Мать Виктора жила в Ворошиловграде. Однажды он пришел домой. Анна Иосифовна вспоминала:

— В первой половине сентября 1942 года смотрю — по улице идет Виктор и хромает. Когда он зашел в дом, я бросилась к нему и спросила, не ранен ли он. Витя ответил: "Нет, мама, это я для маскировки". Один раз он сидел и что-то писал. Я загля-нула через плечо и прочитала: "Смерть немецким оккупантам!" Я говорю ему: "Что ты делаешь! Немцы постоянно ходят к соседу, могут и к нам заглянуть". На что он ответил: "Молодежь в Германию вербуют, надо убеждать не ехать".

Из воспоминаний ясно, что Виктор писал листовку. Он налаживал связи с молодежью. К нему часто приходили какие-то ребята. Мать волновалась за него. Однажды она рассказала ему, что в доме напротив расстреляли всю семью евреев. Туда на жительство поселился немецкий следователь. Каждый день к дому подъезжали машины, заходили немцы, полицаи. На вопрос, что делать дальше, Виктор неожиданно ответил: "А что, если мы переедем в свою хату в Краснодоне? Там нас хорошо знают". Мать с отцом подумали и согласились. Сначала Виктор пошел в Краснодон один. Пробыл там 2-3 дня. Остановился у своего друга Володи Лукьянченко. Когда он вернулся, родители продали кое-какие вещи и купили тачку. На ней отец с Виктором отвезли семейное имущество. Все, кроме сундука.

Город Краснодон был занят немецко-фашистскими войсками 20 июля 1942 года. С первых дней все заборы в городе были обклеены объявлениями германского командования, в которых приказывалось сдать оружие. За несдачу - смертная казнь. Так же всех коммунистов и комсомольцев обязывали явиться на регистрацию. За неявку — расстрел. В начале августа 1942 года немцы за неявку на регистрацию закопали в городском саду живыми 30 шахтеров-коммунистов.

Несмотря на то, что находились отдельные предатели, которые шли на службу к оккупантам, например, как Орлов, Соликовский, нашедшие свое место в полиции, Н. Н. Коростылев, кум Орлова, работавший в тресте "Краснодонуголь" геологом и ставший члeном дирекциона № 10, члeном городской управы, большинство советских людей верило в победу Красной Армии и горело ненавистью к врагу. Молодежь, собираясь тай-но группами, думала, как отомстить оккупантам.

Одним из первых, с кем Виктор Трстьякевич встретился в Краснодоне в начале сентября 1942 года, был Василий Левашов. Одно время они вместе учились, даже сидели за одной партой. Сам В. Левашов так рассказывает об этом:

- Стук, стук в дверь. Я открыл и вскрикнул от радости и удивления. Передо мной стоял улыбающийся Виктор Третьяксвич, с которым мы в мае, до оккупации, встречались в Ворошиловграде. Оказалось, что после того, в июне на бюро обкома он был утвержден члeном Ворошиловградского подпольного обкома ЛКСМУ, руководитель подпольного обкома комсомола Надя Фесенко посоветовала Третьякевичу перебраться в Краснодон, где до войны он проживал с родителями.

В Краснодоне Виктор посещал своих друзей и товарищей, оставшихся в городе, налаживал связи. Оказалось, они тоже не сидели сложа руки. С первых дней немецко-фашистской оккупации патриоты горели желанием взяться за оружие, чтобы мстить врагу. Василий Левашов и Сергей Тюленин решили не уходить из города, надеясь установить связь с партизанами. Первым они навестили Жору Арутюнянца. Тот предложил сходить к Ивану Земнухову, который годом раньше окончил среднюю школу и мечтал стать юристом.

В. Левашов рассказал Виктору Третьякевичу о встрече с Земнуховым в городском парке, который сидел на скамейке с двумя парнями. Одним из них был Володя Осьмухин, другой, незнакомый, как потом выяснилось, Борис Главан. Василий Левашов предложил перейти линию фронта, чтобы вступить в Красную Армию. На что Иван Земнухов заметил, что будет лучше, если все тут останутся и создадут партизанский отряд или подпольную организацию. Жора Арутюнянц, подключившийся к разговору, предложил найти людей, которые тайком распространяют в городе листовки. Иван Земнухов не возражал. Но и не отказался от своей идеи. "Одно другому не помешает, — сказал он. — Пока будем создавать свою организацию, возможно, и связь с подпольщиками установим".

