К. Поленков
ЕГО НАЗЫВАЛИ ОРЛОМ

Шумавцов А.С.

   Военком пристально разглядывал парня.
   - На фронт хочешь?
   - Хочу.
   - Подрасти малость.
   - Да я...
   Но военком, взяв его за плечи, уже вел к дверям. Алеша Шумавцов не достиг еще, как говорят военные, призывного возраста. А что возраст? Чтобы защищать Родину, разве так уж важно, сколько тебе лет. Главное, сердце иметь горячее, преданное. Однако комиссар не поддавался уговорам. Все правильно, соглашался он, сердце у тебя патриота и ты еще пригодишься стране, но в армию сейчас не возьмем.
   Что делать? Эта мысль не выходила из головы. Гитлеровские полчища рвались в глубь Советской России. Угроза нависла и над его родным городом. А он стоит на пути к Калуге, Москве. Людиновцы готовились во всеоружии встретить непрошеных гостей. Райком партии начал формировать партизанский отряд. Поскольку ему придется дислоцироваться главным образом в окрестных лесах, он должен иметь в Людинове постоянные и надежные "глаза и уши". Поэтому решено было создать в городе подпольную комсомольскую группу.
   Кто ее возглавит? - задумались в райкоме.
   Парень должен быть смелым, обладать выдержкой, уметь руководить ребятами в трудных условиях вражеской оккупации. От его личных достоинств во многом будет зависеть успех всей группы.
   Пожалуй, Алексей Шумавцов - самый подходящий человек.
   - Это сын Семена Федоровича, что ли?
   Семена Федоровича Шумавцова работники райкома знали хорошо. Член Коммунистической партии с 1930 года. Один из лучших рабочих Людиновского завода. В семье четыре сына и дочь. Семен Федорович и жена его Ксения Алексеевна воспитывали ребят в уважении к труду и людям.
   Алексею в ту пору шел семнадцатый год. Он родился в деревне Олыпаница; это недалеко от города Дятькова Брянской области. Недолго находился он в родительском доме. В поселке Ивот жил брат Ксении Алексеевны - Яков с женой Натальей Михайловной. Своих детей у них не было. И вот однажды...
   - Отпустили бы вы Алешу к нам,- сказали Тереховы.
   Собрали общий совет. Как отдать свою кровинку? Правда, люди не чужие, но... Ксения Алексеевна заволновалась, ходила нервно по комнате, поглядывая на мужа. И брата жалко. Какая семья - дом без ребенка? Наконец согласилась.
   - Вы уж, Наталья Михайловна, присматривайте за ним, как за родным.
   Яков Алексеевич и Наталья Михайловна души не чаяли в мальчике. Они окружили его заботой, лаской. Алексей научился хорошо играть на гитаре и гармошке, любил ходить с Яковом Алексеевичем на охоту. В школе он успешно переходил из класса в класс, ребята считали его своим вожаком. Он был первым и в учебе, и в играх. Много времени отдавал он книгам о походах Суворова, Кутузова... А победы Чапаева! Они звали юношеское сердце к подвигу. Из всех профессий Алексею больше всего по душе была одна - военного летчика. Подняться в небо, как птицы,- ведь это же здорово! "Между тучами и морем гордо реет буревестник, черной молнии подобный!" - часто повторял Алексей. По окончании школы он решил поступить в летное училище. Ему казалось, что это самый верный и короткий путь к подвигу. Все летчики - герои.
   В декабре 1940 года Алексея Терехова приняли в комсомол. Нет, мы не оговорились. В его комсомольском билете № 12095266 так и записано: "Терехов Алексей Яковлевич". Билет выдан Дятьковским райкомом ВЛКСМ. И личная подпись "А. Терехов". У него было два дома, и оба родные. У него было два отца и две матери, и все одинаково им любимы. Приняв фамилию "Терехов", он оставался Шумавцовым.
   В райкоме партии тщательно обсуждали кандидатуру Алексея. Понятно, что шестнадцать лет - лишь начало осмысленной жизни. Но все были убеждены, что не романтика влекла юношу на фронт, а чувство комсомольского долга перед Родиной, стремление быть полезным ей в трудную годину, найти свое место в боевом строю.
   - Что ж, если нет возражений, тогда утверждаем,- сказал секретарь.
   "Что делать?" - думал Алексей. Старшие товарищи нашли, к чему приложить ему свои силы. Военный летчик, конечно, почетно, но подпольщик, руководитель группы, право же, это не менее ответственно. В памяти возникли образы большевиков-подпольщиков, нарисованные в книгах, кинофильмах. Алексей будет следовать их примеру, подражать им.
   С ним не раз беседовали командир и комиссар партизанского отряда В. И. Золотухин и А. Ф. Суровцев. И тема одна: приемы и методы конспиративной работы. Алексея учили, как вести разведку и совершать диверсии, правильно опознавать проходящие части врага, оформлять карту. Особое внимание уделялось подбору участников подпольной группы.
   А в это время полным ходом шла эвакуация семей рабочих, вывозилось заводское оборудование. Готовились к отъезду и Шумавцовы. Все они были дома, лишь Евдокия Андреевна, бабушка Алеши, гостила в деревне Олыпаница. Семен Федорович послал за ней Алексея. Прошел день, другой, третий. Сын не возвращался. Враг уже был под самым Людиновом. Шумавцовы уехали без Алексея и Евдокии Андреевны.
   4 октября в город вступили фашистские войска. Они-то и помешали Алексею вовремя явиться домой. О, как он ненавидел врага. Всем сердцем, всей душой.
   Вернувшись в Людиново, Алексей не мешкая поступил на локомобильный завод электромонтером. Это был с его стороны предусмотрительный шаг. Прежде всего он вызывал - если не у немцев, то у их прислужников из числа предателей - известное доверие к себе (пошел "работать на немцев"), во-вторых, получил пропуск на завод и, в-третьих, работая электромонтером, не был постоянно привязан к заводу и мог свободнее заниматься делами подпольной группы.
   Алексей приглядывался к своим сверстникам, которым не удалось эвакуироваться, и с некоторыми из них сближался. Постепенно вокруг него складывалась группа ребят и девушек, мечтавших об активной борьбе против захватчиков.
   Одних из них, например сестер Хотеевых, Алексей неплохо знал и раньше, с другими знакомился впервые. На первых порах он не давал им никаких поручений, даже не обмолвился о возложенной на него миссии. Он пока что действовал в одиночку или вместе с ребятами, за которых мог смело положиться. Так, однажды с братьями Мишей и Шуриком Цурилиными он поджег на заводе склад с горючими материалами. Это было первое их боевое испытание. Как потом выяснилось, кое-что делали, тоже самостоятельно, на свой страх и риск и другие юноши. А ведь Алексей был оставлен здесь, в тылу врага, чтобы сплотить их, организовать.
