В. Гоголюк
МИНЫ АЛЕКСЕЯ ИЖУКИНА

Герой Советского Союза ИЖУКИН Алексей Иванович

   ...Народ толпился у сельсовета. Молодые женщины с грудными детьми, старики, опирающиеся на палки, стояли молча и изредка бросали настороженные, испуганные взгляды.
   - Ну, где же он? - перекладывая ребенка с одной руки на другую, нервно проговорила женщина с большими черными глазами, в которых светилось беспокойство и решимость.
   - А ты читай, Ксения, что написано,- пояснил еще крепкий, сухощавый старик Никодим Петрович, указывая суковатой палкой на лист бумаги, приклеенный на двери сельсовета.- Ну-ка, Павлушка, прочитай-ка, чего там написано.
   Светловолосый шустрый подросток лет двенадцати, с деревянной саблей в руках вмиг подскочил к двери и начал читать:
   "Собрание жителей села Думча состоится 16 июля 1941 года в 12 часов.
   Повестка дня: подготовка к убороч- ной.
   Председатель
   сельсовета
   А. Ижукин".
   - Да, сейчас, поди, еще только половина двенадцатого, так что жди ко времени нашего председателя,- невозмутимо продолжал Никодим Петрович.- Видать, в районный центр, в Навлю, вызвали Алексея Ивановича. Будем ожидать его с новостями.
   - А чего его ожидать,- проговорила маленькая, верткая старуха с зелеными злыми глазами.- Тикать надо, пока не поздно. Говорят, немец уже Смоленск захватил, мосты через Днепр наводит, а он "уборочну"... Да в своем ли он уме, наш-то председатель?!
   Ижукин прискакал верхом на взмыленном коне. Солнце стояло в зените, окутанное июльским маревом. Жара. И даже в лесу, в сосновом бору, песок стал горячим. Сейчас бы освежиться в речке, но нет времени. В голубом небесном океане слышится зловещий рокот фашистских бомбардировщиков.
   Все бросились к председателю, который привязывал к крыльцу усталого коня.
   - Алексей Иванович,- взволнованно спросила немолодая женщина,- войска-то наши по лесным дорогам отходят на Москву. А мы какой дорогой пойдем?
   Алексей Иванович Ижукин, поднявшись на ступеньку крыльца сельсовета, оглядел всех и спокойно, но твердо сказал:
   - Друзья! Дорога у нас одна: браться за оружие! В лесах мы живем, в лесах и останемся. И все, кто хочет защищать свою Родину, пусть готовится к уборке урожая. Хлеб надо собрать весь - до зернышка. А кто не хочет, пусть идет на все четыре стороны - открыты все дороги...
   Поговорили и разошлись молча. Каждый понимал, что многословие тут ни к чему. Нужно решить: что ты намерен делать, когда Родина в опасности?
   Подпольные райкомы партии Орловской области призывали население сел и деревень оказывать сопротивление врагу. Начали подготовку к борьбе с захватчиками и жители села Думчи. На лесных дорогах, ведущих к селу, были вырыты окопы и сделаны из деревьев завалы. На подходах к селу поставили наблюдательные посты.
   Алексей Иванович Ижукин, вернувшийся из армии незадолго до начала войны, прошел хорошую школу саперно-подрывного дела. По решению райкома партии он был оставлен в тылу, возглавил самооборону группы населенных пунктов.
   Правда, сельсовет теперь мало чем напоминал довоенный. В первой комнате штабелем стояли деревянные ящички, формой и размерами походившие на ящички для посылок. На полу лежали распиленные стволы винтовок, гильзы от снарядов, гайки, болты, стержни, накладки, метровые куски рельсов, электропровода всех цветов. На столе возвышалась гора слесарного инструмента и красовались крепко привинченные к столу большие тиски. А в углу, прижавшись друг к другу, стояли с "делами" старые шкафы.
   Наступила осень. Целыми днями моросил мелкий холодный дождь. Самые темные ночи в году. В лесу они кажутся еще темнее. А в сельсовете не гаснет огонек. Алексей Ижукин заметно похудел. Казалось, что он болен. Но нет. Он бодр, и душа его горит одним желанием - биться с оккупантами. Все последние дни он занят тем, что мастерит свою партизанскую "адскую машину" для подрыва поездов.
   - Вот если бы сейчас детонаторную трубку! - сокрушенно произносит Ижукин.
   - А что это такое? - спрашивает начальник караула.
   Ижукин объясняет и снова берется за работу. Начальник караула, здоровяк, известный охотник, предлагает:
   - А ежели, Алексей Иванович, испробовать обрез из винтовки? Скажем, привязать к обрезу пару толовых шашек, обрез укрепить, к спусковому крючку привязать веревку и дернуть из-за дерева. Не получится ли тогда эта самая, ну как ее, черт побери, детонация?
