Сайт "Молодая Гвардия". Показания задержанной Лядской Ольги Александровны.

    Копия с копии
   Протокол допроса

   1943 года апреля мес. 3 дня.

   Я Ст. Помощник начальника разведотлеления 17 Краснознаменного Пограничного Полка Войск НКВД - Ст. лейтенант Милославский допросил в качестве задержанной:
   Лядскую Ольгу Александровну, 1926 г. рождения, уроженку село Красное, Новосветловского района Ворошиловградской области. Украинка, учащаяся средней школы, по соцпроисхождению из крестьян-середняков, с 1942 года член ВЛКСМ.

Показания задержанной Лядской Ольги Александровны.

    Вопрос: Ваше постоянное местожительство?
    Ответ: До 9 августа 1942 года я проживала и училась в средней школе в г. Краснодон, Ворошиловградской области, после чего переехала на жительство в хут. Терасполье, Новосветловского района Ворошиловградской области, где и проживаю по настоящее время.
    Вопрос: Чем вызван Ваш переезд из г. Краснодон в хут. Тарасполье?
    Ответ: В связи с отходом частей Красной Армии на новые оборонительные рубежи, переход г. Краснодон в руки противника, мы оказались в очень затруднительном положении в материальном обеспечении. К этому ещё необходимо прибавить выезд отца вместе с отходящими частями Красной Армии. Вот почему мы и решили переехать на жительство в хутор Тарасполье, где мы ещё ранее работали в совхозе и где имелись наши родственники по отцу. Других целей ни я, ни моя мать не преследовали.
    Вопрос: В последующее время прибывали ли Вы из хут. Тарасполье в гор. Краснодон?
    Ответ: С момента моего переезда на жительство в хут. Тарасполье, т.е. 9 августа 1942 года, я гор. Краснодон по различным делам посещала 4 раза.
    Вопрос: С какой целью и когда Вы помещали г. Краснодон?
    Ответ: Первый раз я г. Краснодон посещала 16 августа 1942 года с целью, чтобы на своем огороде откопать картофель. Вечером этого же дня я возвратилась домой. За этот день встретилась со следующими лицами города Краснодон: Мащенко Таисой Михайловной, которая помогала мне рыть картофель. Перед уходом домой посетила Орлова Валентина и Изварина Федоровича у которых я забрала свою художественную литературу.
    Второй раз я город Краснодон посетила приблизительно в последних числах сентября мес. 1942 года, с целью развлечения. Побывала у Мащенко Таисы, у которой переночевала и на следующее утро возвратилась домой. Когда я находилась в г. Краснодоне, я днём вместе с Мащенко Таисой направилась по городу, у колодца встретили жителя г. Краснодон Николаенко Владимира, который в беседе со мной интересовался вопросом: "имеются ли на месте моего жительства партизаны", на что я ответила, что есть, однако находятся далеко. На его вопрос - помогала ли я партизанам, он от меня получил ответ, что нет, так как я не решаюсь бросить одну мать. Здесь же он мне сообщил, что если части Красной Армии будут подходить в г. Краснодон, неплохо было бы иметь оружие. Однако, сколько он не пытался подыскать оружие "наган", ему этого не представлялось возможности сделать. Для какой цели он мне об этом рассказывал, я затрудняюсь сказать, ибо какого-либо предложения о вступлении в партизанский отряд с его стороны не было.
    Третий раз я посетила г. Краснодон 7 ноября 1942 года вместе со своей матерью. Приехали для того, чтобы забрать оставшиеся здесь наши вещи домашнего обихода. 8-го ноября 1942 года я посетила квартиру Мащенко Таисы с просьбой, чтобы она передала написанное мной личное письмо носящее антифашистский характер Орлову Валентину. Когда я возвратилась к матери, Мащенко Таиса в дороге заявила, что предыдущей ночью над школой Ворошилова был вывешен красный флаг, одновременно объясняя, что это дело рук наших товарищей Сафонова Степана Степановича и другого /фамилию которого не назвала/. Здесь же попросила, чтобы я об этом никому не говорила. На мой вопрос: Как может действовать такая маленькая кучка людей, ведь они быстро могут засыпаться, мне Мащенко Таиса ответила, что это организованные люди и что Сафонов поддерживает связь с партизанским отрядом Чернявского. В этот день я больше никакой беседы с Мащенкой Таисой не имела.
    Четвёртый раз я г. Краснодон посетила 4-го января 1943 года, однако это уже не по своей воле, а потому что была подвергнута аресту районным отделением полиции, расположенном в г. Краснодон.
    Вопрос: По какой причине Вы были арестованы Краснодонской полицией?
    Ответ: После ареста мне предъявили обвинение в причастности к молодёжному партийному отряду "Молодая гвардия". В основном, как я поняла по ходу делу, меня использовали исключительно по вскрытию членов этого партизанского отряда, чего и удалось им добиться, о чём я изложила в лично написанных показаниях.

