Объяснение Михайленко Василия Васильевича

   (в документе сохранён авторский стиль)
   
    Я, Михайленко Василий Васильевич, как командир запаса был вызван Краснодонским райвонкоматом 12 июля 1942 для сопровождения команды допризывного возраста 24-25 года в город Краснодонец, Ростовской области. 182-й запасной полк где в ночь на 13 июля 1942 года мы и выступили под командованием командира Толстенко, командира запаса Мищерскова, где мы не дошли до Краснодонца 10-12 кил. нас задержал батальон на пути и направил - Мокрый, Корчик, Константиновская, Манич, Сальск, Армовара, но не дошли до Армовара 35-40 км.. Станция Александровска нас заград. Отряд повернул Молотовск, Ворошиловск. Но не дошли до Ворошиловска 25-30. Станица Московская нас рано утром 7-8 августа отрезали немецкие войска, хотя нам в пути уже говорили, что выхода нет, мы в окружении, но не хотелось слушать и верить, но наконец сами увидели зелёных гадов, где они заорали руссь вэх, вых и стали сгонять в кучки и строить, обыскивать, обдирать. Я сказал ребятам - кто куда, только не в лагеря, а сам откровенно говоря подрастерялся, не разу в жизни в такой обстановке не находился, хотя себя к этому подготавливал, а тут ещё народ не организованный, подростки и те разношерстные и в пути не мог особенно обзнакомится, чтобы можно было бы откровенно говорить о создавшейся обстановке с товарищами, а обида душила и горе сжимало сердце. Сам думал домой пробираться тихонько и опасно, но мысль одна при уходе знал, что Воронежский фронт был и держался, но и ещё, что дома должны быть остановлены для работы товарищи и необходимо с ними связаться, но кто дома узнать? И какие товарищи?
    Пришёл я домой поздно вечером, так как хотелось, 11 сентября 1942. Жил я на улице Фрунзе 1X1 крайний дом и отдельный вход, семья дома. Но в это время в районе уже творился полный произвол и расправы. Полиция и жандармы работали день и ночь. Строгий приказ немецких властей о регистрации и проживании без разрешения караются по закону военного времени. Коммунисты на регистрацию, а там по аресты и по принадлежности спустя на которые с комсомольцами и евреями в ямы и шурфы; дальше общая добровольно-принудительная вербовка в Германию, вот такая обстановка и пока я сам один и моя семья обсуждали семейно по-советски, что это не все и верить не хотело, но немцы блистали в газете "Нове життя" что все кругом капут; Но стали появляться листовки примерно спустя неделю. Я сам читал, приносил на квартиру Соколова Н.Г. где было написано от руки так: товарищи, не работайте, не убирайте хлеб для отправки в Германию, саботируйте, вредите немцу, подрывайте его мощь, мы скоро вернёмся и освободим.
    Значит, я думаю, что народ есть и работает, это 17-18 сентября решил тихонько вылезти. Пошёл в парк вечерком, где молодняк играл в карты, там я встретился с Олегом Кошевым и поговорили, как я добрался домой, что делаю, чем думаю заниматься. С Олегом я говорил откровенно, ибо знал его и его семью, как хорошую советскую семью. Сказал что я, Олег, не работаю, да и поступать не думаю
   "А чем будете заниматься Вас. Вас.?".
   Я говорю, чем придётся, а может быть и воровством. Тогда мне последовал вопрос, что если вы не возражаете, то я к вам зайду. Я говорю, заходи через пару дней, это примерно 20 сентября, часов в 19 или в 20. Пришёл с девочкой Темников Л. с которой он проводил время. Это я с ним на переезде снова встречаюсь, он уже шёл обратно, мы с ним на ходу перебрасывались словами, что Вас. Вас. если желаешь и можно я к вам зайду с ребятами. Я говорю: заходи, я живу один и всегда дома.
