Д. Пинхасик
РАДИ ВЕЧНОЙ МОЛОДОСТИ

Герой Советского Союза БЕЛЬСКИЙ Иосиф Александрович

   
   В справке значилось: "Податель сей за антисоветскую деятельность был приговорен к 10 годам заключения. Освобожден досрочно, ввиду расформирования Мозырской тюрьмы с началом военных действий. Направляется к прежнему месту жительства".
   Иосиф Александрович Бельский, с трудом преодолевая отвращение, взял бумажку, еще раз перечитал и, грустно улыбнувшись, положил в карман. Говорят - так нужно. На всякий случай. В целях конспирации. А какова она, эта конспирация? Впрочем, не до рассуждений. Нужно, так нужно.
   Но успокоенность не приходит, бумажка не дает забыться. Она возвращает к реальной действительности. Щемящая боль давит сердце. Каких-нибудь три недели, а как перевернулась жизнь! Перед глазами стоит горящий Минск. Копоть. Гарь. Капли расплавленного стекла словно слезы. Пробирающиеся по пылающим улицам люди. И потоки людей на шоссе, ведущем на восток. Хотя скарб давно брошен, в руках лишь тощие узелки, но шагают тяжело. Шагают угрюмо, натужно, боясь отстать от впереди идущих. В глазах каждого стоят вопросы: что будет дальше? Где найти кров? Как уйти от немца?
   Вот Могилев. Город уже слышал вой и грохот бомб. Первая растерянность прошла. Здесь относительный порядок. Предприятия спешно готовятся к эвакуации. Женщин, детей, стариков сажают в вагоны. Эшелоны уходят в глубь страны.
   Главное - уйти от немца. Об этом думают женщины и дети. А ты - мужчина. Во цвете лет. Полный энергии и силы. Ты должен идти навстречу немцу, бороться с ним. Ты не рядовой солдат. Ты - один из секретарей обкома. Область, за которую ты в ответе перед партией, перед народом,- уже в огне. Шквал войны обрушился на нее внезапно и захлестнул почти мгновенно. Почему с такой трагической быстротой? История ответит на этот вопрос. Сейчас некогда разбираться: надо действовать. Действовать - значит бороться. И не только одному.
   Первое задание - чрезвычайно ответственное. В Минске строился очень важный завод. Остались его чертежи. Вывезти их, а заодно и часть оборудования. На рассвете семь грузовых автомашин направляются по Могилевскому шоссе к Минску. В пути Бельского останавливают военные. Предупреждают об опасности. Советуют вернуться. Враг вот-вот может перерезать шоссе. Но он непреклонен. Партия воспитала в нем дисциплину, верность долгу. Он продолжает путь к пылающему Минску, но прорваться все же не удается. В машины сажает женщин и детей и доставляет их в Могилев. Десятки человек - десятки спасенных жизней.
   Затем И. А. Бельского посылают в Быхов. Нужно организовать рытье противотанковых рвов. Потом он направляется в другой район. А в голове один и тот же тревожный вопрос: как быть дальше?
   Решение ЦК совпало с мыслями руководителей обкома: Минский обком должен продолжать жить и действовать. Обком уходит в подполье. В Мозырь уже приходится возвращаться кружным путем, через Смоленщину. Сборы были недолги: на машины - и к родной пылающей земле.
   - Ну вот и приехали,- не то с облегчением, не то с досадой проговорил шофер и резко затормозил у крыльца райисполкомовского здания.
   Копаткевичи - районный центр. Дальше - безвестность. Лес, виднеющийся вдали, казалось, заслонил собой горизонт. Решили продвигаться раздельными группами. В. И. Козлов, Р. Н. Мачульский и другие товарищи - в одной, И, А. Бельский, И. Д. Варвашеня и другие - во второй группе.
   - Здравствуйте, товарищ Бельский! - послышался усталый, но радостный возглас.
   Иосиф Александрович оглянулся. Перед ним стоял Пашун - начальник Слуцкого отделения НКВД.
   - Какими судьбами?
   - Да вот,- кивнул Пашун в сторону,- моя армия. Первые партизаны. С боем пробились сюда. Думаем двинуть на фронт.