   Вопрос: Расскажите подробно об этом?
   Ответ: 4 января 1943 года в хут. Тарасовка, где я в это время находилась, приехал заместитель начальника полиции Захаров, с одним полицейским по фамилии Поляков, посетив мою квартиру, Захаров в беседе со мной после того, как удовлетворился моей личностью, поинтересовался, знакома ли я с жительницей Краснодона Мащенко Антониной и принимала ли я участие в выпусках листовок, на что я ответила, что Мащенко Антонину я знаю очень хорошо. Что касается листовок, то таковых я никогда не выпускала и тем паче их не писала.
   Предложив мне следовать за ними, мы в тот же самый день прибыли в пос. Краснодон и разместились в участке полиции. Здесь он начал интересоваться такими вопросами: как давно ли я проживаю в хут. Тарасполье и как давно я была в городе Краснодон, а также и причиной моего посещения города. На эти вопросы я дала точные ответы и в частности, что в хут. Проживаю с 9 августа 1942 года, последний раз в городе была в ночь с 7-е на 8-е ноября 1942 года, куда ездила с матерью, чтобы забрать оставшиеся там некоторые предметы домашнего обихода. На вопрос, чем я занималась летом 1942 года, ответила, что в основном работала в совхозе. Одновременно поставила его в известность, что 24 ноября 1942 года ездила в Новосветловскую биржу труда, чтобы показать справку о нетрудоспособности матери, добиваясь этим самым уклонения от вызова в Германию. На бирже труда мне предлагали остаться у них работать в качестве переводчицы, я дала своё согласие, однако по своим знаниям на эту должность не пошла.
   Услышав последние мои слова, заместитель начальника полиции Захаров бросил мне реплику:
   - Как ты хотела работать переводчицей, если ты занимаешься такими делами? - имея при этом ввиду распространение мной листовок, которых я в действительности никогда не распространяла.
   Несмотря на то, что я отказалась от прошлого распространения листовок, он требовал моего признания. На вопрос - почему я недовольна германской властью? Он от меня получил ответ, что при Советской власти передо мной стояло ясное будущее, а теперь ничего нет, и кто его знает, что будет впереди. Уточняю, этот разговор у нас происходил не в посёлке Краснодон, а в пути движения, когда мы ехали на тачанке в посёлок Краснодон.
   По приезду в пос. Краснодон остановились в здании участковой полиции. Продолжая допрос, Захаров заявил, что, если я всё расскажу, он в тот же час меня освободит из-под стражи, как он освободил какого-то Минаева, который полностью рассказал об известном ему партизанском отряде в с. Красное. Фамилию Минаева я слышала впервые. Когда я сделала попытку ещё раз заверить, что мне о не чём рассказывать, Захаров бросил мне реплику:
   - А всё же почему ты не поехала в эту проклятую страну, как ты написала в письме, в Германию?
   Я, не подозревая, что написанное мной письмо Орлову Валентину и оставленное у Мащенко Антонины, уже находится в их руках, ответила, что в Германию я не поехала только лишь потому, что меня освободили по нетрудоспособности матери. Одновременно спросила о каком-то письме идёт речь, предполагая, что это просто приём, тогда Захаров мне показал лично мной написанное письмо, оставленное у Мащенко Антонины для передачи Орлову Валентину. Я поняла, что что-то случилось. Здесь же Захаров заявил, что он долго искал лиц, которые распространяют эти листовки и вывешивают знамёна, и наконец-то он попал на след. Этих лиц нашли. Я опять отказалась, доказывая, что ни листовок, ни знамён никогда не вывешивала. Тогда Захаров мне бросил угрозу:
   - Ну тогда придётся повесить кого-то на базаре.
   На что я ему ответила, что если я повисну, что придётся ещё кому-то висеть, имея при этом ввиду действительных лиц, которые распространяли листовки и вывешивали знамена как-то: Мащенко и Сафонова.
   Вскорости и допрос прекратился зашедшим в кабинет начальником участка полиции посёлка Краснодон по фамилии Сикалов.
   При виде меня он спросил - кого я знаю из комсомольцев, проживающих в посёлке Краснодон, которые могли бы участвовать в подпольной молодёжной организации. Я назвала Жданова Владимира и Полянскую Серафиму. Я не знала, являются ли они точно участниками партизанского отряда или нет, однако я из подозревала только лишь потому, что в прошлом Жданов был активистом, а Полянская секретарём первичной организации в школе N22, о чём я сообщила им. Посмотрев в какой-то список, который находился при нём, начальник участковой полиции мне заявил, что он вполне солидарен в отношении Жданова, одновременно спросил, знаю ли я Сумского Николая, на что я ответила утвердительно. Других вопросов в отношении Сумского он мне не задавал.
