Николай Гроднев
ЧТОБ ЦВЕЛИ ЦВЕТЫ...

Герой Советского Союза ИСАНЧЕНКО Александр

   Почти в каждый праздничный и выходной день примерно в одно и то же время на речном вокзале в Гомеле можно увидеть двух пожилых людей - мужчину и женщину. Они стоят на берегу, когда причаливает пароход "Александр Исаченко". Как и те, что пришли встретить родных или знакомых, они не сводят глаз с парохода. Но они никого не встречают. Они ждут пароход.
   Это Лаврентий Афанасьевич и Агафья Григорьевна Исаченки. Уже больше двадцати лет как не стало их Саши. Его имя носит пароход. В Гомельском парке есть кинотеатр имени Исаченко. В деревне Ховхла Будо-Кошелевского района - школа имени Исаченко. А сына нет...
   Через некоторое время, когда пароход отплывает от вокзала, Лаврентий Афанасьевич и Агафья Григорьевна помашут ему на прощание платками: счастливого плавания! И, как будто повидавшись с сыном, возвращаются домой...
   Ночь с 13 на 14 августа 1941 года гомельчане не забудут никогда.
   Как только за пурпурным небосклоном скрылось солнце, над городом тревожно завыли сирены. Через несколько минут, будто черные стервятники, налетели фашистские самолеты. Началась бомбежка. Горело все: заводы, фабрики, театры, учреждения, школы, детские сады, музеи.
   В ту ночь коммунисты Илья Федосеенко и Емельян Барыкин были в обкоме партии. ЦК КП(б) Белоруссии оставил их в городе для особого задания: если Гомель займут фашисты, организовать партизанский отряд и вести подрывную, диверсионную работу в тылу врага.
   Неприятельские самолеты непрерывно летали над городом. Фашисты разрушали предприятия, жилые кварталы, уничтожая все живое. Гитлеровская армия все ближе и ближе подползала к Гомелю.
   Емельян Барыкин срочно собрал всех членов партии, которые остались в городе.
   Пришел и Александр Исаченко, секретарь горкома комсомола. Он был самым младшим среди собравшихся - ему исполнилось двадцать два года.
   - Что делать дальше, товарищи, подсказывает сама обстановка,- обратился к коммунистам Емельян Барыкин.- Или отходить на восток с частями Красной Армии, или оставаться в тылу врага и вести диверсионную работу. Какие будут предложения?
   Первым взял слово Александр Исаченко.
   - Я остаюсь. Из Гомелыцины не уйду. Коммунисты переглянулись. Александр высказал то, что думали все.
   В ту тревожную ночь в стенах обкома был создан гомельский городской партизанский отряд "Большевик". Командиром отряда стал Илья Федосеенко, комиссаром - Емельян Барыкин.
   На рассвете, когда фашистская армия приближалась к стенам пылающего города, отряд вместе с регулярными частями Красной Армии ушел из Гомеля.
   На шестом километре Черниговского шоссе за Ново-Белицей несколько коммунистов и комсомолка Нина Новикова распрощались с отрядом. Александр Исаченко сказал ей:
   - Окончится буря - встретимся.
   А потом, немного помолчав, добавил:
   - Ну, а если погибну, то нелегко моя смерть достанется врагу...
   Эти слова были клятвой Саши.
   ...Леса приютили партизан в своих чащобах.
   За Ново-Белицей невдалеке от деревни Севруки в густом ольховнике разместился отряд "Большевик". В нем насчитывалось около ста человек. Партизаны были вооружены винтовками. Имелись у них и пулеметы, но недостаточно. Александр Исаченко предложил организовать охоту за минами на поля под Гомелем. И первый возвратился с двумя минами.
   Мины сослужили добрую службу. На рассвете на Черниговском шоссе прогремели два взрыва. На минах Александра Исаченко и Филарета Кечко подорвались пять автомашин, уничтожено пятнадцать гитлеровцев.
   - Вот так бы каждую ночь! - радовался Исаченко. Приближалась осень. В отряд прибыло еще несколько коммунистов.
   С наступлением холодов надо было думать о зимовке.