   Дней через 5-ть это было 25-24 сентября часов в 15... Знаю, что какой-то был праздник на воскресенье, на квартиру ко мне пришли: т.т. Кошевой, Третьякевич, Туркенич, Земнухов; этих товарищей я узнал при знакомстве, когда Олег мне товарищей рекомендовал - мои хорошие товарищи, но не господа. Я сразу понял что это те хлопцы. Но у нас пошла дружественная, откровенная беседа. Ко мне ребята подошли тонко, начали интересоваться, кто и что я, хотя Олег когда вел их ко мне, то им обо мне видимо рассказал. Я им все рассказал, как я эвакуировался, с кем и как попал и как пришёл, что я коммунист, показал им свой партийный билет, что я нигде на учёте и на учете и не работаю и говорю, что и работать не собираюсь, да ещё сказал, что на днях читал Листовку, хотя от руки написанную, но зато, я говорю, правильная. Ребята все улыбнулись, ну и началось знакомство ближе. Ребята признались, что здесь организованная молодёжь, причём советская, - подчеркнул это особенно Третьякевич, так если желаете, то приходили или, вернее, с Олегом потолкуйте, в свободное время. Вы к нему подойдите, вы там поговорите и кой что услышите. На этом кончилась наша первая беседа, я вышел, а потом и товарищи ушли и больше я их не кого не видел. Прошло дней 3-4. Приходит жинка с базара и говорит, что видела Анну Семёновну Хомякову с Шеверевке, интересовалась тобой. Я её знал и до этого очень хорошо, как советскую активную в общественной работе женщину. Что мол Вас. Вас дома чем занимается, жена ответила - сидит дома, так такой у меня есть муж. "Я приняла красного командира, сибиряк парень, очень тоскует, я ему рассказала про Вас. Вас., так он говорит, как бы с ним повидаться, а я мельком слышала от своих людей - пришёл и сидит дома. Так что, Валя, приходите к нам, у нас хорошо, мы живем на отбросе вы знаете, а жена говорит "хорошо, да вы к нам приходите", а в общем, кто к кому скорей придёт, тот и гость. 30 или 1 октября 1942 года ко мне на квартиру с база прибыли гости. Жена привела Анна Семеновна Хомякова с мужем приймаком Ильей Александровичем Савенковым, где на квартире мы познакомились очень близко и нашли общий с ним язык. Человек оказался по взглядам и рассуждениям наш советский воин, который последний отступал из пределов нашей области и попал в дурацкое положение, как и мы грешники. Больше того он мне открыл, что я здесь не один, у нас есть свои люди, с моей части, волевые товарищи. Я с ними имею связь , а если надо то и поближе свяжемся, только надо заняться работой и связаться с народом, здесь такой народ и показал тоже собранные им листовки на базаре и в его деревне, что народу это надо помогать, это наша задача, коммунистов и командиров Р.К.К.А., больше того он мне и такую открыл тайну, что мол Вас.Вас, если мы с таким народом не свяжемся, то ты ко мне приходи, посмотрим место где мы (неразборчивое слово), вот и на всякий пожарный случай при отходе господ, а они скоро будут бежать обратно, я в этом уверен, так мы их потихоньку подстережём, у меня есть два автомата новые и по 2000 к ним патронов, и винтовки есть, все это запрятано.
   Ну я говорю, хорошо, Илья Александрович, с сегодняшнего дня мы с тобой в отряде.
   "А на всякий случай ты Вас. Вас здешний человек, таких ребят найди. Ты людей знаешь. И меня с ними познакомишь. Я говорю: "Добро, Илья Александрович". Ну и дали друг другу слова Большивика. Где, что, кто извещаем друг другу через жён или придти самому и рассказать и держать твёрдую связь. Примерно 3 или 5 октября я встречаю Олега с его дядей Николаем Николаевичем Коростылевм, идущих по направлению к двору со стороны стройотдела "Краснодонугля". Я спрашиваю, как дела и куда идете (неразборчивое слово)... содой будет с собак мыло варить. Олег говорит: "Вас.Вас, приходи сегодня вечерком слушать патефон. Есть хорошие пластинки". Но я понимаю, что вопрос идёт о радио, но я говорил: "Олег, приходи ко мне с ребятами, я кой-что расскажу". Ну добре. Тогда Олег говорит, что завтра зайдём. На другой день пришли т.т. Кошевой, Третьякевич, Земнухов. Где они рассказали, что остались хорошего мнения обо мне и Олег Кошевой начал прямо, что Вас. Вас. "я вас знаю давно и товарищи убедились, так вам можно прямо сказать, здесь есть партизанский отряд, называется "Молодая гвардия", мы им руководим, в частности: Третьякевич командир, я - комиссар, Туркенич - нач. штаба, хоть быть членом, будем и тебя считать".