   В конце допроса начальник полиции мне предложил остаться в посёлке Краснодон и назвать других лиц этой организации, однако я ответила, что мне больше никто не известен и я согласна ехать в г. Краснодон, имея при этом ввиду установить, кто ещё арестован полицией из моих знакомых друзей, чтобы знать как в дальнейшем себя вести.
   В пути движения в г. Краснодон Захаров задал мне вопрос: Известны ли мне лица, которые повесили Красное Знамя в ночь с 7- го на 8-е ноября на шахте N12 и школе Ворошилова, на что я ответила, что кто вывесил на шахте N12 мне неизвестно, что касается в школе Ворошилова, то об этом мне известно, и здесь же рассказал, что будучи в городе Краснодон в ночь с 7 на 8-е ноября я при встрече с Мащенкой Антониной от последней узнала, что знамя повесили Сафонов и его друзья.
   По приезду в Краснодонскую полицию, из-за отсутствия одиночных камер, меня посадили в кабинет Захарова, где я находилась в последующее время на протяжении всего моего 2-х недельного пребывания в полиции. Приблизительно через полчаса меня вызвали на допрос к начальнику райполиции Суликовскому. На допросе Суликовский после ознакомления с моими автобиографическими данными по инициативе Захарова предложил мне рассказать о лицах, которые вывешивали флаг на здании школы им. Ворошилова, на что я ему ответила также как и ранее рассказывала Захарову, называя фамилию Сафонова Степана Степановича. Продолжая допрос Суликовский мне заявил, что арестованная Кисеева, отец которой работал управляющим в совхозе, сознаналась, что флаг на шахте N12 вывешивала лично. И здесь же у меня спросил, знаю ли я её и известен ли мне этот факт. Я ответила, что как личность Кисееву я не знаю, однако вывешивала ли она флаг или нет, мне об этом неизвестно. На этом же допросе интересовался, знакома ли я с Третьякевичем Виктором, на что ответила, что как личность знаю, однако лично я с ним не знакома.
   На основании данных мной показаний, на следующий день были подвергнуты аресту: Мащенко Антонина и её мать.
   После допроса мать Мащенко Антонины вывели, а я осталась в кабинете. Тут в кабинет зашёл начальник полиции Суликовский и предупредил, что если я сейчас не назову всех лиц, которые входят в состав партизанского отряда "Молодая гвардия", то завтра я буду бедная. Испугавшись, я дала следующие дополнительные показания. Я указала, что Мащенко Антонина была в близких отношения с Сафоновым Степаном и я ей вполне верю насчёт того, что она сообщила о нём. Если Мащенко является простым членом этой организации, то Сафонов Степан и жительница города Краснодон Борц Валентина играют в организации руководящую роль. О практической деятельности организации им может точно указать Сафонов. На вопрос, кого я подозреваю в причастности к партизанскому отряду, ответила, что я к такой категории лиц подозреваю: Козырёву Людмилу, Третьякевича Виктора и Николаенко Владимира.
   Вопрос: Были ли у Вас подвергнуты аресту Жданов, Полянская и Сумской?
   Ответ: Да, после того, как я дала показания, в посёлке Краснодон были подвергнуты аресту Жданов и Сумской, которых приконвоировали в городскую полицию на следующие сутки. Что касается Полянской, то об этом не известно.
   Вопрос: Продолжайте Ваши показания?
   Ответ: В связи с тем, что Мащенко была арестована на основании данных мне показаний Захарову в отношении того, что ей известен человек, который вывешивал знамёна, она на допросе была изобличена в причастности к организации "Молодая гвардия" и в свою очередь сообщила целый ряд лиц, которые тоже входят в состав этой молодёжной партизанской организации: в том числе назвала Фомина Дёма, Зимнухова Ивана, Третьякевича Виктора и других, фамилии которых я не помню. Созналась, что входит в состав организации, на неё возлагались задачи быть связной, распространять листовки и даже иногда сама их писала.
   Одновременно с этим Мащенко Антонина просила меня, чтобы я никому не говорила о том, что она выдавала этих лиц, в случае если её выпустят на волю. Я её успокоила, мотивируя тем, что такую же вину я чувствую за собой.

