С утра, позавтракав, хлопцы двинулись в путь-дорогу. Одели мы их не в новую, но довольно сносную теплую одежду. Внешним видом они не вызывают особых подозрений. Прощаясь, сердечно пожали нам руки и пообещали при первой возможности дать о себе знать. Проводили их в глубь сада, откуда малолюдными улицами они пойдут по заранее разработанному ими маршруту. Мальчики, привязавшиеся к ним в эти дни и постоянно пристававшие со своими рассказами про кошку, про колобок, хныкали по ним еще долго:
   - Где дяди-и...
   - Пускай еще приходят дяди-и-и...
   На них накричали, пообещали привести новых дядей, и дети переключились на "поныки": под вечер мама выменяла в заезжем дворе мешок мерзлой картошки. Маруся как-то принесла с фабрики кусок воска. И вот "поныки" пекутся сейчас на нем; горячие - ешь не наешься, вкусные такие! Поджаренные и приправленные маминым "Дал бы бог проклятому фюре такую красивую смерть"-они нравятся детям, и мальчики не дают покоя, требуя, чтобы жарили новые или подогревали остывшие.
   С ними вместе ест эти "поныки" и рыжая красавица кошка, которая, к радости детей, приходит к нам сама, не думая куда-либо "выбираться", и целыми днями играет-мурлычет в кухне на топчане.
   Хлопцы ушли. Вечером, собравшись, вспоминаем их и прикидываем, куда уже успели они добраться? Где ночуют теперь? Мама успокаивает:
   - Где бы ни были, они теперь уже между своими людьми и не пропадут. Куда задумали, туда и доберутся.
   День угасал в беготне: искали с Анастасией Михайловной лошадей на Приорке. Окончательно убедились в том, что из далекого нашего наряда вряд ли что получится: на клячах пять тонн не довезешь, а крепких лошадей немцы могут в дороге отнять. Никто не рискует пуститься в такой путь даже за большие деньги.
   Коллектив ждет не дождется реализации этого наряда, и мы решили раньше времени не огорчать коллег. Вдруг да подвернется машина.
   Подводы мы не нашли, но с десяток домов все же не зря обошли. От бесед, как не умереть с голода, разговор всегда переходил на другое, куда более животрепещущее: выдержат ли наши этот натиск? Прорвутся немцы в Москву и Ленинград или не видать им этих городов как своих ушей?
   Люди обращались к нам с открытой душой:
   - Вы учителя, должны все знать.
   Садились с Анастасией Михайловной и, становясь агитаторами, забывали, что пришли договариваться о лошадях.
   Вывод всегда бывал один, правда бывала одна, непреложная: армия наша организует свои силы и перейдет в наступление. Москвы и Ленинграда немцам не видать, а на Украине им долго не удержаться.
   - А когда же наши попрут их отсюда?
   - Хотя мы и учителя, но, однако, знать точно, когда это произойдет, не можем, - отвечаем, еле сдерживая улыбку. Но тот, кто задавал нам этот вопрос, всегда довольствовался главным: наши прогонят немцев. Сейчас ли, позднее ли, но прогонят.
   Домой возвращались усталые, довольные, в приподнятом настроении.
   Первый день Нового года прошел незаметно.