уточнялся на основе предложений ближайших подручных Гитлера и государственных органов фашистской Германии. Так, 25 мая 1940 года Гиммлер представил на рассмотрение Гитлеру свои соображения по вопросу о том, как обращаться с населением оккупированных восточных территорий. Гиммлер считал необходимым выселить и физически уничтожить ряд славянских народов. На Украине, по его мнению, должно было остаться для работы на немецких колонизаторов до 35, в Белоруссии - до 25 процентов местного населения. Гитлер подписал эти предложения в качестве директивы под названием "Некоторые соображения об обращении с местным населением восточных областей".
   В предписаниях министерства по делам оккупированных территорий, или, как его называли, "восточного министерства", большое внимание уделялось судьбе русского народа. В них говорилось: "Речь идет не только о разгроме государства с центром в Москве. Достижение этой исторической цели никогда не означало бы полного решения проблемы. Дело заключается, скорей всего, в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их... Важно, чтобы на русской территории население в своем большинстве состояло из людей примитивного полуевропейского типа. Оно не доставит много забот для германского руководства". Территории, населенные русскими, "восточное министерство" предусматривало до завершения колонизации разделить на обособленные районы, поставив во главе их немецких генерал-губернаторов.
   "Восточное министерство" наметило меры по сокращению "биологической силы" русского и других славянских народов, вплоть до введения массовой насильственной стерилизации. "Для нас, немцев,- подчеркивалось в его докладной записке,- важно ослабить русский народ до такой степени, чтобы он не был больше в состоянии помешать нам установить немецкое господство в Европе".
   В плане "Ост" и других документах нацистской партии и гитлеровского правительства выдвигалась задача ликвидировать этническую целостность народов советской Прибалтики. Гитлеровцы относили эти народы к "низшим расам" со всеми вытекающими отсюда последствиями. Главарь гестапо Гиммлер указывал своим подчиненным, что для колонизации территории советских прибалтийских республик "основную массу латышей, литовцев и эстонцев необходимо переселить или избавиться от них другим путем...".
   В ряде документов, в частности в предложениях "восточного министерства" по "Генеральному плану Ост", говорилось о закабалении народов Кавказа, Средней Азии. Ни один из народов СССР не был обойден в захватнических планах гитлеровских агрессоров - каждому из них уготовлялась участь рабов "арийских господ".
   Наряду с "Генеральным планом Ост" воплощением колонизаторских замыслов германского империализма в отношении Советского Союза и его народов явилась директива № 21, известная под кодовым названием "план Барбаросса" - план захватнической войны фашистской Германии против СССР. На основе этого плана, утвержденного Гитлером в декабре 1940 года, различные ведомства "третьего рейха" разработали практические мероприятия по осуществлению оккупации советской территории.
   13 марта 1941 года, то есть более чем за три месяца до нападения на СССР, верховное главнокомандование вооруженных сил Германии издало "Инструкцию об особых областях к директиве № 21". Из нее следовало, что неотъемлемой частью "плана Барбаросса" была ликвидация Советского государства как политического целого, расчленение захваченной советской территории на обособленные друг от друга области, управляемые германскими чиновниками.
   В начале апреля 1941 года гитлеровское правительство образовало "Центральное бюро но подготовке решения вопроса о восточном пространстве" во главе с одним из ближайших подручных Гитлера, Альфредом Розенбергом. Задача этого бюро состояла в выработке практических мероприятий, направленных на порабощение народов СССР.
   В разработанном под руководством Розенберга первоначальном плане намечалось сразу же по окончании войны, то есть, по расчетам гитлеровцев, осенью 1941 года, превратить прибалтийские советские республики и Крым в районы непосредственной немецкой колонизации с последующим включением их в состав государственной территории "третьего рейха". Украина, Белоруссия и Туркестан должны были стать полноподчиненными Германии буферными государствами. Их границы гитлеровцы рассчитывали отодвинуть далеко на Восток чтобы уменьшить территорию, населенную русскими, которые по замыслам составителей плана, вообще должны быть лишены какой бы то ни было государственности. На Кавказе Розенберг планировал создать марионеточное государственное объединение, федеративно связанное с Германией и управляемое ее уполномоченным.
   Учитывая многонациональный состав населения Советского Союза, Розенберг взял на вооружение испытанный империалистическими колонизаторами принцип: "Разделяй и властвуй". К народам Украины, Латвии, Литвы, Эстонии и Кавказа он предлагал установить более мягкое отношение, чем к русским. По его мнению, подобная политика должна была способствовать приведению этих народов в состояние покорности и даже сделать возможным их использование для подавления сопротивления русского народа.
   Гитлер счел меры, предусмотренные в плане Розенберга, слишком мягкими и отверг план. По мнению Гитлера, вермахт обладал достаточной силой, чтобы не только разгромить Красную Армию, но и без помощи буржуазных националистов держать в повиновении покоренные народы. Поэтому Гитлер требовал при колонизации "восточного пространства" не делать снисхождения ни одному народу и не создавать никаких марионеточных государств.
   Несколько позже - после начала войны с СССР - Гитлер говорил своим приближенным, что в этой войне он преследует цель лишить восточные народы какой бы то ни было государственной организации и в соответствии с этим держать их на возможно более низком уровне культуры. "Наш руководящий принцип,- подчеркивал он,- должен заключаться в том, что эти народы имеют только одно-единственное оправдание для своего существования - быть полезными для нас в экономическом отношении".
   Взгляды Гитлера полностью разделяли Геринг, Гиммлер, Борман и другие нацистские главари.
   Было решено не создавать на оккупированной советской территории никаких марионеточных государств и до колонизации поставить ее под управление немецкой администрации. С этой целью намечалось создать четыре имперских комиссариата - "Остланд", "Украина", "Москва", "Кавказ" - во главе с назначаемыми Гитлером рейхскомиссарами. Имперские комиссариаты делились на генеральные, а последние - на областные комиссариаты. Всего на захваченной советской территории гитлеровцы намеревались образовать 1050 областных комиссариатов. (Во время войны названия генеральных и областных комиссариатов были изменены. Первые именовались генеральными округами, вторые - округами.)
   Вместе с тем, чтобы ослабить сопротивление советских людей, Гитлер и его ближайшие подручные рассчитывали посеять национальную рознь между народами нашей страны. Инструктируя будущих чиновников оккупационной администрации, Геринг поучал их: "В прибалтийских странах германским органам следует опираться на немцев; использовать в интересах Германии противоречия между литовцами, эстонцами, латышами и русскими... На юге использовать в наших интересах возможное наличие противоречий между украинцами и великороссами... На Кавказе использовать в наших интересах противоречия между туземцами - грузинами, армянами, татарами - и русскими..."
   Разжигание национальной розни рассматривалось гитлеровцами лишь как дополнительное средство укрепления своего господства. Основным же методом "управления" захваченной советской территорией, в деталях разработанным еще до начала войны против СССР, заправилы "третьего рейха" считали массовый террор. Его "идеологическим оправданием" были расовые бредни Гитлера и опирающиеся па них установки о расчищении "жизненного пространства" для "арийской расы". "Если я посылаю цвет германской нации в пекло войны, без малейшей жалости проливая драгоценную немецкую кровь,- говорил Гитлер,- то, без сомнения, я имею право уничтожить миллионы людей низшей расы, которые размножаются, как черви".
   Человеконенавистнические установки Гитлера приобретали особо зловещий характер по отношению к народам Советского Союза, так как они опирались на идеологию антикоммунизма. Именно поэтому функции по "подготовке политического управления" захваченной советской территорией еще до нападения на СССР были переданы обер-палачу Гиммлеру. Он получил указание исходить из идеи решительной борьбы двух диаметрально противоположных политических систем и право действовать самостоятельно и на свою ответственность. Таким образом, судьба десятков миллионов советских людей была отдана в руки гестаповских палачей и эсэсовских убийц.
   Личный состав германских вооруженных сил и чиновники оккупационного аппарата должны были использовать на оккупированной советской территории методы беспощадного, ничем не ограниченного террора, что предусматривалось специальными директивами и инструкциями. 13 мая 1941 года верховное главнокомандование германской армии издало утвержденную фельдмаршалом Кейтелем директиву "О военной подсудности в районе "Барбаросса" и об особых полномочиях войск". Директива предписывала применять к советскому населению массовые насильственные меры и заранее снимала с солдат и офицеров вермахта всякую ответственность за любые насилия над советскими гражданами, даже в тех случаях, когда эти действия одновременно представляют воинское преступление или проступок. Немецко-фашистская армия получила, таким образом, "законное право" вести себя на советской земле как армия насильников, грабителей и убийц.
   Через 10 дней после нападения фашистской Германии на СССР была издана специальная инструкция для должностных лиц оккупационного аппарата, облеченная в форму "Двенадцати заповедей поведения немцев на Востоке и их обращения с русскими". "Не будьте мягки и сентиментальны",- гласила одна из них. Следует проводить "самые жестокие и самые беспощадные мероприятия",- говорилось в другой. Каждая заповедь требовала: никакой пощады советским людям.
   Таким образом, проведение жесточайшего массового террора вменялось в "обязанность" всех германских властей на оккупированной советской территории - военных и гражданских.
   Заблаговременно были созданы и специальные формирования для осуществления террора. С этой целью за две недели до начала войны против СССР верховное командование германских вооруженных сил и главное управление имперской безопасности заключили соглашение о совместных действиях армии и карательных органов. В частности, договорились о создании четырех "оперативных групп" (эйнзацгрупп) СД ' - "А", "В", "С", "Д", специально предназначенных для массового уничтожения советского населения. Для каждой из этих групп заранее был определен район действий: для группы "А" - советские прибалтийские республики; для группы "В" - район Смоленска и Москвы; для группы "С" - район Киева; для группы "Д" - Южная Украина.
   Начальниками опергрупп, пишет французский исследователь, автор книги "История гестапо" Жак Деларю, "были испытанные нацисты... Численность каждой оперативной группы была 1000-1200 человек, распределявшихся между определенным числом оперативных команд (эйнзацкоманд). На 1000 человек насчитывалось в среднем 350 служащих войск СС, 150 шоферов и механиков, 100 сотрудников гестапо, 80 служащих вспомогательной полиции, 130 служащих полиции порядка, 40-45 сотрудников уголовной полиции и 30-35 сотрудников СД. Руководящий персонал поставлялся гестапо и в меньшей пропорции СД и уголовной полицией".
   О том, чем должны были заниматься эйизацгруппы и эйн-зацкоманды, можно узнать из приказа исполнявшего обязанности заместителя начальника СС и полиции Гейдриха. "Ближайшей целью всей оперативной работы,- говорилось в приказе,- является политическое, т. е. полицейское, умиротворение вновь оккупируемых областей. Конечной целью является экономическое умиротворение". При этом предписывалось действовать "с беспощадной строгостью в широчайших масштабах, принимая во внимание длившееся десятки лет большевистское преобразование страны" .
