О музее

«Сейчас уже почти никто не знает молодогвардейцев… А в нашем музее - земля с могилы Ивана Туркенича в Польше, вышивки цветов, которые сначала собирала, а потом, как по образцу, вышивала Люба Шевцова, самодельные книжки Сергея Левашова, личные вещи, книги, шахматы Георгия Минаевича Арутюнянца. Мне кажется, именно личные вещи молодогвардейцев расскажут о них гораздо больше, чем любой экскурсовод…»

Тамара Александровна Кисничан - учитель математики школы №312 с 1957 года начала собирать экспозицию музея, посвященного подвигу молодогвардейцев, а в 1958 году музей был открыт. По словам Тамары Александровны, это был первый школьный музей в СССР.

«В Краснодоне мы знали почти всех родителей, друзей, сестер и братьев, всех оставшихся в живых молодогвардейцев. И они очень и очень помогли нам, многое рассказывали о ребятах, дарили для музея личные вещи молодогвардейцев. Мы жили у Шевцовых, и у Поповых в доме, чем могли – помогали: кололи дрова, работали в огороде, варили вишневое варенье. В Каменке купались. Одна из самых «пронзительных» встреч – с мамой Виктора Третьякевича – Анной Иосифовной. Она вышла нам навстречу с портретом сына и сказала: «Расскажите правду о моем сыне! Он не был предателем! Он не мог быть предателем!» Несколько лет мы вели специальную экскурсию, посвященную Виктору, писали письма в вышестоящие инстанции. В декабре 1960 г. Виктор Третьякевич силами многих принципиальных и честных людей был реабилитирован и награжден орденом Отечественной войны 1-й степени».

«До сих пор мы держим связь с Краснодоном, следим - какие материалы появляются о молодогвардейцах. Очень хотим, чтобы, несмотря на то, что роман А. Фадеева «Молодая гвардия» исключен из школьной программы, и по телевизору фильм «Молодая Гвардия» не показывают, об этих героях знали все те, кто чтит память героев, погибших в ВОВ и тех, кто понимает как дорого досталась нам Победа и то завоеванное счастье, которым мы сейчас пользуемся».

В витринах музея – плакаты, оформленные ребятами, и так трепетно хранимые личные вещи молодогвардейцев. Две чернильницы-непроливайки, рисунки Володи Куликова, его листовка. Очки Вани Земнухова – для занятия мотоспортом. Толя Попов любил фотографировать и в основном делал фотографии своей мамы. «Ты, мамочка, у меня самая красивая», - говорил Толя – «и мне надо сначала научиться фотографировать тебя». Тетради Ульяны Громовой, Ани Соповой. Рукоделие Александры Дубровины – учителя биологии и химии в Первомайской школе, где учились Майя Пегливанова, Анатолий Попов, Ульяна Громова и другие и которая тоже входила в «Молодую гвардию» и погибла вместе со своими учениками. Кружево и вышивка Лиды Андросовой.

«В создании музея нам очень помог Георгий Минаевич Арутюнянц, который долго жил и преподавал в Москве. Он нам предоставил уникальные фото, часто приходил в школу и рассказывал ребятам о своих друзьях. Валерия Давидовна Борц, которая тоже жила в Москве, помогала музею. Многие фотографии из ее коллекции».

«А самый первый экспонат нашего музея - это шахтерская лампочка. Когда ребята первый раз съездили в Краснодон, они просто хотели поближе познакомиться с городом, где жили и погибли молодогвардейцы, больше узнать о героях. На шахте им.Сергея Тюленина им подарили эту лампочку со словами: «Пусть эта лампочка освещает вам путь в работе так, как светит она нам в лаве». Впечатлила и взволновала тогда ребят эта поездка. Приехав оттуда, они сказали: «Мы должны создать музей»! И 29 октября 1958 года, к 40-летию комсомола, он был открыт».

