М. Сбойчаков
"Гордость отряда"

Голиков Л.А.

   Ночные секреты Леня Голиков не очень любит. Уж больно нудно тянется время. Особенно худо себя чувствуешь, когда все проходит без происшествий, как в эту ночь, на 13 августа 1942 года. С вечера пришли они, шесть партизан, к шоссейной дороге Псков - Луга, чтобы проследить движение по ней фашистов. Цепочкой расположились у дороги.
   Безмолвно вокруг. Замолк птичий гомон. Изредка ухнет филин, где-то всплеснет крыльями сова из подлеска, и снова тишь. Партизаны почти совсем отучили фашистов по ночам ездить. Ни подвод, ни машин на дороге не показывается.
   Глаза у Лени начинают слипаться. Нельзя ни встать, ни размяться. Поблизости лежат Александр Петров и Иван Васильев. Поговорить бы, глядишь, и дремота бы отстала, но и это исключено: в секрете ничем нельзя обнаруживать себя.
   Остается одно - перебирать в памяти прошедшие бои. Леня старается живо представить себе все так, словно бы сейчас он - участник тех сражений.
   Вот перед глазами село Апросово, в котором находился немецкий гарнизон. Апрельской ночью партизаны вихрем влетели в него. Рассредоточились. Подбежал Леня к одной избе, слышит - скрипнула дверь. Сразу за угол. Выбежали три фашиста, встревоженные поднявшейся стрельбой. Леня сразил их очередью автомата.
   Во двор заскочили Зуев и Скорников.
   - Постойте тут, я избу проверю,- сказал им Леня и скрылся в сенях.
   Резко открыв дверь в избу, он крикнул: "Хальт! Хенде хох!" Никто не отозвался. Шагнул через порог. В хате что-то затрещало. Леня отпрянул за притолоку. Разобрался - звонил полевой телефон. Значит, штаб тут какой-то, должны быть документы. Так и есть. Нащупал на столе сумку, бумаги, забрал их. Зуев забеспокоился о нем, поднялся на крыльцо.
   - В порядке,- тихонько сказал ему Леня, повесив на плечо кожаную сумку.
   Все хотели бежать дальше, но тут послышался топот. Пять немцев спешили ко двору, как попало одетые - кто в шинели, кто во френче, один без шапки. Длинной очередью Леня срезал их. Может, не все убиты? Проверить не успели: к избе бежало еще несколько немцев. "Наверно, к командиру сюда за помощью бегут",- мелькнуло у Лени. Партизаны уложили у забора и этих.
   Минут двадцать друзья пробыли на крыльце, оказавшемся хорошей огневой позицией. Много фашистов истребили.
   Но важнее всего сумка. В ней оказались ценные документы: приказы, распоряжения, указания фашистских начальников. Командир отряда И. И. Глейх с комиссаром М. В. Сураевым представили Леню к высокой награде - ордену Красного Знамени.
   Вскоре после этого произвели налет на деревню Сосницы. Тоже удачно получилось. Вслед за командиром роты В. А. Андреевым Голиков забрался на чердак избы, стоявшей на перекрестке улиц. Все как на ладони было видно оттуда. Гитлеровцы очумело метались, а им навстречу и в спину - пули с чердака.
   Горячо благодарил его командир роты, Лене даже неудобно стало. Он сказал:
   - Василий Андреевич, это ж вы придумали на чердак залезть. И фашистов побили куда больше, чем я.
   - Мне так положено, я командир,- ответил Андреев.- А ты, Леня, молодец, смело воюешь.
   А какой горячий был май! Леня все время ходил в разведку, один и с ребятами. Ничего не боялся. 23-го они отправились вчетвером и попали в переплет, еле вырвались из вражеского кольца. Вернулись втроем. Четвертый, Антонов, погиб. Его даже не удалось вынести.
   28 мая он ходил в разведку с Ваней Васильевым. Из леса осматривали место, где стояла деревня Шапаниха. Фашисты сожгли ее. Ветер вихрил черный пепел. Больно смотреть. Решили уйти, но тут Леня заметил шестерых немецких солдат с лопатами. Что делают они на пепелище? Пригляделся и определил: раскапывают ямы, куда колхозники упрятали хлеб и добро.
