ДОРОГАЯ ЦЕНА ЗА ПОБЕДУ

   "Добрый день, здравствуйте, дорогие родители, папаша и мамаша, и братья Петя и Вася и сестренка Таня. И всем остальным друзьям и товарищам.
   В первых строках моего письма хочу вам сообщить, что я жив и здоров и того вам желаю всего хорошего, если вас там не побил германец, как ни далеко он был от вас в Смоленской области.
   Папа и мама, вы знаете, что германец напал на Советский Союз 22 июня 1941 года, и я нахожусь уже в бою с 22 июня с 5 часов ночи. Германец перешел границу, а мы были не более 20 километров от него в лагерях, и вот с этих дней, папа и мама, повидал я страху. Как с первых дней германец начал нас лупить, не найдем места. Мы попали в окружение его. Он нас и потрепал. От полка осталось человек 50, а то побило или в плен забрали. Ну, я насилу из жадных лап его выскочил и сбежал. Нас прикрепили к другому полку, и мы стали отступать на Каунас. Прошли 100 километров. 23 июня подходим к Каунасу. Как нас там встретили самолеты, пушки, пулеметы германские, как начали по нам лупить - не знаем куда деваться...
   Папа и мама, мосты через реку Неман были все разрушены, а нам один исход был - переправиться через реку во всем боевом. Много потопло, много побило. Я все жив был и потопал и то насилу жив остался. Германец все за нами, мы отступали, все раскидали - танки, орудия, пулеметы, минометы. Ну, в общем, удирали без штанов, отступали на Двинск. Опять переходить реку Вилюю. Река большая, мостов нет, опять погибло много, а германец бьет и бьет. Подходим к Двинску, весь город занят. Мы на Минск - тоже занят и разбит, мы на Полоцк - тоже занят. Здесь опять река - Западная Двина, опять много погибло. А он за нами гонится, и все отступаем и отступаем, он нас бьет и бьет... Голодные, босые, ноги все потерли.
   ...Мы вышли из окружения. Стали нас кормить хорошо: масло вволю, сыр, сахар, сухари. Кухня стала варить. Сейчас мы в тылу пока. Не знаю, куда нас направят.
   А германца встретили новые части Красной Армии. Как начали его лупить, только перья летят, и он стал нести большие потери и отступать.
   Все, папа и мама. Остаюсь жив, здоров. Злобин Е. М.
   20 июля 1941 г."
   
   Письмо это - первая и последняя весточка от Егора. С солдатской непосредственностью и прямотой в нем правдиво, в хронологической последовательности изображена тяжелейшая обстановка, сложившаяся для многих наших частей в первые дни войны. Нельзя не обратить внимания и на тон письма: ни жалоб, ни нытья на перенесенные во время выхода из окружения лишения, трудности, опасности. Таким вот остался Егор в памяти своих земляков.
   Его письмо вряд ли успело застать дома отца - Митрофана Максимовича. Летом 1941 года он тоже отправился на войну. Уходил тяжело. Мучила разлука с домом, семьей, терзало беспокойство не только за трех сыновей, уже сражавшихся с фашистами, но и за младшего, Петра, которому через два-три года подойдет срок призыва. Вскоре после ухода из дома он писал жене:
   
   "...Спешу сообщить тебе, что я жив пока... Нахожусь в городе Тула в караульной роте. Нас, своих, много ребят... Обо мне не тужи. Я живу пока. Хотя и голодновато, но покупаю себе. Хлеба очень мало дают, ходим завтракать, обедать и ужинать в столовую.
   Я получил обмундировку, только обуви нет - хожу в своих галошах, не знаю, когда обуют нас...
   А теперь хочу тебя спросить, как ваши дела в колхозе, ходишь работать или нет. Пропиши мне, какая у вас погода, убирали ли хлеб. У нас погода - дождь чуть ли не каждый день, просто залил... Напиши мне еще, как наши дети, помогают ли тебе. Я прошу их, чтобы они слушались тебя...
   10 августа 1941 г. Митрофан М. Злобин".
   