   Основная задача оперативных групп СД состояла в том, чтобы в первую очередь уничтожать самую передовую, идейно выдержанную, политически наиболее активную часть советского народа. С этой целью задолго до нападения на СССР различные разведывательные службы фашистской Германии собирали сведения о руководящих партийных, советских, комсомольских и хозяйственных работниках, общественных деятелях и других советских гражданах и составляли разного рода списки и розыскные книги, в которые заносились лица, подлежавшие уничтожению в первую очередь. Были подготовлены "Особая розыскная книга СССР", "Германская розыскная книга", "Списки но выявлению местопребывания" и другие подобного рода "пособия", которые должны были облегчить гитлеровским убийцам достижение их преступной цели.
   Однако фашистские правители считали эти книги и списки недостаточными и требовали не стеснять инициативу исполнителей убийств. В одном из приказов Гейдриха говорилось: "Для осуществления наших задач нет возможности предоставить в распоряжение команд пособия. "Германская розыскная книга", "Списки по выявлению местопребывания", "Особая розыскная книга СССР" окажутся полезными лишь в небольшом количестве случаев. "Особая розыскная книга СССР" поэтому недостаточна, так как в нее занесена лишь незначительная часть советских русских, которых следует считать опасными".
   Кого же согласно установкам нацистского руководства следовало считать опасными для "нового порядка" и казнить в первую очередь? Всех партийных, государственных и хозяйственных руководителей, вплоть до районного звена, работников общественных организаций - профсоюзов и комсомола, политработников и командиров Красной Армии, интеллигенцию.
   Прежде всего гитлеровцы стремились уничтожить коммунистов. Они понимали, что именно коммунисты являются ведущей и организующей силой советского народа. "После ликвидации активистов,- писал 17 марта 1941 года в своем дневнике начальник гитлеровского генерального штаба Гальдер,- он (советский народ.- Авт.) распадется".
   Ликвидация активистов была первоочередной задачей. В конечном же счете, согласно плану "Ост", физическому уничтожению подлежали десятки миллионов советских людей. Глава гестапо Гиммлер, инструктируя своих подчиненных в начале 1941 года, говорил, что в войне с Советским Союзом предстоит уничтожить 30 миллионов славян. Кроме того, гитлеровцы намеревались значительно сократить численность неславянских советских народов и поголовно уничтожить всех евреев. Для осуществления столь чудовищных замыслов требовалась специальная техника. Гитлер цинично заявлял: "Мы должны развивать технику обезлюживания". Фашисты приступили к выполнению этой задачи еще до нападения на СССР. В оккупированных европейских странах и в самой Германии сооружались специальные лагеря с крематориями "повышенной пропускной способности" и "банями специального назначения". Были сконструированы газовые автомобили - душегубки, кузова которых со смертоносным оборудованием изготавливались в Берлине.
   Правители фашистской Германии заблаговременно разработали детальную программу хозяйственного использования захваченной советской территории. Существо ее заключалось в превращении Советского Союза в аграрно-сырьевой придаток Германии и источник дешевой рабочей силы. Правители "третьего рейха" считали, что без овладения ресурсами нашей страны Германия не сможет достичь как ближайших, так и конечных целей затеянной ею войны за мировое господство. Обильный поток продовольствия и сырья с завоеванной советской территории должен был, по замыслам фашистских главарей, коренным образом улучшить снабжение армии и населения Германии и свести к минимуму зависимость германской промышленности от импортных поставок. Эта война, говорил Геббельс, есть "война за пшеницу и хлеб, за обильно накрытый стол к завтраку, обеду и ужину", война "за сырье, за каучук, за железо и руды".
   Одна из центральных задач фашистской программы экономического использования захваченной советской территории состояла в том, чтобы решить проблему "избыточного населения" Германии, то есть ослабить социальные противоречия в стране, связанные, в частности, с ростом числа малоземельных и безземельных крестьян. Предполагалось создать на восточных землях слой немецких землевладельцев-колонизаторов, которые наживались бы на рабском труде сельскохозяйственных рабочих из числа частично сохраненных для этой цели местных жителей. По замыслам фашистских заправил, немецкие землевладельцы были бы господствующим социальным элементом и политической опорой гитлеровского режима на оккупированной советской территории. Высказывание гитлеровского министра земледелия Дарре дает представление об этих замыслах. "Земля завоеванных нами стран будет разделена между солдатами, которые особенно отличились, и между образцовыми членами национал-социалистской партии. Таким образом, появится новая земельная аристократия. У этой аристократии будут свои крепостные: местные жители".
   Землевладельцы должны были составить не менее одной трети общего контингента немецких колонизаторов. Приблизительно столько же намечалось поселить на завоеванных советских землях ремесленников, до 15 процентов - торговцев и до 20 процентов - различных германских чиновников.
   Как рассчитывали гитлеровцы, основными хозяйственными единицами на оккупированной советской территории станут германские частновладельческие поместья и предприятия, а также акционерные общества, действующие под наблюдением государственных регулирующих органов. Из промышленных предприятий гитлеровцы намеревались сохранить только те, которые требовались для удовлетворения неотложных нужд германской армии. Все остальные подлежали ликвидации, а их оборудование - демонтажу и вывозу в Германию. Рабочих ликвидированных предприятий гитлеровцы предполагали использовать в сельском хозяйстве, на строительстве и ремонте дорог.
   После победы главари "третьего рейха" планировали оставить на советской земле лишь предприятия по добыче полезных ископаемых, производству мелкого сельскохозяйственного инвентаря и первичной обработке сельскохозяйственной продукции. Предусматривалось создание монопольных обществ по эксплуатации отдельных отраслей хозяйства.
   Таким образом, фашистские правители исходили из того, что крупное промышленное производство на оккупированной территории СССР будет уничтожено. Это, в свою очередь, должно было привести к ликвидации крупных индустриальных центров, а следовательно, и рабочего класса, представлявшего наибольшую опасность для захватчиков. "Политически нежелательное скопление туземного населения (так гитлеровцы именовали советских людей.- Авт.) в индустриальных центрах будет избегнуто",- говорилось в одном из секретных документов "восточного министерства".
   Программа ограбления и использования хозяйственных ресурсов Советской страны была изложена в ряде правительственных документов. В "плане Барбаросса" имелся специальный экономический раздел под кодовым названием "Ольденбург". В нем намечалась система мероприятий по освоению богатств советской территории и безудержной эксплуатации ее населения. Разработкой этой системы занимался Геринг - один из главарей нацизма, крупнейший капиталист, тесно связанный с германскими империалистическими монополиями.
   29 апреля 1941 года основные идеи экономического раздела "плана Барбаросса" были обсуждены и одобрены на совещании Гитлера с руководителями вермахта. В деталях они были изложены в директиве, вошедшей в так называемую "Зеленую папку" Геринга. В последующем по этим вопросам был издан ряд Других директив и инструкций, которые вместе составили законченную программу тотального ограбления советской территории и ее населения. По своему цинизму документы "Зеленой папки" могут сравниться только с "Генеральным планом Ост". В одном из документов - "Принципах экономической политики на Востоке", утвержденных 2 мая 1941 года,- говорилось:
   "1) Войну можно вести лишь при условии, если... все германские вооруженные силы смогут снабжаться продовольствием за счет России.
   2) Когда мы заберем из страны все, что нам необходимо, десятки миллионов людей, несомненно, умрут от голода".
   На совещании у Гитлера была разработана структура специального хозяйственного аппарата по осуществлению разбойничьих планов германского империализма. На этом совещании решили создать разветвленную организацию с собственным командованием, разведкой и другими службами. Непосредственно на местах было намечено образовать пять хозяйственных инспекций, 23 хозяйственные команды и 12 филиалов. На совещании называли пункты размещения хозяйственных инспекций и команд: Москва, Ленинград, Киев, Минск, Рига, Тбилиси, Баку, Тула, Мурманск, Вологда, Горький, Ярославль, Сталинград, Краснодар, Грозный и другие города Советского Союза. Предусматривалось также создать широкую сеть мелких подразделений - экономических штабов, специальных воинских частей и отрядов по сбору сырья. Вводился институт так называемых сельскохозяйственных офицеров, которые должны были на местах "блюсти интересы Германии" - надзирать за работой крестьян и своевременно выколачивать сельскохозяйственную продукцию для снабжения гитлеровских войск.
   Высшей командной инстанцией этой организации стал экономический штаб "Ост" (кодовое название штаб "Ольденбург"). "Новое для организации, подчиненной экономическому штабу "Ольденбург",- говорилось в протоколе совещания,- заключается в том, что она занимается не только вопросами военной экономики, но и всей экономикой территории в целом".
   Экономический штаб "Ост" был подчинен Герингу, назначенному имперским уполномоченным по управлению хозяйством подлежащей захвату советской территории.
   Таким образом, хозяйственное использование советской территории планировалось гитлеровцами как заранее подготовленный вооруженный грабеж, осуществление которого начиналось в ходе военных действий, а затем продолжалось и углублялось в районах, остающихся за линией фронта.
   Выполнение первоочередных задач, изложенных в "Зеленой папке" Геринга, было поручено непосредственно армии. С этой целью фашисты заранее создали специальный военно-экономический аппарат, который руководствовался установкой: "Потребности армии должны максимально удовлетворяться за счет местных ресурсов".
   Военно-экономический аппарат возглавило управление военной экономики и снаряжения генерального штаба вооруженных сил Германии. Как и экономический штаб "Ост", оно находилось под началом Геринга.
   Управление развернуло свою деятельность еще до войны - собирало сведения о размещении, характере продукции и мощностях промышленных предприятий, о характере и объеме продукции сельскохозяйственных районов на советской территории. В ходе войны на основе этих сведений определялись пункты расквартирования и источники снабжения войск.
   В штабе каждой армии был создан экономический отдел или группа. Кроме штабного аппарата в непосредственном подчинении начальника экономического отдела штаба армии состояли отряд экономической разведки и технический батальон. С началом военных действий эти подразделения должны были продвигаться вместе с передовыми соединениями, выявлять наличие и состояние складов, промышленных и сельскохозяйственных предприятий, обеспечивать первоначальную охрану военных и хозяйственных объектов, быстро восстанавливать и пускать в ход предприятия, способные производить необходимую для снабжения армии продукцию, организовывать уборку урожая и т. д. По мере продвижения фронта хозяйственные вопросы переходили в ведение полевых организаций экономического штаба "Ост".
   Центральным документом "Зеленой папки", как уже отмечалось, была директива Геринга об ограблении намеченной к оккупации территории СССР. В ней говорилось: "Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти - такова главная экономическая цель кампании. Наряду с этим германской промышленности должны быть предоставлены и другие сырьевые продукты из оккупированных областей". Директива предписывала одновременно с продвижением немецких войск по советской земле сразу же производить полную реквизицию всех хлебных и других продовольственных продуктов, нефти и нефтепродуктов, легких металлов, транспортных средств, промышленного сырья, полуфабрикатов и готовой продукции.