   Гнев охватил молодых партизан. Оставив Ваню для прикрытия, Леня смело пополз к врагам. Подобрался совсем близко и открыл огонь. Двух сразил, остальные убежали.
   Интересное совпадение: через три дня в этой же сожженной деревне он, подкравшись, убил еще двух фашистов. С того дня немцы прекратили раскопки.
   Командир отметил действия Лени в разведке специальным приказом, объявил благодарность, назвал его бесстрашным бойцом и закончил такими словами: "Ставлю Голикова в пример личному составу отряда".
   Секретарь комсомольской организаций Олег Анучин заговорил с Леней о вступлении в комсомол. И без этого Леня думал не раз: задержался в пионерах, война помешала. Хотел заслужить почетное звание комсомольца в борьбе с фашистами. Маяковский об этом хорошо сказал: если тебе ,комсомолец имя, крепи его делами своими!
   Теперь Голиков подал заявление. Радостное волнение охватило его. На полянке перед собранием он запевал песни, причем только пионерские. Комсомольцы подхватывали. Пели про людей смелых, кто привык за свободу бороться, про юного барабанщика...
    Петров, толкнув его под локоть, шепнул, что надо петь "взрослые песни".
   - Ничего ты, Саша, не понимаешь,- ответил Леня.- Последний пионерский день у меня. Вот примут в комсомол, скажу: "Прощай, моя дорогая пионерия".
   Когда пели пионерский марш, зовущий взвиться кострами ночи, подошел командир отряда (им теперь стал Владимир Петрович Зуев - учитель Полавской средней школы, где учился Леня). Он тоже подхватил бодрый напев, потом вышел на средину и с волнением сказал:
   - Чудесная песня и правильная. Вот отвоюем, и взовьются ночи синие пионерскими кострами, большими, яркими.
   В комсомол Леню приняли единогласно. С конца июля партизаны ушли далеко от родных мест - от Старой Руссы, Дедовичей, от Полы. К Радиловскому озеру, что в Струго-Красненском районе Ленинградской области, 4-я бригада перебазировалась. Отсюда и вышли на задание...
   Ох и томительная же ночь. В секреты бы лучше посылать пожилых, их ведь больше тянет полежать.
   Наконец-то стало рассветать. Побелело вокруг, на верхушках деревьев, что за дорогой, блеснули лучи солнца. Командир диверсионной группы Глазков дал сигнал отхода. Петров, Васильев и Голиков задержались. Они заметили, как на повороте дороги мелькнул зеленоватый "Оппель". Легковая машина! Не иначе с офицером. Шесть глаз устремились на дорогу.
   Вот "Оппель" уже недалеко. Мчится на большой скорости. Ничего, сбавит - впереди мостик через ручей. Точно, уже притормозил. Васильев поднялся и, широко размахнувшись, кинул противотанковую гранату. Неудачно: перекинул дорогу и к тому же граната разорвалась далеко сзади. Машина продолжала идти. Теперь вскочил с гранатой сосед Голикова - Петров. Леня с надеждой взглянул на товарища - с ним он много раз ходил на задания. Рука у Петрова твердая. Не подвела и в этот раз. Граната грохнула перед самой машиной.
   Правда, она не остановилась, и Леня твердо решил: "Как поравняется со мной, дам длинную очередь". Он уже разглядел, что в машине два офицера, один сидит за рулем. Между тем "Оппель" резко замедлил ход и остановился, немного не поравнявшись с камнем, за которым лежал Леня.
   Немцы выскочили из машины и бросились наутек: один по канаве, другой по лугу в сторону леса. Тот, который убегал по канаве, кричал и отстреливался.
   - Саша, бей по крикуну, а я возьму того,- крикнул Леня.
   Такое распределение помогло: после двух-трех коротких очередей "подопечный" Лени свалился в траву. Довольно быстро взял на мушку "своего" крикуна и Петров. Друзья поспешили к машине. Александр уткнулся в нее, открыв дверцу, а Леня огляделся, нетели какой опасности. На дороге было пусто.
   В машине закряхтел Петров.
   - Тут чемодан, не сдвинешь, помоги.
   Леня уже готов был лезть в машину, но тут застыл от удивления: по лугу в сторону леса бежал тот офицер, которого он "убил". "Вот гад, живучий. Ничего, "языком" станешь".
   - Саша, жди,- крикнул Леня уже на бегу.