   Бельский задумался, затем твердо сказал: - Фронт там, где враг. Будем бить врага с тыла. Пойдем все туда,- и Иосиф Александрович показал в сторону леса. День, проведенный в районном центре, прошел в хлопотах, а когда наступили сумерки, лес поглотил в себя несколько десятков человек. Шли всю ночь. Шли тропами. Пересекали болота. В группе было несколько местных человек, и они отлично ориентировались. Путь в 40 километров преодолели безостановочно, и на рассвете уже подошли к владениям известного в республике совхоза "10-летие БССР".
   Вскоре Бельский получил сообщение: неподалеку появилась еще одна группа. Встреча была горячей.
   - Василий Иванович! - обрадованно воскликнул Иосиф Александрович и крепко пожал протянутую руку.
   Это был В. И. Козлов, прибывший с другими членами обкома.
   Спустя несколько дней Василий Иванович, возглавивший подпольный обком, открыл заседание.
   Это был взволнованный и вместе с тем деловой разговор. Без лишних слов. Суровая действительность выдвинула ряд неотложных дел. Надо собрать коммунистов, создать подпольные организации. Много хозяйственных забот, хозяйственных по форме, военно-политических по существу. Зреет на редкость хороший урожай. Надо организовать уборку его. Собрать до последнего колоса, запрятать по дворам, врагу - ни зернышка. Многотысячные гурты скота не успели угнать в советский тыл - надо раздать населению. Оставшуюся технику машинно-тракторных станций, колхозов, совхозов, оборудование предприятий - разобрать, спрятать, закопать, то, что нельзя сохранить,- уничтожить.
   И все это следует организовать. Мирное это слово приобретало теперь особый смысл. Именно- "организовать". Население должно чувствовать, что есть направляющая сила, что власть Советская, власть народная, не сломлена.
   И, разумеется, надо поднять людей на вооруженную борьбу. Члены обкома должны разойтись по деревням, связаться с оставшимися в подполье партийными работниками, коммунистами, комсомольцами, создать партизанские отряды и инициативные группы.
   Прямо с заседания - на места. Вскоре Иосиф Александрович уже был у Червонного озера. В деревню не заходил. Осторожность не помешает. Через верных людей дал знать о своем приходе. Передавали тайком, по цепочке, друг другу. Место встречи - выгон, за околицей.
   Бельский уселся на поваленном дереве и стал ожидать. Придут ли? Только подумал - и увидел, как от крайней хаты отделился человек. Подошел, тихо поздоровался и молча уселся в сторонке. За ним - второй, третий. Собралось 26.
   Иосиф Александрович обвел всех испытующим взглядом. С чего начать? Как представиться? Машинально протянул руку к карману, вынул справку и понял, что ему мешает начать разговор. Зажег спичку, поднес ее к краю бумажки. Почувствовал облегчение... Зачем таиться? На немцев нарвешься - все равно не поверят. Со своими же надо говорить начистоту... Другую руку приложил к потайному карману. Почувствовал твердую корку. Партийный билет. В глазах появились веселые искорки. Подумалось: "На зло врагам! Буду носить при себе, пока жив".
   Откашлялся. Заговорил:
   - Товарищи, я - секретарь обкома партии... Обком остается с вами... Вместе с вами...
   Он почувствовал, как люди оживились, те, кто был позади, подсели ближе. Кто-то облегченно вздохнул... Значит, не все рухнуло. Значит, жизнь продолжается. Значит, можно постоять за себя, за свою землю...
   Постоять, а как?
   - Вот вы и станете ядром партизанского отряда. Есть среди вас участники гражданской войны, есть бывшие красноармейцы, найдутся и командиры...
   Командир... Пожалуй, самое главное сейчас подобрать хорошего вожака. Но кого же? Секретарь обкома одного за другим обводит взглядом. Вот сидят два кандидата в члены партии. Он их немного знает. Люди малоопытные, в большом деле проверить их еще не доводилось. Остановил взгляд на Бердниковиче. Начальник местного почтового отделения. Пользуется среди населения уважением, давно здесь работает, все его знают, и он всех.