   Это была установка на массовый вооруженный грабеж. "Совершенно неуместна точка зрения,- подчеркивалось в директиве,- будто оккупированные области должны быть возможно скорее приведены в порядок, а экономика их восстановлена... Развитие хозяйства и поддержание порядка следует проводить только в тех областях, где мы можем добыть значительные резервы сельскохозяйственных продуктов и нефти. А в остальных частях страны, которые не могут прокормить сами себя, т. е. в Средней и Северной России, экономическая деятельность должна ограничиваться использованием обнаруженных запасов". Больше того, директива требовала "решительно препятствовать утечке продовольствия в потребляющие области Средней и Северной России".
   Выполнение указанных требований должно было привести к голодной смерти десятков миллионов .людей. Через четыре месяца после нападения фашистской Германии на СССР Геринг в беседе с итальянским министром иностранных дел Чиано цинично заявил: "В этом году в России умрет от голода от 20 до 30 миллионов человек. Может быть, даже хорошо, что так произойдет: ведь некоторые народы необходимо сокращать".
   Таковы в основных чертах замыслы фашистских агрессоров в отношении Советского Союза и его народов. Они показывают, что кровавый оккупационный режим на захваченной фашистами советской территории не являлся "цепью случайных ошибок" и "вынужденной мерой", как это утверждают нынешние адвокаты Гитлера. Планы ликвидации Советского Союза, уничтожения и порабощения его народов были составлены руководством нацистской партии, гитлеровским правительством и военным командованием задолго до нападения фашистской Германии на СССР. Воплощенные накануне войны в директивы, инструкции и другие руководящие документы фашистского правительства Германии, они обрели силу государственных законов, составили систему государственной политики "третьего рейха". Эта заблаговременно разработанная политика была положена в основу изуверского оккупационного режима фашистских агрессоров на советской территории.
   
   
   
   
   
   
   

   Свои злодейские замыслы фашистские агрессоры начали осуществлять сразу же, как только вторглись на советскую земно. Этим замыслам отвечали административное устройство и "организация власти в захваченных фашистами районах СССР.
   Все оккупированные советские земли гитлеровцы разделили на две части: зону армейского тыла, которая включала в себя территорию от линии фронта до тыловых границ групп армий, и военно-административную зону, куда входили районы западнее этих границ.
   Приказом Гитлера от 25 июня 1941 года вся власть в зоне армейского тыла была передана командующим войсками вермахта. 17 июля Гитлер издал приказ о гражданском управлении захваченными советскими областями. По прекращении военных действий, говорилось в нем, управление этими областями переходит от военной администрации к гражданским властям, то есть к рейхскомиссарам. Поскольку захватить Москву и Кавказ не удалось, вместо намеченных четырех рейхскомиссариатов к началу сентября было образовано два: "Остланд" и "Украина". Рейхскомиссары подчинялись рейхсминистру по делам оккупированных восточных областей Розенбергу, находившемуся в Берлине, и его заместителю Мейеру, резиденция которого должна была размещаться на оккупированной территории СССР.
   В основе территориального деления захваченных фашистами советских районов лежали две взаимосвязанные цели: облегчить колонизацию советской земли и раздробить советские социалистические нации, чтобы в конечном счете ликвидировать их. Так, в рейхскомиссариат "Остланд" (с центром в городе Рига) были включены Эстония, Литва, Латвия, части Ленинградской области и Белоруссии. Почти всю Гомельскую область, южные районы Брестской, части Пинской и Полесской областей Белоруссии гитлеровцы включили в рейхскомиссариат "Украина". Белостокская область и северная часть Брестской области были выделены в особый округ - "бецирк Белосток", находившийся под управлением восточнопрусской администрации. Витебская, Могилевская области и восточная часть Минской области входили в зону армейского тыла. Таким образом, Белоруссия была разорвана на части. Собственно ее территорию составили Барановичская область, западная часть Минской и отдельные районы Вилейской, Пинской, Брестской и Полесской областей.
   Украина также была расчленена. Часть ее южных областей западнее реки Южный Буг и Молдавия были переданы королевской Румынии. Западные области Украины - Львовскую, Дрогобычскую, Станиславскую и Тернопольскую - гитлеровцы включили в состав "Польского генерал-губернаторства". Оставшаяся часть украинской территории вошла в рейхскомиссариат "Украина" с центром в городе Ровно.
   Рейхскомиссариаты делились на генеральные округа. В рейхскомиссариате "Остланд" было четыре округа: "Литва", "Латвия", "Эстония" и "Белоруссия"; в рейхскомиссариате "Украина" - шесть: "Волынь", "Житомир", "Киев", "Николаев", "Днепропетровск", "Таврия". Генеральные округа "Латвия" и "Литва" состояли из областей, а те, в свою очередь, из сельских общин, куда входило по нескольку сельских населенных пунктов. Эстонию захватчики разделили на округа и уезды, Белоруссию - на округа, районы и волости. На Украине генеральные округа состояли из районов, а также из крупных городов (свыше 100 тысяч населения), не входивших в районы. Каждый генеральный округ включал в себя 20-30 районов. В район входили сельские общины, по нескольку сел в каждой.
   Зоны армейского тыла (это были преимущественно оккупированные территории РСФСР) центрального управления не имели и находились в ведении начальника тыла группы армий и созданных им военно-полевых комендатур. Они делились на округа и уезды, а последние - на сельские общины.
   В ходе войны фашистские главари продолжали конкретизировать планы колонизации тех советских территорий, которые, как они предполагали, будут захвачены вермахтом в самом ближайшем будущем. Так, когда летом 1942 года гитлеровцы начали наступление на южном участке фронта, Розонберг составил специальную записку "О преобразовании Кавказа". Во главе германской администрации, по его мнению, необходимо было поставить "имперского покровителя", во главе отдельных районов- "наместников" или "покровителей".
   Вся власть на оккупированной советской земле сверху донизу принадлежала германской администрации. Рейхскомиссары и генеральные комиссары назначались лично Гитлером, все остальные руководящие чиновники, вплоть до районных комиссаров,- министром по делам оккупированных областей Розенбергом, коменданты военно-полевых комендатур в зоне армейского тыла - армейским командованием.
   Каждый райхскомиссариат имел в своем составе отделы, ведавшие национальной и расовой политикой, религией, правом, финансами и налогами, промышленностью, сельским хозяйством, транспортом и т. д. Соответствующие службы были созданы в генеральных округах и военно-полевых комендатурах.
   На местах оккупанты пытались создать видимость "самоуправления". С этой целью были образованы городские и областные управы во главе с обер-бургомистрами, городскими головами, бургомистрами, в селах введены должности старост.
   В действительности же органы так называемого местного самоуправления были абсолютно бесправными и действовали только по приказам оккупационных властей. "Необходимо иметь в виду,- говорилось в одной из инструкций оккупантов,- что служащие городской управы не являются служащими населения, а только немецкого командования. Какое-либо самостоятельное действие запрещается". Органы "местного самоуправления" должны были оказывать гитлеровцам максимальную помощь в осуществлении политических, экономических и военных задач оккупационного режима. Многочисленные инструкции предписывали органам "самоуправления" всячески препятствовать каким-либо выступлениям населения против германских интересов, помогать военным комендатурам или самим производить розыски коммунистов, комсомольцев и беспартийных активистов, партизан, попавших в окружение красноармейцев, командиров и политработников, выявлять лиц, предоставивших им убежище, организовывать вспомогательную полицию, учитывать местных жителей и пришлых лиц, обеспечивать проведение сельскохозяйственных и других работ, взимать налоги с населения и т. п.
   Руководители органов "самоуправления", вплоть до старост деревень, давали письменные обязательства исполнять все распоряжения оккупационных властей. Политическая благонадежность служащих "самоуправления" проверялась полевой жандармерией и гестапо, все они находились под постоянным негласным наблюдением.
   При организации "местного самоуправления" оккупанты встретились с серьезными затруднениями - с острой нехваткой кадров. Так, касаясь положения в Белоруссии, Розенберг в одном из своих выступлений заявил, что "в результате 23-летнего господства большевиков население Белоруссии в такой мере заражено большевистским мировоззрением, что для местного самоуправления не имеется ни организационных, ни персональных условий", что "позитивных элементов, на которые можно было бы опереться, в Белоруссии не обнаружено". Точно такое положение было и на Украине, и в оккупированных районах РСФСР. Захватчикам пришлось довольствоваться прибывшими в их обозе отбросами белогвардейской эмигрантщины и националистическим сбродом. На местах добровольно в услужение оккупантам пошли лишь разложившиеся элементы, уголовные преступники и притаившиеся враги Советской власти - бывшие кулаки, нэпманы и т. д.
   В прибалтийских республиках гитлеровцы нашли себе некоторую социальную опору среди остатков эксплуататорских классов. Из них и были созданы органы "местного самоуправления", также, как и повсюду, абсолютно бесправные. Указом Розенберга от 18 ноября 1941 года верховная власть в Эстонии, Латвии и Литве полностью сохранялась в руках германских генеральных комиссаров, которые осуществляли надзор за центральными органами "самоуправления" и имели право вмешиваться во все их дела. Должностные лица органов "самоуправления" назначались оккупантами, мелкие чиновники - местными органами, но только с санкции оккупационных властей. Официальные отношения между германскими учреждениями и центральными органами "самоуправления" велись на немецком языке.
   Характеризуя германскую гражданскую власть в рейхскомиссариатах и военную в зоне армейского тыла, следует иметь в виду, что разницы между ними практически не было. Они преследовали одни и те же цели, действовали одними и теми же террористическими методами. Причем, в соответствии с приказом Гитлера, военное командование было обязано оказывать помощь рейхскомиссарам в решении административных и политических задач, особенно в области использования ресурсов страны для снабжения действующей армии.
   Еще одной, фактически ни от кого не зависевшей и наделенной чрезвычайными полномочиями властью, действовавшей на всей оккупированной советской территории, были органы СС во главе с Гиммлером. На них была возложена полицейская охрана оккупированных советских районов. Органам СС подчинялся огромный террористический аппарат - специально созданные для массового уничтожения советских людей команды и группы. Задача этого аппарата подавления и кровавого террора состояла в "полном умиротворении" оккупированной советской территории, в осуществлении человеконенавистнического генерального плана "Ост".