   Командир приказал переправиться через Добрушский и Светиловский районы в Чечерский. Там большие леса.
   В разведку пошли двумя группами: через Ветку и Доб-руш. Группу из пяти человек, в которой был Исаченко, возглавлял командир отряда Федосеенко.
   Разведка прошла удачно. Через некоторое время обе группы возвратились в отряд.
   Когда наступила зима и замерзли реки, отряд, разделившись на две группы, двинулся в поход. Нужно было пройти более двухсот километров. Пробирались от деревни к деревне только ночами. Днем отсиживались на сеновалах или на потолках хозяйственных построек. Питались в основном картошкой. Иногда ее приходилось по пять штук на человека в сутки. Изголодавшиеся, утомленные двигались дальше. Александр Исаченко был проводником группы. Когда партизаны отдыхали, ему приходилось идти в разведку.
   До Светиловского района дошли благополучно. Но здесь случилась беда. На рассвете группа прибыла в одну из деревень. Командир дал приказ разместиться. Федосеенко, Исаченко, Климович, Шавдия, Отембах и Лисовский остановились в крайнем дворе. Как всегда, осторожно пробрались на чердак дома; казалось, что никто не заметил, даже хозяин. Но, очевидно, было не так, потому что в полдень двор окружил фашистский карательный отряд.
   - Сдавайс, партизан! - кричали каратели. Но партизаны не думали сдаваться.
   Фашисты подожгли дом. Уже пылала крыша. Александр, услышав приказ командира: "Прорываться с боем!" -первым бросился на врага. За ним в пламя кинулись остальные.
   Каратели не ожидали этого. Завязался бой. Последнего гитлеровца подбил Александр.
   У партизан тоже были потери: погиб Климович, Лисовский был ранен. Федосеенко отделался легкой царапиной.
   Вторая группа, которую вел Барыкин, тоже попала в засаду и потеряла трех челозек.
   На нов ом месте, в Чечерском районе, партизанский отряд заявил о себе во весь голос. Александр Исаченко провел в деревнях Несимковичи и Рудня собрания. Он рассказал населению о положении на фронте, о том, что фашисты врут, будто они заняли Москву, и призвал советских людей помогать партизанам. Прошли такие собрания и в других селах.
   В течение зимы на значительной части территории Че-черского района была восстановлена Советская власть.
   Немецкая комендатура в Гомеле, напуганная делами партизан, сообщила начальству, что в Чечерском районе действует несколько тысяч хорошо вооруженных партизан...
   По шоссейным и железным дорогам на восток продолжали двигаться машины и поезда с солдатами и оружием. Нужно было затормозить это движение, остановить.
   - Мины, мины нужны! - все чаще говорил разведчик Исаченко.
   Но мин не было.
   - Попробуем добывать взрывчатку сами,- заявил однажды подрывникам Александр.
   В мае отряд "Большевик" возвратился на свою старую стоянку, к Ново-Белице, а оттуда двинулся на встречу с Ло-евским партизанским отрядом.
   Вместе стало легче. В отряде появился тол - и увеличилось число взорванных поездов, посланных фашистами на восток.
   Боевые друзья Александра Исаченко вспоминают одну из операций. С тяжелыми ранцами за плечами четверо партизан шли к железной дороге на участке Гомель - Жлобин. Шли семь ночей. Наконец впереди зачернела железнодорожная насыпь. Вожак, так звали Александра, осторожно пополз на разведку. Кругом было тихо. Он махнул товарищам шапкой, и они двинулись за ним.
   За несколько шагов до насыпи была заросшая высокой травой воронка от бомбы. Залегли в ней. Отсюда хорошо просматривался участок дороги примерно на полкилометра.
   Из-под Жлобина доносился перестук колес поезда. И вдруг на холме послышалась ругань на немецком языке.
   - Патрули,- предупредил Саша.
   Несколько солдат гуськом прошли по шпалам навстречу поезду. Дела плохи. Кто знает, может быть, вслед за первой группой патрулей идет вторая. Фашисты уже научены: караулят каждый километр пути.
