Стояло жаркое лето 1943 года. Прошло шесть месяцев с момента прорыва блокады. В районе Мги, Синявинских высот, Воронова, Поречья снова назревали жестокие бои. К концу июля в районе Мги враг сосредоточил двенадцать дивизий. Над городом нависла грозная опасность.

Ставка Верховного Главнокомандования решила упреждающим ударом Ленинградского и Волховского фронтов сорвать планы врага. К Мгинской операции были привлечены от Ленинградского фронта 67-я армия генерала М. П. Духанова, от Волховского — 8-я армия генерала Ф. Н. Старикова, усиленная семью стрелковыми дивизиями и тремя инженерно-саперными бригадами.

Острия сходящихся ударов на картах фронтов-соратников были нацелены на станцию Мга, которую немцы называли «замком Ленинграда, запирающим город с востока». Выслушав доклад командующего Волховским фронтом генерала армии К. А. Мерецкова о подготовке к наступлению, Верховный Главнокомандующий подчеркнул: «Главное для вас — не захват территории, а уничтожение немецких дивизий».

12 июля артиллерия Ленинградского фронта приступила к разрушению укреплений противника, подавлению его огневых средств, уничтожению живой силы. 17 июля в решение этих задач включились и артиллеристы Волховского фронта. Ранним утром 22 июля после мощной артиллерийской подготовки началась Мгинская операция. В бой вступили пехота, саперы, танкисты.

На всех участках — у ленинградцев от Арбузова до Синявина, у волховцев в районе Вороново — Поречье — разгорелись бои. Противник, неся большие потери в живой силе и технике, оказывал очень упорное сопротивление. Изо дня в день в течение месяца решалась основная задача Мгинской операции — перемалывание резервов врага. Колоссальные потери породили у немцев сетования на «бездонную мгнискую бочку».

Особенно напряженное положение для фашистских войск создалось в полосе наступления 67-й армии Ленинградского фронта. Чтобы удержать Синявинские высоты, гитлеровцы вынуждены были перебросить сюда семь дивизий.

Бои за Синявинские высоты наши бойцы называли «наступлением на животах». Торфяные болота, лежащие у высот, не позволяли оборудовать исходный район для наступления. Даже мелкие окопы быстро наполнялись водой. К высотам не было скрытых подступов. Ленинградцы наступали с болотистых торфяных низин. А перед ними были крутые обрывистые скаты, укрепленные тремя рядами траншей, дзотами, прикрытые мощными минными полями и проволочными заграждениями.

Один из командиров дивизий, генерал А. В. Батлук, рассказывал, вспоминая бои за Синявинские высоты в июле — августе 1943 года: «Если зимой торфяные болота там хотя немного промерзали, то летом настал какой-то кромешный ад... На узких тропках между бесчисленными торфяными ямами ни укрыться, ни разойтись, даже санитарам с носилками. Все просматривается и простреливается немцами с занятых еще в 1941 году высот. «Чертовы высоты». А у нас трясина засасывает орудия до четырех метров в глубину. Жара, болотные испарения и постоянно тлеющий от пожаров торф вызывают рвоту, за неделю преют гимнастерки. «Прогрызание» длится больше месяца».

Во время проведения разведки боем в полосе 86-й стрелковой дивизии геройский подвиг совершил боец В. И. Ермак. Когда рота попала под пулеметный огонь дзота и залегла, Ермак бросился вперед и забросал дзот гранатами. Но фашистский пулемет продолжал вести огонь. Тогда Ермак своим телом закрыл амбразуру. Стрельба прекратилась. В едином порыве наша рота поднялась в атаку. Такие же подвиги в летне-осенних боях 1943 года совершили старший сержант 43-й стрелковой дивизии Султан Баймагамбетов, пулеметчик 63-й гвардейской стрелковой дивизии И. Ф. Шушин. Родина высоко оценила бессмертные подвиги патриотов и присвоила им высокое звание Героя Советского Союза.

В начале августа в бои в районе Воронова вступила и наша 165-я стрелковая дивизия полковника В. И. Морозова. Нам предстояло пробиться до Славянки и, повернув на запад, выйти с боями к поселку Михайловскому, Мге.

Расстояния были невелики. До Славянки не более двух километров. От нее до Михайловского — пять, и еще четыре— до Мги. Одиннадцать километров! Но на Волховском и Ленинградском фронтах счет- тогда шел не на километры. Мы все еще «прогрызали» оборону врага. Счет в «незнаменитых» боях шел на сотни метров.

Наступление дивизии началось в 4 часа утра 2 августа. С самолетов У-2 над позициями были разбросаны осветительные ракеты на парашютиках. Затем волна за волной пошли с востока наши бомбардировщики. Это действовала авиация дальнего действия генерала А. Е. Голованова. После налета авиации дружно заработали сотни орудий и минометов. Не успели стихнуть разрывы последних снарядов «катюш», как дружно, с возгласами «Ура!», «За Родину!», «За Ленинград!» поднялись в атаку бойцы дивизии.

То поле боя в районе Воронова и сейчас, спустя сорок лет, стоит перед глазами. Для нашей дивизии оно начиналось с берега реки Назии, к которой из тыла шел глубокий и длинный ход сообщения. По нему мы добирались до реки и сосредоточивались там, прикрываясь крутым западным берегом. Примерно километр по фронту и полтора в глубину — такими были размеры поля боя нашей дивизии.