   Мария Илларионовна, бросив все дела, направилась в Тулу на встречу с мужем, хотя путь был не близок, а по тому беспокойному времени еще и опасен.
   Встретились. Первым делом муж поинтересовался, как дети, дом. Успокоив, она стала просить его вернуться домой.
   - Тебе, Митрофан, скоро пятьдесят, таких и на войну-то не должны брать. Пойдем домой.
   Он был тверд:
   - Нет, Маша, не пойду. Не буду позорить детей: будут говорить, что я дезертир. Лучше пусть убьют, но не пойду.
   Со слезами вернулась Мария Илларионовна домой и стала ждать весточек от Митрофана Максимовича.
   
    "Здравствуй, дорогая супруга Мария Илларионовна!
   Привет от вашего мужа Митрофана Максимовича. Также привет дорогим деткам Пете, Тане и Васе. Кланяюсь вам и целую заочно несколько раз.
   Дорогая супруга. Спешу сообщить, что я жив пока ничего. Здоровье же мое плохое. Я сильно скучаю о вас, ввиду того, что далеко от вас.
   Маша, я сейчас переехал за Москву 50 километров. Работаем сама знаешь какую работу. Ехали мы через Москву. Я думал повидаться с Варей, но только не пришлось - приехал не на тот вокзал. Думал, попадем на Киевский, но пришлось на Рязанский...
   Затем желаю спросить тебя, дорогая супруга Маша, как ты поживаешь там в деревне, как твое здоровье и как наши дети и как скотина? Живы ли они? И какие у вас новости? Не тревожат ли вас к выгонке?
   Теперь еще прошу тебя: напиши мне, что Ваня и Аркадий - вам присылают письма или нет? И Егор? Если присылают, то напиши мне, пожалуйста, поскорее и опиши мне все подробно, что у вас делается. Мне очень скучно... Мне день идет как неделя, даже ночью не могу спать, только думаешь, когда же домой придем. Хотя бы посмотреть на вас. Но, наверное, не придется. Война, наверное, долго будет. Еще раз прошу тебя, как получишь мое письмо, давай скорее ответ и напиши все подробно...
   Дорогая супруга! Если бы ты знала, как я о вас думаю день и ночь. Даже доходит до того, что слезы пойдут, не могу удержаться...
   Мы сейчас находимся двое с Голубевым Никитой; нас всех разогнали. Очень плохо кормят, ходили просто голодными, и купить негде. Живем в лесу, копаем окопы. Работа тяжелая - с ночи и до ночи. На работе три дня письмо писал урывками. Просто беда. Жить нельзя. Деньги у меня есть 65 рублей, а купить не могу. Ничего нет.
   Ну вот пока все. До свидания. Остаюсь любящий вас М. М.
   28 августа 1941 года".
   
   Больше писем от него не поступало.
   В 1944 году в неполных 18 лет отправился на фронт Петр Злобин. Ненависть к оккупантам, жажда справедливой мести за гибель отца и брата, на которого тоже пришла похоронка,- с таким настроением он рвался в бой. Мария Илларионовна получила от него три письма.
   
    "Дорогая мама!
   Письмо я ваше получил, за которое сердечно благодарю, но не обижайтесь, что долго не давал ответа: нету клочка бумаги, да еще нет время. Таня, что же ты мало написала и не сообщила, где находятся братья Иван и Аркадий и что нового.
   Теперь, мама, я хочу описать про себя. Я прошел, военную школу; ожидаем отправки на фронт. Уже одели в новую форму. В начале января мы уедем. Письма вы мне не пишите, а когда я поеду, вам тогда еще пришлю письмо. Конечно, мама, сейчас мне очень трудно, хочется кушать. Я написал Варе в Москву письмо и попросил ее приехать ко мне и что-нибудь привезти покушать, но не знаю, захватит ли она мне или нет.
   Мама, Таня и Вася, не раскидывайте зря хлеб и картошку; уж очень они мне сейчас дороги. Вася, слушай мать и всегда подчиняйся ей - берегите ее и не посылайте на работу, пусть будет всегда здорова. Я бы теперь не знаю как слушался и никогда бы не ругался, а, наоборот, ухаживал за ней.
   Мама и Таня, я бы вам посоветовал: не пожалейте деньги, сходите и сфотографируйтесь на память, а когда будет можно, пришлите мне по одной...
   Мама, буду писать письма с фронта.
   29 декабря 1944 г. П. Злобин".
   