Поведав об этом разговоре, Василий Левашов предложил Виктору Третьякевичу пойти к Ивану Земнухову. В школе они называли Ваню профессором. Высокий лоб, очки на носу, острый взгляд. Все создавало впечатление ученого. Еще перед войной Иван возглавил комсомольскую организацию средней школы имени Горького. Он любил поэзию, сам писал стихи.

Оказалось, что перед приходом к Василию Левашову Третьякевич уже встречался с Ваней Земнуховым, и тот рассказал ему о встречах.

Они договорились на следующий день все вместе встретиться у Жоры Арутюнянца. Вечером того же дня к Виктору Третьякевичу приходил Сергей Тюленин.

Атмосфера в Краснодоне была насыщена духом патриотизма. Молодежь рвалась на борьбу с врагом. Появление в городе Виктора Третьякевича оказалось как раз кстати. Разумеется, не все знали, какую высокую должность в комсомольской организации он занимал. Открыто говорить об этом было весьма опасно. Лишь самым близким друзьям Виктор доверил свою тайну. Инициативу объединения молодежи он взял в свои руки. В Ворошиловградском партизанском отряде Третьякевич получил боевой опыт и навыки подпольной деятельности, что пригодилось ему при формировании подпольной комсомольской организации в Краснодоне.

В ряде поселков, микрорайонов молодежь Краснодона стала стихийно создавать боевые группы, которые начали собирать оружие. Одной из них была группа Сергея Тюленина.

Сергею посчастливилось встретиться с коммунистом Николаем Чернявским. К нему он не раз ходил в станицу Митякинскую. Чернявский подарил Тюленину пистолет, принесенный с фронта, давал для распространения листовки, напутствовал его. По совету Николая, Сергей подобрал ребят. Вокруг Тюленина объединились Владимир Лукьянченко, Леонид Дадишев, Владимир Куликов, Семен Остапенко, Степан Сафонов, Радик Юркин и другие. Местом сбора был дом Тюлениных на Шанхае. Вместе они начали сбор оружия.

Виктор часто бывал в поселке Изварино и Первомайске, где общаясь с местными ребятами, пришел к выводу, что обстановка в Краснодоне располагает к объединению отдельных групп молодежи в единую боевую подпольную организацию.

Первое собрание подпольщиков началось нестандартно. Когда все были в сборе, Иван Земнухов сказал Третьякевичу:

— Начинай, Виктор, у тебя есть интересные мысли.

— Мысль пока одна, — сказал Виктор Третьякевич, — необходимо создать подпольную комсомольскую организацию. А как это сделать, давайте обсудим вместе.

Так при участии Вани Земнухова Виктор Третьякевич стал ведущим собрания подпольщиков. Да иначе и быть не могло. Ведь Виктор сам был инициатором объединения молодежи и проведения собрания с этой целью. У него уже был план создания подпольной комсомольской организации в Краснодоне. Поэтому Виктор вовлек ребят в обсуждение вопроса сразу же. Свои мысли высказали Ваня Земнухов, Жора Арутюнянц, Вася Левашов.

— Я предлагаю сначала создать штаб, — сказал Иван Земнухов. — А уже затем принимать ребят в подпольную комсомольскую организацию и формировать из них группы.

Возражений не было. Все согласились. Как видно, Виктору Третьякевичу идею о создании штаба подсказал Ваня. По образцу партизанского отряда собрание избрало штаб подпольной комсомольской организации, а не бюро, как это бывало в практике комсомольских организаций. В состав штаба вошли Иван Земнухов, Виктор Третьякевич, Василий Левашов. Комиссаром избрали Виктора Третьякевича, начальником штаба - Ивана Земнухова.

