3

   - Цемела, биза, дера! Цемела, биза, дера!
   Деревянный "скворец", которого зноровские дети называли цемелом, летает как настоящая птица, особенно если еще удастся попасть по нему палкой в воздухе. Хуже бывает, когда такая "птичка" влетает кому-нибудь в окно.
   Мальчики умеют забрасывать "скворца" гораздо дальше, чем девочки, и цемел умеют вырезать сами. Девчонки не хотят отставать от них. Чуть ли не каждую минуту они бегают к Кудержиковым.
   - Послушайте, дяденька, вырежьте нам цемел, - клянчит Бетка Грдликова.
   - Вот еще! - ворчит папа Кудержик.- А что, если вы разобьете окна у половины домов деревни?
   Но наконец он все же дает себя уговорить.
   - Цемела, биза, дера!
   Проходит совсем немного времени, и девочки снова здесь.
   - Послушайте, дяденька...
   В комнате вкусно пахнет сдобой, в шкафу светятся золотом лепешки, а возле них, в плетенке, красуются разрисованные яркими красками яйца. Их разрисовала мама. Она приготовила их много-много. Однако сделано это не ради шутки: в семье три дочери, для которых приготовлены три праздничных нарядных платья. Завтра ребята будут стегать девушек помлазками (Помлазка - плетка из ивовых прутьев, а также название обряда. - Прим, ред.), причем ребята будут не только зноровские, но и из соседней деревни Лидержовице.
   Марушке сшили новый фартук, но она не хочет его надевать - нет, и все тут! Она хочет носить старый, к которому привыкла. К тому же ей не хочется отличаться от остальных девочек. Но мама не разрешает. Наденешь новый фартук, и баста! Однако Марушка упряма. Она злится, топает ногой и делается красной, как индюк.
   - Тогда я не пущу тебя сегодня ночевать к Ветке! - Это последний козырь измученной ее упрямством мамы.
   Марушка уже хочет снова топнуть, но в эту минуту до ее сознания доходит, что этим она лишила бы себя радости, к которой готовится с самого рождества. Да и как бы отнеслась к этому Бетка?
   Девочка бросает мрачный взгляд на новый фартук. Фартук отличный, на зеленом фоне изображены пестрые цветы, прямо как луг весной. Весь фартук окаймлен кру-жавчиками, белыми, как цветы терна.
   Еще раз напоследок в ее глазах появляется упрямство, но потом она все же покоряется и тихо говорит:
   - Ладно уж, надену.
   После ужина, держа ночную рубашку под мышкой, она бежит в дом напротив. На улице женщины с ведрами; они идут на кладбище поливать цветы и кусты. За ними, словно танцуя, пружинисто вышагивает Стазка. Юбка на ней колышется и задорно отлетает от ног.
   Каждый год на пасху ночь под понедельник Марушка проводит у Грдликовых. Это она делает для того, чтобы мальчишки не застигли ее дома, если придут к ним с помлазкой. Эта маленькая хитрость не теряет своей волнующей прелести, и Марушка сама не знает, что же лучше: то ли завтрашнее утро, то ли этот вечер, когда они с Веткой, лежа на кровати, болтают и смеются до тех пор, пока сон не смежит им веки.
   "Тук, тук!.. Тук, тук, тук!.."
   Марушка открыла глаза. Она смотрит в белый потолок и ждет, когда зашевелится Бетка. Что же ей снилось ночью? Ага, она уже вспомнила! Она идет с бабушкой в костел, вся в новом; новый фартук с пышными кружевами светится на солнце, как покрывшийся цветами луг. Она идет, идет, и при каждом шаге широкая ее юбка обвивается вокруг бедер и отлетает от ног. Все женщины оглядываются на нее и шепчутся: "Какая Марушка сегодня нарядная! Она ведь уже стала взрослой".
   На алтаре зажигают свечи, и в воздухе распространяется запах ладана. И вот уже зазвучал орган, поначалу тихонько, а потом все громче и громче. Марушка слушает, но какой-то другой звук, настойчивый и совершенно не похожий на величественный хорал, привлекает ее внимание к высокому окну храма, через которое внутрь проникает солнце. Сквозь цветные стекла видны ветки одной из грустных верб, растущих у костела, которые равномерно стучат в оконное стекло: "тук, тук, тук..."
   - Что это такое? - неожиданно вскрикивает Бетка. Двери распахиваются, и в них появляется группа зноровских мальчишек - рты до ушей, в руках у каждого помлазка из прутьев.
   - Ага, вот вы где! - радостно кричат они. Марушка быстро натягивает простыню на голову.
   Бетка трет глаза и, когда до нее доходит, что это все наяву, набрасывается на парней:
   - Ну-ка марш из дома, дурни! Неужели не видите, что мы еще в рубашках?
   Ребята отпрянули назад, но сдаваться они не собираются.
   - Одевайтесь, да побыстрее! - приказывает старший из них.
   - Вынесите скамейку во двор и ждите там! - гонит их из дома Беткина мама.
   А через некоторое время Бетка и Марушка решительно перегибаются через приготовленную скамейку. Помлазка - это целый обряд, и все считают его важным делом.
   Едва девочки успели позавтракать, как прибегает маленькая Лидка с сообщением, что идут лидержане. Чтобы ребята из соседней деревни застали их вот так, в комнате? Никогда!
   - Знаешь что, Марушка? Полезем наверх!
   Они приставляют лестницу к стенке и лезут на чердак.
   - Никому ничего не говори! - грозит Бетка сверху Лидке.
   В это время перед домом раздаются радостные восклицания и смех.