   Сначала ребята выполняли отдельные, порой, может быть, не очень значительные задания командования партизанского отряда. Они собирали и прятали оружие и боеприпасы, оставшиеся во время отступления Красной Армии, размножали и распространяли тексты листовок, сброшенных с советских самолетов, составляли списки лиц, сотрудничавших с оккупантами. И хотя эта деятельность еще не получила в ту пору размаха, людиновцы почувствовали: есть в городе силы, которые борются против врага. Насторожились и немцы.
   Под Москвой фашистским ордам был нанесен сокрушительный удар. Советские войска на некоторых направлениях продвинулись далеко на запад. 8 января 1942 года они вступили в Людиново. Однако вскоре под натиском превосходящих сил врага снова были вынуждены отойти. Вторая полоса обороны немцев оказалась всего в семи километрах к востоку от Людинова.
   В самом городе обосновались штаб одной из немецких дивизий, тыловые службы, а также различные охранные и карательные органы.
   В Людинове и в ближайших к нему селениях был установлен свирепый оккупационный режим. Каждый приказ коменданта города фон Бенкендорфа грозил смертью: за хранение оружия (даже охотничьих ружей), за укрытие партизан. Оказался за городской чертой без пропуска - расстрел... Не успел засветло попасть домой - расстрел... Идешь по городу и руки держишь в карманах - расстрел.
   Все это, конечно, крайне осложняло работу подпольщиков, требовало от них особенно тщательной конспирации. С другой стороны, близость фронта и значительное сосредоточение в городе военнослужащих, боевой техники позволяло патриотам активизировать свою деятельность. Ведь многие теперь находились на виду. Смотри, запоминай, анализируй.
   Главной задачей подпольщиков стало ведение разведки. Командование партизанского отряда поручило им собирать данные о расположении, численности и передислокации войсковых частей противника, изучать систему его обороны, выбирать объекты для ударов с воздуха. Подпольщики в полном смысле слова становились "глазами и ушами" партизанского отряда.
   Ребята были как на подбор. Вот, например, Саша Лясоцкий. Среднего роста, с темными волосами, мастер на все руки, тихий и замкнутый, этот юноша, когда требовалось, отличался рассудительностью, упорством в достижении цели. А сестры Хотеевы, Тоня и Шура? Это были несхожие и во многом прямо противоположные натуры. Старшая, Тоня,- энергичная, стремительная. Любое дело она выполняла вдохновенно, с огоньком. На все у нее хватало времени: и уроки успевала сделать, и в волейбол поиграть, и сходить на танцы, и побывать на заседании комитета комсомола. Шура - спокойная, уравновешенная, аккуратная, милая, мягкая улыбка озаряла ее всю теплым светом, успокаивающе действовала на товарищей. Третья сестра, Зина (когда встал вопрос, кого назначить связной партизанского отряда, выбор пал на Зину),- смелая, находчивая девушка.
   Под стать своим друзьям был и Толя Апатьев, не по возрасту плечистый и рослый юноша. От себя и от других он требовал прежде всего мужества, честности и порядочности. Эти-то ребята и девушки и составили костяк подпольной группы.
   Что сказать об Алексее? Он все больше осваивался с ролью руководителя, набирался опыта. По свидетельству Зинаиды Дмитриевны Михаленко (Зины Хотеевой) он в борьбе с врагом опирался не только на трезвую оценку обстановки, но и на свою фантазию, которая, казалось, не имела предела. Когда он, например, получал от связного партизанского отряда очередное задание, глаза его вспыхивали, вслух он начинал соображать, как лучше обмануть врага и нанести ему больший урон. За самые рискованные задания, как правило, брался сам.
   - Ты бы поостерегся, Алешенька,- говорила не раз бабушка, догадываясь о характере деятельности внука.
   Алексей отвечал:
   - Все будет в порядке.
   Бодрость, уверенность в правоте дела, которому он посвятил себя, никогда не покидали его пылкое сердце, придавая юноше новые силы и энергию.
   2 августа 1942 года он первым, как руководитель группы, дал торжественное обязательство беспощадно бороться с захватчиками, до конца быть преданным Родине. Он писал:
   "Я, Шумавцов Алексей Семенович, 1925 года рождения, беру на себя обязательство работать на пользу социалистической Родины путем собирания данных разведывательного характера, идущих на пользу Красной Армии и красным партизанам. Если я нарушу свое обязательство или выдам тайну, то несу ответственность по законам Советской власти как изменник Родины".
   Такое же обязательство дали и остальные члены группы. Подпольщики избрали для себя конспиративные клички: Алексей Шумавцов - Орел, Толя Апатьев - Руслан, Тоня Хотеева - Победа, ее сестра Шура - Отваж- ная...
   В середине августа немцы атаковали войска левого фланга Западного фронта в районе города Жиздры. Противнику вначале удалось добиться некоторого успеха. Группа Шумавцова получила конкретное задание: добыть данные о резервах противника.
   - Ну, Тонечка, собирайся в путь,- сказал Алексей.- Вот тебе документы на имя фрау Рерих.
   Десятки километров прошла Тоня Хотеева по территории Жиздринского района. Перед войной она училась в Москве, в Химико-технологическом институте, владела немецким языком. Она отлично играла теперь новую роль.
   Юная разведчица сумела добыть ряд ценных сведений. Бесспорно, они были надлежащим образом использованы нашим командованием. В конце месяца советские войска нанесли в районе Жиздры внезапный контрудар и восстановили положение.
   Исключительную по смелости вылазку по тылам врага совершил однажды Алексей Шумавцов с одним из своих товарищей. Его спутником был Сергеев, знакомый переводчик из советских военнопленных, работавший в немецкой комендатуре и тяготившийся своим положением. Сергеев раздобыл для себя и Алексея пропуска, с которыми можно было выйти или выехать за пределы Людинова. Ребята сели на велосипеды. Их маршрут проходил вблизи второй полосы обороны немцев.
   - Смотри в оба глаза и запоминай все до мелочей,- наставлял товарища Алексей.
   Поездкой он остался доволен. Через несколько дней на объекты, выявленные разведчиками, совершила налет советская авиация.