   Такая же задача возлагалась на гражданскую оккупационную администрацию в рейхскомиссариатах и на военное командование в зоне армейского тыла. Чтобы обеспечить ее выполнение, по приказу Гитлера к каждому рейхскомиссару был прикомандирован старший начальник СС и полиции, к генеральным и областным комиссарам - начальники СС и полиции. В их распоряжении находились полицейские части, охранные дивизии, формирования СД. Начальник тыла группы армий для выполнения полицейских функций получал по три дивизии, из трех пехотных полков каждая, с приданными им артиллерией и средствами связи, моторизованный полицейский батальон, бригаду СС. Эсэсовцы управляли местной полицией и группами особого назначения. В рейхскомиссариатах и в зоне армейского тыла органы СС создавали разного рода формирования из изменников Родины и насильственно загнанных туда советских граждан.
   Важную роль в насаждении "нового порядка" играли местные организации национал-социалистской, то есть фашистской, партии, хотя они и не входили непосредственно в структуру оккупационного аппарата. Основная задача этих организаций состояла в идеологической обработке немецкой оккупационной администрации в духе оголтелого нацизма, ненависти к местному населению. Один из уполномоченных по созданию организаций нацистской партии из чиновников оккупационного аппарата на территории СССР, Шмидт, заявлял: "Победителю угрожает опасность, т. к. он может принять образ жизни побежденного и капитулировать перед его духом. Мы не должны поддаваться жизненным законам других народов. Партия должна мешать этому всеми средствами. Она должна создать здесь немецкую общину, а также немецкую культурную среду".
   Руководителями национал-социалистских организаций в рейхскомиссариатах являлись рейхскомиссары. В каждом генеральном округе во главе нацистской партийной организации стоял генеральный комиссар. Партийное руководство на территории административной области осуществлял комиссар данной области. Группы национал-социалистской партии создавались на предприятиях, железнодорожных узлах и т. д. Все эти организации и группы ревностно следили за тем, чтобы члены фашистской партии и вообще все оккупанты - служащие учреждений ни на шаг не отступали от требований "фюрера" при установлении и поддержании оккупационного режима, всячески укрепляли в себе "арийский дух".
   Такова была в общих чертах структура оккупационного аппарата на захваченной гитлеровцами советской территории.
   Избрав основным средством достижения своих преступных целей, методом "управления" захваченной советской территорией массовый, ничем не ограниченный террор, заправилы "третьего рейха" нисколько не колебались. Преступные цели достигаются только преступными средствами, и это наглядно показал оккупационный режим, установленный фашистскими агрессорами.
   Под Москвой и Ленинградом, в Белоруссии и на Украине, в Молдавии и Карелии, на Смоленщине и Орловщине, в Прибалтике и Крыму - всюду захватчики оставили страшные следы беспрецедентных преступлений. Поколениям, выросшим после войны, трудно даже представить себе размах и жестокость террора оккупантов. Но сохранились многочисленные документы, фотографии, живы еще свидетели фашистского разбоя. Да, так было, и забыть об этом человечество не имеет права.
   А было вот что.
   Сразу же после захвата фашистскими войсками советского города или другого населенного пункта военные комендатуры, гестапо и другие фашистские карательные органы приступали к "фильтрации" населения. Наиболее политически дееспособная часть его подвергалась уничтожению или заключению в концлагеря. В первую очередь гитлеровцы выявляли коммунистов, комсомольцев и беспартийных активистов, а также оказавшихся в окружении командиров и политработников Красной Армии. Активистом считался каждый, кто когда-либо выступал на собрании, проводил подписку на заем или написал заметку в стенную газету. Так, в отчете действовавшей в Прибалтике эйнзац-группы "А" за период с 16 октября 1941 года по 31 января 1942 года, то есть за два с половиной месяца, указывалось: "Всего в Эстонии арестовано около 14 500 коммунистов, из них казнено 4070 и около 5500 заключено в концлагеря". Если учесть, что перед войной (к 1 июня 1941 года) Коммунистическая партия Эстонии насчитывала 3732 коммуниста, то станет очевидным, что захватчики включили в число арестованных коммунистов всех неугодных им лиц.
   О том, как фашисты начали свое хозяйничанье в захваченном ими Житомире, свидетельствует рапорт одного из гитлеровцев. В нем говорилось: "Когда мы наконец взобрались на насыпь, нашим глазам представилась отвратительная по своей жестокости картина, потрясавшая и ужасавшая неподготовленного человека. Там была вырыта яма около 7-8 метров длиной и примерно 4 метра шириной, на одном краю которой лежала куча вынутой из нее земли. Этот холм и прилегающая к нему стенка ямы были совершенно залиты потоками крови. Сама яма была заполнена множеством трупов мужчин и женщин разного возраста, общее число которых трудно определить, как и глубину ямы. За насыпанным валом находилась команда полиции во главе с полицейским офицером. На форме полицейских были следы крови. В отдалении кругом стояло множество солдат расквартированных там частей; некоторые из них присутствовали как зрители... Подойдя вплотную к яме, я увидел картину, которой до сих пор не могу забыть. Среди других в этой могиле лежал старик с седой окладистой бородой, сжимавший в левой руке трость. Так как он еще был жив и прерывисто дышал, я велел одному из полицейских добить его, на что тот ответил с улыбкой: "Я ему уже вогнал 7 пуль в живот, он теперь сам должен подохнуть". Расстрелянных в могиле не складывали, и они лежали вповалку так, как падали сверху в яму. Все эти люди были убиты выстрелом в затылок, а раненые добивались в яме из пистолетов".
   Описал эту кровавую оргию командир 528-го пехотного полка майор Реслер. "По рассказам солдат, которые часто видели эти казни,- говорилось далее в рапорте,- таким способом ежедневно расстреливалось много сотен людей". Реслер заявлял, что он не страдает "преувеличенной чувствительностью" и возмущен лишь тем, что массовое уничтожение советских людей происходит "совершенно публично, как бы на открытой сцене".
   Дважды гитлеровцы оккупировали Керчь. Сначала они продержались в ней около двух месяцев. После освобождения города в первый раз было обследовано место массовых казней, совершавшихся захватчиками вблизи деревни Багерово около Керчи. Здесь находился противотанковый ров шириной 4 и глубиной 2 метра. На протяжении километра он весь был заполнен трупами женщин, стариков и подростков. Вокруг рва валялись обрубки рук, ног и других частей человеческого тела и разного рода детские вещи - игрушки, бутылочки с сосками, шапочки, калоши, ботиночки. Все это было забрызгано кровью и мозгами.
   В каждом городе немедленно создавались фашистские застенки - тюрьмы. Там орудовали заплечных дел мастера - гестаповские следователи. Чудовищными пытками и истязаниями они "вытягивали" у заключенных сведения о советских людях, подлежавших уничтожению в первую очередь. Пребывание в тюрьмах было недолгим и, как правило, заканчивалось казнью. Лишь в редких случаях заключенных помещали в концлагеря, где их ждала медленная мученическая смерть.
   В истреблении населения оккупированной советской территории была определенная очередность. В первую очередь уничтожались активисты. Только эйнзацгруппа "Б", как явствует из донесения ее командования от 29 декабря 1942 года в Берлин, с 15 ноября по 15 декабря 1942 года уничтожила в тыловом районе группы армий "Центр" 134 198 человек.
   Всему миру известна трагедия Бабьего Яра в Киеве, где было зверски умерщвлено более 100 тысяч советских людей. Начались эти убийства с массового истребления евреев. В конце сентября 1941 года полевая комендатура гитлеровских войск расклеила по городу приказ, предписывавший всем евреям Киева и его окрестностей "ровно в 8 часов утра 29 сентября прибыть на улицу Мельника, взяв с собой ценные вещи, теплую одежду и белье". Приказ заканчивался угрозой: "Кто не явится, будет расстрелян". По городу распространился слух, что евреев будут куда-то переселять. На следующий день тысячи собравшихся людей были согнаны на Лукьяновское кладбище к оврагу, называемому Бабьим Яром. Гитлеровцы отобрали у обреченных ценные вещи и одежду, после чего в течение всего дня выстраивали их рядами и расстреливали.
   Сохранились свидетельства о том, как это происходило. Вот одно из них - заявление жительницы Киева Н. Т. Горбачевой.
   "Я и еще несколько женщин, проживающих вблизи Бабьего Яра- пишет Н. Т. Горбачева,-незаметно для немецкой охраны приблизились к месту, где останавливались автомашины. И сгружались привезенные на них люди. Мы увидели, что в метрах 15 от начала Бабьего Яра немцы заставляли раздеваться привезенных ими евреев и приказывали им бежать вдоль яра, расстреливая бежавших из автоматов и пулеметов.
   Я лично видела, как немцы бросали грудных детей в овраг. В овраге находились не только расстрелянные, но и раненые, а также живые дети. Все же немцы производили закапывание оврага, причем было заметно, как небольшой слой земли шевелился от движения живых людей".
   На протяжении всего периода фашистской оккупации Киева Бабий Яр был местом массовых казней советских людей. Всюду на захваченной гитлеровцами территории имелись свои "Бабьи Яры", где были зверски уничтожены сотни тысяч людей, в том числе старики, женщины и дети.
   Особенно широко использовали фашисты для уничтожения советских людей газвагены, получившие известность под названием душегубок. Это были специально оборудованные грузовые автомашины-фургоны с герметически закрытыми кузовами. Загнанных в эти фургоны людей отравляли отработанными газами дизельных моторов. Смерть в душегубках была очень мучительной. Впрочем, среди палачей находились и "гуманисты", желавшие "облегчить" участь своих жертв. Один из них, унтерштурм-фюрер СС Беккер, писал из Киева в Берлин своему начальству: "Отравление газами зачастую происходит неправильно. Чтобы как можно скорее закончить процедуру, водители всегда дают полный газ. Вследствие этого казнимые умирают от удушья, а не засыпают, как это было предусмотрено. Мои указания привели к тому, что теперь при правильной установке рычага смерть наступает быстрее и притом заключенные мирно засыпают. Искаженные лица и испражнения, которые наблюдались раньше, более не замечались".
   По сути дела, весь оккупационный режим фашистских захватчиков представлял собой систему планомерного массового истребления советских людей. Все оккупанты наделялись небывалыми в истории войн, ничем не ограниченными правами по отношению к местному населению. Судьба советского человека целиком зависела от прихоти любого гитлеровца. Как показано выше, еще до нападения на СССР захватчикам всех рангов и любого служебного положения было не только дано "право", но и вменено в обязанность проявлять крайнюю жестокость. Во время войны эта обязанность неоднократно в различной форме доводилась до сведения каждого оккупанта. В "Памятке немецкого солдата" было сказано: "У тебя нет сердца и нервов, на войне они не нужны. Уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик. Убивая, этим самым спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее своей семьи и прославишься навек".
   Фельдмаршал Кейтель в директиве войскам от 23 июля 1941 года указывал: "Имеющиеся для обеспечения безопасности в покоренных восточных областях войска ввиду обширности этого пространства будут достаточны лишь в том случае, если всякого рода сопротивление будет сломлено не путем юридического наказания виновных, а если оккупационные власти будут внушать тот страх, который единственно способен отбить у населения всякую охоту к сопротивлению... Не в употреблении дополнительных охранных частей, а в применении соответствующих драконовских мер командующие должны находить средства для поддержания порядка в своих районах безопасности".