«6 мая 2004 года – второе рождение музея. После капитального ремонта школы музей был восстановлен силами тех, в чьем сердце горит огонь Краснодона и память о молодогвардейцах, кто получал напутствие от родных и близких молодогвардейцев».

«Школьный музей – это часть истории страны. В связи с развалом СССР некоторые чиновники стали говорить о том, что эта тема – для украинских школ. Какая же глупость! Как же это ограниченно и непростимо. Сегодня, может быть, дети далеки от комсомола и пионерии, от слова «подвиг» и «патриотизм». Но и сейчас все равно дети читают про Наполеона и Кутузова, нельзя забывать и молодогвардейцев – это наша история».

Выпускники о музее…

Выпускница 1978 г.

Я работала в музее с 5 класса. С 6 по 10 – водила экскурсии и принимала самое активное участие в работе музея. Мы занимались поисковой работой, которая включала несколько направлений: это переписка с многочисленными тогда родными молодогвардейцев и последующая обработка воспоминаний и документов; переписка с музеями и дружинами, носящими имя молодогвардейцев; работа с газетами и журналами, практически ежедневный мониторинг прессы и литературы по данному вопросу.

Кроме этого мы выезжали в Краснодон и это было незабываемо. До сих пор в памяти остались разговоры с живыми людьми, которые уже тогда для нас являлись «историческими персонажами». Или посещение Георгия Арутюнянца, который дал возможность поработать со своими домашними архивами, с уникальными документами. Все это являлось сильными впечатлениями, так как было «прикосновением к живой истории».

Работа в музее дала многое. Например, умение слушать. И понимать. Работа экскурсоводом тоже была полезна. Свои экскурсии мы составляли сами. То есть нам был рекомендован список литературы и источники, а мы по своей теме сами составляли текст для экскурсии. То есть надо было собрать, выбрать, определенным образом сгруппировать информацию и суметь донести до определенной аудитории то, что знаешь и чувствуешь сам.

Во времена моей учебы в школе полярности информации не было: мы получали однородный информационный поток, который расценивался как истина. Музей был как еще один источник истинной информации. И прежде всего им были люди, которые все сами пережили. Сейчас – все по-другому. Источников получения информации больше, степень разнородности освещения одной темы выше. Но музей все равно остается некоторой объединяющей силой в решении одной задачи. Это сообщество, в котором на основе коллективной деятельности рождается Нечто.

Я очень часто вспоминаю Тамару Александровну, хотя школу закончила более 20 лет назад. Твердый дух и целеустремленность делает ее в моем представлении одним из лучших педагогов нашей школы. Идея музея и его воплощение, создание уникального детского объединения – это целиком и полностью ее заслуга, плоды ее труда. Этому она посвятила всю свою жизнь. Через музей Молодогвардейцев прошло не одно поколение: нас учили, мы учили… Это очень важно и не забудется никогда. Низкий ей поклон.

Выпускник 1982 г.

Безусловно, мы были ближе к непосредственным событиям, мы видели еще живых родственников молодогвардейцев в Краснодоне, встречались с Георгием Арутюнянцем, его мамой в Москве, вели тимуровскую работу. Мы еще делали открытия. Например, на чердаке раскопали фоторамку Толи Попова, о которой все забыли, но с ней было связано очень многое в его жизни. Но уже тогда, в то время, были эпизоды, когда в Краснодоне – для нас святом месте, местная молодежь достаточно пренебрежительно относилась к памяти и к своей истории. Просто рядом с нами был человек, который достаточно жестко и настойчиво «держал нас в теме», до тех пор, пока мы сами не проникались ею. Но вот что интересно. Сегодня, когда иногда музею требуется помощь, отзываются зачастую не те, кто был «образцовым экскурсоводом» или «примерным отличником», а «двоечники» и «несознательные элементы» в музейной работе. Кстати, запомнилось выступление Вали Борц – одной из уцелевших молодогвардейцев. Это было в 80-х годах… Речь шла об изменившейся молодежи, которая носит джинсы, длинные волосы, читает всякую чушь и поет неправильные песни. А она сказала, что если бы был жив и молод Сережка Тюленин, он бы наверняка носил джинсы, отрастил длинные волосы и пел странные песни. Но за его порядочность и повторение его подвига, она ручается.

