В этот Новый год даже в тылу редко где устраивали ребятам елку. Но я расскажу вам случай, когда праздничная елка была даже на фронте, на самой передовой. Это произошло на КП полковника Кубанова. Вот как это случилось.

Иван Птаха попросил у полковника разрешить ему устроить для Светланы елку.

— Елку? — удивился полковник.

— Эгеж, елку.

Нет, Иван Птаха не фантазировал. Иван шел в разведку — вот он и просил разрешения, когда выполнит задание, на обратном пути спилить елочку, что чудом сохранилась на площади.

— Трудное дело, — сказал полковник Кубанов. Потом, чуть подумав, добавил: — Попробовать можно...

Ночью по белому снегу в белых маскировочных халатах ползли из разведки солдаты полковника Кубанова. Чуть вправо возьмешь — смерть от мины, чуть влево отклонишься — взлетишь на воздух. Узкая дорога жизни меж двух смертей.

Ивана Птаху, который, как известно, имел прозвище «Эгеж», называли также «невидимкой». Злой для врагов, добряк для своих, смелый в бою, ловкий в разведке, Птаха в самом трудном месте, где все заминировано и пристреляно, проходил жив-здоров и приносил командованию нужные сведения.

«На то он и Птаха! — говорили солдаты. — Где человеку не пройти, птаха всегда пролетит».

В тот раз Иван Птаха принес не только нужные сведения о враге, но и маленькую елочку.

Как ни наблюдал за Птахой на КП полковник Кубанов, ничего не увидел, не услышал, только подумал: «Наверное, Птаха оставил ту елочку в покое».

А Птаха тут как тут — уже на командном пункте, и из-под белого маскхалата у него зеленые ветви торчат. Спилил-таки елочку разведчик! Вот удивятся утром фашисты, увидев, что елочка исчезла с площади, у них из-под носа!

На командном пункте принялись украшать эту елочку для маленькой Светы. Вместо игрушек пошли в ход пустые патронные гильзы, ракетницы, хлопья из ваты и спичечные коробки. И елка, надо сказать, получилась на славу.

Иван Птаха нарядился Дедом Морозом. Он приклеил себе бороду из ваты и надел маскировочный халат. Елена Крылова изображала Снегурочку... Нет, они мало походили на тех разряженных дедов-морозов и снегурочек, что обычно приходят на елки к нашим ребятам. Но для Светы они были большой радостью. Ведь до того времени Светлана, должно быть, никогда в жизни не видела праздничную елку. Она смеялась и хлопала в ладоши, увидев белую бороду Ивана Птахи.

На этой елке все было не так, как всегда. Обычно на елке бывает много ребят и мало артистов. А тут, во фронтовой землянке, была одна только девочка Светлана. А развлекали ее многие. Кто умел плясать — плясал, кто умел петь — пел, кто умел фокусы показывать — был в тот вечер фокусником.

Во время праздника елки где-то недалеко от командного пункта захлопало и загудело. Несколько солдат, пригнувшись, побежали по длинным подземным коридорам. От елки до передовой было не больше одного квартала. Светлана ничего не заметила. Когда же спустя полчаса солдаты вернулись, они увидели, что щеки Светы порозовели, а глаза казались еще больше и так и сияли.

Странное дело: в Сталинграде слухи о том, что происходит у соседа справа и слева, доходили даже в тех случаях, когда была порвана связь и не работала рация.

В Доме Павлова стало известно о елке для маленькой Светы.

— Жаль, кончилась мука, — сказал Павлов. — А то по такому случаю напекли бы блинов. Девочка-то, можно сказать, наша крестница.

...Случилось однажды, что бои помешали подвезти продукты. На командном пункте Кубанова бойцам роздали неприкосновенный запас. Но и этому запасу пришел конец. Это было в самые тяжелые и тревожные дни боев в Сталинграде. Стрельба не утихала ни днем ни ночью. Все полыхало вокруг командного пункта. На КП хлеба не было третий день. Последний кусок хлеба оставили Светлане. Но когда хлеб этот дали ей, девочка отвернулась. Никакие уговоры не помогли. Она отказывалась есть, как в первые ее дни на КП. - Понимает, — сказал Иван Птаха.

— Как большая, — подтвердила Елена Крылова...

Да, Света понимала. Она взяла хлеб только на следующий день, когда услышала запах свежеиспеченных буханок и увидела, что хлеб едят все.

<< Назад

Вперёд >>