   - Попробуем. Все испробуем, пока не научимся делать свои, партизанские мины.
   И хотя с "конвейера" не сошла еще ни одна партизанская мина, настроение у Ижукина приподнятое: удалось выплавить тол из артиллерийского снаряда. А свой тол - это уже путь к победе!
   6 ноября, в канун 24-й годовщины Октября, в Думче состоялось торжественное собрание. Слушали по радио передачу из Москвы.
   - Дорогие товарищи! - закрывая собрание, сказал Алексей Иванович.- Разрешите сообщить вам приятную весть. Только что получено поздравление от подпольного Навлинского райкома партии. Райком партии призывает вести неослабную упорную борьбу с фашистскими захватчиками, быть стойкими, не падать духом и быть уверенными, что победа будет за нами!
   На другой день громкие раскаты взрывов из глухого оврага недалеко от Думчи возвестили появление на свет опытной партизанской мины!
   - Это только начало,- весело говорил партизанский изобретатель, разглядывая куски рельсов и вырванное с корнем дерево,- придумаем еще и не то. А пока что и такой миной немецкие эшелоны можно пускать под откос.
   Шли дни. Партизаны Навлинского отряда, действуя на востоке своего района, успешно боролись за освобождение населенных пунктов от мелких гарнизонов оккупантов. Отряд с каждым днем рос. В ноябре райком партии принял решение на базе одного отряда создать два: один во главе с первым секретарем райкома партии оставался действовать на востоке Навлинского района, а второй, под руководством П. А. Понуровского, получил задание выйти на запад, в район Десны, и установить связь с партизанскими отрядами Трубчевского и Выгонического районов. В дальнейшем Навлинский отряд должен был действовать на железнодорожной магистрали Гомель - Брянск.
   Марш был тяжелым. С винтовками, пулеметами, боеприпасами, продовольствием предстояло пересечь не только хорошо охраняемые немцами железнодорожные линии Брянск - Льгов, Брянск - хутор Михайловский, но и форсировать студеную реку Навлю. Появление хорошо вооруженного партизанского отряда в Борщеве, Пальце, Думче, Пашеньках, Дрогаче, Боровне и других селах было для советских людей большой радостью.
   ...День и ночь на магистрали Гомель - Брянск не утихали гудки паровозов. Одна из важнейших для немцев железнодорожных линий пропускала множество поездов в сутки. Партизаны хотели сорвать эти перевозки, остановить хотя бы на какое-то время движение. Но как? На первых порах партизаны просто разбирали железнодорожные пути, растаскивали рельсы. Но для настоящей борьбы нужны были мины. Многие партизаны выразили желание стать подрывниками.
   Вскоре группа подрывников в восемь человек, "неуязвимая восьмерка", как назвал ее Понуровский, вышла на первое боевое задание. Более 25 километров лесными вязкими дорогами надо было преодолеть к раннему утру. Шли молча - серьезные дела совершают без громких слов.
   Когда группа подрывников подошла к полотну, начинало сереть. Тихо. Только гудят телеграфные провода.
   Ижукин тихонько дает указание. А сам быстрыми, уверенными движениями уложил в небольшой плоский ящичек куски тола и закрыл крышкой. Выдолбив между шпалами небольшую ямку, засунул ящичек под рельс, воткнул в проделанное в ящичке отверстие блестящую трубочку взрывателя и негромко сказал Николаю Грибову:
   - Бери шнур и тяни вот туда, в чащу. Как только я за него подергаю, бросай шнур, сиди и жди меня.
   Потом возбужденные, радостные подрывники рассказывали, что ждать пришлось недолго.
   За темным бором раздался бодрый паровозный свисток; видимо, машинист старался им подбодрить себя. Вместе с шумом приближавшегося поезда к сердцу партизан подкатывал холодок... Вдруг, откуда ни возьмись, на дороге показались патрули.
   - Все пропало,- заволновался Алексей Иванович.
   И действительно, патрули обнаружили мину, но не знали, что с ней делать. Видимо, солдаты были новичками. Им еще не приходилось обезвреживать партизанские мины. А поезд неудержимо приближался. Присутствие патрулей еще более успокоило машиниста. И вдруг над лесом взметнулась красная ракета. Но... как ни скрипели тормоза, паровоз был над миной.
   В это время Ижукин дернул за шнур...
   Раздался сильный взрыв. Вагон взгромождался на вагон, а из них вываливались фашистские вояки, мертвые и искалеченные. Рвались вагоны с боеприпасами...
   Такой способ подрыва эшелонов партизаны назвали "на удочку". На сей раз "улов" был богатый.
   Подрывники возвратились радостные, возбужденные. Самодельная мина не подвела, сработала.
   - Вот это здорово! - поздравлял А. И. Ижукина командир отряда П. А. Понуровский.- Никаких потерь с нашей стороны и какой урон врагу!