   - Что, если вам возглавить отряд, товарищ Бердникович?
   Вопрос застает врасплох. Покачал головой. Никто не уговаривает. Только все продолжают выжидательно смотреть на него. Минута, вторая, третья... Наконец едва слышно:
   - А оружие где взять?
   Бельский отстегивает кобуру и протягивает новенький парабеллум.
   Бердникович улыбается и взвешивает оружие на руке.
   - Для начала неплохо, но я имею в виду для всего отряда.
   Иосиф Александрович ответил:
   - Старые укрепрайоны знаете где? И еще в районе Глуска наша дивизия тяжелый бой с немцами вела. Много оружия в Птичи потоплено. Ну и потом, ясное дело, добывать надо. Каждый убитый гитлеровец - это уже автомат...
   Сидели до утра. Тут же под кустами вздремнули. Два дня и две ночи не расставался секретарь обкома с людьми. Только когда убедился, что привыкли к своему новому командиру, почувствовали себя спаянной семьей, боевой единицей,- отбыл на стоянку.
   Вернулись и другие члены обкома. Вести - самые обнадеживающие. Призывы "К оружию!", "Ни одного килограмма хлеба врагу!" поддерживаются повсеместно. Подпольные райкомы партии налаживают связи. Партизанские отряды создаются и обрастают быстро. Есть для этого благоприятные условия. Одно из них - наличие квалифицированных командных кадров. Красноармейцы и командиры, попавшие в окружение и не сумевшие пробиться к своим, рады возможности организованно продолжать борьбу.
   - Но есть один грозный враг,- говорит Бельский,- против которого мы пока почти безоружны. Это паника. Среди населения циркулируют самые невероятные слухи. Немцы пустили свою пропагандистскую машину на полный ход. Они не скупятся на ложь, провокации, фальсификацию. Они инспирируют выступления по радио якобы из захваченной ими Москвы. Нам надо немедленно развернуть контрпропаганду.
   - А где, собственно говоря, кончается у немцев ложь и где начинается правда? Ведь мы сами не информированы,- раздается чей-то голос.
   - Да, необходима радиосвязь. На первый раз хотя бы обычный радиоприемник. Послушать Москву. Открыть глаза себе и людям.
   Назавтра начались поиски. Удивляться нечему. До войны приемников было мало, особенно в деревнях. Началась война - их и вовсе не стало. Все же нашли - в одной из школ.
   - Говорит Москва! От Советского информбюро...
   Трудная, суровая правда, но все-таки правда. Враг рвется вперед, но несет колоссальные потери. Страна собирает силы. Москва, ощетинившись, стоит прочно.
   Из уст в уста передается содержание сводки. И. А. Бельский, И. Д. Варвашеня и С. К. Лещеня налаживают выпуск листовок. Из рук в руки переходят они. Веселее становится жить, легче дышать. Растут, пополняются партизанские ряды.
   Не дремлют и немцы. Все больше появляется разъездов, засад, патрулей. Пополняются, укрепляются гарни- зоны.
   Но опасность не сдерживает порыв. Пора дать немцам чувствительный бой. Созревает дерзкий план - разгромить любанский гарнизон. Кое-какой опыт уже есть. Небольшой партизанский отряд во главе с секретарем Краснослободского райкома партии М. И. Жуковским в конце июля внезапно напал на гарнизон в Слуцке, обезоружил охрану и освободил большую группу советских военнопленных. Старобинские партизаны, руководимые секретарем подпольного райкома партии В. Т. Меркулем, устроили несколько засад на дороге Старобин - Мозырь и уничтожили несколько десятков солдат из немецкой дивизии, двигавшейся к фронту. В районе деревни Листопадовичи, на дороге, идущей через болота, партизаны разгромили кавалерийский эскадрон карателей.
   Однако такая крупная операция, как Любанская, готовилась впервые. Ее предполагали осуществить силами отряда Далидовича и групп Розова, Патрина, Столярова, Милевича. Общее руководство - за обкомом партии. Нужно было тщательно подготовиться. Обком поручил бывшему руководителю любанских чекистов Е. Горбачеву разработать план.