Позже Г. М. Арутюнянц вспоминал. После того, как договорились о делах, встал вопрос, кого избрать секретарем комсомольской организации (речи о комиссаре еще не было — В.П.). Земнухов предложил избрать Виктора Третьякевича. На это Виктор заметил, что секретарь выбирается общим собранием комсомольцев. Тогда кто-то предложил избрать его комиссаром, что не требует созыва общего собрания. Так избрали Виктора Третьякевича комиссаром.

Конечно, для руководства боевыми операциями подпольщиков требовался опытный командир. Но на первых порах подходящего человека с боевым опытом, кроме Виктора Третьякевича, среди организаторов не оказалось. За несколько дней до собрания, когда в парке шел разговор о необходимости действий комсомольцев, в беседе принимал участие вернувшийся из окружения Борис Главан. Однако он неожиданно куда-то исчез и в собрании участия не принял. Позже выяснилось, что он ходил за оружием, которое спрятал, возвращаясь из окружения. Принес два ручных пулемета. Так что обязанности командира практически остались за комиссаром Виктором Третьякевичем. На практике же в организации был введен принцип единоначалия. Спустя какое-то время в состав штаба были введены Уля Громова, Любовь Шевцова и Иван Туркенич.

На очередном собрании подпольщиков присутствовал Сергей Тюленин. Он рассказывал, как создавалась его подпольная группа, поведал о тайном складе оружия. Сергей Тюленин предложил подпольную комсомольскую организацию Краснодона назвать "Молодой гвардией". Все дружно согласились.

Естественно, возник вопрос о приеме в комсомол. Некоторые ребята, у которых в школе были проблемы с дисциплиной, в том числе и у Сергея Тюленина, до оккупации города не успели стать комсомольцами. Виктор Третьякевич предложил изготовить временные комсомольские билеты и вручить их не только тем, кто будет вновь принят в комсомол "Молодой гвардией", но и тем, кто по каким-либо причинам лишился комсомольских билетов. Под временным комсомольским билетом (удостоверением) решили поставить подпись: "Комиссар Славин". Славин - это была подпольная кличка комиссара "Молодой гвардии" Виктора Третьякевича.

На заседании штаба много внимания уделялось выпуску листовок. И это не случайно. Листовки были важным оружием подпольщиков. По предложению Виктора Третьякевича тут же составили текст первой листовки "Молодой гвардии". Это была сводка Информбюро о положении на фронтах, которую передал Сергею Тюленину Николай Чернявский. Однако подпольщикам требовался свой источник информации. Необходимо было приобрести радиоприемник. На удачу среди единомышленников молодогвардейцев нашелся радиолюбитель. Это был двоюродный брат Василия Левашова - Сергей Левашов. Ему дали задание из припрятанных радиодеталей собрать радиоприемник , и он успешно с поручением справился. На этом же заседании штаба "Молодой гвардии" был утвержден текст торжественной клятвы молодогвардейцев.

Так молодые патриоты города Краснодона по инициативе члeна Краснодонского райкома комсомола, подпольного Ворошиловградского горкома и Ворошиловградского обкома ЛКСМ Украины Виктора Третьякевича и при его личном активном участии создали подпольную комсомольскую организацию "Молодую гвардию".

Руководящим органом "Молодой гвардии" стал штаб во главе с комиссаром Виктором Третьякевичем. В книге "Найти себя в строю флотском" Василий Левашов писал: "В этот день, когда мы договорились о создании штаба, распределили и обязанности. Комиссаром утвердили Виктора Третьякевича, начальником штаба — Ивана Земнухова, ответственным за информацию - Арутюнянца. Мне поручили сформировать центральную группу, куда вошли С. Левашов, В. Загоруйко, Ю. Виценовский, В. Осьмухин, Т. Орлов. С. Тюленин уже был руководителем своей группы".

