Виктор Третьякевич
   (из воспоминаний М.И. Третьякевича)

        "...Дальнейшие сборы на квартиры стали опасными. В ноябре, когда Мошков работал директором клуба им. Горького на совещании, в нашей хате, решают центром работы "Молодой гвардии" сделать клуб им. Горького. И при директоре Мошкове Виктора назначают художественным руководителем, Ваню Земнухова администратором, а большинство членов "Молодой гвардии": рядовыми "артистами" и музыкантами. А.Ковалёв возглавлял спортивный кружок.
    Забрав из дому гитару и мандалину, Витя начал обучать музыке ребят, которые не умели играть. В частности им были подготовлены для участия в музыкальном кружке Сергей Тюленин, Володя Лукьяненко и другие.
    Как-то возвращаясь с клуба, Витя говорил родным:
    - Теперь мы избавлены от мобилизации в Германию, мы считаемся на работе.
    Работа в клубе играла две роли, клуб стал центром работы "Молодой гвардии" и одновременно стал ширмой от мобилизации для поездки в Германию. Весь заработок Вити за 2 месяца работы в клубе составил 600 грамм из овсяных вывесок хлеба, который он принёс 22 декабря. Однако, дело было не в заработке, главная цель было организовать молодёжь на активную борьбу с оккупантами.
    В связи с переходом в клуб им. Горького Витя целыми днями и вечерами не был дома.
    Перед Новым годом мама спрашивает у Вити:
    - Что вы готовите к новому году?
    - Готовим русские и украинские песни и танцы. Разучиваем также любимую песню В.И. Ленина "Замучен тяжёлой неволей".
    31 декабря Мошков Женя и Виктор обратились в дирикцион, который размещался в школе им. Горького, к немцу Швейде /видимо был "шефом"/ за разрешением провести новогодний вечер в клубе им. Горького.
    Швейде отвечает, что если не найдётся снятое с клуба им. Ленина немецкое знамя, то я клуб взорву и повешу работников клуба. Никаких вечеров устраивать не разрешаю".
    Следует отметить, что за несколько дней до нового года ребятами было снято с клуба им. Ленина фашистское знамя.
    28 декабря приблизительно в 4-5 час. Вечера приходит Виктор домой и говорит, что к нему придут сейчас ребята и продолжает:
    - Я бы хотел, чтобы вы ушли из дому часа на два, - говорит Витя, обращаясь к родным, тут же заходит Анатолий Попов.
    Мама пошла к соседке, а отец стоял на дворе. Через два часа мама вернулась, отец раньше зашёл в хату, так как стоя во дворе замёрз. Мама обратила внимание, что у ребят наготовлены игральные карты и шахматы.
    В хате были В. Левашов, О. Кошевой, И.Туркенич, А.Попов, И.Земнухов и др. товарищи. Отец рассказывал, что когда он вошел в хату Женя Мошков за что-то ругал Туркенича и Олега Кошевого. Витя говорит о дирекционе, чтоб его под новый год взорвать.
    Как теперь известно, что подрыв дирекциона был предотвращён партийным центром, чтобы не вызвать больших зверств немцев в отношении мирного населения.
    Часов в 7 вечера стук в дверь. Мама спрашивает, кто стучит:
    - Тетя, откройте, это я! - отозвался голос Сергея Тюленина. Мама открывает дверь, вместе с Сергеем Валя Борц.
    - Виктор, - ещё с порога заговорила Валя, там возле Управы стоят машины с новогодними подарками для немцев и охрана машин слабая.
   После этого все ребята поднимаются и уходят.
   Отец им вслед говорит:
   - Ребята, выходите не все в одну сторону, вас же много. Могут заподозрить.
   Приблизительно через час под дверью что-то грохнуло. Открывая дверь, мать видит большой мешок, чем-то набитый. Витя вносит его в квартиру, разрезает ножницами, а там кроме коробок с новогодними подарками для немцев были газеты, журналы, письма.
   Всю ночь под 29 декабря мать жгла эту немецкую макулатуру. 31 декабря вечером коробки забрали Олег Кошевой, Витя, Володя Загоруйко, Володя Лукьянченко, Вася Левашов и пошли на новогодний вечер в город к кому-то из девушек.
   Вернулся Витя с новогоднего вечера на рассвете 1 января 1943 г.
   Мать спрашивает у него:
   - Что сегодня будет у вас в клубе?
   - У нас ничего не будет, - сказал Витя и лёг на кровать.
   С рассветом отец с соседями ушёл за дровами в балку, Витю с собой не стал брать, так как он только недавно лёг спать. Мама в это время ушла на рынок купить табаку. Как вспоминает мать, по возвращению с рынка видит около нашей землянки стоит подвода, а на подводе под охраной полицейского Женя Мошков. Около дверей землянки стоят немец и полицейский, а заместитель начальника полиции Захаров пошёл звать квартального, чтобы отбить замок на дверях хаты.