   В Любани находился сильный вражеский гарнизон. Разведка установила расположение немецких подразделений, их вооружение, месторасположение постов и патрулей, и вскоре план был утвержден обкомом.
   Операция была назначена в ночь с 6 на 7 ноября. То должен был быть первый партизанский салют Октябрю. "Продолжим славную советскую традицию,- заметил секретарь обкома В. И. Козлов.- Отметим праздник если не трудовыми, то боевыми делами".
   Место членов обкома - в первых боевых рядах. Иосиф Александрович пошел с группой, которой ставилась задача перерезать шоссе Слуцк - Лгобань на случай, если фашисты бросят подкрепление.
   Сосредоточились в лесу. Было холодно, наступали осенние заморозки. Зябко становилось от волнения. Бельский тревожно думал: "Удастся ли?" Удача или неудача - от этого зависело многое. Гнал от себя мрачные мысли. Наконец наступила ночь. Пошли.
   В город партизаны пробрались бесшумно. У райисполкома, где фашисты устроили комендатуру и жили сами, сняли двух часовых. Немцы почуяли, всполошились, заметались по коридору. Увидев партизан - опешили. Сквозь разрывы гранат и стоны послышался бессмысленный вопрос на ломаном русском языке:
   - Рус, что надо?
   Комиссар партизанского отряда Дмитрий Гуляев, став в дверях, пустил одну за другой несколько автоматных очередей и крикнул:
   - Ничего не надо, убирайся с нашей земли к чертовой матери!
   Вражеский гарнизон был разгромлен полностью.
   К рассвету отошли. Не исключено преследование. Ушли в Загальский лес. Здесь предстояло обосноваться на зиму.
   Загалье... С волнением вспоминает Иосиф Александрович события, связанные с этой лесной деревушкой. Здесь они пережили радостные минуты, узнав о разгроме немецко-фашистских войск под Москвой и крупном наступлении Красной Армии, начавшемся от стен столицы. Здесь не раз познавалась горечь утрат, когда после очередной вылазки не возвращался кто-либо из боевых товарищей. Отсюда взял свое начало памятный санный рейд.
   ...Был конец февраля 1942 года. Мороз стоял крепкий, но нет-нет да и врывался теплый ветер. В воздухе запахло весной. К этому времени ряды партизан, словно ручьи, вбиравшие талые воды, стали все больше расти. Группы превращались в отряды. Оформилось и Минское партизанское соединение, насчитывавшее сотни бойцов. Настало время выходить на более широкий простор. Подпольный обком решил начать партизанский рейд по районам Минской, Полесской и Пинской областей. Ставились смелые задачи: разгромить по пути следования немецко-фашистские гарнизоны; разогнать органы управления оккупационных властей; провести массово-политическую работу среди населения деревень, до которых еще не доходили пропагандисты; продемонстрировать свои силы и боеспособность; оставлять повсеместно группы партизан с тем, чтобы к весне они выросли в отряды.
   Р. Н. Мачульский, И. А. Бельский и другие товарищи разошлись по отрядам. Нужно было подготовить людей. Дни и ночи проходили в непрерывных заботах. Разрабатывались маршруты, планы операций, возможные варианты действий. Комиссары проводили беседы. Нашлись и интенданты, которые собирали продовольствие, фураж.
   К 1 марта все было готово. С наступлением сумерек около 600 партизан во главе с обкомом и штабом соединения на сотнях саней двинулись в путь. Шли только ночью. Ночью же проводили и боевые операции. Днем отдыхали, вели разведку, разрабатывали планы разгрома следующих гарнизонов. Радости и удивлению жителей не было конца. "Откуда вы появились, сынки?" - со слезами на глазах спрашивали исстрадавшиеся люди. Затем сыпались бесконечные вопросы: какие новости, каково положение на фронтах, что слыхать из Москвы?
   - Да Москву вы можете сами послушать,- отвечали радисты и включали приемник. Мгновенно вырастала толпа, и люди как зачарованные слушали голос Москвы.
   Месяц длился этот необычный поход. Распространился слух, что Красная Армия прорвала линию фронта и движется на запад. В сердцах крестьян стал воскресать дух веры и надежды.