Факт избрания Виктора Третьякевича комиссаром "Молодой гвардии" подтверждает в своих воспоминаниях, опубликованных в книге "Выросли мы в пламени", и Жора Арутюнянц. Он пишет: "Был создан штаб подпольной организации. Ее комиссаром стал Виктор Третьякевич". Об этом тоже говорил он и в беседе 21 марта 1944 года, которая сохранилась в архиве и опубликована в сборнике документов и материалов "Молодая гвардия". Художественный образ и историческая реальность". Он так же сказал: "Было несколько заседаний штаба, на которых говорили о том, что необходимо доставать оружие, т.к. без него мы не можем сделать ни одного налета. Земнухов был тогда начальником штаба, Третьякевич — комиссаром, Левашов — командиром отряда. В группу девушек входила Громова, но я точно эту группу не знал. Кошевой пришел в отряд к 7 ноября. Левашов позже уточнил, что он был утвержден не командиром отряда, а руководителем группы".

Чтобы создать крепкую боеспособную организацию, необходимо было в первую очередь объединить все стихийно возникшие группы и патриотов-одиночек. Одной из первых к молодогвардейцам примкнула четверка спортсменов во главе с Анатолием Ковалевым. Затем в состав " Молодой гвардии" вошла группа Ули Громовой из поселка Первомайска в составе 9 человек: Майя Пегливанова, Анатолий Попов, Виктор Петров и другие. Впрочем, руководителем этой группы часто называли Анатолия Попова. Была также группа юных подпольщиков из поселка Краснодон под руководством Николая Сумского. Последующие заседания штаба "Молодой гвардии" проводились в хате-землянке Третьякевичей на Шанхае, которая стала постоянным местом сборов молодогвардейцев, что давало молодогвардейцам возможность встречаться в нужный момент, передавать информацию, докладывать о выполнении задания.

Мать Виктора Третьякевича Анна Иосифовна рассказывала, что с первых дней их переезда в Краснодон к Виктору стали приходить Сергей Тюленин, Иван Земнухов, Василий Левашов. По рассказам родителей Виктора, почти целый день в землянке бывали друзья Виктора. Конечно, это было очень опасно. Приходилось принимать меры, чтобы не вызвать подозрений. Однажды в хате собралась большая группа ребят. Витя обратился к отцу: "Папа, постой часок во дворе. Если кто-то будет идти, скажи нам". Для конспирации перед каждым собранием выкладывали на стол карты, домино, шахматы, чтобы в случае чего создать видимость невинного времяпровождения.

В статье, опубликованной в "Ворошиловградской правде", Радик Юркин писал, что его принимали в комсомол в доме Виктора Третьякевича. Поручились за него Виктор Третьякевич и Сергей Тюленин. Комсомольский билет вручил Виктор Третьякевич. Под временным комсомольским билетом стояла подпись "Комиссар Славин". В той же хате Третьякевичей молодогвардейцы принимали присягу. В октябре 1942 года Борис Главан, вступая в комсомол, в той же хате- землянке давал присягу на верность родине.

Задачами подпольной комсомольской организации было разоблачение лжи немецко-фашистской пропаганды, распространение правды о Советском Союзе и Красной Армии, убеждение народа в ее неизбежной победе. В то же время подпольщики считали важной задачей организацию молодежи на саботаж, срыв немецких мероприятий по восстановлению предприятий, организацию диверсий на шахтах, в мастерских. Ставилась также цель уничтожать немецко-фашистских оккупантов и предателей ро-дины, препятствовать отправке молодежи в Германию.

Штаб организации постоянно проводил работу по вовлечению в "Молодую гвардию" молодежи. К концу сентября в ней уже насчитывалось свыше 30 человек. Тогда же было принято решение разбить всех члeнов подпольной организации по пятеркам. Во главе пятерок утвердили Евгения Мошкова, Сергея Тюленина, Любу Шевцову, Георгия Арутюнянца. Руководил пятерками Иван Земнухов. Кроме того, от пятерок выделялись связные.