   Третьякевич говорит, что мы не одни, у нас ребят больше сотни, и сейчас основанная задача у нас - проводить разъяснительную работу среди молодёжи и вообще населения Краснодонщины, чтобы народ удержать здесь, чтобы народ не ехал на вечное рабство до прихода наших, и ещё что я как секретарь подпольной областной комсомольской организации (неразборчивые слова) ...обязанности на меня и на всех товарищей, как можно больше вовлёк и принять в ряды ВЛКСМ молодёжи и сборы членских взносов, отсюда будет у нас финансовая база, у нас уже есть (неразбочивые слова)...
   Я вот забыл в каком селе он позвал подтягивать надр(?) и продуктов, где особенно плохо лежит, а особенно в фрицах и Румынских офицерах, а в солдат тоже не черта нет, вот и все, а там дальше будет видно, ну ещё что, самое главное подбирать хороших товарищей, и вы вот Вас. Вас. теперь будете наш человек и понимаете задачи, вот что я сказал, да ещё Листовки мы принимаем по радио и их размножаем, а надо людей, ну если прийдётся, кой кому и на мозоль наступить и тихонько дать ножа в бок, чтобы богу душу отдал, а его спрятать, чтобы и чорт не нашел. Олег говорит: "Вот так, Вас.Вас., как бы вот тебе Шнейду дать под бок или петлю набросить по соседки, ну конечно когда придет время и будет команда". Ну в общем, Третьякевич говорит: "Вы, Вас.Вас. будете больше знать Олега, а нас вам и знать не надо, ну идет здоров и прощай, и всё тихонько. Задачи тебе я думаю понятны". Я говорю: "Понятны, а в отношении хороших людей, так у меня есть паренёк "Командир Р.К.К.А" сибиряк, а у него ещё есть ребята, с его части сибиряки, живут по сёлам здесь нашим, да и он сам Илья Александрович Савенков, живёт у Анне Семеновне Хомяковой в х/Шеверевка на отбросе и он очень меня просил, чтобы я нашёл ребят организованных и познакомил бы его с ними, как местный я человек, даже дальше у него есть и оружие, а ребята говорят - какое? - я говорю: два автомата с патронами, пистолет и винтовки. Кошевой говорит, есть и у нас кое-что - много в здании райпарткома на чердаке зарыто, да взять нельзя - зем-управа там и охрана. Так вот значит вы Вас. Вас там (неразборчивые слова) и вообще связь с ним надо установить.
   Я говорю, что я с ним переговорю, что я нашел ребят тех, что надо и вообще попрошу или мы договоримся как лучше встретиться у него или он придёт ко мне, ну на этом беседа закончилась и мы разошлись, ребята ушли.
   Да здесь штаб, в частности Кошевой Олег говорит: "Я думаю, что товарищи, мы, Вас. Вас, обязывает так сказать, начать оформлять отряд, который организовывает мой дядя Николай Николаевич, я думаю, что Вас.Вас. будет командиром, а комиссаром Коростылев Н.Н. не будет возражать". Я говорю "Товарищи, какой отряд я не знаю как там, что, и кто да и не хочу дело иметь не знающе людьми" Кошевой говорит "Коростылева знаете, знаю вот я вас познакомлю, а он вас вообще познакомить и вся организационная работа будет на него возложена, ваше общее руководство по увязке с нами с нами, то есть с Олегом". Ну ладно, понятно. Пришёл я к Олегу, он познакомил официально, хотя уже я приходил на квартиру несколько раз слушать радио, то там были товарищи Кистринов, Захаров Тимофей, Такмачев Валентин, но при разговорах они ходили слушать и на квартиру к Выборному и Баринову. Значит Николай Николаевич говорит, что у нас есть уже люди оформлены, как я их выше назвал и ещё Соколов, Соколова Н.Г. и ещё есть в х/Таловом вообще около 1.5 десятка человек, ну хотели присоединить ребят Ильюшиных. Значит вопроса народа выше сказанного Николай Николаевич их Сам обрабатывал во время работы дирекциона. Ну был назначен план работы этой на официальной группе: а) в вопросе саботажа в работе членов (неразборчивое слово) б) Вредить в работе в связи с выходом (неразборчивые, стёртые слова). в) в области приобретения оружия в солдат румынской армии, которое хранилось в (неразборчивое слово), как то винтовки 3, гранаты 7 и прочее. г) и даже намечалось актовое применение гранат на квартире Левизовой, где собраться должны были деятели зем.управы и жандармерии, но сперва это не санкционировалось руководством из выше, а потом людей поразоблачли и поарестовали да я и сам сбежал из подрук.