Донесение А. Шумавцова (орла) партизанскому штабу

   Донесения Орла командиру партизанского отряда всегда отличались достоверностью, точностью. Сколько надо было смелости, наблюдательности, чтобы отобрать самое важное, по незначительным на первый взгляд фактам прийти к серьезным обобщениям и выводам. Вот одно из сохранившихся донесений. На нем дата: 13 сентября 1942 года. "Немцы в Людинове,- сообщал Алексей,- строят линию обороны. Она тянется от лесопилки вдоль (железнодорожной) линии до Псурского, а возможно и дальше, моста. На это строительство фашистские сволочи ломают наши дома".
   Нередко свои донесения Алексей оформлял в виде схемы. Так, 26 сентября он вычертил подробную схему расположения живой силы, техники и огневых средств врага вдоль железнодорожной линии, вплоть до моста через реку Псурь. К схеме приложена записка: "На этом чертеже представлено расположение вражеских войск около Псурского моста по ж. д. Немцев здесь стоит большое количество. Немцы делают землянки и роют окопы по псурской канаве. Установлены зенитки и пулеметы. Имеется 9 кухонь".
   Были моменты, когда он не мог удержаться от лаконичной приписки: "Прекрасное место для бомбежки, товарищ командир!"
   На донесениях он ставил подпись "Орел".
   И пожалуй, авиация давала самую лучшую оценку деятельности людиновских подпольщиков, по их данным она часто обрушивала на военные объекты врага бомбы и ливень пулеметного и пушечного огня.
   