С каждым днем влияние "Молодой гвардии" росло. Она имела связи с рядом шахтерских поселков, хуторов. К концу ноября подпольная организация выросла до сотни человек. Росло и число комсомольцев, которых "Молодой гвардией" было принято 30 человек. Важной составной частью деятельности организации был выпуск листовок, несмотря на то, что эта работа приносила много хлопот, да и была опасной. Мать Виктора Третьякевича Анна Иосифовна рассказывала:

- Приблизительно в октябре 1942 года я слышала разговор ребят о выпуске листовок. Как-то зашла к нам девушка Вера Тишкова и говорит, что по городу кто-то расклеивает листовки. Я прочитала. Почерк показался знакомый. Это меня обеспокоило: так могут разоблачить кого-то из ребят. Потом спросила у Вити, кто писал листовки. Он ответил, что их переписывали и расклеивали девушки, а подпись стояла "Молодая гвардия". Виктор добавил: "В дальнейшем так не будем подписывать, чтобы не было подозрений на молодежь".

Вскоре молодогвардейцы раздобыли типографский шрифт. Его подобрали на месте разрушенной типографии, в которой печаталась местная газета. В доме Арутюнянца создали подпольную типографию. Была она, конечно, примитивной. Но все же листовки, хоть и с большими трудностями, стали печатать. Этим делом, по рассказам самих молодогвардейцев, занимались Жора Арутюнянц, Ваня Земнухов, Володя Осьмухин, Вася Левашов и Виктор Третьякевич. Подробный рассказ об этом самого Жоры Арутюнянца вошел в сборник "Выросли мы в пламени". А Василий Левашов в книге "Краснодонское направление" заметил, что "в листовках молодогвардейцев ощущался публицистический пафос Виктора Третьякевича". Тем самым он подтвердил ведущую роль Виктора в подготовке листовок, названий которых было выпущено около 30. Тираж их превышал 5 тысяч экземпляров.

В распространении листовок принимало участие большинство члeнов организации. Листовки клеили на заборы, стены домов, разбрасывали. Вася Пирожок даже ухитрялся приклеить листовки в базарные дни на спины полицейских. Семен Остапенко иногда вывешивал листовки во дворе начальника дирекциона. А Сергей Тюленин не раз разбрасывал листовки в кинотеатре. У полицейских в связи с этим прибавлялось работы. Почти каждое утро они ходили по городу и срывали листовки со стен домов.

Чаще всего инициатива по организации какого-либо мероприятия подпольщиков исходила от Виктора Третьякевича. Как рассказывал Радий Юркин, на одном из заседаний штаба Виктор Третьякевич предложил 25-летнюю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции отметить установлением красных флагов на ряде зданий города Краснодона: на школе имени Ворошилова, на бывшем здании райпотребсоюза, на шахте 1-бис и на больнице в поселке Краснодон. Флаги были сшиты из красных косынок, а частично из белых наволочек, покрашенных в красный цвет.

Установить советский флаг на здании школы № 4 поручили Сергею Тюленину, Радику Юркину и Степе Сафонову. Сергей Тюленин хорошо знал школу. Он в ней учился, не раз взбирался на крышу и сделать это ночью, для него не составляло трудно-стей. Возникал другой вопрос: как сделать, чтобы фашистские власти, обнаружив флаг утром, не могли его сразу снять. Сам же Сергей и предложил решение:

— Что, если мы флаг заминируем?

Мысль ребятам понравилась. В подвале разрушенной башни, где у ребят был тайный склад оружия, взяли мину. Ночью с 6 на 7 ноября 1942 года они забрались на крышу двухэтажного здания школы, водрузили красный флаг, а под крышей пристроили мину.

Однажды мне пришлось изучать деятельность лисичанских подпольщиков. Оказалось, что в Лисичанске антифашистская организация готовила точно такую же акцию. Но им не удалось совершить ее из-за того, что накануне оккупантами был арестован, а вскоре расстрелян, руководитель лисичанских подпольщиков И. Д. Романов. Тот факт, что в разных городах подпольщики готовились провести одинаковые акции и в одно и то же время, дает основание сделать вывод, что они получали рекомендации из одного центра, и Виктор Третьякевич через кого-то был с ними связан.

Красный флаг на средней школе № 4 был не единственным. В ту ночь патриоты подпольщики установили советские флаги и на ряде других зданий и даже на самом высоком дереве в городском парке.

Увидев утром красные флаги над городом, краснодонцы удивились и обрадовались. Для них эти флаги знаменовали скорый приход советских войск.