   И драконовские меры применялись вовсю. Население оккупированной советской территории было лишено всех политических и вообще каких-либо человеческих прав. Зато от него требовали выполнения множества обязанностей и соблюдения целого ряда запретов. За нарушение их в большинстве случаев полагалась смертная казнь или заключение в концлагерь. Чтобы устрашить население, казни, как правило, проводились публично. Виселицы с телами повешенных были непременным атрибутом каждого оккупированного фашистами советского города.
   Повсеместно практиковалась гнусная система заложничества. За убийство немца подлежало расстрелу 100, за убийство полицейского - 50 первых попавшихся местных жителей, если виновные не были обнаружены. Заложников хватали и убивали и в случае диверсий, саботажа, укрытия советских воинов-окруженцев и партизан. Например, в Киеве в связи с диверсиями и саботажем на предприятиях 2 ноября 1941 года было расстреляно 300, а через 27 дней 400 человек. После войны стала известна трагедия, постигшая латвийскую деревню Аудрины. Гитлеровцы арестовали всех жителей этой деревни (235 человек, в том числе стариков, женщин и детей). 4 января 1942 года они публично расстреляли 30 мужчин на базарной площади города Резекне. Остальные жители деревни - среди них десятки детей от нескольких недель до десятилетнего возраста и стодесятилетняя крестьянка Вера Глушнева - были расстреляны накануне в Анчупанском лесу. Деревню Аудрины фашисты сожгли дотла.
   Полный произвол царил в мерах наказания. Разбирательство проступков местных жителей, тем более судебное, практически отсутствовало. "Законодателем" и "судьей" был любой гестаповец или военнослужащий вермахта. Каждый из них мог поступать, как ему вздумается. Так, командир 106-й гитлеровской пехотной дивизии в приказе от 8 апреля 1943 года внушал личному составу, что "немецкий военнослужащий, независимо от звания, должен чувствовать себя господином и в соответствии с этим относиться к русскому населению"; он установил нечто вроде шкалы взысканий, которой должны были руководствоваться его подчиненные, наказывая местных жителей. Вот еще один образчик "законодательного творчества" захватчиков. В селах Алехино, Суханка и других населенных пунктах Хотынецкого района Орловской области оккупанты запретили девушкам выходить замуж по собственному желанию. Право решать вопрос об их замужестве предоставлялось старосте, который мог выдать девушку замуж, за кого вздумает.
   Иногда издавались и общие законы. Они соответствовали установкам фашистского руководства о беспощадном терроре по отношению к советским людям. В директиве Гиммлера "Относительно преследования преступлений против империи или оккупационных властей" от 4 февраля 1942 года прямо указывалось: "Фюрер считает: в случае таких преступлений наказание лишением свободы, в том числе и пожизненное тюремное заключение, расценивалось бы как признак слабости. Действенного и последовательного устрашения можно достичь лишь смертными казнями или мерами, которые оставляют родственников и население в неведении о судьбе преступника".
   В соответствии с упомянутой директивой 17 февраля 1942 года по распоряжению Розенберга для оккупированных районов СССР были введены "Особые уголовные законы". По этим законам советским людям угрожала смертная казнь за оскорбление "чести" национал-социалистской партии, германской армии и полиции, за поведение, "понижающее уважение к немецкому государству или немецкому народу", а также в том случае, если они не доносили оккупационным властям об антинемецких настроениях или действиях. Совершенно ясно, что в нарушении каждой из статей этих законов можно было обвинить любого советского человека. Причем местным оккупационным властям и командирам воинских частей и подразделений было предоставлено полное право самим принимать решения о смертной казни советских людей. Они получили по этому поводу соответствующие разъяснения. Так, в распоряжении житомирского начальника жандармерии указывалось, что "на проведение казней в тех случаях, когда для этого имеются основания, просить разрешения не нужно".
   Какой-либо правовой защиты населения от произвола оккупантов не существовало. На зданиях военных комендатур висели объявления: "Жалобы гражданского населения на немецких военнослужащих не принимаются". Больше того, оккупационные власти и командование вермахта всячески поощряли издевательства и глумление над советскими людьми и нередко сами организовывали такого рода акции. В Витебске, например, полевой комендант приказал девушкам в возрасте от 14 до 25 лет явиться в комендатуру якобы для назначения на работу. На деле же самые молодые и привлекательные из них силой оружия были отправлены в дома терпимости. В белорусском местечке Шацк гитлеровцы собрали всех молодых девушек, изнасиловали их, а затем голых выгнали на площадь и заставили танцевать. Тех, кто сопротивлялся, фашистские изверги расстреливали на месте. Подобные насилия и надругательства захватчиков были повсеместным массовым явлением.
   Глумление и издевательства фашистов над советскими людьми приобретали самые изуверские формы. Прежде чем расстрелять или повесить свои жертвы, фашисты всячески истязали их. На глазах у обреченных на смерть женщин убивали или бросали живыми в могилы их малолетних детей. Гитлеровцы сжигали людей на кострах, загоняли их на минные поля, закапывали в землю раненых.
   Сейчас некоторые буржуазные историки определяют зверства фашистов всего лишь как "бессмысленную жестокость", "неоправданную крайность". Причем объясняют эти "жестокости" и "крайности" войной, которая-де сама по себе неизбежно огрубляет нравы, стирает моральные устои.
   Так ли это?
   На самом деле, как показано выше, эти насилия и зверства были составной частью тщательно продуманной системы планомерного массового истребления советских людей. Фашистской правящей верхушке нужны были не просто убийцы и грабители, слепые исполнители их воли. Воспитать миллионы "сверхлюдей", свободных, как говорил Гитлер, от "отвратительной химеры совести", способных "инициативно", по собственной потребности творить кровавый разбой,- такова была цель, поставленная фашистами.
   Развязывание самых низменных инстинктов, доведение их до изуверства и садизма по отношению к представителям "низших рас", а особенно к советским людям - носителям классово враждебных фашизму социалистических идеалов,- все это играло важную роль в отборе и воспитании слоя "арийских господ". Фашистские заправилы и короли германских монополий могли быть довольны. В кровавых злодеяниях на советской земле действительно формировался взлелеянный в их замыслах "сверхчеловек" - изувер и садист. Он был свободен и от совести и от жалости. "Люди плачут, а мы смеемся над слезами",- похвалялся в письме в фатерлянд участник расправ с населением в Белоруссии обер-ефрейтор Иоганн Гердер.
   Особенно зверствовали на советской земле эсэсовцы и гестаповцы. Изощренное изуверство было для них чем-то вроде "профессионального шика". Например, заместитель начальника полиции безопасности и СД в Минске Хойзер, повинный в уничтожении нескольких десятков тысяч советских людей, "забавлялся" тем, что привязывал свои жертвы к столбам, обливал их горючим и поджигал.
   Нельзя без содрогания читать свидетельство М. И. Прохоровой - очевидицы уничтожения советских людей в начале июля 1941 года у селения Журжево (близ Витебска). "В двух километрах от Журжева,- писала М. И. Прохорова,- я видела донага раздетых людей, поставленных на краю огромной ямы. Фашистские людоеды из пулеметов расстреливали их. Одна из женщин, раненая, вырвалась из ямы и пыталась убежать. Фашист догнал ее, автоматом ударил по голове. Когда она упала, он несколькими выстрелами убил ее. Детей бросали в ямы живьем, некоторых малышей фашистские душегубы хватали вдвоем за ноги и разрывали их тельца на части. Над местом расстрела стояли вопли и стоны истекающих кровью и гибнущих людей. Когда их засыпали землей, образовывалось кровяное месиво. Сотни людей в страшных муках ворочались в ямах. После закрытия земля еще долго вздрагивала. Через несколько дней я видела торчащие из земли руки и ноги, а земля была потрескавшаяся. Видно было, что люди умирали мучительной смертью, пытаясь вырваться из-под тяжести насыпанной на них земли".
   Да, на таких извергов фашистские главари вполне могли положиться. Они были способны на любые преступления против человечества.
   В послевоенное время некоторые буржуазные историки и мемуаристы - Ч. О. Диксон, О. Гейльбрунн, Л. Рендулич, Г. Гудериан, К. Астман, Э. Хессе и другие - стали настойчиво пропагандировать тезис о том, что чудовищные злодеяния на советской земле творили лишь специальные карательные органы нацистской партии и фашистского государства - гестапо, войска и органы СС и СД, отряды тайной полевой полиции и другие. Что же касается немецко-фашистской армии, то она будто бы была слепым орудием в руках гитлеровской клики и использовалась лишь по своему прямому назначению - вела боевые действия на фронте, а ее генералитет, "далекий от политики", выполнял только свои "профессиональные функции" - руководил боевой деятельностью войск. Фальсифицируя исторические события, буржуазные идеологи делают попытку морально реабилитировать гитлеровский вермахт, представить дело так, будто он неповинен в осуществлении преступной оккупационной политики.
   Выше было показано, что руководство вермахта принимала самое активное участие в составлении всех планов фашистской Германии в отношении Советского Союза. И после начала агрессии против СССР верховное командование германских вооруженных сил издавало разного рода приказы, директивы, инструкции, памятки и т. д., где подробно определялись как цели оккупации советской территории, так и конкретные способы ее проведения. Среди этих способов главное место занимал беспощадный массовый террор. "Волосы становятся дыбом, когда читаешь приказы, рассылаемые войскам за подписью Гальдера, о мерах, которые должны быть приняты в России",- писал в своем дневнике далекий от сочувствия советским людям гитлеровский дипломат Ульрих фон Гассель.
   Под стать приказам верховного командования были приказы генералов действующей армии. Характерен в этом плане изданный 10 октября 1941 года приказ командующего 6-й немецкой армией фон Рейхенау "О поведении войск на Востоке". Этот "далекий от политики" генерал-фельдмаршал требовал "полного уничтожения большевистской ереси" и приказывал своим солдатам и офицерам заблаговременно применять решительные и жестокие меры по отношению ко всем местным жителям - мужчинам, "чтобы предупредить возможные с их стороны покушения", а также уничтожать женщин, которые хоть как-нибудь проявят враждебность к оккупантам.
   Столь же каннибальской была и "практика" немецко-фашистских войск - они творили кровавые дела так же ревностно, как и части СС, истязали советских людей с такой же изощренностью, как и профессиональные палачи и убийцы - гестаповцы и эсэсовцы. Вот, например, как действовали обычные полевые части вермахта на Смоленщине. В сентябре 1942 года в деревне Зеленая Пустошь гитлеровские солдаты сожгли живыми 150 стариков, женщин и детей. По распоряжению командира 102-й пехотной дивизии генерал-майора Физлера солдаты силой оружия заставили жителей деревни Холмец идти по минированной дороге. Все люди подорвались на минах и погибли. Садисты в мундирах вермахта выискивали все более изуверские способы уничтожения советских людей. На той же Смоленщине в деревне Тереховка они связали 75 стариков, женщин и детей, сложили их в штабель, завалили соломой и подожгли.