III

    8 января 1943 года в кабинет начальника полиции вызвали 15 человек, в том числе 13 парней, меня и Мащенко Антонину, где переводчик Суликовского Бургар спросил у Захарова: "Все это из "Молодой гвардии", на что Захаров ответил, что одна, указывая на меня, задержана за письмо и пока показаний об участии в организации нет. После этого нас всех обратно рассадили по своим местам.
    Приблизительно через двое суток, когда я сидела в кабинете Захарова, в кабинет вошли Захаров и полицейский Давыденко. Давыденко, указывая на меня, с улыбкой высказался:
    - Посмотрите, Виктор Сергеевич /Захаров/, какой у Вас заместитель.
    Вскорости Суликовский выдворил Давыденко и, обращаясь ко мне, спросил: - буду ли я работать тайным агентом при полиции, только добросовестно, заявляя, что в противном случае мне грозит расстрел, и с этими словами удалился, давая указания Захарову и по этому поводу со мной побеседовать.
    Как только Суликовский покинул кабинет, Захаров начал мне доказывать, что быть тайным агентом не так уж трудно. На меня, как на тайного агента, будут возлагаться обязанности выполнять все даваемые мне поручения. На моё замечание, что как- то страшно - могут партизаны перебить - Захаров ответил, что кроме тех, кто работают в открытую, ещё есть 11 человек тайных агентов, которые не знают друг друга и их никто не знает. Что комсомольцев на эту работу не принимают - это простая для меня уступка, но прежде чем приступить к исполнению обязанностей тайного агента необходимо быть освобождённой из-под стражи, чего он постарается в ближайшее время добиться. На мой вопрос:
   - Хорошо, я дам своё согласие стать тайным агентом, а что будет в случае, если придёт Красная Армия?
   Он мне ответил, что тогда мы уедем в немецкий тыл, и там будем продолжать работать. Продолжая уговаривать меня, Захаров заявил, что быть тайным агентом ничего страшного нет, заявляя, что у него сотни "крестников" ходят по городу, имея при этом ввиду тех лиц, которых он избивал плетьми, и что "я не боюсь".
   После продолжительного раздумья, я дала своё согласие стать тайным агентом полиции. В связи с этим Захаров заявил, что он бы выпустил меня сейчас, но в связи с тем, что ему необходимо переговорить с жандармерией, он ещё немного меня продержит под стражей.
   Вопрос: Какие на Вас возложены задания, как на тайного агента полиции?
   Ответ: Конкретно я ещё никакого задания не получила, он только лишь сказал одно, что я обязана выполнять все его поручения, наподобие того, как по заданию впервые придётся выезжать в посёлок Краснодон. В общей задаче он только лишь мне сказал, что в Краснодоне в посёлке ещё не вскрыты молодёжные партизанские отряды, а посему мне и придётся их вскрыть.
   Вопрос: Каким образом оформлены документы на Вас?
   Ответ: Захаров сказал, что формальности будут позже, т.е. после того как от переговорит с жандармерией.
   Вопрос: Что Вы должны были получать, как тайный агент полиции?
   Ответ: Со слов Захарова я должны была получать военный паёк и заработную плату.
   Вопрос: Добился ли Захаров Вашего освобождения из-под стражи?
   Ответ: Дальнейший ход дела был построен следующим образом:
   На следующий день Захаров при встрече со мной заявил, что жандармерия не соглашается меня освободить из-под стражи по следующей мотивировке: что я написала письмо содержание которого направлено против Германии, что в 1942 году я вступила в комсомол, и что зная существование организации, не сообщила об этом полиции. Они боялись, что если меня освободят из-под стражи, тот же час убегу к партизанам и начну действовать против них же.
   Больше того, как позже я узнала со слов Захарова, жандармерия хотела меня даже расстрелять.
   10 января 1943 года у районной полиции собрались подводы со всего района, шли разговоры, что части Красной Армии уже находятся близко, и что полиция будет отступать. Захаров мне заявил, что все эти повозки едут по направлению нашего хутора, и что он завезёт меня домой. По неизвестной мне причине эвакуация не состоялась и Захаров начать ломать себе голову, каким образом добиться моего освобождения из-под стражи. Он меня учил, что когда будет допрашивать начальство, необходимо будет давать о себе ложные сведения, как-то: письмо писала такое потому, что приход немцев лишил меня всего: сносных материальных условий отца, возможности учиться дальше; в комсомол вступила потому, что доступ к учению их большой; отца моего советская власть раскулачила, о чём мне стало известно со слов матери, о существовании организации заявляла в Новосветловскую полицию. В действительности я никогда не ставила об этом в известность, и что на основании того, что Захаров меня предупредил, чтобы я назвала фамилии полиции в Винницкую область Войко и Волкова.
   И когда переводчик стал задавать мне вопросы приблизительно такие, как задавали немцы, я отвечала, как меня учил Захаров.
   Приблизительно 13, 14 числа 1943 года вечером в коридор стали вызывать с вещами всех арестованных участников партизанского отряда "Молодая гвардия", в том числе: Зимнухова, Третьякевича, Левашова, Орлова. Соколова, Ковалёву, Мащенко, меня и ещё 15 человек и объявили, чтобы мы собирались. 3 раза вызывали в коридор, выстраивали, проверяли по списку, но меня не трогали, и я остановилась в кабинете Захарова. В скорости подъехала автомашина и приказала всем на неё грузиться, после их отъезда в полиции говорили, что их увезли в Ворошиловград. В скорости, приблизительно через полчаса или час, машина возвратила обратно, и с неё начали сносить вещи и одежду увезённых участников партизанского отряда.
   На основании этого я поняла, что все участники партизанского отряда не увезены в Ворошиловград, а расстреляны. И действительно их тела после изгнания немецких оккупантов, были найдены в шурфе.
   Был ещё такой случай, однажды в комнату Захарова ввели девушку по фамилии Карыбина, которую арестовали за то, что она сказала: "Наши за Доном". В разговоре с ней я установила, что её дядя работал в Особом отделе, звание его полковник и он сейчас находится где-то или в Краснодоне, или в другой местности на оккупированной немецкими войсками.
   При встрече с Захаровым я обо всем, что мне стало известно в разговоре с Харыбиной, рассказала ему.