   Мама открывает дверь, заходят в квартиру. Виктор стоит одетый, заложив руки в карманы. Возвращается от квартального Захаров и начался обыск. Немец нашел узел с патронами во дворе с мусором.
   - Где автомат? - спрашивает Захаров.
   - У меня нет автомата, - отвечает Виктор.
   После обыска Виктору Захаров предложил собираться. Он надел кожаную тужурку, демисезонное пальто, закурил и навеки его увели от нас.
   2 января мать понесла передачу - борщ, компот и хлеб. Передачу приняли. 15 суток до дня зверского убийства, просидел в застенках гестапо Витя.
   Ещё тогда до родных доходили слухи, что над ребятами и девчатами в тюрьме гестаповцы издеваются как хотят, применяя самые зверские приёмы инквизиции, каких ещё не знала история человечества.
   В Краснодоне, в это время шли слухи, что Третьякевича, Мошкова и Земнухова повесят.
   Газета "Комсомольская правда" 28 июля 1959 г. на основе материалов следствия по делу заместителя начальника полиции Подтынного и других предателей, писала:
   "По судебным показаниям бывших работников Краснодонской городской полиции можно восстановить подлинную картину того, что происходило в стенах гестапо в январе 1943г. Арестованных по подозрению в краже новогодних подарков Мошкова, Земнухова и Третьякевича по приказанию начальника полиции Соликовского жестоко избили плетьми. Они ни в чём не признались.
   На четвёртый день Соликовский приказал снова принести к нему Третьякевича. Достав из ящика листок бумаги, он положил его перед Виктором:
    - Ну, а теперь мы с тобой поговорим по другому...
    На листке торопливым подчерком было написано: "Список членов подпольной организации "Молодая гвардия".
    Этот список передал в полицию презренный трус и предатель Почепцов. Первым в нем значился Третьякевич.
    Из кабинета Соликовского Виктор уже не мог выйти сам. Его бросили в камеру двое полицаев - окровавленного, избитого до потери сознания. Сидевший с ним в одной камере Земнухов подбежал к другу.
    - Ничего, Ваня, - едва слышно сказал Виктор. - Надо держаться.
    И он держался. Откуда только брались силы у этого невысокого на вид юноши. Позже, представ перед советским судом за свои злодеяния, гестаповские палачи, признались, что Виктор подвергался особенно долгим истязаниям, особенно мучительным пыткам. Ему выкручивали пальцы, его калёным железом, подвешивали за ноги к потолку, били плетьми, скрученным вдвое телефонным шнуром.
    Виктор мужественно выдержал все нечеловеческие муки. Он ни в чем не запятнал своей комсомольской совести, до конца остался верным клятве, данной товарищам по оружию.
    Бывший следователь Краснодонской полиции Кулешов на следствии рассказал, как однажды в полицию приехал из Ворошиловграда пожилой человек в штатском. Это был важный работник гестапо.
    - У нас есть сведения, что в Краснодоне скрывается Виктор Третьякевич, сказал он Соликовскому. - Его надо немедленно разыскать.
    Соликовский поспешно доложил, что Третьякевич уже пойман.
    - О, это важный политический преступник, - обрадовался гестаповец. - С ним надо разделаться как можно скорее.
    Как удалось теперь установить, гестаповцы пронюхали, что решением бюро Ворошиловградского Обкома комсомола Виктор был оставлен в тылу врага для организации подпольной работы среди молодёжи. Потому то они так торопились разделаться с ним.
    В ночь с 15 на 16 января 1943 г. первая группа отважных подпольщиков была расстреляна и сброшена в шурф шахты N5. Среди них находился и Виктор Третьякевич.
    Когда Виктора подвели к шурфу, он ещё нашёл в себе силы, чтобы броситься на стоявшего рядом эсесовца Подбежавшие гестаповцы не успели даже выстрелить в него, они живым столкнули отважного комсомольца в восьмидесятиметровый колодец.
    Тело Виктора было извлечено из шурфа шахты N5 28 февраля 1943 г. вместе с телами других товарищей, погибших от рук гитлеровских палачей.
    О том, что Витя был брошен в шахту первым, готовит и то, что тело его было извлечено последним.
    Прострелов на теле обнаружено не было, - был брошен живым.
    Похоронен Витя вместе с товарищами в братской могиле в Краснодонском парке.
   
   


РГАСПИ. Ф.М-1. Oп. 53. Д. 350-a