Жительница города Краснодона М. А. Литвинова так рассказывает о чувствах, которые она испытала, когда увидела флаг:

— Когда я увидела на школе флаг, невольная радость, гордость охватили меня. Разбудила детей и быстренько побежала через дорогу к К. А. Мухиной, ее я застала стоящей на подоконнике, слезы расползались по ее худым щекам. Она сказала: "Марья Алексеевна, ведь это сделано для нас - советских людей. О нас помнят, мы нашими не забыты".

Накануне 25-летия Октября штаб "Молодой гвардии" решил передать семьям, пострадавшим от немецкой оккупации, подарки. Так, семье фронтовика Литвинова был вручен пакет, в котором находилось 548 рублей. Кроме того, были приобретены продукты и через подставных лиц переправлены в тюрьму арестованным коммунистам. Деньги для подарков были взяты из фонда комсомольских взносов.

В день Сталинской Конституции, несмотря на то, что в ночь с 4 на 5 декабря полицейские усиленно охраняли все высокие здания города, Майе Пегливановой и Любе Шевцовой удалось вывесить флаг на большой трубе шахты 7-10. Ниже флага они приклеили два плаката: "Смерть немецким оккупантам!", "Да здравствует Сталинская Конституция!". А на втором плакате черной угольной пылью написали: "Осторожно! Заминировано!".

Проблема наличия оружия всегда была актуальна для подпольщиков. Они собирали его, где могли. Ходили по степи, где шли бои, по балкам. Находили гранаты, винтовки, патроны, бутылки с горючей смесью. Все сносили в свои дома, а затем в разрушенную городскую баню, в подвале которой устроили склад оружия и боеприпасов. Частично оружие удавалось доставать у жителей, которые на всякий случай припрятывали найденные винтовки, патроны, гранаты. Так, например, Степан Сафонов нашел ракетницу и несколько ракет. По его просьбе сестра поступила на работу в цех взрывчатых веществ при немецком дирекционе. У нее Степан раздобыл селитры для устройства мин.

Из рассказа Анны Иосифовны Третьякевич:

- Однажды Сергей Тюленин зашел и говорит:

- Витя, задание выполнил!

- Сколько, - спросил Виктор.

- Наверное, с пуд. Я положил их у себя на чердаке. "Речь шла о патронах", - уточняла Анна Иосифовна. Витя попросил у нее масла для смазки патронов. А вечером сложил их в ящик, немного оставив у себя, и куда-то отнес.

В конце ноября - начале декабря 1942 года через Краснодон возвращались с фронта разбитые под Сталинградом румынские вояки. Шли они отдельными группами, неорганизованно. Молодогвардейцы и у них доставали оружие. Всего собрали 15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, около 15 тысяч патронов, 10 пистолетов, сотни метров бикфордового шнура. Кое-что из этого арсенала подпольщикам удалось использовать в борьбе с оккупантами. В праздничную ночь с 6 на 7 ноября 1942 года молодогвардейцы под руководством и при участии Виктора Третьякевича провели боевую операцию на дороге, что вела в Каменск.

Еще утром 6 ноября Виктор Третьякевич пошел в Первомайск и стал готовить операцию по минированию дороги Краснодон - Каменск. Ночью он, а так же Анатолий Попов, Борис Главан, Виктор Петров, Василий Бондарев и Иван Туркенич заминировали деревянный настил моста. Их усилия не были напрасны. Утром следующего дня на мине подорвалась немецкая автомашина.

По рассказам Василия Левашова, подобная акция была проведена и близ железнодорожного моста на шоссейной дороге. При том была организована засада. Когда немецкая машина подорвалась на мине, молодогвардейцы забрали у погибших оружие и боеприпасы.

Немецко-фашистские оккупанты безжалостно грабили население, забирали и увозили в Германию хлеб, скот. В газете "Нове життя", выходившей в оккупированном Ворошиловграде, было опубликовано следующее распоряжение немецкого военного коменданта: "На основании распоряжения окружной комендатуры обязываю всех владельцев коров г. Ворошиловграда и поселков Малая Вергунка, Большая Вергунка и Тельмана немедленно начать сдачу молока в приемные пункты из расчета не менее 3 литров в день. Предупреждаю, что у владельцев, которые не будут сдавать молоко, коровы будут отобраны. Подобные распоряжения издавались во всех районных центрах и городах области".