   * * *
   
   Успешная разведка в тылу врага не единственная заслуга подпольной группы перед Родиной. Юными подпольщиками совершено также немало диверсий. Среди них - взрыв заводской электростанции, поджог складов с горючим и вещевым довольствием, взрыв моста на плотине у поселка Сукремль. Большой эффект давало минирование дорог на выходе из Людинова, по которым совершали рейсы немецкие автомашины.
   Деятельность комсомольско-молодежной группы направлялась командованием Людиновского партизанского отряда. Но особенно внимательно следил за каждым ее шагом секретарь подпольного райкома партии и комиссар партизанского отряда Афанасий Федорович Суровцев. Он постоянно наставлял ребят, воспитывал в них чувство дисциплины, личной ответственности перед народом.
   
   * * *
   
   Как-то в доме у Хотеевых Алексей собрал руководящее ядро группы. Подпольщики обменялись новостями, поговорили о положении на фронтах, посоветовались относительно дальнейших своих действий. Перед тем как расходиться, Алексей сказал:
   - Ну вот, друзья, осталось немного, скоро придут наши.- И добавил: -Но сейчас самое опасное для нас время: фашисты звереют... Никаких выходок! Железная дисциплина...
   Это было их последнее собрание.
   Провал случился неожиданно. Посоветовавшись с друзьями, Алексей решил привлечь к подпольной работе еще одного человека - рабочего парня Прохора Соцкого. Он предложил ему составить список немецких пособников, работающих на заводе. Тот, чтобы скорее выполнить задание, обратился к мастеру Гришину. Это и решило судьбу подпольной группы: Гришин был фашистским соглядатаем. В конце октября пятерка наиболее видных членов группы - Алексей Шумавцов, Александр Лясоцкий, Анатолий Апатьев, Антонина и Александра Хотеевы - были арестованы.
   Однако, как выяснилось позже, провал был результатом не только этой непростительной неосторожности.
   Заметную карьеру при немцах сделал в Людинове кулацкий отпрыск Дмитрий Иванов. Он начал как работник немецкой биржи труда и тайный доносчик, предававший честных советских людей, и "дорос" до поста старшего следователя полиции, был обласкан Бенкендорфом. Поистине собачий нюх подсказывал ему, что Шумавцов, сестры Хотеевы, Лясоцкий и Апатьев близки друг другу. Предатель знал, что иногда они вместе собираются у Хотеевых...
   - А-а, попались,- встретил он их злорадно.
   Арестованные вели себя достойно. Допрос - пытка, допрос - пытка... Иванов зверел от ненависти. Стиснув зубы, ребята переносили побои, издевательства. Они начисто отрицали свое участие в подпольной деятельности. Никто из них ни единым словом не обмолвился о членах группы, оставшихся на свободе.
   За несколько дней до наступления 25-й годовщины Октябрьской революции Шумавцова и Лясоцкого расстреляли. Алексею, уже мертвому, по приказу Иванова отрубили голову. Были казнены также Тоня и Шура Хотеевы и Толя Апатьев.
   О последних днях жизни людиновских комсомольцев, их стойкости стало известно лишь в 1957 году, когда фашистский выродок Иванов попал на скамью подсудимых. Сгнили его кости, а имя предано презрению.
   В памяти народной никогда не сотрется подвиг тех, кто отдал жизнь за свободу нашей Отчизны.
   Алексею Шумавцову Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 октября 1957 года присвоено звание Героя Советского Союза. Толя Апатьев, Саша Ляеоцкип, Шура и Тоня Хотеевы награждены орденами Ленина.
   В городском парке в Людинове, неподалеку от памятника выдающемуся революционеру, участнику Великой Октябрьской социалистической революции Игнату Ивановичу Фокину, воздвигнут памятник Алексею Шумавцову и его боевым друзьям. Эти монументы как бы символизируют идейное родство двух поколений революционеров - отцов и сыновей. Они стояли и стоят плечом к плечу, локоть к локтю.