Письмо Валерия Михайловича Красюка
Долорес Ильиничне Поляковой

   Уважаемая Долорес Ильинична!
   Вы уж простите меня, ради Бога, что я такой настойчивый, но я ведь не ради себя лично, а ради большого, святого дела. Я не могу ходить спокойно по земле, пока доброе имя Виктора Третьякевича, его память подвергаются всякого рода инсинуациям. Ведь хотя сотрудники краснодонского музея "Молодая гвардия" и говорят, что относятся к Виктору с большим уважением, нисколько не принижают его подвиг, героизм и заслуги во имя Родины, а всего лишь оспаривают мнение что Виктор был комиссаром подполья, но всё это лишь слова. Заведующая одним из отделов музея "МГ" Чепракова Л.А. всячески комментировала тот факт, что из разгромленного фашистами партизанского отряда И. М. Яковенко уцелели оба брата Михаил и Виктор: а это по её мнению подозрительно и очень. Да и в статье В. Журавлёва "А рядом стоял отец" почему так усиленно поднимается автором из могилы расстрелянный Кулешов? Да потому, мол, что он мог бы ответить, по мнению автора на многие вопросы, связанные с запутанной ситуацией вокруг Виктора, ответил бы, что заставило его сомневаться в Викторе. Видите, как рассуждает Журавлёв, выходит, что Кулешов и его мнение заслуживают доверие. И скажи "живой" Кулешов, что Виктор таки предатель, Журавлёв и ему подобные сразу же этому поверят и раструбят в печати. Этим сразу же воспользовался бы музей "Молодая гвардия". Ведь Журавлёв и директор музея Никитенко связаны между собой. В 1987 году в десятом номере журнала "Человек и закон" писался очерк того же Журавлёва "По следам легенды", где он рассказывал, что интересуясь историей "Молодой гвардии" он неоднократно приезжал в Краснодон, бывал в музее. Следовательно он знаком с Никитенко. И почему в последнем очерке Журавлёв упомянул именно моё имя, как представителя "оппозиции"? Да, я писал ему год назад, но на моё письмо он тогда не соизволил ответить. Так что вряд ли то моё письмо послужило через целый год и послужило предметом для упоминания в прессе. Тут дело в другом. На протяжении последних нескольких месяцев я веду борьбу с директором краснодонского музея, Министерством УССР (отделом музеев), ИИП при ЦК КПУ. Борьба эта беспощадная и в конце концов я вынудил их обратиться с соответствующим запросом в Центральный архив ВЛКСМ. Оттуда им ответили, что комиссаром "Молодой гвардии" был Виктор Третьякевич. Это сообщение диаметрально расходилось с их мнением, но ни заинтересовались и стали ходатайствовать перед ЦК КПУ о создании специальной комиссии, которая изучает архивы ВЛКСМ. И уже согласно выводам комиссии моет быть будет изменена в корне экспозиция в музее "МГ". Дирекция музея дала согласие на такую комиссию, я сам читал это на бумаге, но ясно с каким сердцем они писали это согласие. Тем более на работу комиссии всегда можно чем то повлиять, возможно, Никитенко и надеялся это сделать. А именно чем тогда объяснить тот факт, что перед созданием комиссии появилась такая статья в "Партийной жизни" да ещё с упоминанием фамилии того, кто в данный момент сам представляет целую оппозицию? Простым совпадением? Но почему сразу же эту статью перепечатала краснодонская газета "Знамя Краснодона"? Это уже не совпадение, а согласованность в действиях.
    Ну вот мы и подошли к основной теме нашего разговора - статье "А рядом стоял отец:", от которой я отклонился немного. По поводу лживого содержания статьи я уже послал Вам одно письмо, но потом ещё перечитал статью и обнаружил, что сразу не учёл в ней несколько важных аспектов. Кулешов оклеветал Виктора и это мы знаем, но Журавлёва интересует почему именно Виктора, а не кого-либо другого из молодогвардейцев и почему именно Кулешов посеял зёрна сомнения о Викторе Третьякевиче. Ответ на эти вопросы я читал не в одном источнике об истории подполья. Но за много лет названия этих источников не удержались у меня в памяти, поэтому приведу лишь два, имеющиеся у меня сейчас. Так вот следователь полиции Кулешов, собираясь покинуть Краснодон вместе с отступающими оккупантами неожиданно получил приказ остаться. Приказали ему представители германской военной разведывательной службы, чтобы уже после прихода наших он распустил клеветнические слухи о героях-молодогвардейцах. Кулешов так и сделал. Особенно он старался опорочить комиссара, выставить его предателем, чтобы дискредитировать всю идею (К.Костенко "Это было в Краснодоне", документальная повесть, издательство ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия" стр. 203-204; газета "Комсомольская правда" за 5 января 1989 г).
    Теперь самое большое доказательство лживости статьи. Итак Журавлёв утверждает, что в начале Отечественной войны Кулешов служил в Советской армии, попал в плен, бежал и перешёл на сторону фашистов, что родился он приблизительно в 1915 году и что сейчас ему где-то 70 лет. Всё это грубая фальсификация. Запросите архивы о деле Кулешова (кстати в архивах КГБ в подследственном деле N10399 Геннадия Почепцова есть материалы и о Кулешове) и Вы узнаете, что он (Кулешов) участник ещё гражданской войны, ярый белогвардеец, служил у Деникина в чине казачьего есаула. Сопоставив эти факты с утверждениями Журавлёва и его "осведомителей" получается, что Кулешов служил у белых, когда ему не было ещё и пяти лет!!!
    И последнее. В очерке "По следам легенды" (ж. "Человек и закон" N10, 1987) Журавлёв был более логичен. Там он приводит слова из письма, написанного и посланного родителями погибших молодогвардейцев в адрес суда: "Мы просим трибунал вынести суровый приговор проклятым палачам и смертную казнь осуществить на площади, чтобы видели все жители Краснодона, что эти мерзавцы получили по заслугам".

РГАСПИ, Ф-1, Опись 53, Дело 37

Промышленные подшипники от Schaeffler Group.