   Очевидец зверств солдат вермахта в деревне Красные Горки Ленинградской области И. К. Алексеенко рассказывал: "Дети - всегда дети. Они собрались у здания школы, играли. Веселая группа детей привлекла внимание двуногих фашистских зверей. Людоеды решили превратить детей в мишень для своих упражнений в стрельбе. Прошло... несколько мгновений. У школы, в пыли, в луже крови остались лежать девять детских трупиков...
   Я знаю, как зверски пытали семью партизана Николая Глухова. Мучили всех членов семьи на глазах друг у друга. Мучили старых и малых... Разъяренные звери схватили старую мать, связали и бросили ее в топящуюся печь, сожгли заживо... Двух девочек - двенадцати и четырнадцати лет... изнасиловали, а потом расстреляли..."
   Типичный облик рядового гитлеровского вояки со всей его растленной моралью насильника-садиста предстает со страниц дневника участника расправ с населением Белоруссии солдата Эмиля Гольца. "По дороге от Мира до Столбцов,- писал Гольц,- мы разговаривали с населением языком пулеметов, никакого сострадания мы не ощущали. В каждом местечке, в каждой деревне при виде людей у меня чешутся руки. Хочется пострелять из пистолета по толпе".
   Факты такого рода бесчисленны. Они составляли повседневную практику гитлеровских войск на оккупированной советской территории. И как бы ни усердствовали буржуазные фальсификаторы истории, им не удастся скрыть очевидную истину: немецко-фашистский вермахт был преступной армией преступного государства.
   В качестве предлога для массового уничтожения советских людей гитлеровцы широко использовали борьбу против партизанского движения. Уже 16 июля 1941 года, не представляя еще, что принесет всенародная партизанская война, Гитлер заявил: "Партизанская война имеет и свои преимущества: она дает нам возможность истреблять все, что восстает против нас".
   После войны представшие перед судом организаторы и руководители контрпартизанской борьбы вынуждены были более подробно раскрыть масштабы планировавшегося гитлеровцами массового уничтожения советских людей под предлогом борьбы с партизанским движением. На состоявшемся в январе 1946 года в Киеве судебном процессе бывший начальник охранной полиции на территории Киевской области генерал Шеер цинично заявил: "Нужно было под видом борьбы с партизанами уничтожить большую часть украинского народа, а оставшуюся часть переселить на север. Вообще нужно было проводить драконовские меры против населения Украины". Бывший генерал войск СС Бах-Зелевский, на которого было возложено руководство контрпартизанской борьбой на оккупированной советской территории, вынужден был признать на Нюрнбергском процессе, что вся практическая деятельность оккупационных властей и германских войск по подавлению партизанского движения была направлена на выполнение установки Гиммлера об уничтожении 30 миллионов славян.
   В соответствии с этой установкой действовало и командование вермахта. Уже 16 сентября 1941 года главное командование германских сухопутных войск отдало приказ, в котором в категорической форме потребовало широко использовать мероприятия по борьбе с партизанами для уничтожения гражданского населения, подчеркнув, что на Востоке человеческая жизнь "в большинстве случаев не имеет никакой цены". 16 декабря 1942 года оно издало директиву "О борьбе с бандами" (так гитлеровцы стали называть партизан). Директива вменяла в обязанность солдат и офицеров самым жестоким образом расправляться не только с партизанами, но и со всем населением в районах контрпартизанских действий, применять "любые средства, без ограничения, также против женщин и детей".
   Каратели так и поступали. Деловито, как о боевых действиях, докладывали командиры частей и подразделений о совершавшихся ими злодеяниях. Вот одно из таких донесений - рапорт командира роты капитана Пелльса о расправе с населением белорусской деревни Заболотье. "Рота получила задание уничтожить расположенную к северо-востоку от Мокран дер. Заболотье и расстрелять население...- говорилось в рапорте.- Результаты операции следующие: расстреляно 289 чел., сожжен 151 двор, угнано 700 голов рогатого скота, 400 свиней, 400 овец и 70 лошадей. Вывезено хлеба: 300 ц обмолоченного и 500 ц необмолоченного". Только во время "очистки от партизан" территории Воложинского района (Белоруссия) во второй половине июля 1943 года гитлеровцы заживо сожгли в домах население деревень Доры, Дубовцы, Мишаны, Довгалевщина, Лапинцы, Среднее Село, Романовщина, Нелюбы, Палубовцы и Макричавщина. Никакого следствия при этом не проводилось. Жителей, преимущественно стариков, женщин и детей, сгоняли в отдельные строения, которые потом поджигали. В деревне Доры жителей собрали в церкви и сожгли вместе с нею.
   Точных данных о количестве советских людей, уничтоженных гитлеровцами под предлогом борьбы с партизанским движением, нет. Но масштабы этого злодеяния - оно совершалось на всей захваченной советской территории и на протяжении всего периода оккупации - позволяют сделать вывод, что это количество огромно. Недаром Бах-Зелевский признал на Нюрнбергском процессе, что применявшиеся под предлогом борьбы с партизанами методы уничтожения советского населения "действительно привели бы к истреблению 30 миллионов, если бы их продолжали применять и если бы ситуация не изменилась в результате развития событий".
   Одним из орудий массового уничтожения советских людей были концлагеря. Они покрывали густой сетью всю оккупированную советскую территорию. Кроме того, советских людей отправляли с той же целью в концлагеря, находившиеся в других захваченных гитлеровцами странах. Особенно много таких лагерей было в Польше.
   С особой жестокостью относились гитлеровцы к советским военнопленным. В первую очередь подлежали немедленному уничтожению политработники Красной Армии. В многочисленных директивах по этому поводу неоднократно повторялось, что политработники "должны уничтожаться самое позднее в транзитных лагерях. В тыл не эвакуируются".
   Оккупанты безжалостно ликвидировали больных и истощенных военнопленных. На этот счет также имелись прямые установки фашистского руководства. Директива начальника полиции безопасности и СД Германии начальникам концентрационных лагерей от 9 ноября 1941 года прямо предписывала, чтобы "все советские военнопленные, которые явно обречены на гибель (например, больные брюшным тифом) и поэтому не в состоянии выдержать напряжение, связанное хотя бы даже с кратким пешим переходом, больше не доставлялись в концентрационные лагеря, предназначенные для их уничтожения".
   Фашистское руководство официально требовало от исполнителей более жестоко относиться к советским военнопленным, чем к военнопленным из других стран. Разъясняя это требование, начальник управления по делам военнопленных генерал Рейнеке говорил: "Красноармеец не рассматривается как солдат и обычном смысле слова, как это понимается в отношении наших западных противников. Красноармеец должен рассматриваться как идеологический враг, то есть как смертельный враг национал-социализма, и поэтому должен подвергаться соответствующему обращению"
   8 сентября 1941 года гитлеровское командование издало "Памятку об охране советских военнопленных". В ней прямо указывалось, что по отношению к советским военнопленным гитлеровцы отказываются от соответствующих положений международного права. По сути дела, это была установка на истребление попавших в плен советских солдат и офицеров. В "Памятке" подчеркивалась необходимость применять строжайшие меры к советским военнопленным, для подавления сопротивления не колеблясь прибегать к оружию. Предусматривалось наказание для военнослужащих, недостаточно ревностно выполняющих это требование. Подобные установки неоднократно подтверждались, в том числе самыми высокопоставленными деятелями фашистского рейха. Фельдмаршал Кейтель на донесении о нарушении международных конвенций в вопросе об обращении с пленными солдатами и офицерами Красной Армии написал: "Здесь речь идет об уничтожении целого мировоззрения, поэтому я одобряю эти мероприятия и покрываю их".
   Попавшие в плен солдаты и офицеры Красной Армии содержались в лагерях для военнопленных. Для гражданских лиц, включая стариков, женщин и детей, существовали специальные концлагеря. Немало было и смешанных лагерей, куда вместе с советскими военнослужащими направляли мужчин призывного возраста, объявленных военнопленными.
   Самые различные по размерам, вмещавшие от нескольких сотен до ста и более тысяч узников, фашистские концлагеря вполне оправдывали появившееся в годы войны зловещее название "фабрик смерти".
   Гитлеровцы делили заключенных концлагерей на разные категории: "политически вредные элементы", "лица, достойные доверия", "пригодные для использования на разного рода работах", "национальные группы среди военнопленных и гражданских лиц" и т. д. В соответствии с этим делением оккупанты намечали очередность и способы уничтожения заключенных.
    "Политически вредные элементы" фашисты ликвидировали немедленно. Делали это специальные "зондеркоманды". Начальники команд обязаны были каждую неделю сообщать в главное управление имперской безопасности сведения, содержащие: 1) краткое описание деятельности за прошедшую неделю; 2) число лиц, которые считаются подозрительными (достаточно указав цифру). В соответствующих директивах "зондеркомандам" подписывалось: "Экзекуции должны проводиться не в самом лагере и не в непосредственной близости от него, они негласны и должны производиться, по возможности, незаметно".
   Однако на практике гитлеровцы совершали экзекуции (читай: казни) или в самих лагерях, или вблизи них. Расправы с заключенными отличались диким изуверством и садизмом. Обреченных заставляли самих копать себе могилы, петь и плясать перед казнью. Фашисты всячески истязали их.
   Эсэсовское руководство всячески поощряло рвение фашистских садистов, для чего были созданы даже специальные премиальные фонды. Так, 14 ноября 1941 года комендант концлагеря Гросс-Розен получил уведомление: "Из особого фонда в распоряжение Вашего концлагеря предоставляется сумма в 600 рейхсмарок для единовременной раздачи лицам, участвовавшим в приведении в исполнение смертных приговоров".
   Что же касается "лиц, достойных доверия", то к их числу гитлеровцы относили таких заключенных, которые, по их мнению, менее других представляли угрозу для "нового порядка". Но, поскольку подавляющее большинство советских людей люто ненавидело фашистских захватчиков, достаточно было любого, даже самого пассивного проявления сопротивления, просто косого взгляда, чтобы "виновный" оказался в числе "политически вредных элементов".
   Из так называемых "национальных групп среди военнопленных и гражданских лиц" гитлеровцы пытались вербовать пополнение для разного рода национальных изменнических формирований. Уклонявшиеся от вербовки зачислялись в число "политически вредных элементов".
   Деление заключенных концлагерей на различные категории определяло лишь очередность и способы их уничтожения. В конечном счете каждого из узников ожидала смерть. Этой конечной цели служили и использование заключенных на разного рода работах, и установленный в концлагерях режим.