   Загоревшись мыслью поймать "языка", Леня рассчитывал сделать это быстро. Но скоро заметил, что расстояние между ним и немцем не уменьшается, а, кажется, увеличивается. У гитлеровца прыжки в сажень. "Чешет как, черт лысый!" Вот он обернулся и увидел, что его преследует мальчик, решил пугнуть. Зажав под мышкой папку, дал очередь из автомата. Хорошо, что Леня успел нырнуть в траву, пули просвистели над головой. "Ах ты гад!" Леня обозлился и ответил очередью. Промахнулся. Сердце от бега и волнения колотилось, мешало стрельбе.
   Фашист все больше отрывался. Эдак он скоро и на опушке леса окажется. Тогда его не взять, наоборот, ему будет удобно срезать Леню. Спрячется за дерево и все. Допускать до леса нельзя. Надо нажимать. А как? Эти кирзовые сапоги висят на ногах тяжелыми гирями, за траву цепляются. Снять их. Остановившись и не спуская глаз с врага, Леня сбросил сапоги. Теперь другое дело. Правда, за это время и фашист скинул с себя китель. Но расстояние заметно стало сокращаться. Немец почувствовал опасность и чаще стрелял короткими очередями. "Экономит патроны". Леня разгадал его тактику. Как только фашист поворачивался, он падал в траву и стремительно отползал в сторону.
   Как ни старался, Леня не мог попасть в фашиста, больно прыгал автомат в руках. А лес приближался. "Нельзя допускать, нельзя!" - стучало в голове. Леня сделал большой рывок. В это время гитлеровец повернулся и стал стрелять. Мимо. "Руки, видно, дрожат, бьет без прицела, на авось. Не буду больше падать, хватит,- решает Голиков.- Иначе он успеет нырнуть в лес". И Леня несся навстречу пулям со злым, искаженным лицом. Но вот немец прекратил стрельбу и побежал, с надеждой глядя на приближающийся лес.
   Бег у него был уже тяжелый. Леня сообразил, что фашист может уйти. В этот момент он вспомнил еще об одном приеме стрельбы - с колена.
   Глубоко вдыхая и выдыхая воздух, Леня опустился на колено, прицеливаясь в спину гитлеровца, а тот словно почувствовал дуло автомата, повернулся и дал две короткие очереди. Леня знал: если промахнется, тогда придется ни с чем убегать по лугу, как зайцу. Плавно нажал на спусковой крючок. "На тебе, гадина!" Вышла длинная очередь, но он не пожалел об этом: враг плюхнулся в траву. Соблюдая предосторожность (вдруг фашист ранен или пошел на хитрость), Леня подбежал к нему. Скорчившись, фашист лежал лицом вниз. Автомат валялся рядом, красная папка у груди. Взяв автомат и папку, Леня поспешил назад. На обратном пути подобрал китель, он оказался генеральским, надел свои сапоги и направился к "Оппелю". Саша ждал его с нетерпением. Дело в том, что из соседней деревни Варницы доносились крики. Медлить нельзя. Они схватили чемодан и потащили его в лес. Уставший Леня оказался плохим помощником, Петров тоже скоро выбился из сил. Втроем они, конечно, справились бы, но Васильев куда-то исчез (позже выяснилось, что, промахнувшись гранатой, он поспешил уйти вслед за командиром).
   Пришлось чемодан спрятать в кустах. За ним Голиков, Петров и еще несколько партизан сходили вечером. В нем оказались домашние вещи, соль и сладкий хлеб.
   Тем временем в штабе бригады, куда Зуев снес папку, разобрались в ее содержании. Это были документы исключительной важности. Вот инспекционное донесение генерала вышестоящему начальству. В нем описывается, в каком состоянии находятся оборонительные сооружения фашистов. Не менее важен и второй документ: чертеж и описание мины нового образца.
   - Немедленно направить начальнику Ленинградского штаба партизанского движения товарищу Никитину,- распорядился командир бригады Глебов.
   Взволнованный славными делами ребят, начальник штаба Петров сам сел писать представления. Его однофамилец, боевой товарищ Лени, А. Я. Петров представлялся к награде орденом Ленина, а Л. А. Голиков - к званию Героя Советского Союза.
   В представлении написано, что Голиков Леонид Александрович родился в 1926 году в деревне Лукино Старорусского района Ленинградской области. Окончив семь классов в селе Мануйлово, стал было работать с отцом на лесосплаве, но война помешала.