   Александр приказал Котченко и Миленину осмотреть дорогу с холма, а сам с Тамарой Бляскиной начал минирование. Александр вырыл воронку, заложил мину и шнур к ней, тщательно замаскировал место. Тамара попросила поручить произвести взрыв ей. Тревожно стучало девичье сердце, когда она держала в руках шнур.
   Наконец со стороны полустанка на рельсах появился свет. Тамара вздрогнула.
   - Спокойно,- предупредил Александр.
   Свет медленно приближался; это шел с фонарем путевой обходчик.
   Земля между тем дрожала все сильнее: со стороны полустанка вслед за обходчиком медленно, как бы ощупывая каждый рельс, двигался поезд. "Чах, чах, чах..."-слышалось его неторопливое дыхание.
   Четверо партизан сидели, не смея пошевелиться. Кто раньше - обходчик или эшелон?! До заминированного места оставалось несколько шагов.
   - Снять? - шепотом спросил Котченко.
   - Нет. Он не успеет,- ответил Александр.
   И действительно, состав догнал обходчика; тот отошел в сторону и остановился.
   Вот он, долгожданный поезд. На платформах закрытые брезентом танки, орудия, а в хвосте цистерны.
   Александр дал знак, и Тамара дернула шнур...
   Вспыхнул ослепительный свет, затем раздался такой силы взрыв, что, казалось, сама земля встала на дыбы.
   Эшелон пошел под откос.
   Не успели подрывники скрыться в лесу, как вслед им посыпалась пулеметная дробь. Фашисты стреляли вслепую. Партизаны ушли без потерь.
   За лесом взошло солнце. Все были рады новому дню: и люди, и птицы. Но кому-то он нес радость, кому-то горе: шла война. Народная, священная...
   Наступил октябрь 1942 года. В отряде "Большевик" к этому времени было более 80 подрывников. Все они прошли школу Александра Исаченко и теперь самостоятельно пускали под откос вражеские эшелоны. Действовали они спокойно, продуманно - так, как их учил Александр Исаченко.
   А он задумал уже новую операцию. Но для ее осуществления требовался динамит.
   И подрывники отправлялись на поиски неразорванных снарядов. Александр вывинчивал из них боеголовки, а снаряд клал в ведро с водой, ставил на костер и грел до тех пор, пока не плавился тол. Потом отливал из него динамитные шашки. Это была ответственная, опасная, но необходимая работа, требующая умения и осторожности.
   6 октября 1942 года на урочище Березовая Гряда, которое находилось между Будо-Кошелевом и Салтановкой, пришли Тамара Бляскина, Павел Цынибриченко, Филарет Кечко, Шапотов и Иванов. С ними был и Александр Исаченко.
   Березовая Гряда - обыкновенная возвышенность в лесу. Здесь желтели кроны белоногих березок и пламенела одинокая рябина.
   Утомленные долгой дорогой, партизаны сели здесь отдохнуть. Посоветовались, как идти дальше. Взрывчатки хватало только на один эшелон. Павел Цынибриченко, Филарет Кечко и Федор Котченко пошли на железную дорогу, а Александр с остальными отправились за динамитом.
   Встретиться решено было тут же, на Березовой Гряде, послезавтра утром.
   Александр знал, что у деревни Заводь на опушке леса лежат вражеские снаряды. До встречи на Гряде он надеялся пустить под откос еще поезд, а потом всем вместе возвратиться в отряд.
   Короткий отдых подходил к концу. Полюбовавшись кистями рябин, ребята встали. Перед отходом на задание Александр не любил прощаться. Обычно перед расставанием он рассказывал друзьям что-нибудь интересное. Не изменил этому правилу и на сей раз.