   Интенсивность и нечеловеческие условия труда заключенных приводили к тому, что они массами и очень быстро умирали. Это был преднамеренный курс гитлеровского руководства, зафиксированный в многочисленных официальных распоряжениях. В одном из них - приказе Главного административно-хозяйственного управления СС от 30 апреля 1942 года о руководстве концлагерями - говорилось: "Комендант лагеря лично ответствен за использование рабочей силы. Это использование должно происходить в полном смысле слова до истощения всех сил с тем, чтобы была достигнута наивысшая производительность... Рабочий день не ограничен".
   Заключенные концлагерей содержались даже осенью и зимой под открытым небом, были лишены какой-либо медицинской помощи. Сообщая Розенбергу о положении в одном из концлагерей Минска, министерский советник Дорш писал: "В лагере для военнопленных в Минске, расположенном на территории размером с площадь Вильгельмплац, находится приблизительно 100 тыс. военнопленных и 40 тыс. гражданских пленных. Пленные, загнанные в это тесное пространство, едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные потребности там, где стоят... Военнопленные, проблема питания которых едва ли разрешима, живут по 6-8 дней без пищи". В концлагере в Умани, на площади, рассчитанной на 6-7 тысяч человек, содержались 74 тысячи узников. Подавляющее большинство их постоянно находилось под открытым небом. "Пища" (50-100 граммов эрзац-хлеба с опилками и пол-литра "похлебки" на человека) готовилась не более чем на две тысячи человек. В результате заключенные массами умирали от голода. И это не единичные примеры.
   О том, как обстояло дело в концлагерях, можно судить, в частности, по таким фактам. Согласно распоряжению гитлеровского командования от 6 августа 1941 года, суточные нормы питания для советских военнопленных составляли: хлеб - 200- 214 граммов, мясо-13-14 граммов, жир-14-15 граммов, сахар - 20-25 граммов. Эти нормы сами по себе обрекали людей на голодную смерть. Так как на практике эти нормы далеко не всегда соблюдались, а продукты были крайне низкого качества, это делало существование заключенных еще более мучительным и ускоряло их гибель.
   О качестве лагерной пищи свидетельствует, например, состав "хлеба", который получали узники: 50 процентов ржаной муки грубого помола, 20 процентов отжимок сахарной свеклы, 20 процентов целлюлозной муки, 10 процентов муки из соломы или листьев. Другой вид "хлеба" приготовлялся из мякины с ничтожной примесью крахмала. Исследования показали, что подобное питание приводило к прогрессивному истощению и к тяжелым расстройствам органов пищеварения. Не лучше была и жидкая пища: смесь шелухи проса, неочищенного полусгнившего картофеля и разного рода отбросов.
   Заключенные размещались или под открытым небом, или в совершенно непригодных для жилья бараках, где преднамеренно создавалась невероятная скученность. Во всех лагерях крайне неудовлетворительной была канализационная система, не хватало воды, бараки кишели блохами и вшами. Вот как, например, описывал условия существования в концлагере, находившемся в Каунасе, советский военнопленный Ф. Е. Кожедуб: "Живу под открытым небом в яме, или в пещере, или в подвале. Пищу получаем в день 200 г хлеба, пол-литра вареной капусты и поллитра чаю с мятой. Все несоленое, чтобы не пухли. На работу гонят палками и проволочными нагайками... Имеем миллионы вшей... Ежедневно умирает 200-300 человек".
   Варварские условия содержания и труда в концлагерях дополнялись диким произволом и издевательствами. Гитлеровцы подвергали заключенных жестоким пыткам и глумлению, подвешивали за ноги и за руки, обливали на морозе холодной водой, натравливали на них собак. Находившихся в концлагерях вместе с матерями малолетних детей фашисты нередко превращали в живые мишени для упражнений в стрельбе.
   Фашисты стремились всячески унизить человеческое достоинство узников. Их лишали имен и фамилий и обозначали номерами, а военнопленных к тому же подвергали клеймению.
   Ужасающие масштабы смертности в концлагерях не удовлетворяли гитлеровцев. Дело в том, что "право несколько задержаться на этом свете" имели только трудоспособные заключенные. В лагерях же в результате варварского содержания и обращения становилось все больше людей, не способных к труду. В связи с этим в Берлине состоялось специальное совещание, на котором обсуждался вопрос о судьбе раненых и истощенных узников концлагерей. Участвовавшие в совещании нацистские врачи предложили собирать таких заключенных в одном месте и умерщвлять их при помощи яда. Было принято и другое решение: уничтожать нетрудоспособных непосредственно на местах, используя для этого медицинский персонал лагерей.
   В соответствии с подобными установками были созданы подлинные комбинаты смерти. Страшным примером такого рода комбината являлся огромный лагерь в г. Славута Хмельницкой области, как бы в издевку названный гитлеровцами "гросс-лазаретом Славута". Сюда непрерывно направлялись партии советских военнопленных - раненых и страдавших различными болезнями, в том числе и инфекционными. Причем инфекционные больные помещались в лагерь преднамеренно. Голод, болезни, изнурительный труд и издевательства быстро делали свое дело. Конвейер смерти работал беспрерывно: одновременно в "гросс-лазарете" находилось не более 18 тысяч человек, а за два года в нем было истреблено до 150 тысяч пленных солдат и офицеров Красной Армии.
   Уничтожение раненых, больных и ослабевших людей производилось во всех концлагерях. Повсеместно широко практиковалось преднамеренное распространение эпидемических заболеваний. С этой целью больных тифом специально развозили по концлагерям и помещали вместе со здоровыми заключенными. Тысячи заключенных были умерщвлены путем инъекций яда.
   Гитлеровцы использовали военнопленных и заключенных гражданских лиц для преступных "экспериментов". В первую очередь "изучались" вопросы массовой стерилизации женщин и кастрации мужчин. Проведение подобных исследований было закономерным следствием государственной политики фашистской Германии, предусматривавшей биологический геноцид "неарийских" народов. Исключительной жестокостью отличались "эксперименты" дипломированного убийцы - доктора 3. Рашера, которому по распоряжению Гиммлера предоставили для опытов "человеческий материал" из концлагерей. Он "исследовал" способы оживления людей, подвергавшихся действию низких температур. Подопытных помещали на длительное время в ледяную воду, где держали почти до наступления смерти (в большинстве случаев они умирали). Затем их пробовали оживить быстрым обогреванием. Отдельные представители медицинских кругов пытались возражать против проведения преступных опы- тов, но были одернуты Гиммлером, который заявил: "Людей, которые все еще отвергают эти опыты над людьми, я рассматриваю как предателей и государственных изменников".
   На живых людях нацистские врачи испытывали вакцины против сыпного тифа, желтой лихорадки, паратифа А и Б, холеры и других инфекционных заболеваний. Люди, предварительно зараженные этими болезнями, как правило, умирали.
   На состоявшемся в 1945 году процессе о зверствах фашистских захватчиков в Смоленской области бывший лекарский помощник лазарета № 551 Модиш рассказал о "научной деятельности" немецких профессоров Шеле, Гетте, Мюллера и врача Вагнера, которые, экспериментируя над советскими военнопленными, причиняли им жестокие страдания, а затем умерщвляли строфатином или мышьяком. В этом же лазарете гитлеровцы насильственно брали кровь у гражданского населения, главным образом у детей 6-8 лет. У каждого ребенка в один прием брали по 600-800 кубиков крови. Почти во всех случаях дети умирали. Модиш цинично заявил: "Смерть русских детей спасла жизнь немцев".
   Фашистские концлагеря явились одним из звеньев тщательно спланированной и направляемой фашистским руководством системы массового истребления советских людей. В Яновском концлагере (близ Львова) гитлеровцы уничтожили 200 тысяч, в лагере Тростенец (под Минском) - свыше 150 тысяч, в лагере Саласпилс (около Риги) - более 53 тысяч, в лагере Алитус (Литовская ССР) - 60 тысяч советских людей - военнопленных и гражданских лиц, в том числе стариков, детей и женщин.
   Всего в концлагерях на оккупированной фашистами советской территории было уничтожено 3 912 283 военнопленных, а также миллионы гражданских лиц, в том числе стариков, женщин и детей.
   Столь же трагичной была участь советских людей, попавших в концлагеря в Германии. 28 февраля 1942 года Розенберг писал Кейтелю, что "судьба советских военнопленных в Германии стала трагедией огромного масштаба. Из 3,6 млн. военнопленных в настоящее время вполне работоспособны только несколько сот тысяч. Большая часть их умерла от голода или холода. Тысячи погибли от сыпного тифа".
   Одним из чудовищных преступлений фашистских оккупантов на советской земле, носивших массовый характер, было уничтожение больных, находившихся в специальных лечебницах и больницах, а также детей-сирот, содержавшихся в детских домах. Так, в декабре 1941 года в сапоговской областной психиатрической больнице (Курская область) гитлеровцы умертвили путем отравления около тысячи больных. В начале 1942 года фашисты уничтожили всех больных и персонал симферопольской психиатрической больницы. В декабре 1942 года они умертвили в душегубках детей, больных костным туберкулезом, лечившихся в санаториях курорта Теберда. В Краснодарском крае были лишены жизни в душегубках 380 больных краснодарской городской больницы, 320 больных Березанской лечебной колонии, 42 больных ребенка с хутора Третья Речка. Оккупанты зверски расправились с воспитанниками Ейского детского дома. Случайно спасшийся от смерти бывший воспитанник детдома Л. Дворников рассказал впоследствии: "Я помню все хорошо. Детей тащили за ноги, за руки. Весь кузов душегубки снизу доверху был забит детскими телами".
   И это не единичные факты. Таким путем оккупанты избавлялись от "бесперспективных" едоков, которых невозможно было эксплуатировать "в интересах рейха".
   10 миллионов мужчин, женщин и детей истребили и замучили гитлеровские захватчики на оккупированной советской территории - почти треть первоначальной наметки генерального плана "Ост". Кроме того, большое количество советских людей погибло в "лагерях смерти" в Германии и в оккупированных гитлеровцами европейских странах.
   Рассматривая оккупационный режим на захваченной фашистами советской территории, реакционные буржуазные историки не скупятся на его критику. Однако они весьма сдержанно говорят о преступных целях фашистской оккупационной политики и критикуют в основном методы, посредством которых захватчики стремились осуществить эти цели. Реакционные буржуазные историки "упрекают" Гитлера и его подручных в том, что они якобы пренебрегли "классическими" приемами империалистов в закабалении населения порабощенных стран, в том числе и таким из них, как метод "кнута" и "пряника" - террора по отношению к одной части населения и заигрывания с другой. Подобный подход, по мнению некоторых буржуазных историков, создал бы фашистским захватчикам опору среди населения, предотвратил или, по крайней мере, значительно ослабил партизанскую войну. Другой прием, нашедший отражение в известной формуле "разделяй и властвуй", состоит в натравливании народов друг на друга. В условиях многонационального Советского Союза этот прием, по утверждениям реакционных буржуазных историков, мог бы ослабить единство советских народов, поссорить их друг с другом и даже привлечь некоторые из них на сторону фашистских оккупантов.