А по большому счету, я считаю, что музей школе не нужен. Пусть лучше будут площади для проведения уроков, учителя-профессионалы, компьютерный класс. Государству нужны выпускники знающие математику, информатику, иностранные языки, физику. Поэтому работу директора школьного музея никто не поощряет и не поддерживает. Все держится на одном человеке. Как только этот человек уходит – музей умирает. Не свидетельство ли это тому, что по большому счету, школе музей не нужен? Опять же, по-моему мнению, лучше, когда школьники посещают «настоящие» музеи. Например, мы с 7 класса каждый месяц ходили на занятия в Третьяковскую галерею. Вела занятия В.М. Бялик. И хотя порою занятия казались нам мучением, но именно благодаря им я люблю и знаю Третьяковку, могу рассказать о Брюллове, Поленове, особенностях иконописи и т.п.

Будь я директором школы, я бы, наверное, вложил средства на поиск о достойную поддержку завуча по воспитательной работе. Чтобы не было «напора»: 5 человек от класса должны работать в музее, а 10 заниматься в спортивной секции. Чтобы у детей была свобода выбора дополнительной деятельности и им было по-настоящему интересно.

Учитель школы

Музей школе необходим. Еще Пушкин говорил о том, что не зная вчерашнего, завтра построить невозможно.

Музей, находящийся именно в школе является очень важной частью общего, «ежедневного» воспитания учащихся в вопросах истории прошлого. Как любой школьный предмет: математика в начальной школе – сложение и вычитание, в средней – умножение, деление, геометрия, в старшей – дифференциалы, интегралы… Также и музей. На каждой ступени он может раскрыться по-новому: глубже, иначе. И здесь зависит многое от того, кто является «хранителем» музея.

Важно, что в школьном музее один или несколько тем рассматриваются подетально. С той степенью скрупулезности, которую не может себе позволить ни один большой музей.

Выпускница 1996 г.

Самым ярким впечатлением от работы в школьном музее были поездки на слеты. Особенно запомнился слет в Белой Церкви (Украина). Туда приехали ребята из разных городов, чьи музеи были посвящены подвигу молодогвардейцев. Туда приезжала сестра Сергея Левашова. Было интересным все: новое место, новые люди, новые рассказы. Потом мы долго переписывались.

В самом музее мы, в основном, работали как экскурсоводы. Причем, как по основной экспозиции, так и по мини-экскурсиям, которые мы делали для каждого класса. Это была небольшая литературно-художественная композиция, которую мы показывали, например, на классном часе. Но война уже «не трогала» многих наших учеников и наши постановки вызывали насмешки. Мы же, начитавшись и проникшись трагически оборванной жизнью стольких молодых людей, которые, не щадя собственной жизни, совершили подвиг, бывали, мягко говоря, очень расстроены такой реакцией.

Нужен ли музей в школе? Я думаю – да. Нам было интересно. Возможно надо менять подход к теме, возможно добавлять какие-то направления для исследований. Но то, что про войну надо помнить и знать не только в дни юбилея, это, по-моему, бесспорно. Как одна из перспектив для развития школьного музея – это освоение Интернета. Ведь многие ребята сегодня с удовольствием «сидят в Интернете». Если будет возможность посмотреть экспозицию, документы как для саморазвития так и для написания реферата, то будет здорово.

И сегодня, когда нет уже Дворцов Пионеров и совсем мало осталось Домов Культуры, школьный музей может стать для ребенка очень важной ступенькой в развитии. Ведь то, что мы узнали в то время именно благодаря Тамаре Анатольевне и нашему школьному музею – это тот фундамент, на который мы опираемся до сих пор. И мы ей очень благодарны и признательны.