   К исходу лета 1942 года в южных районах области образовался Партизанский край и была восстановлена Советская власть на территории в семнадцать с лишним тысяч квадратных километров. Так враг за сотни километров от фронта военных действий очутился перед фронтом партизанским.
   Немцы разведывали и бомбили расположение партизан, посылали один карательный отряд за другим. Приходилось вести тяжелые, изнурительные бои. Но как бы трудно ни было здесь, мысли неизменно обращались к полям великой битвы, где решалась судьба Родины. Немцы, не сумев взять Москву с ходу с запада, бросили свои полчища на юг.
   Иосиф Александрович, полный горьких дум, видел, как все больше мрачнеют лица товарищей. Разведчики и связные приносили тревожные вести: гитлеровские эшелоны непрерывно идут на юг. "Надо что-то предпринять" - эта мысль никому не давала покоя. Решение обкома созрело: взорвать железнодорожный мост через реку Птичь на Полесской железной дороге. Эта идея была одобрена Центральным Комитетом партии и штабом партизанского движения, с которыми была уже установлена регулярная радио- и авиасвязь.
   Взорвать... Шутка ли сказать! Мост, длиной 135 метров и пропускавший 30 эшелонов в сутки, охранялся крупным гарнизоном. Взвешивались то один, то другой варианты операции. Учитывались возможные осложнения. В фашистском гарнизоне свыше 750 солдат и офицеров. В бой надо бросить не менее тысячи партизан. Главное - подобрать умелых подрывников. Самые умелые - командир подрывников Казимир Пущин, партизаны Володя Шимченок, Александр Титов.
   Казимир Францевич - местный житель, родился в деревне Птичь. Когда его вызвали и объяснили задачу, он потупил взор и ничего не ответил.
   - О чем задумался? - спросили товарищи.
   - Отец строил этот мост,- тихо ответил он. Затем, оживившись, быстро проговорил:
   - Так что, считайте, объект знаю как свои пять пальцев. Все будет нормально, не просчитаемся.
   Готовились долго и тщательно. И. А. Бельский, как и другие товарищи, не знал ни сна ни отдыха. Надо было в отрядах провести большую политическую работу, правильно расставить силы актива, выступить на партийных собраниях, рассказать бойцам о положении на фронтах, вселить в них дух бесстрашия. Наконец 2 ноября Р. Н. Мачульский, исполнявший обязанности первого секретаря обкома и командира соединения после отъезда В. И. Козлова в Москву для отчета, созвал на совещание командиров и комиссаров отрядов. Был доложен план захвата и подрыва моста. Все члены обкома - на решающих участках. Р. Н. Мачульский и секретарь ЦК ЛКСМБ К. Т. Мазуров идут со штурмовой группой. Иосиф Александрович - с отрядами Далидозича и Розова, на которые возлагалась трудная задача: отрезать станцию Птичь от моста, взять вражеский гарнизон в клещи и ураганным огнем сковать его силы.
   В бой вступили по условленному сигналу. Две группы партизан вышли на железную дорогу по обе стороны моста и повредили полотно. Под прикрытием огня подрывники произвели минирование моста. В назначенное время раздался сильный взрыв, и два пролета рухнули в воду.
   На три недели замерла дорога, и эта тишина, хоть и временная, как ничто другое облегчала боль переживаний.
   Враг получал все более чувствительные удары. У партизан не было недостатка в храбрости и отваге. Но они испытывали постоянный голод в оружии, боеприпасах, взрывчатке. Оружие, отбитое у врага, не удовлетворяло потребности - ряды партизан росли непрерывно. Доставка с Большой земли была сложной. И обком решил развернуть сеть мастерских.
   Кто-то из товарищей не то в шутку, не то всерьез заметил:
   - Вот Иосиф Александрович был секретарем по промышленности, инженер, ему и карты в руки.