   - Это было в Речице,- начал он с милой, застенчивой улыбкой.- Я тогда оканчивал педучилище. Государственные экзамены. Работы по уши, отдохнуть и выспаться некогда, не то что о девушках думать. Я был комсоргом училища, попробуй сдать экзамены не на "отлично"! Стыдно. Комната, в которой я жил, была на первом этаже. Спали с открытым окном. Перед экзаменами я лег последним. Вдруг слышу, что-то зашелестело у окна. Поднял голову и вижу: на подоконнике лежит букет черемухи, и чей-то девичий голос прошептал: "Тебе, Саша". Я мгновенно вскочил, посмотрел в окно и увидел удаляющуюся девичью фигуру, услышал стук каблучков... Но кто это был, не узнал. Несколько дней присматривался ко всем знакомым и незнакомым девушкам, но ничего не узнал. Так было и перед последним экзаменом. Опять букет, только не черемухи, а сирени. И опять тот же милый шепот: "Саша, тебе". И опять стук каблучков... Прошло два года. 22 июня, когда началась война, в городе был митинг. Я стоял на трибуне. Вдруг около меня появляется девушка, подает мне букет полевых цветов и шепчет: "Саша, тебе". Я так растерялся, так был удивлен и взволнован, что не мог произнести слова. А она, быстрая, как ветерок, сбежала с трибуны и исчезла среди людей. Я только и успел увидеть русые косы и белую кофточку. Кто она, где теперь?..
   - Вот окончится война, Александр, и найдет тебя твоя русокосая незнакомка. Вот увидишь, на вокзале в Гомеле встретит, и непременно с букетом цветов,- заверила Тамара Бляскина.
   Александр задумался.
   Между тем солнце зашло за тучи, поднялся холодный ветер, зашелестели пожелтевшими листьями березки, закачалась рябина. Начал накрапывать дождь.
   Александр взглянул на часы.
   - Пора.
   И опустела Березовая Гряда. Александр оглянулся, словно хотел сказать на прощание: не шатайтесь, березки, не качай огненной головой, рябина. Кончится зима, и не вечно война будет сеять на земле смерть и горе. Придет радость, счастье и любовь. Тамара правду сказала...
   Прошло два дня. Цынибриченко, Кечко и Котченко пустили под откос эшелон с гитлеровцами и снова пришли в Березовую Гряду. Но Тамары, Шапотова, Иванова и Александра Исаченко не было. Прошло еще двое суток...
   На третьи, когда рябина уронила первую гроздь, вернулись только двое: Тамара и Шапотов. Друзья поняли все по их лицам.
   - Нашли снаряды,- говорила сквозь слезы Тамара,- вывинтили боеголовки, разожгли костер... Снаряды были фашистские, со вторым взрывателем. Никто этого не знал... Мы с Шапотовым стояли в карауле... Саша в тот момент делал форму для отливки, а Иванов подбрасывал в костер дрова...
   Партизаны сняли шапки. Жалобно шумел осенний лес...
   В освобожденном Гомеле шел митинг, посвященный памяти тех, кто отдал свою жизнь в борьбе с фашизмом. На трибуне Нина Новикова, секретарь горкома комсомола.
   - Земля, на которую мы возвратились победителями,- говорит Нина,- освобождена благодаря мужеству и героизму наших людей. Скольких жизней стоила наша свобода! Сколько героев мечтало дожить до этого дня! В сорок первом, уходя в партизаны, Саша Исаченко сказал: "Окончится буря - встретимся". И вот мы встретились. И хотя Саши нет с нами, он живет в наших сердцах. Мы всегда будем помнить его, как настоящего товарища, комсомольского вожака, отважного подрывника, бесстрашного разведчика, Героя Советского Союза.
   С того времени минуло более 20 лет.
   И вот почти каждый раз встречают на речном вокзале в Гомеле пароход двое пожилых людей.
   "Дорогая Агафья Григорьевна, дорогой Лаврентий Афанасьевич! " -- такими словами начинаются письма к ним. Их много, этих писем.
   "Своему пионерскому отряду мы присвоили имя Саши Исаченко,- пишут пионеры с Витебщины.- Это наш любимый герой. Мы будем учиться, как учился Саша. Только на "отлично". Мы будем в жизни такими же мужественными и преданными своей Родине, каким был Саша".
   ...Золотыми лучами искрится солнце в окнах домов Гомеля, в ветровых стеклах троллейбусов. Десятки заводов, фабрик дышат полной грудью. А на лугах дети собирают цветы.
   За этот мир на земле, за то, чтобы цвели цветы, росли дети, отдал жизнь самый мирный человек - Александр Исаченко.