   В этот же вечер на расстрел были увезены ещё 17 участников партизанского отряда "Молодая гвардия", и с хутора Сорокино, в том числе: Громова, Дубровина и другие. В скорости на расстрел вывезли ещё группу из посёлка Краснодон, вещи их принесли обратно в кабинет Захарова, где я в это время находилась. Меня попросили оттуда выйти, и когда вынесли обратно узлы, я получила разрешение заходить.
   С целью, чтобы ускорить освобождение, ко мне пришла мать и принесла пол литра самогону, а этот же самый день я его отдала Захарову. 19 января с.г. меня окончательно освободили из-под стражи. На этом кончается моя связь с полицией.
   В конце я хочу сказать, что на моей совести лежит предательство Мащенко, Сафонова и других, и через них все товарищи. Если бы я знала Мащенко, может быть результаты были бы другие.
   Вопрос: Какую Вы получили задачу от Захарова, как агент полиции в период когда Вас освободили из-под стражи?
   Ответ: Какой-либо задачи в этот день я не получала. Провожая меня, Захаров мне сказал только лишь одной, что в скорости он посетит мою квартиру, и тогда вообще обо всём поговорим. Однако, со дня моего освобождения из-под стражи, до отступления немецких войск под ударами частей Красной Армии, Захаров ко мне ни разу не заходил.
   Вопрос: Третьякевич, Фомин и Зимнухов были арестованы на основании полученных показаний от Вас или после ареста Мащенко?
   Ответ: Однажды в разговоре с Захаровым, в период, когда я находилась под стражей, он мне сказал следующее: после того, когда разграбили немецкую машину с сигаретами, были подвергнуты аресту как участники грабежа Третьякевич, Фомин, Зимнухов и Пузырёв, причём их только в этом и обвиняли , ибо каких-либо данных о том, что они явились участниками партизанского отряда "Молодая гвардия" у полиции не было.
   Полиции только лишь было известно одно, что в городе действуют какие-то партизанские отряды, ибо систематически обнаруживали антифашистские листовки, но напасть на след никак не могли. И вот однажды найдя во время обыска Мащенко моё письмо адресованное Изварино через Орлова и установив меня, они решили, что возможно эти листовки распространяла я, а посему и прибыли ко мне. Разговаривая со мной, Захаров каких-либо улик против меня, за исключением того письма не имел, а посему действовал осторожно. В результате того, что я назвала Мащенко и Сафонова, как распространителей листовок и флагов, Мащенко подвергли аресту и через неё вскрыли весь действующий партизанский отряд "Молодая гвардия", Таким образом и было установлено, что Третьякевич, Фомин, Зимнухов также являются участниками партизанского отряда "Молодая гвардия".
   Этим он хочет показать, что начало вскрытия партизанского отряда "Молодая гвардия" взялось с моего ареста.
   Вопрос: Сколько всего было расстреляно партизан из партизанского отряда "Молодая гвардия"?
   Ответ: Насколько мне известно, всего было расстреляно 72 человека.

    Протокол записан с моих слов верно, мне прочитан, в чём и расписываюсь (Лядская)

    Допросил: Ст. пом. РО 17 КПП Ст. лейтенант /Милославский/
    Во время чтения протокола допроса присутствовал: Нач. 2 заставы ст. лейтенант /Евдокимов/

РГАСПИ Фонд М-1, опись 53, дело 338