   Подобная "критика", по сути дела, представляет собой рекомендации империалистическим агрессорам на будущее. Но какие бы цели ни преследовали буржуазные историки, они в данном случае (как и во многих других) вступают в явное противоречие с действительными фактами.
   А факты говорят о том, что фашистские агрессоры отнюдь не пренебрегали испытанными приемами покорения народов завоеванных стран. Фашисты тщательно скрывали свои истинные замыслы в отношении Советского Союза и его народов. Еще до нападения на СССР - в начале июня 1941 года - верховное главнокомандование германских вооруженных сил издало "Указания о применении пропаганды по варианту "Барбаросса"". В них, в частности, говорилось: "Пока не следует вести пропаганды, направленной на расчленение Советского Союза. В различных частях Советского Союза пропаганда должна пользоваться наиболее распространенным языком. Это, однако, не должно приводить к тому, что характер отдельных текстов преждевременно давал бы повод к заключению о намерениях расчленить Советский Союз".
   В секретной инструкции Геббельса от 15 февраля 1943 года подчеркивалась недопустимость пропаганды колонизаторской политики фашистской Германии, предписывалось в речах и выступлениях в печати не называть "восточные народы" "животными", "варварами" и т. д., не публиковать "теоретических исследований" о германизации "восточных территорий", "сокращении", онемечивании и выселении народов, живущих на этих территориях.
   Гитлеровская пропаганда на все лады твердила о том, что война ведется во имя "освобождения" народов СССР от большевизма, что тем, кто поддерживает оккупантов в осуществлении этой "миссии", предоставляются разного рода льготы и привилегии. И оккупанты не ограничивались только посулами. Они наделяли предателей земельными участками, скотом, освобождали от ряда налогов и т. д. Захватчики полагали, что они привлекут на свою сторону значительную часть населения, восстанавливая частнособственнические отношения, и поэтому всячески поощряли создание мелких частных предприятий. Но предателей и любителей частнособственнических порядков нашлось слишком мало. Советские люди с презрением отворачивались от подобных затей оккупантов.
   В некоторых оккупированных областях Российской Федерации гитлеровцы пытались "политически консолидировать" элементы, которые, по их мнению, могли стать опорой "нового порядка". С этой целью они инспирировали создание русской фашистской партии, названной "Народная социалистическая партия России". Во главе ее был поставлен гестаповский агент обер-бургомистр Локотского округа (Орловская область) Воскобойник. В ноябре 1941 года он опубликовал большим тиражом "манифест", в котором призывал создавать в округах и волостях оргкомитеты и производить запись в "ряды партии". Затея гитлеровцев провалилась. Даже среди отъявленных предателей почти не нашлось желающих вступить в эту организацию. А после того как партизаны уничтожили Воскобойника, оккупанты уже не пытались сформировать русскую фашистскую партию.
   Фашисты делали попытки использовать в качестве опоры насаждавшегося ими режима религиозные организации. Например, в августе 1942 года в Минске оккупационные власти созвали "церковный собор", на котором обсуждался вопрос об отношении религиозных организаций к "новому порядку". Однако большая часть участвовавшего в соборе духовенства не пошла в услужение к захватчикам. Лишь в прибалтийских республиках, западных областях Украины и в Крыму некоторая часть местного католического, лютеранского и мусульманского духовенства помогала оккупантам. (1 За отказ сотрудничать с оккупантами гитлеровцы уничтожили многих церковнослужителей. В частности, были казнены многие участники упомянутого "церковного собора" в Минске - православные священники и ксендзы.)
   В ряде районов фашистские оккупанты вообще начинали свое хозяйничанье не с "кнута", а с "пряника". Так, захватив Краснодарский край и некоторые районы Кавказа, они объявили себя друзьями казаков и покровителями кавказских народов. Заигрывая с кубанским казачеством, гитлеровцы провозгласили восстановление "былых казачьих вольностей", ввели институт атаманов и урядников. Они привезли на Кубань бывших белогвардейских казачьих генералов Краснова и Шкуро. С помощью этих политических мертвецов оккупанты рассчитывали создать добровольческие казачьи части для борьбы с Красной Армией. Первоначально на Кубани оккупанты не прибегали к массовым реквизициям продовольствия и скота у крестьян, а аресты и убийства производили скрытно (например, евреев эвакуировали из Краснодарского края и уничтожили в других местах).
   Но, несмотря на все старания, фашистам не удалось привести население Северного Кавказа и Кубани в состояние покорности. Здесь, как и всюду на оккупированной территории, разгорелась партизанская война. Тогда захватчики сбросили маску - развернули массовый кровавый террор против населения Краснодарского края и северокавказских народов.
   Фашистские оккупанты прибегали к всевозможным средствам, чтобы поссорить советские народы между собой и прежде всего с великим русским народом. Особенно усердно "обрабатывали" они украинцев, составлявших около двух третей населения оккупированной советской территории. Однако фашистам не удалось привить украинскому народу националистические взгляды. Народ окружил всеобщим презрением буржуазно-националистические организации, действовавшие на Украине.
   Немало усилий приложили фашисты к тому, чтобы обмануть и склонить на свою сторону население Белоруссии. С этой целью они создавали разного рода белорусские буржуазно-националистические организации. Так, в октябре 1941 года была образована "белорусская народная самопомощь" (БНС). Гитлеровский генеральный комиссар Белоруссии Кубе делал вид, что оккупанты высоко ценят эту "выразительницу общественного мнения белорусского народа". Он заявлял о том, что оккупационные власти заботятся об "установлении тесного сотрудничества" с "честным белорусским населением". В июне 1943 года Кубе объявил о создании "Союза белорусской молодежи", задачей которого был "отрыв белорусской молодежи от Востока и приобщение ее к арийскому Западу".
   В декабре 1943 года с большой помпой было провозглашено создание так называемого белорусского "национального правительства" - "Белорусской центральной рады".
   Но все эти организации и "Белорусская центральная рада" не получили никакой поддержки белорусского народа. Все они были сформированы из буржуазных националистов. В некоторые организации удалось вовлечь незначительное количество бывших кулаков и преступных элементов. Белорусский народ саботировал мероприятия буржуазно-националистических организаций и марионеточного "правительства". Партизанская борьба на территории Белоруссии достигла огромного размаха.
   В Латвии, Литве и Эстонии фашистских захватчиков поддерживали представители разбитых эксплуататорских классов. Стремясь расширить эту опору, гитлеровцы всячески рекламировали "самостоятельность" созданных из буржуазных националистов органов "местного самоуправления". Оккупанты пытались изобразить дело так, будто Латвией, Литвой и Эстонией управляют сами латыши, литовцы и эстонцы через своих "представителей". С этой целью они разрешили генеральным советникам издавать распоряжения по экономическим, политическим и другим вопросам. В то же время это давало возможность захватчикам переложить ответственность за вызывавшие недовольство населения мероприятия на марионеточную местную власть. С санкции захватчиков возобновили свою деятельность некоторые старые реакционные буржуазные организации. Своим наиболее ревностным прислужникам из числа буржуазных националистов фашисты вернули часть отобранной у них Советской властью собственности. Однако все их усилия были тщетными - пламя партизанской войны стремительно разгоралось.
   Крупной политической провокацией фашистских оккупантов на советской земле была попытка развязать братоубийственную войну: использовать советских граждан в вооруженной борьбе против Красной Армии и подавлении партизанского движения.
   Этот вопрос специально обсуждался на конференции, состоявшейся 18 декабря 1942 года в Берлине. Здесь прямо говорилось, что для достижения победы над Советским Союзом необходимо любыми способами поднять советских людей друг против друга, натравить одни советские народы на другие.
   В этих целях с помощью демагогической пропаганды, всяческих посулов, разжигания национальной розни и главным образом путем принуждения гитлеровцы создавали формирования так называемой "Русской освободительной армии" (РОА), национальные части СС из латышей, литовцев и эстонцев, дивизию СС "Галичина" в западных областях Украины, отряды татарских националистов в Крыму и т. п. Добровольно в эти формирования шли лишь бывшие кулаки, лавочники, разного рода националистический и разложившийся сброд. Поэтому оккупанты проводили насильственную мобилизацию. В Латвии, например, был объявлен призыв 30 возрастов. За уклонение от "добровольного" вступления в фашистскую армию полагался расстрел. "Белорусская центральная рада" по указке захватчиков объявила мобилизацию 14 возрастов в так называемую "белорусскую краевую оборону", основной задачей которой было подавление партизанского движения.
   Широкую вербовочную работу развернули фашисты в лагерях военнопленных. Однако результаты ее были мизерными, и гитлеровцам приходилось насильственно отбирать и зачислять в изменнические формирования попавших в плен советских солдат и офицеров.
   Попытка захватчиков развязать на оккупированной территории СССР братоубийственную войну не удалась. Подлежавшие мобилизации мужчины прятались или уходили в партизанские отряды, солдаты и офицеры сформированных частей нередко целыми подразделениями с оружием в руках также переходили к партизанам.
   Самое большее, что смогли сделать гитлеровцы,- это использовать находившихся в подобных формированиях изменников, главным образом из числа буржуазных националистов и разложившихся элементов, для расправ с населением. Причем фашисты организовывали эти расправы таким образом, чтобы восстановить друг против друга советские народы. Например, к карательным акциям в Белоруссии, на Украине и в оккупированных районах Российской Федерации привлекались банды литовских, латышских, эстонских, калмыцких, татарских (крымских) националистов, подразделения так называемых "национальных легионов". Но советские люди быстро поняли провокационный характер этих акций. Очередная затея фашистов не принесла им успеха.
   Таким образом, вопреки утверждениям реакционных буржуазных историков, фашистские оккупанты использовали все средства, и "старые" и "новые", чтобы подавить сопротивление населения захваченной советской территории. Однако они натолкнулись на неодолимую преграду - преданность советских людей своей социалистической Родине, морально-политическое единство советского народа, его пламенный советский патриотизм, нерушимую дружбу народов СССР.
   Кроме того, заигрывания оккупантов с народами завоеванных стран всегда имеют границы, определяемые целями агрессии. Целью фашистских захватчиков было лишить советские народы свободы, ликвидировать их политические и социальные завоевания, превратить их земли в свои владения, уничтожить значительную часть советских людей, а оставшихся онемечить и превратить в бесправных рабов "арийских господ". Такие цели либеральными методами, разумеется, не могли быть достигнуты. Поэтому оккупационная политика фашистских агрессоров на захваченной ими советской земле была именно такой, какой она только и могла быть,- режимом массового кровавого террора.