С юго-востока на северо-запад проходила по этому полю насыпь узкоколейки. Вдоль нее и нанесла первый удар наша дивизия, захватив высоту «Лесная». Севернее «Лесной» в 500 метрах была высота «Фигурная», еще один опорный пункт врага. Мы штурмовали его двадцать суток. Но так и не сумели сокрушить, хотя падение «Фигурной» открыло бы нам путь к Славянке.

Справа и слева от насыпи все было изрыто воронками от бомб, снарядов, мин. Намертво застыли десятки разбитых и искореженных танков. Траншеи и ходы сообщения изрезали землю вдоль и поперек. Всюду колючая проволока. И невидимые, но угадываемые мины, фугасы. Более 14 000 мин своих и противника сняли минеры 8-й армии только в первые дни операции.

В трудных боях впереди всегда были коммунисты и комсомольцы. На место павших в ходе боев в ряды партии вступали лучшие солдаты полков. 272 воина дивизии были приняты в партию за эти дни. Приняты в траншеях, только что отвоеванных у врага.

С 9 августа, когда основные запасы снарядов и мин были уже израсходованы, тяжесть уничтожения живой силы врага легла полностью на плечи нашей пехоты, саперов. Рукопашная схватка в траншеях и ходах сообщения— момент наивысшего напряжения в бою. Героизм и отвагу проявляли бойцы нашей дивизии в этих схватках, применяя остро отточенные пехотные лопаты, ножи, гранаты.

Отделение комсомольца сержанта Байбакова на танке Т-34 пробилось к высоте «Лесная». Бойцы ворвались в траншею врага и вступили с ним в рукопашную схватку. Байбаков лично уничтожил трех гитлеровцев и двух взял в плен. В этой схватке он был ранен, но продолжал сражаться. После боя заместитель командира дивизии по политчасти полковник Желнин поздравил сержанта Байбакова и вручил ему орден Красной Звезды.

Очень тяжело пришлось в боях западнее Воронова танкистам 122-й танковой бригады, которая поддерживала действия нашей дивизии.

Как только наши танки пересекли реку Барсовую по колейным мостам и продвинулись вдоль насыпи на 500 — 600 метров, они попали под губительный огонь противотанковых орудий противника. Кроме обычных снарядов враг применил против наших танков болванки. Их свист резко отличался от свиста снарядов. Танки двигались по полю боя очень медленно из-за воронок и мин.

За три дня бригада потеряла двенадцать танков Т-34 и два Т-60. Цепочками, устремленными на запад, к Мге, застыли они справа и слева от насыпи узкоколейки, не прорвав обороны врага. Лишь два Т-34, № 409 и 419, прорвали укрепления противника и были подбиты на восточных скатах высоты «Фигурная», 64 танкиста отдали тут свою жизнь за Ленинград, за победу. Но и противник понес немалые потери. Танкисты уничтожили 225 солдат и офицеров, 9 дзотов, 24 орудия и миномета, 3 самоходных орудия, танк «фердинанд».

Начиная с 17 августа напряженность в ведении боевых действий стала убывать. Мы понесли большие потери. Вместо полков и батальонов вели бои сводные отряды.

На одной из моих схем тех дней в полукилометре западнее северной окраины Воронова обозначены два дзота противника. Один — на его переднем крае, второй — в 200 — 300 метрах в глубине обороны.

Два дзота... Они были соединены между собой траншеей. С 15 по 18 августа штурмовала этот участок одна из наших стрелковых рот. Ее действия обеспечивали саперы, среди них — минер, 18-летний комсомолец В. А. Молчанов.

Днем 17 августа наши пехотинцы захватили первый дзот. Гарнизон второго попытался перейти в контратаку по траншее, но часть солдат подорвалась на минах Молчанова, и контратака была сорвана. Минеры получили приказание от командира стрелковой роты снять мины в траншее, чтобы можно было атаковать по ней и второй дзот.

Под яростным огнем врага минеры выполнили и эту сложную задачу. Дважды был ранен старший сержант Молчанов — пулей в ногу и гранатным осколком в бок. Но он не покинул поле боя, проник в траншею и снял 20 своих же мин. Командир стрелкового взвода прикрывал Молчанова огнем автоматчиков. Минер покинул траншею только после третьего ранения, когда путь пехотинцам к дзоту был открыт. За этот подвиг комсомолец Молчанов был награжден орденом Красной Звезды.

Девушки-саперы на передовой. Целый батальон. Когда они прибыли к нам с Урала, все старались помочь им в нелегком, неженском труде. Часто можно было видеть, как пакеты проволочных заграждений, рогатки вместо девушек тащат ночью на передний край вконец уставшие от боев солдаты. Но за передний край с проволокой девушки-саперы выползали сами и устанавливали проволоку также только сами, К счастью, к этому времени противник был так измотан, что потери оказались невелики.

В ночь на 27 августа наша дивизия была выведена из боев и снова поступила в резерв фронта.

До 40 тысяч солдат и офицеров потерял противник в Мгинской операции. По показаниям пленных немецких офицеров, в последней декаде августа у гитлеровцев подо Мгой не осталось никаких резервов.

В поисках резервов гитлеровцы пошли после Мгинской операции на крайнюю меру — «выравнивание» линии фронта. В октябре 1943 года им пришлось расстаться с киришским плацдармом на восточном берегу Волхова, который они ранее удерживали с фанатическим упорством, называя «вторым Верденом». В ходе Мгинской операции были созданы условия для окончательного разгрома противника на Северо-Западном направлении.