   И Бельский, вместе с другими товарищами, принял деятельное участие в организации производства оружия. Очень пригодились знания, полученные до войны в Московской промакадемии. Нашлось немало мастеровых. Они выпускали три системы гранат, изобрели гранатомет, реконструировали винтовку, на специальных станках переделывали трофейные патроны, создали партизанскую артиллерию. Чудеса вытворял партизан-изобретатель Шевгулидзе. Предложения от него следовали одно остроумнее другого. Он изобрел железные клинья и сам с группой партизан применил их, спустив под откос два воинских эшелона врага. Да что клинья - новенькие автоматы делали партизанские умельцы!
   Гитлеровцы бросали на расправу с партизанами воинские части, но оказались бессильны перед партизанским мужеством, перед партизанской тактикой, перед героизмом и патриотизмом народа. Особенно усилил враг нажим, когда советские войска вплотную подошли к Белоруссии и вклинились в ее территорию. Только в южных районах Минской области в конце 1943 и в первом полугодии 1944 года немцы предприняли три крупных блокады, бросив против партизан до 40 тысяч солдат.
   Иосиф Александрович работал с невероятным напряжением сил. Серьезно заболел и был вывезен для лечения в Москву Р. Н. Мачульский. В начале мая 1943 года И. А. Бельский стал исполнять обязанности командира соединения и возглавил подпольный обком партии. В горячке боевых дел некогда было копаться в собственной душе, но в минуты беспокойного отдыха, укрывшись с головой шинелью, он думал думу свою: "Большая ноша легла на твои плечи. Выдержишь ли ее? Да, но почему она не давит тебя, почему так легко и светло бывает на душе? Потому что это почетная ноша, партия оказала тебе высшую честь и доверие. И не только тебе. Кругом твои товарищи, закаленные в борьбе и в борьбе же получившие опыт. Кругом - коммунисты, побратимы, спаянные великой целью и связанные нерушимыми узами с народом".
   Народ... Какой силой и верой наделил он своих сынов! Иосиф Александрович знал близко не десятки - сотни бойцов, командиров, комиссаров, коммунистов, комсомольцев. И кого бы ни представлял он перед собой, любовное, теплое чувство возникало в сердце. Сколько благородства, чистоты, силы в каждом из них! Ведь вот сколько тягот переносят, сколько опасности встречают на каждом шагу, а все вытесняется ощущением радости, когда достигается боевой успех. Вот хотя бы такое донесение: "Иосиф Александрович! Очень и очень благодарны вам за скромный подарок. Наша комсомольская организация, выполняя взятые обязательства к 25 годовщине комсомола, вашим скромным подарком уничтожила два вражеских эшелона, 25 автомашин, много фашистов... Комсомольцы бригады горят желанием побольше уничтожить вражеских войск и его техники. С приветом, секретарь Слуцкого подпольного РК ЛКСМБ Локоть".
   Сколько таких донесений! Лаконичный текст, строгое перечисление цифр и фактов, но сколько за этим кроется жарких схваток, изнурительных переходов, горьких потерь и героических подвигов!
   Тяжело было. До невозможности тяжело. Но глаза партизан все чаще светились радостью. Люди всем сердцем чувствовали дыхание победы. Наступила третья военная весна. В свободные между боями минуты любил Иосиф Александрович наблюдать ее приход - прислушаться к пению птиц, к говорливому шуму ручейков, вдыхать запахи леса. Весна была не только в природе, она была и в душе. К нему, как к командиру соединения, все чаще прибывали связные непосредственно из армий Белорусских фронтов. Он знал, что великое наступление советских войск за освобождение его родной земли - не за горами.
   С волнением встретили первомайский праздник. Правда, лишь незадолго до этого прошли кровопролитные бои. Но стойкость и мужество и на этот раз взяли верх.
   Бельский взял подготовленное на подпись донесение в адрес Белорусского штаба партизанского движения и стал читать:
   "Передаю краткие итоги боев, проведенных партизанскими отрядами, бригадами, соединениями в Любанском районе в период карательных экспедиций немцев. 6-17 апреля 1944 года..."
   Иосиф Александрович прочитал еще раз и на минуту задумался. Соединение... Бригады... Отряды... Вспомнил первый организованный им отряд, состоявший из 26 человек... Вот он каков, боевой путь народной армии! Из задумчивости вывел работник штаба. Радист ждет. Бельский быстро подписал донесение.
   В один из июньских дней 1944 года к Бельскому подбежал радист и протянул бумагу.
