Смутно, но помню блокадные дни.
Город за шторами прятал огни.
Тень дирижабля плыла над Невой.
Пламя пожарищ стояло стеной.
Голос сирены протяжно звучал.
Бомбоубежища темный подвал.
Голод и крохотный хлеба кусок.
Да кипятка обжигавший глоток.
Пламя коптилки, буржуйки тепло...
Смерть миновала. Нас чудо спасло.
Был через Ладогу страшный бросок
Волны трепали наш катерок.
Небо гудело - шёл яростный бой.
Лётчики нас прикрывали собой.
Ужас бомбёжки, брата нытьё,
Бабушки руки, молитвы её
Я поклоняюсь матери моей:
В блокаду, в годы испытаний,
Нечеловеческих страданий,
Себя нам в жертву приносила,
Не меньше - подвиг совершила! –
Спасла от гибели детей.
После войны, одна, без мужа,
И день, и ночь, в любую стужу,
На двух работах выбивалась
Из слабых, из последних сил;
Голодных вечно нас кормила,
Вела по жизненной дороге;
И не ждала, и не просила
Пощады, разуверяясь в Боге.
Людмила Ивановна Тервонен,
детский врач,
отличник здравоохранения СССР.
Елизавета Устиновна Кривчина - моя мать (см.
«Найти силы»).