   
    "Привет из Венгрии!
   Дорогие мама, Таня и Вася, первым делом хочу вам сообщить, что я пока жив и здоров. Нахожусь в гвардейской части.
   Мама, я сейчас от вас очень далеко, далеко. Проехал я и поглядел, где как живут и чем занимаются. Сейчас стоим в обороне и ждем, когда будет дан приказ наступать. Сейчас я уже буду учиться на снайпера. А сперва был пулеметчиком.
   Вася! Ты, может, читаешь газеты. Слыхал, сколько взяли немцев и мадьяр пленных в Будапеште?..
   Я живу хорошо. Питание очень хорошее. Конечно, есть трудности: большие походы и т. д.
   Вот все. Жив буду, все опишу или приеду с победой домой. Жду ответ. До свидания. Передайте привет Ване и Илье.
   3 марта 1945 г.
   П. Злобин".
   
   
   "Здравствуйте, дорогие мама, Таня и Вася!
   Шлю я вам свой гвардейский боевой привет и желаю всего хорошего в вашей мирной жизни.
   Дорогая мама! После упорных боев я решил написать вам письмецо и сообщить о своих боевых делах на фронте... Теперь я настоящий воин, и если ты бы, мама, знала, что я не тот Петька, какой был раньше, а стал совсем другой. Конечно, особенно изменился за время пребывания на фронте.
   Я сейчас нахожусь в Венгрии и с первого марта вступил в бой. Первый раз, мама, была неудача, я сильно боялся немцев, и пришлось немного отступить. Были трудные минуты, пришлось плыть через речку голым. Ну ничего, я за все это им уже отомстил.
   Мама! Я отомстил за брата Егора, я отомстил за своего родного отца, которого убили немцы. Мама, особенно описывать нельзя, но кое-что могу сообщить. Живу хорошо, кушать хватает: белый хлеб, колбаса, масло, сахар, консервы - этого вволю кушай.
   Сейчас фрицы бегут под ударами нашей армии, и скоро мы уже будем в Австрии.
   Мама, вчера ночью у нас был большой бой, мы шли все вперед и вперед, занимая города и села, и 22 числа ночью нам пришлось занять оборону в тылу у немцев. Когда они стали отступать по дороге, то наткнулись на нас. Если бы вы знали, какие они трусы. Мы лежали в окопах, они ехали на танках, и то им пришлось удирать. Мама, спаслись только те, которые сидели в танках, а всю пехоту мы побили и взяли очень много в плен. Мама, я лично из автомата убил 13 немцев; они падали как снопы с машин.
   Сегодня ночью я стоял на посту. Разбитые войска немцев отстали от своих и пытаются прорваться. Два немца бежали мимо моего поста, я их хотел остановить, но они начали стрелять в меня. Короткой очередью из автомата я сразу уложил немца.
   За это, за мою храбрость командование представило меня к награде.
   Мама, моих друзей уже нет, которые погибли, которые ранены.
   Вот все, что я вам хотел сообщить.
   Мама, не горюйте обо мне. Пока я живой, буду писать, но смерть недолго получить, сами знаете. Если не будет от меня письма, значит, буду убит. Но не думайте, что буду в плену, лучше я тогда застрелю себя.
   Таня и Вася, передайте привет Ване Грунину, Илье Злобину и дайте им почитать мое письмо и передайте привет всем знакомым, кто есть в деревне... Сейчас мы идем вперед...
   П. Злобин.
   23 марта 1945 г."
   
   В конце марта Петр был убит в бою. Похоронен в Венгрии.
   Вернулись с фронта в родную деревню Дешовки Козельского района Калужской области двое Злобиных - Иван и Аркадий. Но фронтовые раны преждевременно оборвали их жизнь.
   Такой вот дорогой ценой за победу над фашизмом заплатила семья Злобиных.
   Сестра Татьяна Митрофановна живет сейчас одна, всю жизнь трудилась в колхозе, да и теперь, несмотря на возраст, при надобности помогает ему. В то далекое, тяжкое военное время они, 14-15-летние девчонки, работали самоотверженно, безотказно ради победы. Об этом свидетельствует медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 -1945 гг.", которой была награждена Татьяна.