   В партизанский отряд вступил добровольно в январе 1942 года. Как передовой боец, принят в ряды ВЛКСМ. Отличился во многих схватках, за что награжден орденом Красного Знамени и медалью "За отвагу". И вот теперь недалеко от деревни Варница совершил героический подвиг.
   Этот подвиг изменил судьбу ребят: Леня Голиков и Саша Петров были зачислены разведчиками в штаб бригады.
   Не хотелось Зуеву отпускать их. Уж больно хорошие партизаны, Голиков - гордость всего отряда.
   В тот день Зуев долго беседовал со своим бывшим учеником. Голиков просил содействия, чтобы остаться в отряде. Нельзя. Опытные разведчики требовались штабу.
   Партизанские бригады наносили серьезный урон фашистским войскам, которые старались задушить осажденный Ленинград. Гитлеровское командование строго предписало - развернуть решительные действия против партизан. Для этой цели выделялись крупные силы карательных частей. С конца октября они перешли в наступление. 6 ноября жестокий бой разыгрался у Радиловского озера. Через неделю фашистская часть обрушилась на отряд Зуева.
   В штаб бригады из отрядов приходили донесения одно тревожнее другого. Командиры сообщали о больших потерях, просили боеприпасов, продовольствия, теплой одежды. А откуда все это возьмешь? Колхозники помочь не могут - в деревнях много фашистских частей. В ноябре из-за плохой погоды с Большой земли не прилетело ни одного самолета. Не прояснилось небо и в декабре.
   Каратели же напирали со всех сторон. Куда бы разведчики ни пошли, всюду на фашистов натыкались.
   В поисках выхода из сложной обстановки штаб бригады нередко допускал ошибки, которыми фашисты спешили воспользоваться. Роковой просчет штаб сделал, когда рассредоточил все свои отряды (их было четыре). С каждым днем они все дальше и дальше отдалялись один от дру- гого.
   Связь штаба бригады с отрядами была потеряна. Глебов принял решение - пробиваться через линию фронта, чтобы выйти в советский тыл. В штабе с комендантским взводом было более 50 человек. Это еще внушительная сила, но и ее разбили на две группы. Прежняя ошибка усугублялась.
   Направление взяли через бывший партизанский край. На пути у штабной группы Глебова были две железные дороги, идущие к северу: Псков - Луга и Псков - Порхово. Обе их пересекли благополучно, хотя снежные заносы и сильные морозы препятствовали движению. Партизаны шли угрюмые, устали, замерзли, проголодались. Больше всего доставалось разведчикам. Не зная отдыха, они уходили вперед, обследовали леса, устанавливая, где можно пройти безопасно. Потом командир разведки отправлял связного. Ох, как тяжело возвращаться! Часто выбор падал на Голикова.
   24 января 1943 года штабная группа остановилась на короткий отдых в деревне Острая Лука. Решили обогреться и запастись продуктами, так как дальше на пути до самой линии фронта деревень не было: их все сожгли гитлеровцы.
   Партизанам стало известно, что в соседних деревнях - Никово и Большой Крутец появились каратели. Все понимали - медлить ни одной минуты нельзя!
   И все же задержались. Скончалась Антонина Богданова - санинструктор, раненная нечаянным выстрелом. Пока ее хоронили, каратели окружили деревню. Их было 130, по шестеро на каждого партизана.
   Поздно увидели партизаны врага, но в бой вступили смело и дрались до последнего патрона, до последнего вздоха. Стремились пробиться сквозь заслон.
   Леня полз по снежному полю, давая короткие очереди. Он видел, какую выгодную позицию у ветряка заняли вражеские пулеметчики.
   Начальник штаба Трофим Петрович Петров, поднявшись, бросился к лесу и тут же упал, сраженный пулеметной очередью.
   Командир бригады полз впереди. Леня старался не отставать от него. Вдруг Семен Михайлович Глебов остановился. Поравнявшись с ним, Леня увидел, что он тяжело ранен, хотел помочь, но командир прохрипел:
   - Спасай документы! - и тут же упал в снег. Левой рукой Голиков подхватил вещевой мешок с документами и пополз дальше.
   Вражеские пулеметы и автоматы сеяли по полю смерть. Снег от каждой очереди вихрем поднимался всюду - впереди, по бокам и сзади.