В Краснодоне и Краснодонском районе оккупанты отобрали у населения около 500 коров и пытались угнать их в Германию. Молодогвардейцы на дороге Краснодон - Ровеньки устроили засаду. Охрану они ликвидировали, а коров разогнали по степи. Полицаям удалось после этого собрать только около 100 коров. Разгром немцев под Сталинградом вселял в людей уверенность в скорую победу. Фронт приближался к Донбассу. Во второй половине ноября оккупанты начали подготовку к массовому угону советских людей в Германию и переселению всех трудоспособных в Сталинскую область. Были составлены списки людей на отправку. Чтобы предотвратить угон советских людей штаб "Молодой гвардии" принял решение сжечь биржу труда, где хранились списки людей, подлежащих к отправке. Проведение этой операции было поручено Сергею Тюленину, Любе Шевцовой и Виктору Лукьянченко. В ней принимал участие и сам Виктор Третьякевич.

В течение трех дней ребята под различными предлогами посещали биржу труда, изучали расположение помещений, определяли, где находятся шкафы с документами. Ночью 4 декабря недалеко от биржи труда они спрятали бутылки с зажигательной смесью. В ночь с 5 на 6 декабря Люба Шевцова, Сергей Тюленин и Виктор Лукьянченко собрались в одном из сараев недалеко от биржи. Сергей Тюленин, намазав бумагу медом, приклеил ее к стеклу и выдавил его бесшумно из рамы. Так ребята проникли внутрь здания. Все шкафы, полы и двери внутри биржи облили зажигательной смесью. Оставалось только вылезти наружу и бросить внутрь горящую спичку.

Биржа вспыхнула мгновенно. Все сгорело быстро. Сбежавшимся полицейским удалось вынести только несгораемый сейф и два стула. Так операция оккупантов по отправке рабочей силы в Германию и переселению людей в тыл была сорвана.

После пожара немцы вновь пытались спешно провести перепись населения. Но это им уже не удалось. Чувствуя скорое освобождение, люди оказывали противодействие оккупантам, прятались.

В один из дней перед самими молодогвардейцами возникла проблема угона в Германию. Всем им предстояло пройти медицинскую комиссию.

Первым пошел на комиссию Виктор Третьякевич. Ему повезло. Председателем комиссии была врач, которая работала в Суходольском пионерлагере, когда пионервожатым там был Виктор. Она хорошо его знала и выдала документ, полностью освобождавший его от физического труда. По этой причине он был снят с учета на бирже труда. Но всех освободить было невозможно. И тут на выручку пришла идея создания клуба, в котором могли бы трудоустроиться молодогвардейцы. Директором клуба имени Горького в ноябре 1942 года стал активный члeн "Молодой гвардии" Женя Мошков. Администратором клуба назначили Ваню Земнухова, художественным руководителем и руководителем кружка струнных инструментов — Виктора Третьякевича. Вот когда ему пригодились те музыкальные инструменты, которые подарил старший брат Михаил, а также навыки игры. Известного в городе спортсмена Анатолия Ковалева назначили руководителем спортивной секции. Работа в клубе гарантировала молодогвардейцам освобождение от угона в Германию и давала возможность легально встречаться друг с другом.

Когда прошли первые репетиции кружков художественной самодеятельности, был организован показательный концерт. На нем присутствовали представители оккупационной администрации. Концерт понравился им, и было дано разрешение на деятельность клуба. Теперь работой самодеятельности легко можно было маскировать собрания молодогвардейцев.

В конце декабря того же года директор клуба Женя Мошков и художественный руководитель Виктор Третьякевич обратились к шефу дирекциона немцу Швейде за разрешением провести новогодний вечер. На самом деле они планировали провести акцию против оккупантов. Шеф дирекциона ответил, что если не найдется немецкое знамя, снятое с клуба, он вообще взорвет здание. Провести новогодний вечер он не разрешил. Между тем события разворачивались уже по другому сценарию.