   - Нигде, кроме этого дома, она быть не может! - шумят лидержане. - Дома ее нет, в остальных домах деревни тоже...
   - Это все Фанушка! Наговорила нам! Водила, водила нас от одного дома к другому. А Марушка из какого-нибудь уголка над нами смеется.
   Девочки на чердаке даже дыхание затаили. Сидят на корточках и ловят каждое слово снизу. В сенях стало светлее - это открыли наружную дверь. На каменном пороге раздался топот.
   - Ладно, заходите и угощайтесь хлебом,- приветствует парней хозяйка с невинной улыбкой на лице. - Обязательно попробуйте, он у нас на петушином молоке.
   - Мы ищем Марушку Кудержикову, тетушка. Нет ли ее у вас?
   - Да откуда ей у нас взяться? - деланно удивляется хозяйка.- Она живет вон там, напротив, возле школы.
   - Ну что ты говоришь! - вступила в разговор Лидка.- Она же на чердаке, вместе с нашей Веткой.- Девочка тут же опомнилась и приложила ладонь к губам: - Вот дура, проболталась!
   Лидержане неслышно лезут на чердак. Первый из них просовывает голову в отверстие. Всюду стоит тишина, даже паутинка не шелохнется. Один за другим ребята влезают на неровный пол чердака. Через чердачное оконце пробивается солнечный свет, и в его лучах кружится мелкая пыль. Ребята осторожно переступают ногами, чтобы их не выдал скрип какой-нибудь доски. Ищут, ищут, но все напрасно - девочек нигде нет.
   - Неужели вылезли через чердачное окно? - Они растерянно озираются.
   Неожиданно где-то в углу раздается постукивание. Все смотрят в угол. В дальнем конце чердака стоит большой раскрашенный сундук. А что, если...
   Они на цыпочках подкрадываются к нему и поднимают крышку. Ну конечно же обе здесь! Сидят, пригнувшись, на корточках и смеются. Мальчишки все равно, конечно, догадались бы, даже если бы девочки не стучали. Ну, теперь давайте вниз, надо вам юбки как следует выбить, а то ведь вы вытерли в сундуке всю пыль и паутину.
   Солнечные лучи, проникающие сквозь чердачное окно, становятся все теплее. Воздух накаляется, будто нагреваясь от пылающих щек девчат. Внизу, в сенях, верещит Лидка. Она рада, что мальчишки все же нашли тех больших девчонок.
   Все самое интересное уже позади. Теперь к ним в избу может забрести только кто-нибудь из опоздавших или из другой деревни.
   - Пойдем к нам,- говорит Марушка и решительно тащит Ветку через дорогу.
   Из ворот вслед им несется Лидкин смех.
   - Были здесь ребята и пили вино из праздничных рюмок,- встречает их Фанушка.- Вон там, в избе, остались бутылка и рюмки.
   Во дворе стоит пустая телега. Марушка, как ласка, проскальзывает через окно в комнату, хватает со стола бутылку с остатками вина и посеребренные рюмки, подает это все наружу Ветке и Фанушке, и те быстро уносят трофеи в телегу. И в то время как Марушка доливает в вино воду, Ветка возвращается домой, чтобы взять несколько кусков сахару.
   Они размешивают вино, переливают его из одной рюмки в другую и все никак не могут решить, что сначала будет: месса, а потом уже пир или же пир и только потом месса?
   - Я буду служить мессу, а потом мы будем пировать,- решает наконец Ветка. А так как она старше всех, то с ней никто не спорит.
   Она наливает Марушке и Фанушке вино в рюмки и приказывает им встать на колени.
   - Сейчас мы выпьем...
   - А из чего ты будешь пить? - спрашивает Ма- рушка.
   - Из чаши, - отвечает Ветка, - как пан священник в костеле.
   - А где у тебя эта чаша?
   Ветка обеими руками хватает бутылку и подносит ее к лицу Марушки.
   - Это бутылка, а никакая не чаша,- возражает Марушка. - Надо сделать по справедливости. А не так, чтобы самой все выпить, а другим ничего не осталось.
   - Не богохульствуй! - делает ей замечание Фанушка, которая уже не может дождаться, когда начнется игра. Вскоре бутылка с разбавленным вином опустела.
   - Хорошо бы еще одну бутылку,- аппетитно причмокивает губами Ветка.
   А в доме уже началась суета. Сквозь раскрытое окно доносится испуганный голос бабушки:
   - Боже мой, Францка, бутылка исчезла! Самые лучшие рюмки - тоже поминай как звали!
   Девчата на телеге притихли и прижались к дощатым бортам. Теперь мама с бабушкой наверняка бросятся на розыски.
   Прошло немного времени, и на пороге дома действи- тельно раздались чьи-то шаги. Девочки пригнулись, насколько это было возможно, и затаили дыхание, чтобы ничем не выдать себя.
   - Марушка, Фанушка, где вы?
   Бабушка ходит по двору, ищет в сарае, заглядывает в курятник и хлев, обходит вокруг телеги, но дощатые борта высокие, а девчата за ними притихли, как мышки. Бабушка качает головой и не может понять, куда исчезли внучки. Однако ее не покидает ощущение, что пропажа вина и праздничных рюмок - дело рук ее внучек.
   Тогда она начинает искать снова. Сад, сарай, курятник, хлев... А не сидят ли они в телеге?
   Она поднимается на цыпочки и заглядывает через борт. Первое, что она обнаруживает,- это густые темные волосы обеих внучек.
   - Ах, вот вы где, негодницы!
   Но ни одна из них ее не слышит. Изнуренные действием вина, жарой и напряженной тишиной, девочки спят как убитые.