   Примерно октября до половины ноября я проболел малярией, а потом дизентерией, ко мне приходили ребята, Коростылев, Кистринов, Такмачов, Соколов и Соколова, Ильюша и сам Олег информировал о событиях и успехах наших под Сталинградом. Мы все ожидали Красной армии к октябрьским дням. Олег говорил: "Вас. Вас выздоравливай, у нас дело идёт полным ходом, наш народ есть кругом, по шахтам, в любом участке, в полиции, на бирже, в управе, в Дирекционе, кругом, так что мы сейчас полностью осведомлены, что делается кругом в нашем районе, то что основное мы знаем, что происходит в стране СССР и действиях Р.К.К.А., а то и события каждого уголка района. Мы намечаем ряд ноябрьских праздничных мероприятий, ты потом увидишь сам в области украшений флагов, народ у нас распределён, флаги должны быть кругом по шахтам, на школах, и в частности на дирекционе и жандармерии, это у нас исполнитель Сережа Тюленев, он номера у нас откалывает "Сольные". Вот что только я узнал о Тюленине Серёж, что Олег всегда им восхищался в его "Сольных" номерах, но для меня (неразборчивые слова).
   Пистолетов и патронов при ограблении легковой машины в Гундоровке тоже самый номер Серёжин, и вообще им все члены отряда восхищались.
   Примерно после выздоровления ко мне приходят товарищи: 17 или 18 ноября Кошевой Олег, Земнухов и Третьякевич и говорят, что "Вас.Вас. необходимо пойти к твоему товарищу Ильюше, крепко познакомиться с ним, а в особенности необходимо с оружием, чтобы он хотя один дал автомат, а может и пистолет, потому что сейчас необходимо ставить вопрос о приобретении оружия, так что и решили. Я сейчас же немедленно иду с Кошевым Олегом и Земнуховым в х/Шевыревку к Илье Александровичу Савенкову и к Анне Семёновне Хомяковой. По прибытии на квартиру к Ильюше я сказал: "Семёновна будь спокойна, это мои товарищи и даже это мой двоюродный брат", показал на Олега, - "Мы, Ильюша, прибыли поговорить с тобой откровенно или вернее это люди о которых ты мечтал встретиться, что я тебе ранее говорил" Но я познакомил или вернее знакомство происходило за столом, свежепожаренным салом и кипяченым молоком. Говорили очень долго и обо всём и вернее по делам. Новостями и событиями на советском фронте, говорили и об оружии, вернее зачем мы и приехали, но в отношении общего языка мы сразу договорились, а в отношении
   (пропущенный фрагмет)
   ....
   Заседаний полным составом и таких было 4 или 5-ть и вообще моя легкая рука для начала и стала квартира Ильи Александровича как штаб. квартира очень удобная для конспирации, а хозяйка чтобы не мешала, её отправили примерно на 3 недели или около месяца на менку и для разведки и такая организованная работа протекала на этой квартире примерно число до 12 или 15 декабря, то есть до приезда хозяйки с менки, которая побыла за это время уже и у наших и прямо сказала, что они находятся за 30-40 км. от Каменска, но к тому времени и в Каменске были наши разведчасти и танки, так что было решено твёрдо вооружаться и ждать своих.
   Примерно в конце ноября приходит ко мне "чорт" (Павлик Колотович) и говорит: "Вас.Вас. чем бы мне заняться, а обстановка в районе в массах уже решена в пользу коммунизма и краху фашистов". Я говорю, что "ты, Павлик, парень взрослый, так сам должен понимать, ты же работаешь в цеху. Неужели там у вас нечего не делается". А он говорит, что есть, делается, но для меня непонятное". Тогда я говорю: "А что для тебя понятное?". А он говорит: "А вот скоро будут здесь наши...
   
    (К сожалению, несколько последний страниц воспоминаний Василия Васильевича Михайленко находятся в таком состоянии, что разобрать можно только лишь отдельные слова. Этот документ, равно как и многие иные документы о "Молодой гвардии" написан на пожелтевших, ветхих листах бумаги. Слова выцвели, стёрлись...)
   

РГАСПИ Фонд М-1, опись 53, ед. хр. 332