   
   Весенние дни 1942 года пролетели для А. И. Ижукина как бурное половодье, с шумом. Уже заглохли в ноге нестерпимые боли от раны, забыт и партизанский госпиталь. Он снова на марше.
   В лесной тишине кажется, что нет и не было войны... В березовой роще появились первая краснобокая земляника и грибки колосовики. В лесу и в поле море цветов: фиалки, одуванчики, колокольчики, красноколосый иван-чай, васильки и ромашки. Лес напоен ароматом свежей зелени и тепла. Чудесная июньская пора!
   Убыстряя шаг, Алексей Ижукин торопится туда, где враг, где самый передний край борьбы.
   Дни, проведенные в госпитале, не прошли для Алексея Ивановича даром. Там были крепко связаны в один узелок все мысли о новой мине. И как только нога перестала болеть, он снова возился со своими ящичками, закручивал туго тиски, стучал молотом...
   В этот ясный летний день Ижукин шел на диверсию с большой группой подрывников из многих отрядов Брянских лесов. Шли не на простой очередной пуск эшелонов под откос известными способами, а на испытание новой партизанской мины.
   Взрывать эшелоны старыми минами становилось все труднее и труднее. Гитлеровцы усилили охрану железнодорожных путей, минировали подходы, обстреливали открытые участки, научили собак отыскивать мины замедленного действия. А эшелонов все больше и больше. Фашистская армия вела бои на Дону, рвалась к Волге и Кавказу...
   Мина, которую изобрел Ижукин (ее шуточно называли "Н. Н."-неизвлекаемая-нахальная), резко отличалась от ранее известных.
   Занималась заря. На востоке в сером тумане росла и ширилась розовая полоса. Пробуждался лес.
   До железной дороги осталось метров пятьдесят. Подрывники залегли в густом ельнике. Отсюда хорошо было видно дорогу, фашистские дозоры. Вот они остановились. Им показалась подозрительной вмятина на песке. Но миноискатель ничего не показывает, и они спокойно продолжают путь. Справа от них недалеко слышны прерывистые пулеметные очереди. С востока на запад с шумом тянется длинный эшелон с разбитыми танками, пушками, машинами.
   - Это не для нас,- говорит Алексей Иванович, провожая спокойным взглядом длинный эшелон с битой техникой.- Нам нужен с новой техникой или хотя бы со старыми солдатами.
   Ждать пришлось недолго. Со стороны Гомеля послышался хриплый, словно простуженный, гудок паровоза.
   - Вот это наш! - сказал Ижукин.- Теперь наблюдайте. Для постановки мины нужен всего один человек. Она весьма проста в устройстве: с обеих сторон рельса ставятся ящички с толом, вставляются взрыватели и соединяются электрическим проводом. Как только колесо паровоза перережет переброшенный через рельс проводок, произойдет взрыв. Для постановки мины требуются секунды, и сделать это нужно перед самым поездом, за две-три сотни метров от паровоза. Тогда никакая охрана не успеет извлечь мину, да и машинисту не остановить поезда...
   Поезд приближался.
   Ижукин встал, одернул гимнастерку и очень просто сказал:
   - Ну, ребята, я пошел.
   Уже слышались тяжелое дыхание паровоза и четкий перестук колес. Алексей стоял почти у самой насыпи. Сейчас его волновала не мина, уже не раз проверенная. Глядя на движущийся поезд, он еще проверял себя, свою волю.
   Он знал, что за каждым его движением следят друзья, боевые товарищи. И это прибавляло силы.
   Когда до паровоза оставалось не более двухсот метров, Алексей Иванович сделал рывок к насыпи и бросился на рельсы. Движения четкие, мгновенные.
   Скатываясь с насыпи, Алексей услышал взрыв. Высоко к небу поднялось черное облако...
   Контузия была легкая. Герой скоро избавился от нее.
   Об успехах бесстрашного подрывника Алексея Ивановича Ижукина знали не только в Брянских лесах, но и на Украине, в Белоруссии, на Смоленщине. Его "почерк" хорошо знали и фашисты. Недаром они предлагали за голову Ижукина 25 тысяч марок и 10 десятин земли! К лету 1942 года А. И. Ижукин лично пустил под откос 11 фашистских эшелонов, взорвал четыре моста и два склада с боеприпасами. Только при крушении взорванных им поездов гитлеровцы потеряли свыше 3 тысяч солдат и офицеров! А какой урон причинили фашистам многочисленные ученики Ижукина! Нет, не зря раскошелились фашисты!
   Родина высоко оценила подвиги своего сына. В сентябре 1942 года указом Президиума Верховного Совета СССР ему за отвагу и геройство, проявленные в партизанской борьбе в тылу против немецких захватчиков, было присвоено звание Героя Советского Союза.
   - Ведь в этом не только моя заслуга, а всех нас,- ответил Алексей Иванович на горячие поздравления боевых друзей.