   - Товарищ командир соединения! Срочная радиограмма.
   Бельский быстро пробежал ее глазами и вызвал начальника штаба Григория Гнуеова.
   - Вот, читай. Скликай на совещание командиров и комиссаров.
   Спустя несколько минут во все концы мчались всадники. В дальние бригады были переданы радиограммы. Поздним вечером на острове среди Булаева болота, что на Старобинщине, где размещался штаб соединения, открылось совещание. Бельский обвел товарищей взглядом. Кто сидел на поваленной березе, кто устроился на широком пне, а кто и просто на траве. Все приготовились слушать, предчувствуя важность сообщения.
   - Товарищи,- сказал командир соединения,- из столицы Родины поступил приказ в ночь на 20 июня нанести массированный удар по вражеским железным дорогам. Нам необходимо нанести такой удар, чтобы по меньшей мере на неделю парализовать дороги, помешать противнику подтянуть резервы. Даны конкретные указания. Тол подослан. Дело за нами...
   - Справимся! Не первый раз! - послышались голоса.
   Дни и ночи в отрядах шла усиленная подготовка к операциям. Разрабатывались планы, велась разведка, еще и еще раз проверялась готовность. Наконец наступила ночь на 20 июня. Это была незабываемая ночь! Сотнями взрывов озарилась она. На дорогах Барановичи - Слуцк, Барановичи - Лунинец, Старушки - Уречье и других почти одновременно завязались бои. Партизаны блокировали вражеские дзоты, сбивали засады, штурмовали гарнизоны и, захватив участки дорог, разбирали их и взрывали рельсы. Так продолжалось и в следующую ночь. Бельский донес в Москву: приказ выполнен. На различных участках разрушено 62 километра пути.
   То был партизанский салют предстоящим грандиозным боям Красной Армии за освобождение Белоруссии. Через несколько дней раскаты канонады советской артиллерии радостным эхом отозвались в сердце каждого партизана. Шли напряженные, лихорадочные, но счастливые дни. Иосиф Александрович, осунувшийся, похудевший, как и все его товарищи, не знал ни минуты покоя. Надо было обеспечить взаимодействие с частями Красной Армии, надо было проверить, как подпольщики Минска выполняют данную им директиву предотвратить разрушение немцами Дома правительства, недостроенного здания ЦК партии, Библиотеки имени Ленина, электростанции, театра и других зданий и важных объектов.
   Загруженные до предела рации не успевали принимать из бригад и передавать в Москву донесения: "...Заняли переправы через Случь и Птичь и удерживаем до прихода Красной Армии...", "Ура! Вышибли своими силами немцев из Старобина...", "Вышибаем врага из Копыля и Узды, ждем подхода своих..." Проходит еще и еще день, и наконец секретарь подпольного обкома партии и другие товарищи попадают в объятия наших солдат и офицеров. Это был самый волнующий момент в жизни И. А. Бельского. Три года неисчислимых испытаний. Три года в окружении врага. И вот эта долгожданная встреча с родной армией, на родной освобожденной земле.
   ...Проходит год за годом, в буднях мирных дней стираются некоторые события, детали. Но бывают моменты, когда они вновь и вновь отчетливо оживают в памяти, волнуют непослушное сердце и туманят глаза. Особенно ярко отсветы незабываемых лет вспыхнули в дни, когда Белоруссия торжественно праздновала двадцатилетие освобождения республики от немецко-фашистских захватчиков. В Минске, от памятника Победы, у подножия которого горит вечный огонь, начался марш победителей. В одном из первых рядов шел и бывший секретарь Минского подпольного обкома партии, Герой Советского Союза, персональный пенсионер Иосиф Александрович Бельский...
   Приветственные возгласы тысяч людей. Дождь цветов, падающих к ногам... А кругом - ликующие толпы народа. Ленинский проспект, расцвеченный стягами и устланный цветами. Красавец город, раскинувшийся по гранитным берегам похорошевшей реки. Шумные огни фейерверка... Звонкий смех детей... Ликующая молодежь... Ради всего этого, ради вечной молодости жизни стоило жить и бороться.