   Вон недалеко большой камень, только бы до него добраться. Оттуда Леня постреляет. Только бы до камня! Он словно плыл, разгребая снег руками и ногами. Вдруг что-то кольнуло грудь, и сразу отнялись руки и ноги. "Ранен",- тревожно мелькнула мысль.
   Мимо полз пулеметчик Ладожин. Леня хотел протянуть ему вещевой мешок и не смог. Но у него хватило силы крикнуть:
   - Спасай документы!..
   Долгое время не многие знали, что штаб 4-й партизанской бригады, окруженный карателями в Острой Луке, погиб не весь. В Ленинградском партархиве имеются документы, свидетельствующие о том, что нескольким партизанам удалось вырваться из вражеского кольца. В их числе: начальник политотдела Широков, капитан Михайлов, младший лейтенант Голубков, бойцы Петров и Ладожин. Все они перешли линию фронта, но находились, как видно из документов, в тяжелом состоянии: были обморожены, а некоторые вдобавок еще и ранены.
   
   * * *
   
   Летом 1966 года двадцать красных следопытов школы-интерната № 7 г. Челябинска под руководством старшей пионервожатой Маргариты Алексеевны Невьянцевой и председателя совета отряда Тамары Соломиной совершили поход по боевому пути 4-й партизанской бригады, где Леня Голиков был разведчиком.
   Преподаватель физики этой школы Павел Михайлович Назаров заснял поход на кинопленку, которая теперь является экспонатом созданного в школе музея боевой славы. Посетители имеют возможность после осмотра экспонатов музея увидеть кадры, связанные с Леней Голиковым. Вот памятник ему в Новгороде, открытый в 1963 году. Волнующие кадры о встрече красных следопытов с матерью Лени - Екатериной Алексеевной. Она трогательно рассказала о своем сыне и о том, как, вернувшись из эвакуации, получила Указ Президиума Верховного Совета от 2 апреля 1944 года о присвоении Лене звания Героя Советского Союза. Мать тепло поблагодарила пионеров из далекого Челябинска за живой интерес, который они проявляют к ее сыну, чтят память о нем.
   На экране поселок Пола. Вот школа, где учился герой, около нее памятник. Здесь еще одна приятная встреча - с председателем Полавского сельсовета А. И. Широковым - одним из тех, кому удалось вырваться из вражеского кольца. На обеих руках у него осталось только три пальца.
   Александр Иванович сопровождал ребят до д. Острая Лука. Вот братская могила погибших партизан, на отдельной доске имя Голикова. Следопыты остановились у железной ограды и, отдав салют, склонили головы.
   Затем Александр Иванович повел пионеров по деревне, вспоминая о последнем бое, трагически закончившемся для штаба бригады, и показывая на местности, как все было.
   - Вот эти три избы, в которых мы тогда расположились,- показал Широков.- Неравный бой длился более двух часов. По приказу Глебова мы пробивались к лесу. В этом самом крайнем дворе Леня был рядом с нами. Как видите, до леса совсем недалеко, но под пулями страшно тяжело было дойти до него. Разломав ворота, занесенные снегом, мы выскочили на это небольшое поле. Примерно вот здесь я последний раз видел Леню, он был рядом с Глебовым, и слышал его голос о спасении документов.- Помолчав, Широков задумчиво добавил: - Да-а, отважный был парень. Гордость нашего отряда.
   А. И. Широков рассказал также о боевых друзьях Лени Голикова: В. П. Петров и Н. В. Ладожин сейчас работают - первый в лущильном цехе домостроительного комбината, а второй - экспедитором обувной фабрики. Судьба же остальных спасшихся товарищей ему неизвестна.
   При возвращении из похода следопыты заехали в Москву. Когда шли с вокзала, многие москвичи останавливались, тепло рассматривая необычный строй пионеров. В руках у ребят были "трофеи": немецкий ручной пулемет, оружие и вещи партизан - каска, пробитая осколком снаряда, одежда, обувь, каганец. Двое пионеров несли чемодан с собранными документами.
   Челябинских красных следопытов принял министр обороны Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский. Он горячо поблагодарил воспитателей и ребят за большую и важную работу по собиранию материалов о героях для музея боевой славы. На память маршал сфотографировался с пионерами.